***
Они устроили его на заднем сидении. Хоук села рядом, чтобы поддерживать Фенриса на резких поворотах, а Андерс — за руль. Выдвинулись. Андерс гнал, как только мог на «старушке» Хоук, и в первый же поворот он вошёл слишком резко, ещё не привыкший к машине. По инерции беловолосая голова Фенриса завалилась на плечо Хоук, и тогда детектив заметила цепочку на шее спасённого. Из любопытства она потянула за неё и выудила армейский жетон. — Ты военный? — спросила она, но Фенрис ничего не ответил и никак не реагировал. Тогда она легонько начала хлопать его по лицу, чтобы привести в чувства. — Эй, ты там отключился, что ли? Нельзя, подъём! Расскажи, кто те люди, почему они напали на тебя? — Нельзя… чтобы… меня нашли… — еле выдавил он, морщась от боли, когда машина подпрыгнула на кочке. — Почему? Ты дезертир? — Хоук продолжала заваливать его вопросами, одновременно пытаясь не дать ему потерять сознание и выудить какую-нибудь информацию. — Нет, — он слабо качнул головой. — Тогда кто? — Секретная информация. Хоук фыркнула. Она почувствовала, что Фенрис улыбнулся, когда на очередном крутом повороте его толкнуло на неё, и лицо мужчины коснулось оголённых участков кожи на ключице и шее. Не хочет, чтобы его нашли, ладно. В голове Хоук не успевали проноситься предположения о том, кем может оказаться Фенрис, но чутьё ей подсказывало, что помочь ему необходимо. Нужно прибраться тогда. Работники придут на стройплощадку и обнаружат там четыре трупа — непорядок. Полицию вряд ли вызвали, в Нижнем городе привыкли к стрельбе, здесь никто не обратит внимания, даже если убийство совершат в соседней комнате. Хоук пришла в голову мысль сделать звонок, и она попросила телефон у Андерса. Набрав номер, она стала ждать ответа. — Возбуди меня, — заговорил томный голос на том конце. — Изабела, кончай свои шуточки, — недовольно проворчала детектив на привычку подруги отвечать на звонки какой-нибудь пошлой фразочкой. — Хоук! — воскликнули в трубке. — Прости, не признала. Звонишь с неизвестного номера. Чем тебя порадовать сегодня? Мальчиками или девочками? — Ты же знаешь, что я не пользуюсь твоими этими услугами, — она замолчала на секунду, подавляя желание нагрубить собеседнику. — Сейчас назову адрес, нужно там прибраться. — Во что ты на этот раз влезла? — уже серьёзно поинтересовались на том конце. — Сама пока не знаю. Все подробности потом, — Хоук назвала адрес и повесила трубку. Она вернула телефон Андерсу, надеясь, что не совершает ошибку, покрывая парня, которого только что встретила, да ещё и втягивая во всё это друзей. Добравшись до места, Хоук и Андерс помогли выбраться Фенрису из машины и потащили его в дом. Детектив успела бегло окинуть взглядом постройку: небольшой домик, всего на пару комнат и один этаж. На вид приличный, несмотря на то, что находится в Нижнем городе. — Я думала, ты живёшь в Верхнем, — подивились она. — Там слишком дорогая арендная плата. Держи-ка его, — Андерсу пришлось свалить пострадавшего на Хоук, чтобы достать ключи и отпереть дверь. Затем он снова поддержал Фенриса и завел их в гостиную, по дороге даже успев дотянуться до выключателя, чтобы зажечь свет. Они посадили его на диван, и у Хоук нашлась минутка, чтобы осмотреться, пока Андерс пошел искать медикаменты. Как и подумала она снаружи, было всего две комнаты. Просторная гостиная объединена с кухней. Ремонт сделан в светлых тонах, как и меблировка. Зона для отдыха отделена высокими стеллажами, забитыми книгами и… такими же фарфоровыми котятами, какие детектив видела в кабинете коронера. Ох уж эти кошки. Однажды, в более подходящее время, Хоук обязательно соберёт все шуточки на эту тему и от души посмеётся над Андерсом. С левой стороны две двери, должно быть, одна ведёт в спальню, а другая — в ванную. После её внимание вернулось к Фенрису. Он откинулся на спинку дивана и в полулежачем состоянии прикрыл глаза. Хоук приблизилась, чтобы проверить, не отключился ли он снова. Фенрис слабо махнул рукой, предотвращая пощёчину, тем самым показал, что ещё в сознании. Из ванной вернулся Андерс, неся с собой аптечку. Он положил её на стеклянный кофейный столик, что стоял перед диваном, и достал из своей сумки, лежащей тут же, набор хирургических инструментов. Он и правда их носит с собой. На вопросительный взгляд Хоук, он ответил, что «не знаешь, когда могут понадобиться». Вместе они помогли Фенрису снять куртку и окровавленную майку, и их глазам предстала странная картина. Все тело парня было испещрено непонятными узорами, словно кто-то нанес ему татуировки белыми красками. Хоук ещё на месте происшествия заметила на его подбородке отметины, но она подумала, что это такие шрамы. Сейчас же она видела, как эти линии спускались ниже и распространялись по всему телу изящными тонкими завитками. Андерс тоже смотрел на это произведение искусства озадаченным взглядом, но откинул все вопросы на потом и принялся за спасение больного. Он надел перчатки и снял наспех сооружённую повязку. Первым делом он вколол Фенрису анальгетик и обработал рану антисептиком. Потом подумал, что ему придется лезть внутрь, чтобы вытащить пулю и вколол ещё и местный наркоз. Про себя он посетовал, что за такой короткий срок успел забыть основы хирургии, хотя, в полевых условиях и не такие промашки допускались, и ничего — все живы. — Кровотечения почти нет, и я не заметил видимых повреждений внутренних органов, — он внимательно осмотрел рану со всех сторон, прощупал вокруг. Андерс поднял голову, обращаясь к пациенту, успокаивая: — Кажется, тебе повезло — пуля вошла не глубоко, будет легко её достать. Если не задеты органы, то зашьём, и скоро будешь как новенький. Коронер расширил рану, попутно осушая хлынувшую было кровь. К счастью, её и правда было немного, поэтому можно с уверенностью сказать, что большие кровеносные сосуды не пострадали. Очистив рану, он приготовился засунуть в неё пальцы и нащупать пулю. Его взгляд метнулся на побледневшего пациента, которого поддерживала Хоук и не давала расстаться с сознанием, закидывая вопросами, на которые он не мог внятно отвечать, но пытался. Андерс вернулся обратно к ране и, сделав глубокий вдох, ринулся на поиски инородного тела. Почти сразу он наткнулся на металлический шарик — как и предполагал, засел он не глубоко. Похоже, стрелок находился слишком далеко, и пуля вошла в тело на излёте. После того, как её извлекли, Андерс засунул пальцы в рану ещё раз, чтобы ощупать внутренности на предмет их ранения. Но отсутствие обильного кровотечения и так подсказало, что проблем не должно быть, поэтому он не стал усердствовать, чтобы самому случайно не повредить органы. Обработав рану ещё раз, Андерс достал иглу и продезинфицировал её, а также нить, затем принялся методично зашивать ткани. Закончив со швами, он перевязал раненого, вколол ему антибиотики и уложил на диване, накрыв чистой простыней. Фенрис наконец-то позволил себе отключиться после того, как получил стакан воды. — С ним все будет в порядке? — дождавшись окончания операции, Хоук подошла к Андерсу, который сгрёб инструменты и отмывал их на кухне, чтобы потом стерилизовать. — Да. Он крепкий малый, — коронер бросил взгляд на мирно спящего на его некогда белоснежном диване пациента и хмуро уставился на Хоук. — Объясни мне, почему мы не повезли его в больницу? — Он сказал, что ему туда нельзя, — детектив невольно взглянула на скальпель в руках Андерса, почему-то вспоминая, как он убил таким же одного из преследователей Фенриса. Заметив это, тот бросил инструмент в кучу уже вымытых. — Может, он преступник, или ещё что похуже! — У него армейский жетон на шее, мы сможем пробить его по номеру с утра, — пыталась успокоить его Хоук. Она понимала, что втянула его в опасное предприятие, и Андерс имеет полное право злиться на неё, но уже поздно что-то предпринимать. Не после того, как он собственноручно прооперировал Фенриса. — Предлагаешь мне остаться с ним на ночь? А если ему вздумается перерезать мне глотку? — внутри коронера начала закипать ярость. Он злился на Хоук, что она настояла на этом сомнительном спасении, и злился на себя, что согласился принять в этом участие. И как результат — в его гостиной, на его диване спал, возможно, опасный преступник. — О, думаю, ты справишься. Это тебя в армии научили так убивать? — Хоук скрестила руки на груди, пристально вглядываясь в