***
Около четырёх часов ночи Сансу всё же удалось добраться до дома - ближе к полуночи метель поутихла и стало видно чуть-чуть, но всё-таки лучше. Пуская пар изо рта, трясясь от холода и злобы, он стоял перед входной дверью, сердясь больше на себя, нежели на Папса. Последний хотя бы соизволил оставить дверь открытой. Это значит, что можно не спать на улице. Когда снежинка опустилась на его щёки, вновь всплыло уведомление, что у него осталось всего лишь 0.5 XP. Скелет глухо пробурчал, переступая с ноги на ногу. С одной стороны - он мог помереть медленно и мучительно, но зато с достоинством умереть на морозе, или же войти в дом и, так и ничего не поняв и не объяснив, подохнуть на руках Папайруса, который всегда, когда Санс приходил домой, бил его так, что у Санса убавлялось от 2 до 3 XP. Сам он любил ходить на лезвии ножа, специально где-нибудь падая или же навязываясь на драку. Когда ему приходилось идти домой только с 5, или меньше XP, Папс, ничего не говоря "лечил" его, одновременно с этим умудряясь и калечить. Всё же Санс решил войти. Он всегда ненавидел все двери в доме именно из-за того, что они сильно скрипели. Все деньги, которые обычно доставались ему от Папайруса, он просаживал на горчицу, сигареты, алкоголь и прочую ненужную ерунду. Папайрусу же нравился этот скрип - по его словам, это напоминало ему о криках неправедных. Дом встретил его холодно. Холодным приёмом. Огонь и свет были потушены и если бы не яркое освещение из глазницы Босса, Санс бы преспокойно прошёл в свою комнату-тире-сарай, закутался в старое одеяло и обставил себя всевозможными мягкими вещами. Кролик, подаренный человеком, никогда не попадался на глаза Папайрусу, но часто именно он со своей мягкой "начинкой" выполнял главную роль. Из кухни пахло холодной лазаньей. Санс не очень-то любил лазанью и ел её только для того, чтобы не расстроить/разозлить своего брата, но сейчас голод, заработанный чуть ли не двенадцатичасовым хождением на улице, дал о себе знать. Переступив через ноги Папайруса и кинув на того мимолётный взгляд, он, как можно тише, прокрался на кухню. Доска под его ногой слишком сильно заскрипела и он тихо выругался, преодолевая желание взять и наступить на неё ещё сильнее, и всё равно на то, что спящий совсем рядом Босс мог проснуться и избить его. На столе лежала недоеденная лазанья и маленький кусок хлеба. Пока младшего не было дома, или же он спал, старший любил забираться на его места, трогать его вещи, чувствовать себя главным. Санса всегда удивляло его стремление быть всегда на высоте - даже стул у его братца походил на барный, в то время как ему самому приходилось сидеть на табуретке и еле доставать до стола. На этот раз лазанья показалась ему намного вкуснее, пускай Папайрус, перед тем, как оставить её, разворошил вилкой до такой степени, что она стала похожа на уже пережёванную и переваренную пищу. Как только с поздним ужином, или ранним завтраком было закончено, вновь всплыло уведомление, извещающее о том, что восстановилось 0.5 XP. Волшебная еда монстров на них самих не давала таких больших результатов, как на людей. Идя обратно, Санс заметил, что Папайрус внимательно наблюдает за всеми его малейшими движениями. Он остановился, как вкопанный, в глубине своей тщедушной душонки надеясь, что он не заметил его. - Б-Б-Босс?... Обычно такой грозный и сильный Санс, наводящий страх и панику не меньше, чем его младший брат, перед ним становился послушной собачкой, готовой приносить своему хозяину тапки в зубах, терпеть побои не только газетой, но и веником, шваброй, рукой, ногой, но всё равно продолжающей его любить. Пальцем оттягивая ошейник, он подошёл ближе и с опаской наклонился к нему, боязливо дожидаясь того момента, когда Босс вскочит и вцепится ему в лицо, как ядовитая змея. Слава Богу, или Сатане, он просто спит. Предчувствуя, что он не доживёт до сегодняшнего утра, если уснёт с одним XP на холодном полу, Санс, со всеми предосторожностями устроился на коленях у Папайруса, не наваливаясь на него всем весом, лицом к лицу. У каждого монстра есть особые связи с другими монстрами, благодаря которым они могли восстанавливать друг-другу здоровье. Например, у Санса его "восстановителями" были Папайрус и Гриллби, он и Азгор - у Ториэль, Гриллби - у Маффет и т.