RG+

Фото + песня: http://vk.com/matt_berry?w=wall136866371_4488%2Fall

...Божественная, величественная симфония цвета роз, Скорбным тоном она звучит во всем изысканном. Закон здесь - рапсодия Тьмы. И среди этого мрака я возведу руки И сыграю мелодию беспамятства. Великий бал сиял роскошными одеждами, Аристократы пели и танцевали, Не зная, что значит эта кровь. ...Иди же ко мне. И, ради Тебя, я выкрашу мир в прекрасный алый цвет, Я выкрашу все на своем пути к Миру Роз... "Aristocrat's Symphony". Versailles

- Асаги, так неожиданно было услышать тебя вчера. И очень странно. Вокалист D смеется, впуская друга в свою квартиру. По глазам Камиджо ясно, что мужчина заинтересован столь необычным приглашением и жаждет услышать цель его визита к вампиру. - Извини, если отвлек от дел. - Все в порядке, ведь мы уже давно не виделись, верно? Ну так... Зачем тебе эта штука? Камиджо усмехается, доставая из сумки массивную книгу. - О, ты правда принес ее! Она очень кстати. - Увлекся ведьмами? - оба вокалиста покидают пределы прихожей, и взгляд Юджи натыкается на сидящих в гостиной мужчин, о чем-то увлеченно разговаривающих. Он узнает в них Гакта и Ману, давних коллег, а теперь просто хороших друзей, и удивленно оборачивается на Асаги, еще больше желая ответов на свои вопросы. - Ты решил собрать у себя все стороны тьмы? - Меня в тьму не приписывать! - смеется Гакт, поднимаясь навстречу вошедшему. - Ты, как раз, и есть самый темный. Доброго дня, - здоровается вокалист с гостями вампира, пожимая руки музыкантам. - Думаю, он прав - ты действительно подходишь под это определение. Гакт смеется, уступая место давнему другу рядом с Маной, который, впрочем, вопреки всем своим принципам, улыбается вокалисту. А после взгляд гитариста перескакивает на виновника этого необычного собрания. - Похоже на встречу старых друзей, - замечает "демон", откидываясь на спинку удобного дивана и сжимая длинными пальцами ручку чашки в его ладони. - Но ты ведь позвал нас не чаи распивать, Асаги-сан? Я чувствую, будет интересно. - Ты тоже? - улыбается Юджи, отводя от лица челку и кивая Камуи, который передает ему только что наполненную ароматным напитком чашку. - А что на счет книг? - Я тоже принес, - кивает гитарист, указывая на лежащие на столе страницы в твердой обложке. - У меня демоны. - У меня ведьмы, - смеется вокалист, а после поворачивается к Гакту. - А у тебя? - У меня чай, - важно отвечает тот, чем вызывает смех у собравшихся в комнате людей. - Ты принес чай? - Эй, это очень хороший чай! Я покупал его заграницей! - Чем тебе наш не угодил? - Экзотики захотелось. Но ведь он вкусный. - Верно, - соглашается Мана, поднимая к лицу чашку. - Довольно неплохо. Но мы ушли от темы. Асаги, наблюдающий за этой компанией, все же решает не томить гостей еще большим ожиданием и опускается в свое кресло, задевая рукой пульт на подлокотнике. Включившийся телевизор наполняет звуками рок-музыки комнату мгновенно, и все четверо оборачиваются к экрану, на миг забывая о причине сбора. - Это Gazette? - Да. Правда, это запись концерта. - Запись? - вздергивает бровь Мана, подавшись чуть ближе к столу. - Ты коллекционируешь чужие концерты? Довольно странное хобби. - Не совсем так, это - единственный чужой, - улыбается вампир гитаристу, а после вновь переводит взгляд на экран. - Захотелось посмотреть на молодую группу. - Ты и сам еще не стар. - Прекрати! У нас разница в общем - лет шесть с этими ребятами! - Я тоже недавно смотрел один из концертов, - вливается в беседу Камуи, легко кивнув. - Гакт тоже? - У них есть будущее и довольно неплохое. Мы обедали вместе с Урухой-сан как-то раз. Да и с вокалистом я успел пообщаться. - А мне нравится их гитарист, - улыбается Асаги, постукивая пальцами по переданной ему Юджи книге. - Лидирующий? - Нет, ритмист. У парня есть талант. - В этом мы не сомневаемся. - А ты что скажешь, Мана? - обращается Камуи к мужчине, все еще не понимая действий своего любовника, замершего в кресле. - У него хороший звук, - кивает "демон" и наконец отворачивается от экрана. - Мы будем смотреть концерт? С мистическими книгами вперемешку? - Да. Все трое тут же поворачиваются к Асаги, который сказал это так невозмутимо и твердо, что сомнений не осталось - телевизор останется включенным. - Я сейчас умру от любопытства, - не выдерживает Лестат, и в его зрачках загорается азарт. - Что ты задумал? Рассказывай! И все присутствующие замолкают, ожидая ответа музыканта, который все еще со странной насмешливой улыбкой сверлит взглядом ритм-гитариста на сцене, позабыв о беге времени. А после Асаги поворачивается к столу и забирает с него резную шкатулку, молча открывая ее и возвращая на место. - Прежде я хочу кое-что проверить, - вокалист показывает ладонью гостям в глубины шкатулки. - Не примерите? - Браслеты? - Ну, считайте это символом встречи! Хотя бы сегодня у нас будет что-то одно на всех. Мужчины разбирают простые браслеты из дерева, оглядывая вещицы в своих руках с увлечением, которое доступно людям, привыкшим считать подобные безделушки слишком простыми вещами в мире украшений. - Мы должны это одеть? - спрашивает Мана. - Это обереги от проклятья ведьм. И гитарист тут же продевает кисть в деревянное кольцо - Асаги знал, что добавлять ничего и не нужно, ведь если у вещи есть мистическое значение, оно привлечет "демона" мгновенно. Камиджо тоже без слов одевает оберег на запястье, а после поворачивается к Гакту, который с усмешкой, с какой атеисты слушают беседы о Боге, все-таки следует примеру остальных, проведя подушечками пальцев по странным знакам на деревянной поверхности. - Теперь встречу можно считать официально открытой? Асаги лишь улыбается, прикрывая глаза и отворачивая голову к телевизору, словно обращались и не к нему вовсе, а после выдает обыденным тоном фразу, которая совсем не клеится в тему встречи. - И все-таки, Аой-сан хорош, да? Мана вздыхает и переводит глаза на экран, готовый выговорить друга за томительное ожидание или даже подшутить на тему увлечения красивыми мальчиками, но не успевает раскрыть губ, впиваясь взглядом в изображение перед ним. Черные ресницы его вздрагивают, когда он шире раскрывает веки и, словно не веря собственному зрению, медленно поднимается с дивана, подходя ближе к висящему на стене телевизору неторопливо и осторожно, останавливаясь в метре от него. - Что за чушь... - Камиджо тоже поднимается с места, а за ним то же самое делает и Гакт, и все трое замирают перед экраном, непонимающе смотря на женщину на месте ритм-гитариста знакомой группы. - Асаги, это что, шутка? - Ведь это... - Не мой гитарист. Этот голос заставляет музыкантов обернуться назад. У дверей рядом с Асаги стоит Таканори Матсумото, видимо, пришедший только сейчас. Он тоже неотрывно смотрит на экран какое-то время, и лишь после, с презрением выпуская из виду запись выступления, обращает свое внимание на собравшихся. - Здравствуйте и простите за опоздание. У нас были проблемы с транспортом, - спокойно выдает вокалист Gazette, легко кивая в знак приветствия. - Руки-сан! - Вы тоже приглашены? - У нас? - вмешивается встретивший вокалиста Асаги, и тут же на его слова, словно мотылек на свет, из прихожей выплывает гибкое стройное тело в сером плаще, распространяя по гостиной запах огня и сливы, что пропитал собой не только одежду и длинные волосы неизвестного, но и, казалось, въелся в неестественно белую кожу. - Что ж, если амулеты подействовали, и вы знаете правду, тогда... - Матсумото делает шаг в сторону, пропуская своего спутника в комнату и позволяя тому своей вальяжной походкой, хищной улыбкой и надменным взглядом вызвать соответствующие негативные эмоции гостей и хозяина дома. Он кажется им слишком самодовольным и, наверняка, является настоящим хамом. - Кто это? - Мой гример. - Гример? - усмехается Мана, бросая резкий взгляд на стилиста. - И зачем нам нужен твой гример? И что происходит с твоей группой? Матсумото лишь прикрывает глаза, складывая руки на груди. - Он здесь только по одной причине. И вы правы, она заключена в моей группе. Из-за той женщины... Но Тэтсуя находится здесь только потому, что не является обычным человеком. Мой гример - демон. Все четверо прыскают смехом, а на глазах Маны даже выступают слезы от веселья - такое он позволяет себе только при отсутствии камер и посторонних глаз, но даже так это - редкость. Заявление вокалиста Gazette на самом деле было забавным, так что мужчины не могут остановиться, даже когда Руки поворачивает лицо к смеющемуся вместе с людьми существу рядом с собой. Только немного иным, зловещим смехом... - Я бы тоже хотел посмеяться над этим, но, увы... Простите меня. Тэтсуя! Секунда. Всего лишь какая-то ничтожная секунда! Переворачивает все. В эту одну секунду меняется, кажется, весь мир... Музыканты, в мгновение забыв о веселье, в ужасе бросаются подальше от мужчины в сером плаще, распахивая глаза и с трудом удерживаясь на ногах. Их дыхание резко прерывается, а дрожь охватывает тела, заставляя оступаться при каждом новом шаге назад. Таканори предпочитает закрыть глаза. Тень, мгновенно накрывшая собой рок-исполнителей, была отброшена на них широкими перепончатыми крыльями, едва не снесшими собой при раскрытии вещи с тумбочек и полок, стоящих у стен, переливаясь на свету фиалковым и голубым цветами. Эти громоздкие изогнутые "шторы" закрывают собой большую часть комнаты позади гримера, внушая ледяной страх в сердца, а костяные шипы на них, кажется, способны лишить наблюдателей рассудка. И едва их взгляд натыкается на лицо перед ними, которое в данный момент интересовало их меньше всего, и они замечают два кровожадных желтых огня, разрезанных вертикально иглами зрачков, пожирающих их, словно в желании утолить голод чужой смертью, их сердца и вовсе едва не останавливаются от пережитых эмоций. - Они больше не смеются, мышка. Это скучнооо... - разочарованно протягивает гример, неспешно складывая крылья за спиной в массивные шуршащие складки. Он делает шаг навстречу людям у телевизора, но им уже некуда отступать, они могут лишь смотреть на стилиста Мастумото, который, потеряв интерес к жалким смертным, все внимание отдает ароматному чаю. - Ну, хотя бы чай есть, а то я уже думал, что зря согласился прийти. - Все, убери их, - вмешивается наконец Таканори, обходя демона и замирая у кресла Асаги, легко поклонившись перепуганным гостям. - Прошу прощения за это. Он переборщил - как всегда, - Матсумото бросает гневный взгляд на гримера, но тот лишь невинно пожимает плечами, поднося к губам чашку Гакта. - Я не думал, что он решится провернуть это столь... - Прекрасно? Феерично? Захватывающе? - подбирает слова Тэтсуя, игнорируя раздражение "мышки". - Уверен, им понравилось! - Ты не мог бы помолчать? Но жадный взгляд Падшего привлекает книга, принесенная Маной, и он пропускает мимо ушей слова Матсумото. Впрочем, он должен был уже привыкнуть к этому. - Ух ты, еще одна бесполезная вещица! Люблю людей, они сочиняют сказки о нас и пишут глупые книжки про нашу жизнь, искренне веря, что все именно так, как они описали, и никак иначе. Я почитаю? - спрашивает он, но ответа не ждет - ему все равно, получит он разрешение или нет - так что пальцы в серых перчатках уже подхватывают со стола находку. - Кто-нибудь объяснит мне, куда я попал?! Голос Камиджо зависает в воздухе звоном, после которого слышится смешок в кулак от Тэта. И Таканори выпрямляется, встречаясь темными озерами со взглядом вокалиста D. Все же, его стилист переборщил. - Асаги-сан. Могу я попросить вас об этом? - Вот как... Выслушав обоих вокалистов, едва не ставших причиной сердечного приступа для всех присутствующих, кроме Руки, музыканты с трудом отводят взгляды от развалившегося в кресле демона, опрокидывающего в себя уже десятую чашку чая. Сидящий ближе всех к адскому созданию Мана, наоборот - пребывает в восторге, держа в пальцах край перепончатого крыла и поглаживая его ладонью, желая на ощупь оценить великолепие роскошного "аксессуара" на спине гримера. Гитарист уже отошел от шока, и теперь все, что интересует его - наглый, бесцеремонный, грубый ублюдок в сером костюме, покоривший сердце музыканта почти сразу после того, как тот смог прийти в себя. Эти неосознанные ласки вызывают довольную улыбку на лице Тэтсуи, который, впрочем, занят только напитком и книгой в руках. - Значит, эти книги... - Нужны для поисков решения, - кивает Асаги, уже не испытывая того страха, который