него. Андерсу не понравилось, куда их завел этот разговор. А мысль, что Хоук может спокойно пробить любого по базе, даже несколько обеспокоила. Ведь его нет в официальных документах, так как Стражи — секретная организация. Тогда может возникнуть ещё больше вопросов, а ему не хотелось бы привлекать внимание к своей личности. Тем более устроился коронером он по поддельным документам. — Делай, что хочешь, — он всплеснул руками, отдаваясь во власть течению. Домыл оставшиеся инструменты и сгрёб их, чтобы убрать. Вернулся из ванной он уже более спокойный. Пока Андерс обрабатывал медицинские принадлежности, он успел подумать и пришел к выводу, что раз уж он ввязался в дело, то придется идти до конца. Он взглянул на Хоук, которая придвинула маленький пуфик к дивану и сидела на нём, наблюдая за состоянием Фенриса. Она провела рукой по лбу раненого, убирая прилипшие к лицу волосы, и Андерс почувствовал укол ревности. Он постарался отмести эти мысли, но эта картина продолжала представать перед глазами. Андерс ещё сильнее разозлился на Фенриса, считая несчастного причиной всех его бед. Антикварные часы, что наравне с фарфоровыми статуэтками украшали стеллаж, пробили полночь. Этот длинный день наконец закончился.4. Забавы Творцов
26 ноября 2017 г. в 20:57
Венадаль — древо народа. Существует легенда, что в древности эльфы жили среди людей. Они собирались в кланы, выбирали место на окраине городов и в центре своих селений сажали дерево, напоминающее им об их природе. В каждом крупном городе Тедаса есть парк под названием Эльфинаж с венадалем в центре. Сейчас это просто сказка, а эльфы — не больше чем выдумка, но за старыми деревьями ухаживают, как за достопримечательностями. Садовники стараются поддерживать замысловатые узоры на стволе древа, чтобы сохранить их изначальный вид. А многие верят, что оно имеет силу. И если прийти и поклониться ему, то Творцы будут присматривать за тобой. Отсюда и берет свои истоки вера долийцев. Или, возможно, это они когда-то давно посадили деревья, назвав их венадаль.
Нижние ветки древа опускались практически к самой голове. Можно протянуть руку и достать до листвы. Хоук прошла к основанию и положила ладонь на разукрашенный ствол. Она глубоко задумалась, наверное, все ещё размышляла над делом. Андерс остался чуть вдалеке, разглядывая дерево в свете фонарей.
— Как так получилось, что ты не был в Эльфинаже? Где ты жил в Ферелдене? — не оборачиваясь, поинтересовалась Хоук.
— Я почти всю жизнь провел на озере Каленхад, — ответил он. И зачем-то добавил: — В приюте.
— В приюте? — округлила глаза Хоук, поворачиваясь лицом к собеседнику.
— Да, — Андерс кивнул. — Ты, наверное, знаешь, что, даже когда дети вырастают, большинство из них остаются там или в ближайшей деревне работать.
— И ты ни разу не ездил в Денерим? Вообще никогда не покидал приют?
— В Денерим — ни разу, а вот из приюта я сбегал раз семь, — он задумался, вспоминая точное число попыток, а ещё над тем, что бы ей рассказать из своего прошлого, но в то же время не слишком много.
— Семь?! — Хоук удивилась ещё сильнее. — Там так плохо было?
— Ну, не то что бы плохо… Но мне там не нравилось. Я чувствовал, будто заперт в тюрьме. И связывать всю свою жизнь с тем местом не хотел, — он умолчал о маленькой детали, что приют этот финансировался учёными. Бывали случаи, когда дети пропадали. Ходили слухи, что их забирают на опыты. Хотя, возможно, это всего лишь детские страшилки.
— Вот это история. Никак не ожидала от тебя, — Хоук в изумлении смотрела на коллегу, все ещё не веря, что этот спокойный и довольно стеснительный мужчина перед ней способен на такой поступок.
— Почему? — теперь удивился Андерс. Он-то считал себя как раз таким, свободолюбивым и идущим на любые риски ради достижения цели.
— Ты не похож на авантюриста, — Хоук сделала несколько быстрых шагов, чтобы опередить Андерса по тропинке, по которой они шли, и обернулась, одарив коронера улыбкой. Он открыл было рот, чтобы возразить, но её улыбка сразила его окончательно, и он просто улыбнулся ей в ответ, продолжая рассказ:
— Последний раз я добрался до Амарантайна. Там мне помог один человек избавиться от преследователей.