д. и т.п. Некоторым до полного выздоровления хватало даже поцелуя в щёчку, некоторым - в губы, а третьим удавалось подхилиться только грехами. Кому-то везло и сразу весь этот набор доставался только одному монстру - таким монстром и был Санс. Папайрус же был из третьего разряда, так что после боёв он постоянно преследовал своего брата, не решаясь пойти к Меттатону. Когда его старший братик кричал, высовывал язык и показывал средний палец, он, против его воли, хватался за его язык и тащил его к себе, специально сильно кусая и царапаясь. Весь страх и неуверенность с Санса словно рукой сняло и он уже полностью опустился на колени Папайруса, кладя руки на его плечи. - А ведь когда ты спишь, ты кажешься не таким засранцем... "Босс"... Куртка развратно сползла до локтей и мешала Сансу, но он не стал её снимать, тем самым ещё сильнее провоцируя Папса, если тот проснётся. Но он лишь нахмурил свои псевдоброви после слов первого и вздохнул. Санс приблизился и стукнулся с челюстями Папайруса, всё так же продолжая победоносно улыбаться - отомстить за себя и спереть первый поцелуй у своего угнетателя, который то и дело только и делает, что без перерыва нагибает его везде, заставляет залезать под столики в кафе, ресторанах, да даже в обычных забегаловках!, и который не прочь даже на людях засунуть в него пару пальцев. Всё пространство вокруг него осветилось ярко-красным светом, но, подумав, что это всего-навсего его магический румянец, он попросту до конца закрыл глазницы, пока не почувствовал, как Папайрус, сжав руки в кулаки, задрожал и начал вставать. - Ты что творишь, идиот?! Вообще с ума сошёл?! - продолжая покрывать его толстым слоем мата, Босс лёгким пинком перевернул упавшего на спину брата лицом вниз так, что он теперь валялся прямо под его ногами, лицезрея поломанный левый каблук и до блеска отполированный правый. От падения и пинка у Санса оставалось всего лишь 0.1 XP. Перед глазами всё помутнело, надпись, словно усмехаясь, по-прежнему продолжала висеть у него перед глазами, в ушах сильно заложило, а сознание будто попросту отключилось, именно из-за этого он и ее услышал больше половины сказанных слов. - Санс! Не заставляй меня насиловать тебя каблуками! Ты ведь знаешь, что я могу! Ты совсем, нахуй, оглох?! Почувствовав и прочитав на лице Санса что-то неладное, он нагнулся, резким рывком откидывая капюшон. Растрёпанный мех клочьями полетел в сторону - Санс так часто и так сильно вымещал на нём свою злость и обиду, что иногда приходилось приклеивать всё обратно целыми ошмётками, чтобы не замёрзнуть. Обычно он хотя бы огрызался, когда Босс переходил положенную черту, кусался, кричал и пинался. Последний раз последний разозлил его настолько сильно, что половину дома пришлось восстанавливать вновь - он не выдержал и применил Гастер-Бластер. Сейчас же он просто валялся на полу, как растерзанный мешок и что-то хрипел, бессвязно умоляя больше его не бить, если он хочет, чтобы потом, после его смерти, его не исключили из королевской гвардии. - Санс?..POV