охватил его полчаса назад. Наоборот, ему кажутся знакомыми эти крылья и глаза... Он где-то уже видел такое? И реакция любовника знакома... - Мы не справимся в одиночку, поэтому нам нужна ваша помощь. Гакт отходит позднее всех, все еще не веря своим глазам. Он продолжает молчать, лишь кивает головой на просьбу о помощи, не отрывая ошеломленного взгляда от демона. - Тогда надо браться прямо сейчас, - приходит в себя гитарист, выпуская из рук прохладное крыло, напоминающее змеиную кожу на ощупь. - Нам нужно найти способы борьбы с этой женщиной, я прав? - Я предлагаю сжечь ее. Спокойно, невозмутимо и скучающе - от Акиямы, не отрывающегося от книги. - Тэтсуя! - одергивает Падшего Таканори, но тот лишь вздергивает вверх бровь. - Ну, раньше это всегда помогало, - продолжает гример. - Привязать к первому фонарю и... Демон щелкает пальцами, и на его ладони резко вспыхивает синее пламя, весело затрещав рядом с ухом Асаги, отчего тот тут же отодвигается, убирая волосы на другую сторону - от греха, как говорится. Остальные могут лишь, разучившись говорить, смотреть на танец синих язычков. Это действительно жутко! Они правда живут в двадцать первом веке, в веке технологий и точных наук? - Помогать он не особо рвется, - замечает наконец Камиджо, глубоко вздыхая, чтобы успокоить вновь подскочившее в грудной клетке сердце. - Он не станет помогать, пока мы бездействуем, - кивает Матсумото. - Его правило - не вмешиваться в жизнь людей. - Единственная разумная черта, - тихо проговаривает Камуи, наблюдая за тем, как исчезает огонек на руке гримера. - Я все же хочу обойтись без жертв, но не могу открыто искать ответы - я постоянно на виду у ведьмы. Поэтому... пожалуйста, помогите нам. Помогите Аою. Руки склоняет голову в этой просьбе, обращенной к собравшимся смертным. Это на самом деле его последняя надежда. Если бы он только мог быть уверен, что его не разоблачат, что его группа не пострадает, он бы бросился в изучение всех этих книг с головой! Но, увы, это невозможно. И единственные, кто хоть как-то разбирается в подобных вещах и может помочь ему - вот эти люди, которых он испугал не нарочно, позволив Акияме показать свое истинное лицо. - Ну, теперь-то я точно не откажусь. Если я упущу такой шанс - буду жалеть до конца жизни об этом, - усмехается Мана, тут же поднимаясь с места и направляясь к полке с книгами Асаги, замирая возле нее в изучении и азарте. - Давайте сделаем это. - Да, не волнуйся. Мы справимся, - улыбается Юджи, пододвигая к себе принесенные им же истории в твердой обложке. - К тому же, это уже личное - никто не смеет трогать мою память! Обязательно ее разоблачу, чтобы больше никому не морочила головы. - Как бы нереально это ни было... я тоже участвую, - взгляд Гакта замирает на странном вокалисте, держащего в собственных гримерах настоящего демона. - Если до этого я в чем-то и сомневался, то это синее пламя стало последним доказательством того, что меня не разыгрывают. К тому же, я очень хочу увидеть будущее Gazette, а еще я ни разу не был на вашем живом выступлении! Когда мы найдем выход и вернем все на свои места, ты должен пригласить меня на концерт! - Конечно, Гакт-сан. Я обязательно сделаю это! Спасибо вам. - Теперь и мне захотелось приглашения. - Да, я бы тоже не отказался. Таканори позволяет себе смущенную улыбку. - Это будет честью для меня. Как только все кончится, я буду ждать вас. - Ну, вот и славно, а сейчас давайте приступим к работе, новоиспеченные Охотники на ведьм! Это воинственное обращение от Маны заставляет атмосферу разрядиться и вернуть улыбки всем музыкантам. Охотники на ведьм? - Лучше - "Альянс Охотников", - предлагает Асаги, и гитарист с улыбкой кивает. - Красиво звучит. Я поддерживаю! Теперь нам не хватает только герба и гимна. Тэтсуя, не придумаешь? - Я вам что, дизайнер? - А стилист не может быть дизайнером? Все равно ничего делать не собираешься. Демон только фыркает, вновь погружаясь в изучение книги, но все же соглашается, посчитав лучшим занять себя гербом, чем подыхать от скуки среди жалких музыкантишек. Теперь остается самое сложное. Но с такой поддержкой... Проиграть непростительно.