— А Солону Амелл знаешь? Она моя родственница, — вдруг вспомнила Хоук. О сестре она узнала уже по прибытии в Киркволл. Когда нашла в старом имении бумаги с родословной Амеллов и переписку матери с некой Ревкой.
— Да, — коротко ответил Андерс. Он не стал говорить, что она одна из тех, кто пропал, и был несказанно рад, что Хоук не стала спрашивать подробнее.
— Неужели и после совершеннолетия заставляют остаться в приюте? — вернулись они к теме разговора.
— Ну… Я украл у них кое-что, — Андерс замялся, не готовый услышать её реакцию на это признание. Однако ему было тяжело многое скрывать от Хоук, он хотел поделиться хотя бы незначительными деталями своей жизни.
— Что, прости? — вот здесь детектив удивилась, что можно удивиться ещё сильнее.
— Деньги и некоторые важные бумаги. Мне пришлось их вернуть, чтобы выторговать свободу, — и опять же он не стал говорить, что это не единственная причина, по которой от него отстали. Слишком секретными были сведения и слишком постыдными их признание.
— Поразительно… И как ты смог устроиться в полицию с таким прошлым?
— Поддельные документы, — Андерс ослепительно улыбнулся, выдавая свои слова за шутку. Только это было той самой правдой, которую он не мог рассказать. И он перевел тему, чтобы Хоук не выведала ещё больше сведений: — А что насчёт тебя?
— Я родилась и выросла в Лотеринге. Маленький городок на юге Ферелдена, — она с охотой начала свой рассказ.
— Я знаю о нем. Слышал… о том, что там случилось, — Андерс бросил сочувствующий взгляд на детектива. Однако она ничуть не расстроилась, вспоминая о тех трагических событиях. Должно быть, прошло уже достаточно времени, чтобы раны затянулись.
— Террористы, — констатировала она факт. — Не знаю, зачем им понадобилось уничтожать такое мелкое поселение. Люди там ничем не выделялись, а самое страшное, что могло случиться, — это когда один сосед натравливает пауков на другого. И то только по словам старого Барлина.
— Как же ты стала специалистом по раскрытию самый зверских и запутанных преступлений? — задал интересовавший его вопрос Андерс.
— О, тут целая история, — Хоук перевела дыхание, готовясь начать повествование на манер Варрика. — Была я как-то в Денериме и там в одном баре нарвалась на неприятности в виде расчлененного трупа в туалете, — она сделала паузу, чтобы Андерс проникся атмосферой события. Да, общение с журналистом не прошло даром. — Меня замели как подозреваемую по этому делу. Плевать, что я только второй день в городе, а подобные убийства начались полгода назад. Ну, и чтобы выбраться, мне пришлось найти настоящего убийцу. С тех пор меня часто приглашали заниматься подобными делами.
— Почему тогда Киркволл? — обдумывая все сказанное, спросил Андерс. Ведь в Денериме её бы с радостью приняли на работу, раз уж она там часто помогала. Скорее всего ей и раньше поступали предложения оттуда.
— У матери здесь корни, — ответила Хоук, и он понял. Семья — самое важное для Мариан. Поэтому она оставалась прозябать, имея такие способности, в маленьком городке вроде Лотеринга, и поэтому она сейчас в Киркволле. — После теракта она захотела вернуться в дом, где выросла. Вот, мы и приплыли сюда. А ты?
— Работая на военных, я не выдержал напряжения и совершил ошибку. После меня списали на гражданку, и я решил, что не хочу больше находиться в стране, которую разодрали на куски террористы, — без лишних подробностей ответил Андерс. Ни к чему ей знать всё, во всяком случае не сейчас. Эта мысль даже удивила его, ведь она подразумевает, что однажды он все расскажет Хоук.
— Андерс, ты не перестаешь удивлять! — Мариан не заметила его выражение лица в тот момент, поэтому просто изумлённо покачала головой такой новости. — И не подумала бы, что ты был военным во время Мора.