Голова раскалывается, а на грудную клетку давило всё моё тело после того, как Босс пнул меня и перевернул на живот. Теперь он что-то бурчит сверху, не переставая посылать меня, а мне приходится чуть ли не обнимать его сапоги! Я как мог открыл глаза и, как я думал, в последний раз, взглянул на это уродство. Так ведь это женские сапоги! Я уже ему триста раз твердил это, но он каждый раз отнекивался. Я выдавил улыбку, но, почувствовав боль в висках, будто мне кто-то растягивал кости, упал лицом вниз. А он там всё что-то бурчит. Боже! Заткнись, заткнись заткнись. Отвали на хуй и оставь меня в покое! Он дёрнул меня за капюшон, по пути цепляясь и за ошейник. Я готов был убить ту торговку хламом, которая продала мне этот суперклей! Оторвавшийся мех разлетелся в разные стороны, осыпая мой череп и попадая мне в нос. - Санс?.. Что?! Что на этот раз?! Одно время он мечтает, чтобы я побыстрее подох и всеми силами пытается осуществить это, но сейчас он мешает мне умереть! Ему вечно ничем не угодишь! Я что-то промычал, пытаясь сказать, чтобы он меня оставил одного. - Хватит мычать, Санс! - его голос задрожал и он аккуратно приподнял меня, из-за непривычности слишком сильно впиваясь своими когтями в мои лучевые кости. Я опять что-то промычал, но на этот уже радостнее. Он волнуется за меня, а это значит, что я пока что не очень-то сильно и пропал и, возможно, как-нибудь выкарабкаюсь из этого состояния. Моё осознание, как и зрение, отключилось полностью - когда здоровье монстра меньше 1 XP, он начинает медленно умирать. Перед тем, как потерять зрение, я увидел перекошенное тревогой лицо Папса. Спустя пару минут у меня осталось лишь осязание, поэтому я ясно ощутил, как меня подняли и потащили куда-то в сторону дивана. Когда тряска от переноски прекратилась, я перестал что-либо ощущать, я уже думал, что подох, пока меня куда-то не посадили, придерживая за череп и прижимая к ней капюшон, и не стали... целовать?! Босс снизошёл до такого?! Это что-то новенькое! Моё здоровье восстановилось чуть меньше, чем на четверть - зрение вернулось полностью, только двигаться я почему-то стал хуже, чем с одной XP - меня это удивляло и в какой-то степени пугало. Мало ли что могло взбрести на ум к Боссу. - Б-Босс?... - кое-как промямлив эту кличку, я протянул руки, обнимая его за шею и притягивая ближе, но он быстро встал и отскочил от меня на другую сторону дивана. - Не трогай меня! От тебя на расстоянии разит мокрой псиной! Да уж, большое спасибо за учтивость и такие тёплые комплименты. Сейчас у меня есть хоть какое-никакое здоровье и я опять решил дерзнуть. - Уж прости меня, "Босс", но я не виноват, что на меня по пути сюда напало минимум шесть собак! - я высунул язык, но тот, воспользовавшись ситуацией, ухватился за него большим и указательным пальцами, оттягивая на себя и не обращая внимания на пирсинг. - Тогда, скажи мне, Санс, это я заставлял тебя уходить из дома всего с двадцатью XP?! - с каждым словом ещё сильнее оттягивая мой язык и делая ударение на моём имени, протянул Босс. - Да если бы не я, Великий и Устрашающий Папайрус, который ценой собственной жизни защищал тебя и который отвлёк на себя двадцати четырёх собак из тридцати, ты бы уже давным-давно валялся бы где-нибудь в канаве, побитый, истерзанный и изнасилованный! - его вторая рука быстро проскользнула по моей шее, играя с ошейником, спустилась до поясницы, а затем и до копчика, как бы проверяя, что меня никто не тронул. Пытаясь побороть отвращение к его холодной, большой, но узкой руке (одна из частей наших прелюдий, в которых я всячески пытался, чтобы он от меня отстал), я поднял голову и вгляделся, ища табличку с его здоровьем, которую он всё это время прятал, а сейчас выставил напоказ. 5 XP. По нему этого не скажешь. - Не хочешь как-нибудь поблагодарить меня за спасение? А, Санс? - он отпустил мой язык, а теперь свободной рукой опять баловался с ошейником, поглаживая шипы, тянул его, отчего внутренние шипы - безумное изобретение какого-то помешанной сволочи, впивались в мои позвонки, вызывая постанывания. Как же я себя ненавижу! - Как-никак, я всё же тоже пострадал. - его пальцы заняли всё свободное место между шеей и ошейником, схватив его. Я предчувствовал неладное. - По крайней мере, я спасал задницу одного беглеца, который вместо стирки попёрся в бар Гриллби, просиживать её, я