Sorry, Professor Loxley, I'm late

Чертов замок не хотел закрываться. Ключи торчали в нем безповоротно. Сумка сползла с плеча, наушники выпали из кармана на пол, телефон чуть не отправился следом. В тамбуре стало душно от резких движений и шумного пыхтения Реджины. - Да что ж за день такой! Сначала зубная паста попала на блузку, затем кофеварка сломалась, тепер этот замок, - возмущалась девушка сама себе, - опять опаздываю!!! Спустя несколько минут замок все-таки поддался, и дверь была успешно закрыта. Брюнетка направилась в соседний подъезд и нажала на звонок. Дверь довольно быстро открыли. На пороге стоял Робин в домашних серых штанах и красной футболке. Во рту у Реджины пересохло от того, насколько плотно та самая футболка прилягала к мужскому телу, выделяя каждый мускул и кубик пресса. Плохое начало дня было забыто. - Добрый день, Реджина проходите, - он сделал шаг назад и впустил брюнетку внутрь. - Здравствуйте. Извините, я снова опоздала, там просто замок заело, - ответила девушка. - Ничего, времени полно, мы же не в университете, - он закрыл входную дверь и с легкой улыбкой проводил гостью дальше. Реджине стало душно, голова слегка кружилась. Когда они зашли в прихожую, запах в квартире сразу привлек внимание. Тут пахло хвоей, как в лесу. Видимо, отличный ароматизатор. Девушка сняла пальто, ища глазами шкаф или крючок для верхней одежды. С этим ей помог хозяин квартиры, забрав пальто из рук студентки, вешая его на плечики и запихивая в шкаф. Девушка нагнулась, чтоб расстегнуть ботинки. Как вдруг, в голове запульсировала резкая боль, жар прошелся по всему телу, в глазах потемнело, а утренний кофе стал комком в горле. Она пошатнулась, не удерживая равновесия, падая на пол. Робин стоял рядом, успел быстро среагировать и поймать ее. - Реджина, что с вами? – он вскрикнул. