Аккорды

Это начинается случайно - просто, когда в очередной раз Юля Пила пытается после концерта пройти мимо очередного караулящего её парня (на этот раз, кажется, из баскетбольной команды), её верный рыцарь синтезатора замечает это, подходит и кладёт ей ладонь на плечо. Они проходят мимо разом поскучневшего баскетболиста и сворачивают за угол, но клавишник не торопится убирать руку с её плеча. - Я - твой парень-прикрытие, - тихо смеётся он, наклоняясь к её уху. - Много о себе не думай, - растягивает губы в улыбке Пила, - я бы и без тебя справилась. - Не сомневаюсь, - он крепче прижимает её к себе и охает, когда ему в бок впивается острый локоть солистки, - честно, но лучше ты будешь думать о группе, чем о том, как сбежать от доставучих фанатов. Улыбка Пилы служит лучшим подтверждением его слов. Они кивают друг другу с заговорщическим видом, скрепляя безмолвное соглашение. /// Пила не заморачивается насчёт серьёзных отношений. Её самой искренней привязанностью всегда был рок, и компании гитары и собственной группы ей достаточно. Дима отлично вписался в эту систему - его игру Пила оценила по достоинству уже давно, с ним было легко, и что особенно приятно - он ни разу не проявлял к ней ни капли романтического интереса. Единственная любовь, связывающая их - это любовь к музыке, и трудно представить чувство сильнее и чище. Многие в школе считают их парой, и Пила не спешит опровергать множащиеся слухи. Её положение даёт ей определённые выгоды - Дима служит отличным прикрытием, когда это необходимо, при этом не мешая её флирту с симпатичными парнями. Впрочем, дальше флирта Пила заходит редко - ей почему-то важно сохранить репутацию своему клавишнику. Время от времени они устраивают то, что можно назвать свиданиями - гуляют вместе, ходят в кино, обедают в кафе. Больше для галочки, разумеется - что толку им встречаться специально, если они и без того каждый день видят друг друга на репетициях? Но во время таких встреч им волей-неволей приходится искать темы для разговоров помимо музыки, и Пила с удивлённым облегчением понимает, что может говорить с Димой о чём захочет - их интересы очень удачно совпадают. - Знаешь, - Пила идёт с ним под руку, глядя на то, как солнце медленно опускается за крыши домов, заливая город мягким оранжевым светом, - если бы ты не был моим парнем, мы могли бы стать отличными друзьями. Дима смеётся и долго не может успокоиться, а Юля так и не понимает, что такого она сказала. /// Пила вообще много чего не понимает - например, какой интерес у этого странного парня в том, чтобы ей подыгрывать. На закономерный вопрос он пожимает плечами и переспрашивает: - А что, я не могу просто помочь красивой девушке с потрясающим голосом? - Неужели я настолько тебе нравлюсь? - усмехается Пила, скрещивая руки под грудью. - Странный вопрос. Мы же встречаемся, - подкалывает её Дима, и она едва ли не впервые не находит, что ему ответить. /// Почему-то большинство представляет себе руки человека, играющего на клавишных инструментах, изящными и холёными, с длинными тонкими пальцами. Даже устойчивое выражение есть - "пальцы пианиста". У Димы они какие угодно - ловкие, быстрые, точные, крепкие - но только не изящные и холёные. - Как ты играть будешь? - отчитывает его Пила, перебинтовывая ладони со сбитыми в кровь костяшками. Её кожаные полуперчатки лежат рядом вместе с чистыми бинтами. Разумеется, ей интересно, откуда эти вечные ссадины, но на прямые вопросы Дима непринуждённо отшучивается, и Пиле волей-неволей приходится уважать его выбор. Он не обязан во всём ей доверять, напоминает она себе. Но почему-то от этого становится только обиднее. Пила никогда не слышала, чтобы у Димы были проблемы в школе или за её пределами, впрочем, она сама не знает, что сделала бы, если бы услышала. Одно ясно - точно не стала бы сидеть сложа руки. Просто потому что "Пиле" нужен клавишник. А Пиле нужен Дима. - Молча, - безмятежно улыбается Дима, поднимая на неё глаза. Пила хмурится и продолжает рассматривать запекшуюся кровь на смуглой коже. - Уверен, что справишься? - спрашивает она, чтобы что-то сказать. - Уверен. Он неожиданно перехватывает её руки в свои забинтованные ладони, подносит их к лицу и осторожно касается губами костяшек. Пила слишком обескуражена, чтобы высвободиться, и только смотрит на него непонимающе и встревоженно. А у Пилы под перчатками руки действительно изящные и трогательно хрупкие - длинные пальцы, тонкие запястья, матовая кожа. Только мозоли на подушечках пальцев от гитарных струн в этот романтично-воздушный образ совершенно не вписываются. - Не беспокойся обо мне, - серьёзно произносит Дима, а Пиле становится жарко от горячего дыхания на коже. - Я тебя не подведу. Пиле хочется резко возразить, что она не это имела в виду, но дверь в студию открывается и по лестнице начинают спускаться остальные музыканты, и её мгновенно сметает на другой конец комнаты к листам с аккордами. Она настолько дезориентирована и поглощена попытками понять, зачем это сделала, что напрочь забывает о своих перчатках. Дима задумчиво усмехается себе под нос и убирает их в карман. /// После игры с "Осьминогами" Дима ловит Пилу в коридоре, чтобы договориться насчёт незапланированного сета к завтрашнему матчу, но не успевает даже начать - она смотрит ему за спину и устало закатывает глаза. - Отлично, он снова здесь, - сообщает она драматическим шёпотом. - Кто? - непонимающе переспрашивает парень. - Медведь. - Пила хмурится. - Ну, то есть, этот, как его... - Стасик, - снова подсказывает Дима, на мгновение оборачиваясь и успевая увидеть кусок искусственного белого меха за шкафчиками. - Да, он, - нетерпеливо машет рукой Пила. Потом поднимает на него взгляд и почти просящим тоном добавляет: - Помоги, а? - Неужели бесстрашная Пила нуждается в моей помощи? - Дима растягивает губы в ухмылке. - Ты сам на это подписался, - скалится в ответ Юлька. - Ну, вперёд, ты же мой "парень-прикрытие"? Ухмылка Димы становится шире, он довольно щурится и неожиданно впечатывает её спиной в шкафчик - ощутимо, но аккуратно - и нависает сверху. Пила замирает в его руках, чувствуя, как по коже бегут мурашки. Дима тоже это чувствует, собственнически обнимая её за плечи, и его глаза насмешливо поблёскивают в каких-то сантиметрах от её лица. Стасик выглядывает из своего укрытия и смотрит на них долгим отчаянным взглядом. - Когда-то я ходила на курсы самообороны, - Пила улыбается широко и тепло, останавливая свой взгляд на карих глазах напротив, - Как только ты меня отпустишь, я их обязательно припомню. - Прямо сейчас? - Дима выгибает бровь, слегка отстраняясь. - Нет, - теперь уже Пила кладёт ему руки на плечи, - когда он уйдёт. - Умно. - Я знаю. Они стоят так добрых минут пять, пока талисман на что-то там решается. Пила продолжает ласково улыбаться, и, кокетливо склоняя голову вбок, с упоением перечисляет, что ждёт Диму после того, как эта неловкая пауза закончится. Впрочем, её глаза тоже горят неподдельным весельем и удовольствием, поэтому он только щурится, не вслушиваясь, и скользит заинтересованным взглядом по её лицу, плечам, шее... Пила кожей чувствует этот взгляд, и это неожиданно приятно. Но признаться в этом она не готова даже себе. Наконец Стасику надоедает выглядывать и смотреть на них глазами брошенного щенка. Он выходит в коридор, оглядывается в последний раз и удаляется в противоположную сторону. Пила замечает, как из толпы на него выпадает Миша Рац, и, прекратив глупые ужимки пятиклассницы на первом свидании, закрывает глаза и прислоняется лбом к плечу Димы, понимая, что сейчас ей следует как минимум отдавить ему ногу. - Он ушёл? - раздаётся над её ухом задумчивый голос. - Ушёл. - Меня сейчас будут бить? - Дима всё ещё прижимает её к шкафчику, теперь уже просто касаясь её плеч. Почему-то это ощущается очень тепло и умиротворяюще, и Пила не узнаёт сама себя. - Будут, - бурчит она куда-то ему в рубашку. - Только давай ещё немного постоим, ладно? На них никто не обращает внимания - Пила обжимается с парнем в коридоре, какая новость. Наверное, оно и к лучшему. /// В школе все считают Юльку Пилу дерзкой и непрошибаемой. И они правы - потому что не могут быть не правы триста человек одновременно. Она и сама себя такой считает. Только один человек во всей школе думает, что все они ошибаются. Они репетируют вдвоём каждое утро с тех пор, как Пила основала группу. Все думают, что они принципиально пропускают первые уроки, но на самом деле всё произошло само собой. Они