надеюсь, что только на его стуле, а не на чём-то другом! - последние слова он прокричал и дёрнул ошейник так сильно, что я по инерции повалился на него, до сих пор не придя в себя от мгновенного, пускай и не полного выздоровления. Прикрепив цепь к маленькому болтающему кусочку на ошейнике, он потянул её, проверяя на прочность. Спустя пару минут я уже вновь валялся на полу, лицом вниз и злобно склабясь. От такого обращения захотелось откусить его хер, который тот сейчас так требовательно пихал мне в лицо, но я лишь слишком вобрал себе в рот, думая, что по пути всё же задену эктотело зубами, но вместо этого сделал только хуже себе - я закашлялся, не в силах сглотнуть лишние слюни. - Что, Санс, решил сегодня не пререкаться и сделать всё, как подобает? - его рука легла мне на череп и потрепала меня. - Хорошее решение, Санс, отличное, - он с силой надавил на мой затылок. Блядь! Если он будет так продолжать, но повредит мне глазницу. Я протестующе промычал, но вибрация, наоборот, ещё больше возбудила Босса и он сильнее натянул цепь, заставляя на четвереньках подобраться поближе и схватиться за его колени, приподнимаясь на собственных, чтобы не быть задушенным. - Ты сегодня покраснел куда гораздо больше и раньше обычного, Санс. Как я ненавидел, когда он не переставая болтал, будто мы просто гуляем под ручку на лесной тропинке, наслаждаясь прекрасными видами и пейзажами, а не трахаемся... Но он был прав - свечение в почти что тёмной комнате исходило по большей части от моих щёк. Спустя несколько медленных движений, я решил ненадолго остановиться, слегка сжимая клыки на головке, возле крайней плоти, предупреждающе рыча, улыбаясь и поднимая глаза вверх. Сейчас Папс ничего не сказал и лишь нетерпеливо дёргал за цепь. Я выбрал подходящую позицию. Тут, внизу, стоя на коленях, с его членом в зубах, я мог отлично им манипуровать, пускай он даже и не обращал на это внимания. Бить он меня не решался, думая, что этим лишь убьёт меня, или же от неожиданности я полностью сомкну челюсти, сильно дёргать он меня тоже не решался - так я мог бы пройтись клыками по всей его длине. Сегодня с ним игрался я. Я ещё раз невнятно промычал, напевая первые две строчки из детской песенки МонстроКида. Босс выгнулся по спине, до побеления костяшек сжимая цепь и поддаваясь вперёд. Значит, ему нравится вибрация моего голоса? - Чего же ты ждёшь, тварь?! "Жду, пока ты завалишь своё ебало и дашь мне завестись самому!" - я уже хотел всё это промычать, но, вовремя вспомнив то, что выучил только что, спохватился и замолк. Сейчас нужно было сосредоточиться на главном - доставить удовольствие самому себе, но Боссу не нравилось, когда во время того, как я у него отсасываю, моя вторая свободная рука лезет ко мне же в штаны, а не к нему. Внизу, возле живота, уже всё приятно наливалось тяжестью и мне предстояло лишь немного поелозить на месте, шевеля крепко сомкнутыми ногами. - Что ты там делаешь?! Или продолжай своё дело, или я тебя опять посажу голой жопой на обмёрзлый кол во дворе! Напоминание о злосчастном коле, после которого у меня больше недели болел таз, а я сам простыл, заставили меня продолжить двигать черепом, каждый раз; когда я приближался к головке - причмокивать. Больше всего в моём рту ему нравился пирсинг, но эту дозволенность от меня он получал только тогда, когда со всей силой натягивал мою цепь, настолько сильно, чтобы из позвонков у меня начинала капать магия, только вот это я уже делал не от страха. Продолжая прожигать его бесстыдным взглядом, я почувствовал, как он весь задрожал и прижал меня к себе. - Санс! Быстрее! Моё имя, которое эхом раздалось в пустом доме, дрожащие ноги Папса, его тихое поскуливание и рыки над моей головой, ладонь на затылке и впивающиеся шипы - от всего этого смешения наслаждения, я сошёл с ума и уже сам добровольно постанывал, используя язык с пирсингом, пытаясь проникнуть