Вспоминая ту пору, о которой говорила Хоук, Андерс невольно подумал о своей прежней жизни. Мором называли те времена, когда атаки террористов становились слаженными. У них появлялся лидер, называемый архидемоном, который и координирует их налеты. Если рассказать подробнее, то самих террористов люди называют порождениями тьмы. Потому что только люди с действительно темной душой могут пойти на использование биологического оружия против своих же сородичей. Они распространяют скверну — болезнь, которая в большинстве случаев заканчивается летальным исходом. Только совсем маленькая группа людей имеет иммунитет к ней. Они сформировали своеобразную секретную организацию по борьбе с терроризмом, в народе их прозвали Серыми Стражами. Одним из них и был Андерс. И он надеялся, что никто и никогда не узнает об этом.
— Почему ты не пошел врачом работать, а вскрываешь трупы? — вернула его Хоук к разговору.
— Мертвые не будут возмущаться, если их резанешь на сантиметр больше или не так аккуратно сошьешь, как им хотелось бы, — Андерс скривился, вспоминая случай из своей практики.
Хоук хотела спросить, как вообще он стал врачом, но они уже вернулись к выходу из парка. Она подумала: «А не навернуть ли им ещё кружок?» — когда прозвучали выстрелы. Они одновременно повернулись в сторону, откуда шёл звук.
— Ну вот… А я только подумала, что этот длинный день наконец закончился, — Хоук вымученно вздохнула и поплелась в сторону здания.
— Ты же не собираешься туда? — Андерс кивнул на постройку, останавливая Мариан рукой.
— Я коп, это моя обязанность, — она проговорила так, будто это самое очевидное в жизни, и развела руки в разные стороны.
— Можно просто вызвать сюда кого-нибудь, — Андерс не хотел её пускать туда, тем более одну.
— Сначала проверю, а потом уже вызову подмогу. Жди здесь, — Хоук сбросила его руку с плеча и двинулась в недостроенное здание.
— Ну уж нет. Я не отпущу тебя одну, — он последовал за ней.
— У тебя хоть оружие есть? — ей пришлось опять остановиться, и она мрачно взглянула на коронера.
— Есть, — нехотя выдавил он, вытаскивая из сумки пистолет «SIG Sauer P320».
— А разрешение? — Хоук вытаращила глаза на пушку, с завистью ощупывая свою «Беретту». Модель Андерса была довольно новой и ещё не успела распространиться, поэтому достать его можно было только в спецслужбах, что наводило на вопросы так же, как и приделанный к нему фонарик. Андерс отвёл глаза в сторону, демонстрируя нежелание отвечать на них. Детектив сделала пометку у себя в голове, чтобы обязательно потом спросить об этом. — Неважно, пошли.
Когда они вошли в здание, Хоук достала свой пистолет. Света не было, только с улицы в пустые проёмы окон проникало свечение фонарей. Его было достаточно, чтобы не споткнуться на строительных материалах, а с другой стороны не достаточно, чтобы разглядеть кого-то в этой тьме. Рискнуть и достать фонарик она не решилась, чтобы не выдать их местоположение. Андерс тоже не стал включать свой. Однако примерно через три минуты заработал свет во всем здании, и опять послышались выстрелы этажом выше. Хоук рванула к лестнице, при этом стараясь ступать как можно бесшумнее. Андерс следовал за ней, его шагов вообще не было слышно.
Поднявшись на второй этаж, Хоук притормозила. Она привалилась к стене, жестом останавливая Андерса. Осторожно выглянула. Помещение пустовало, но она успела заметить, как неясная тень проскочила в дальний проход. Детектив махнула рукой и вышла из укрытия. Они осторожно перебрались к тому самому повороту, за которым скрылся неизвестный, и Хоук повторила ритуал. В узком коридоре никого не оказалось. Они медленно продолжили свой путь и вышли к служебным лифтам и лестнице. Табло над дверцами показывало цифру четыре.
Хоук с Андерсом поднялись по лестнице на четвертый этаж. По пустому зданию разнеслось эхо выстрела, глухой вскрик и звуки борьбы. Детектив выглянула из-за поворота, и ее глазам предстала следующая картина: двое мужчин боролись в центре зала, один пытался скинуть другого в дыру в полу через перила — в последнее время модно строить такие конструкции в торговых центрах — ещё один бежал к ним с другого конца помещения, а четвертый лежал неподвижно чуть поодаль. Под ним уже растекалась лужица алой крови. Не мешкая, Хоук выпрыгнула из укрытия и двинулась к мужчинам, держа их на прицеле. Андерс попытался ее остановить и попросить вызвать подкрепление, но было уже поздно.
— Не двигаться! — выкрикнула она, привлекая к себе внимание. Андерс выскочил за ней, тоже держа наготове пушку. Двое дерущихся замерли, а тот, что бежал к ним лишь немного затормозил и достал свой пистолет. — Я сказала, стоять!
