expetations

Санса думает, что оно того не стоит. Да, она относится к Джону совершенно по-другому — а как иначе, если только они друг у друга и остались, — она рада помогать ему, рада просто быть рядом с единственным родным человеком. Но что-то отчаянно не даёт покоя, и это что-то — точно не отголоски материнских рассказов о бастардах и том, что их следует сторониться. Это точно не проснувшееся честолюбие, которое вполне могло бы грызть её. Рада ли Санса, что она теперь не одна? Безусловно. Счастлива ли Санса, что им удалось вернуть Винтерфелл? Абсолютно. Довольна ли Санса, что Джона признали Королём Севера? Да, так и есть. Хотела бы Санса сама стать Королевой Севера? А это уже заставляет задуматься. Заставляет засомневаться, а Санса ненавидит эти сомнения — до недавних пор она сомневалась слишком много. Да, думает Санса, она хотела бы быть Королевой Севера. Она — Старк, и она это заслужила — Винтерфелл взяли именно благодаря ей. Нет, думает Санса. Она, конечно, изменилась и выросла, но всё ещё не настолько, чтобы возлагать на свои плечи такую ответственность. Джон будет хорошим правителем — если чаще станет к ней прислушиваться — обязательно. Она думает, что не заявляет свои права только потому, что верит в Джона. Потому, что любит Джона. Любит Джона — вот только как? Санса может понять, что заставило её кинуться на руки Сноу, когда она увиделись впервые. Но она продолжает бросаться в чужие /родные/ объятия всякий раз, когда возле них не слишком много свидетелей. Она прогуливается с Джоном по лесам, хотя раньше терпеть не могла покидать замок ради этого. Санса вообще слишком часто находится рядом с бывшим бастардом, наверное, потому что возле него она чувствует себя на своём месте.