под крайнюю плоть и прижимаясь к нему ещё сильнее, уже убирая руки с его коленей, доверяясь своим. Сейчас уже он был похож на пса - тяжело дышал, слегка свесив язык, поддавался вперёд, как собаки, которые пытаются изнасиловать ногу хозяина, продолжал скулить и рычать. Ещё несколько раз толкнувшись и прокричав моё имя, он кончил. Я даже толком не успел отскочить в сторону - половину его спермы я проглотил, одной частью я плевался, пытаясь избавиться от неприятного соленовато-горьковатого вкуса, а вторая часть сейчас стекала по моим щекам и подбородку. Отдышавшись и придя в себя, Босс поднял меня за шиворот и бросил на диван. Ударившись об стенку и прикусив язык, я зло посмотрел на него. - А я ведь прикусил язык. Не боишься, что одна из твоих самых любимейших частей меня сейчас пострадала? А если бы я его вовсе откусил? Каково бы это тебе было? А? - Просто заткнись! - он опять дёрнул меня за цепь, стащил вниз и ещё раз бросил на диван, нависая сверху. Даже в таких ситуациях я нередко пытался дерзить. - От этого "приключения", Босс, я скоро потеряю весь интерес и засну! Я знал, что он не как не будет взаимодействовать с моим стояком, поэтому таким вот, в некоторой степени болезненным способом, я пытался отвлечь его и опять поёрзать ногами. Глухо пробурчав, он скинул меня куртку с по-прежнему осыпающимся мехом и запустил руку под мою футболку и стал гладить и царапать мои рёбра, иногда проникая между ними пальцами, копошась внутри меня, будто чего-то ища. Моя душа! - А что это у нас такое? - специально делая голос ещё ниже и с большей хрипотцой (я мог кончить, даже просто представив себе этот голос), он улыбнулся, разглядывая алое, трепещущее сердечко. - Душа одного мудня, болвана и просто ебантяя, который мне её никогда не показывал? - Отдай! - я протянул руку, но тотчас же по моему телу будто бы прошёл электрический заряд - я выгнулся в спине и застонал, запрокидывая голову, закрывая глазницы, правой рукой закрывая рот, а пальцами левой цепляясь за диван. - Даже твоя душа такая же отвратительная, как и ты! Вечно холодная, мокрая и воняющая горчицей! - на последнем слове он сильнее сжал пальцы. Душой я ощущал прикосновение его пальцев. Дыхание или усиливалось, или прерывалось, я думал, что умру от этого. Моё тело, никак не привыкшее к этой ласке думало, что меня убивают. - Всегда хотелось поиграть с чьей-то душой, а не просто пронзать её костями, - он убрал мою руку со рта и заставил открыть глазницы. - Только опять не уходи в сам себя, не думай только о себе... Я хочу слышать твои стоны и крики и смотреть тебе в глаза! - на минуту мне показалось, что даже его шрам начал светиться, но передо мной всё лихорадочно заплясало, когда Босс прикусил одну из верхушек моей души. Я уже чувствовал, что был на пределе и протягивал руки к Боссу, но тот как-будто даже не замечал их. Разве он не видит, что я на пределе?! Что я вот-вот кончу, когда он даже и пальцем не дотронулся до моих тазовых костей! - Тебе нравится, когда её кусают, да? - его вкрадчивый голос звучал над моим ухом и, кажется, мы оба даже не заметили того, как я вылез из-под него и сейчас полусидел, облокотившись об подлокотник. Чувство того, что я скоро кончу, сейчас отдавалось не в самом члене, а где-то в душе, в её глубине. До моей души ещё никто не дотрагивался, поэтому я, как девственник, боялся и ссыковал, что что-то могло пойти не так, как это рассчитывалось. - А что если я сделаю так? - кончик его языка проник в ложбинку, между двумя верхушками и стал тщательно облизывать его. Не давая себе в этом отсчёта, я схватился за наплечники его брони, хрящами над предполагаемым носом утыкаясь ему в ключицы, и кончил, в прямом смысле повизгивая от наслаждения и сползая обратно вниз, под него. Когда я наконец смог открыть глаза, я увидел красную, непохожую на сперму жидкость, стекающую с лица Папса. Такие же капли были и