Она навела свое оружие на него, и в момент, когда он поднял руку на нее, была вынуждена выстрелить. Андерс вздрогнул от этого звука. Неизвестный повалился замертво — пуля попала точно в грудь, пронзая сердце.
В это время двое в центре словно очнулись ото сна. Один из них дернулся, чтобы закончить начатое и свалить противника вниз, но тот использовал смуту, что внесло появление Хоук и Андерса, чтобы достать нож, всадил его меж ребер обидчику и перекинул его через перила вместо себя. Парень, что остался, повернулся лицом к ошарашенным Хоук и Андерсу и медленно сполз на пол, не в силах стоять дальше. Хоук подбежала к нему, все ещё держа оружие наготове, но когда увидела, что он ранен, убрала «Беретту» в кобуру и опустилась на колено.
— Андерс, его подстрелили, — она обернулась к коронеру, и вдруг её глаза расширились. — Андерс!..
Но она не успела ни сказать что-то ещё, ни сделать. Из-за колонны, рядом с которой Андерс имел неосторожность остановиться, выпрыгнул ещё один противник. Он был одет так же, как и те, с кем уже расправились, так что причастность его к их компании не подвергалась сомнению. Мужчина схватил руку Андерса и вывернул, заставляя выпустить пистолет. Он толкнул коронера от себя, а сам нагнулся за оружием. Но не тут-то было — в руках Андерса невесть откуда появился нож, а точнее скальпель. Он сделал разворот, чтобы вернуть равновесие, схватил противника сзади и прижал к себе спиной, всаживая острое лезвие ему в шею. Сработали рефлексы, которые он натренировал за время службы.
Переведя дыхание, Андерс высвободил свой профессиональный инструмент и спрятал его обратно невесть куда. Затем он поднял свой пистолет. Хоук во все глаза смотрела на него. Как будто увидела впервые. Хотя, можно и так сказать. То, как он точно и быстро убил преступника — а преступника ли? — словно всю жизнь только этим и занимался. И вообще, откуда у него скальпель? Набор хирурга всегда с собой носит, что ли?
Справа от нее послышался стон, и Хоук переключила свое внимание на спасённого ими парнишку. Она откинула куртку с живота, открывая на обозрение огнестрельное ранение. Коснулась его лба, убирая белоснежные волосы с лица и ощупывая, нет ли жара. Он еле приоткрыл глаза и что-то прохрипел, когда Хоук зажала руками его рану, пытаясь остановить кровь.
— Как тебя зовут? — спросила она незнакомца.
— Фенрис, — низким вибрирующим голосом произнес раненый.
— Ему нужно в больницу, — подбежал Андерс, присаживаясь рядом.
— Нет, — Фенрис попытался сопротивляться. Он ослабевшей рукой схватился за предплечье Хоук. В глазах его было столько мольбы, что она замешкалась.
— Хоук, давай отвезем его в больницу, — настаивал Андерс. Фенрис что-то ещё невнятно произнес и сильнее сжал руку.
— Мы не повезём его в больницу, — приняла она решение и посмотрела на Андерса, одним взглядом пресекая все попытки возражать.
— Ты предлагаешь мне прямо здесь его зашивать? — все равно попытался достучаться до ее рассудка Андерс, не понимая, что тем самым подал ей безумную идею.
— Нет, отвезем его к тебе.
— Что?! — захлебнулся он в возмущении. Его никак не прельщала мысль оперировать огнестрел в домашних условиях.
— У меня мать дома, — не поняла сути его протеста детектив.
— А у меня, думаешь, никого? — он не знал, что и возразить. Хотя он и правда жил один. Видя, как бледнеет Фенрис, и как решительно настроена Хоук, он сдался. — Ладно. Нужно заткнуть чем-нибудь рану, дай посмотрю.
Андерс оторвал руки детектива от пострадавшего. Пуля вошла в низ живота с правой стороны и застряла внутри. Коронер стянул с себя рубашку, оставаясь в нижней майке. Разорвал ее на две части, одну из них скрутил в тугой комок и приложил к ране, а второй крепко перевязал все это.
— Помоги довести его до машины, — однако, не дожидаясь помощи, он принялся поднимать бедолагу. Но Хоук и не думала сваливать всё на него. Она пристроилась с другой стороны и так же закинула руку Фенриса себе на плечо, помогая подняться.