никогда об этом не договаривались, но каждый раз он ждёт в коридоре, когда она придёт, откроет студию, сядет на колонку и возьмёт в руки гитару. За несколько лет это превратилось в ритуал - молчаливый, тайный и неизменный. Пила начинает первая - на правах солистки и лидера. Пластинка медиатора легонько вибрирует в пальцах, когда она пробегается по струнам, нащупывая первые ноты. Дима смотрит ей в глаза и вступает следом, оттеняя её переборы более низкими аккордами, вливаясь в мелодию ненавязчиво и правильно. Дима смотрит ей в глаза, и по спине дерзкой и непрошибаемой Юльки Пилы пробегает волна приятной дрожи. В комнатке-студии кроме них никого нет - никто не видит, как они сидят вполоборота друг к другу, перебирают струны и цепляются друг за друга взглядами. Они играют что-то, совсем не подходящее основному репертуару их группы - что-то неторопливое, проникновенное и чувственное. Сейчас, когда нет барабанов, клавиш и никого, кто бы их услышал, они играют акустику и говорят друг с другом с помощью музыки. Дима никогда об этом не говорил, но только он видел Пилу такой - непривычно тихой, задумчивой, обманчиво спокойной. Когда они репетируют вдвоём, в полном молчании, лишённая своего хорошо поставленного громкого голоса, она почему-то чувствует себя абсолютно беззащитной. Если бы Дима сказал хоть что-то, ей, наверное, было бы проще, но Дима молчит. И смотрит. Он смотрит так, что Пила не выдерживает - поднимается с колонки, опускает гитару на пол, не глядя в его сторону, берёт свою чашку с крепким кофе и опускается на софу напротив, туда, где обычно сидят пришедшие послушать их игру ребята. Кутается в кусок полупрозрачного тюля, поднимает чашку к губам и смотрит на Диму поверх неё. Дима поднимает глаза и продолжает играть. Пила пьёт кофе и слушает, как их клавишник играет на гитаре. Он хорошо играет - почти профессионально, и мог бы стать гитаристом "Пилы", если бы этого захотел. Но на выступлениях он по-прежнему стоит за её правым плечом. Пила усмехается в свой кофе, не отводя глаз: в самом деле рыцарь. Рыцарь с разбитыми костяшками и запёкшейся кровью на скуле. Дима никогда не играет на гитаре в присутствии ещё кого-то, почему-то открывая эту часть себя только своей солистке. Если бы он сказал, что играет для неё, она бы послала его не задумываясь, на одних рефлексах. Но Дима просто играет, а она просто сидит и слушает. Они не разрывают зрительного контакта, и дерзкая и непрошибаемая Пила благодарна ему за то, что он не говорит глупостей. Говорить глупости она и сама умеет; говорить глупости с уверенным лицом, цинично усмехаться, устало закатывать глаза - она в этом мастер. А Дима сдержаннее, разумнее, лучше - он молчит и позволяет своей музыке говорить за себя. Пила никогда бы не призналась в том, что эти репетиции примиряют её с выматывающими утренними часами. Благо, никто её об этом и не спрашивает. Когда раздаётся звонок на перемену, они с Димой так же молча зачехляют гитары, отключают колонки и выходят из студии. Пила идёт первая, выпрямив спину и подняв голову, чувствуя с себе силы прожить этот день на одном дыхании. /// - Ты заслуживаешь лучшего, - бурчит Пила, сонно уткнувшись носом в его шею и размазывая карнавальный грим по щеке. Дима знает, что с подобной подкупающей нежностью и доверием она относится только к своим гитарам, поэтому очень ценит такие моменты, даже если поведение солистки обусловлено усталостью после концерта или непредсказуемыми эмоциональными порывами. А ещё он знает, что она, скорее всего, вообще этого не замечает. - Достойного места в группе. Нормальной девушки. У тебя из-за меня ничего этого нет. - Ты слишком себя любишь, - задумчиво улыбается клавишник, обнимая её. Пила устраивается поудобнее у него на плече, не выказывая возражений. - Если бы я этого всего хотел, ты бы мне не помешала. Меня полностью устраивает то, что я имею. - Правда? - Она поднимает на него взгляд, и Диму застаёт врасплох искреннее беспокойство в её глазах. - Правда. И потом, если я не буду тебя прикрывать, парни из-за тебя передерутся. Он закрывает глаза и слышит тихий смех Пилы, приглушённый его собственной рубашкой. Он думает, что его действительно всё устраивает - хотя бы потому, что сейчас она рядом.