на моей душе. Я... Я кончил душой?! Хотя, я бы ещё раз сказал, что то, чем я кончил, похоже было больше на какой-то очень густой и вязкий кисель, но уж точно не на сперму. Чем бы это не было, Босс оттёр его рукавом моей куртки, немного отполз назад, чтобы видеть моё уже полностью красное лицо. - Насколько я знаю, это тебе уже больше не понадобится, - я смотрел на него непонимающим взглядом полузакрытых глаз, открытыми челюстями вдыхая воздух, пока это было возможно. - А раз это тебе не нужно и ты посмел кончить на моё лицо, то это незамедлительно (слышишь?), незамедлительно отправиться на свалку! - в последний раз сжав мою душу, он отбросил её куда-то за диван, в сторону окна. Душа коснулась мягких занавесок и упала куда-то на пол, отчего я вздрогнул, морщась от нестерпимой боли. На минуту воцарилась тишина и неловкое молчание. Босс продолжал разглядывать меня, словно видел в таком состоянии в первый раз, а я смущённо прятал своё лицо, прикрыв его руками и слабо подрагивая всякий раз, как его горячее дыхание долетало до меня. Из соседнего слышалась громкая музыка, отчего Папс раздражённо оглядывался через плечо. Ему одновременно хотелось, чтобы не только он слышал мои крики и стоны, и злило то, что кто-то мог овладеть мной или наблюдать за мной, ему хотелось, чтобы соседи включали музыку, чтобы ничего не подозревающие монстры плясали и веселились, в то время как он, глава королевской стражи, насилует меня, его старшего брата, но с другой стороны он бесился от того, что толком не мог расслышать меня из-за дабстэпа, трэпа и хард-рока. Когда музыка от какого-то крысоподобного монстра с длинными волосами притихла, его рука потянулась к моим шортам и стянула их. Он никогда не разрабатывал меня, прежде чем войти. Обычно это было связано с тем, что я успевал кончить и моя сперма, стекая вниз, сквозь кости, могла всё хорошо смазать. Почувствовав возле своего таза его головку, я прикусил свою футболку. Несмотря на то, что это случалось чуть ли не каждый день после того, как пропал Отец, я не мог привыкнуть к ощущению его члена внутри меня, каждое его проникновение заставляло меня вскрикивать. Он резко вошёл в меня, выдирая из моего рта футболку и с маниакальным удовольствием слушая мои крики, мат и возмущения. - Хватит верещать! - он начал двигаться слишком сильно. Он знал, что мне нравилась любая боль и принимал мои пронзительные крики за свою рода похвалу. - П-п-пожалуйста... Помедленнее... Я чувствую... Как трещат... Мои кости... - с каждым вздохом произнося эти слова, я съёжился и напрягся, будто этим пытаясь замедлить его движения. Опять что-то недовольно пробурчав, он замедлил темп, но зато нагнулся к моей шее, дрожащими руками кое-как расстёгивая ошейник и оставляя свежие засосы. Мне всегда нравилось, когда он их оставлял, хотя я после этого очень долго возмущался, ссылаясь на то, что это могли увидеть остальные монстры, но сейчас я ёрзал под ним, сам подставляя ему свою шею и ключицы. Футболку он успел порвать и она сейчас висела какой-то странной жилеткой. Мой стояк начал ещё сильнее и приятнее зудеть и я обрадовался, когда Папайрус возобновил свою скорость, чуть ли не вдавливая меня в скрипящий диван. Руками я искал за то, что мог бы ухватиться или что я мог бы сжимать зубами, задыхаясь от криков и стонов, но находил лишь наплечники Босса, которые, из-за боязни оторвать, я не трогал. Поэтому мне приходилось кусать собственные кулаки, отворачивая голову вбок, но потом неосознанно опять возвращая её в исходное положение. - Папи! - невольно вырвавшееся ласково произнесённое имя, заставило меня замереть и я теперь попросту лежал на диване, протянув к нему руки. Я готов был поспорить на годовой запас горчицы, что сейчас, в такой момент, я был похож на настоящую резиновую куклу и его это бесило. Не обратив внимания на мой выкрик, он сильнее сжал челюсти на моей шее до такой степени, что я почувствовал, как из ранки от клыков вытекло пару капель магии. Всё-таки он был неправ. Это я, а не он, был похож на пса - он кусался и сразу же принимался тщательно вылизывать укусы, высасывая магию и довольно урча. Только я мог называть его "Папи", да и то лишь во время того, как он, весь занятый своими потребностями, не обращал на это внимания. Ну, по крайней мере я так думал до тех пор, пока он не умудрился ударить меня за то, что я начал материть его. Мои руки на его шее, притягивающие его ко мне он заметил нескоро. Мои ноги на его пояснице - тем более. - Хватит за меня держаться, Санс! Я не ебучий эвкалипт, а ты -не ёбанная коала! Отпусти меня! Ты мне мешаешь! Я не могу нормально двигаться! - он скинул с себя все мои конечности, но после передумал и, взяв мою руку, прислонил кости предплечья к своим зубам. Обычно он начинал, не раздумывая, что он делает, целовать меня, когда уже приближался к развязке. Да и я уже сам почувствовал, как его член заметно удлинился, доходя чуть ли не до нижней части рёбер. Я уже тоже не мог держать себя в руках и кричал все те слова, которые мне приходили в голову. Я лишь после злобного взгляда Босса осознал, что секунд пятнадцать выкрикивал не его имя, а "телефон". - Папи, пожалуйста! - мой низкий голос переходил всё на более и более высокие ноты. - Прошу, не останавливайся! - в голове, как назло всплыл последний раз, когда он, решив поиздеваться надо мной, остановился как раз уже под конец. - Если хочешь, ты можешь кончить внутрь, только пожалуйста... Из глазниц брызнули слёзы и я опять отвернулся куда-то в сторону, пока Босс меня не поднял и не усадил на себя. - Сегодня тебе можно, - сам с трудом произнося слова, он продолжил движение. В моём мозгу словно что-то поломалось, страх быть избитыми за поцелуи ушёл и сейчас я целовал его скулы и его челюсти, синхронизируясь с его толчками. Он кончил, ещё раз до магической крови прокусывая мне кости. Приятное тепло распространилось по всему моему телу. Его сперма стекала по моим рёбрам и позвоночнику... Кажется, я даже мурлыкнул от счастья, пока не заметил, что опять кончил на своё и Папса лицо. Не дожидаясь приказа, я слизал с него всю свою магию и уже хотел было ложиться спать, пока не услышал его слов. - Больше никогда не убегай из дому, Санс! Я перерыл весь этот грёбанный лес, да ещё и попёрся в Жаркоземье за этим металлическим дурнем, который ничем мне не помог! - Ты... Ты волновался, Босс? - слезая с его члена, я устало засмеялся. На том месте, где должна была быть моя душа теперь виднелись капельки его магии, я подцепил их на пальцы и принялся с интересом слиплять и разлеплять пальцы, наблюдая за изменениями практически прозрачной плёнки. - Это мой долг, Санс! Защищать каждого монстра, каким козлом бы он не был! Да я даже готов защитить этого Гриллби! Я улыбнулся. Мог бы и не врать. Сегодня был какой-то день чудес и новых ощущений - Папс неожиданно развёл руки в стороны и неумело обнял меня, поднял вверх, лёг на диван и положил меня сверху, себе на грудь, как какого-то кота. - Просто спи, хорошо? Тебе надо набираться сил перед тем, как завтра я разбужу тебя пинком и заставлю стирать всю одежду и идти в магазин за новой футболкой. Или же мне всё же лучше приковать тебя к цепи в прачечной, чтобы ты не сбежал и самому отправиться выбирать тебе одежду? - он коснулся челюстями моего лба, а затем и затылка. Долго нежиться на такой высоте мне не пришлось - решив, что диван подойдёт и для обоих, он аккуратно переложил меня возле себя, руками и ногами создавая преграду вокруг меня. А ведь Меттатон был прав - он и не такой уж и мудень, каким показывает себя на самом деле. Словно услышав мои мысли, он опять невнятно пробормотал, чтобы я спал, приблизился ещё ближе, вдавливая меня в спинку дивана и не убирая преграду из своих конечностей, словно таким способом пытаясь защитить меня.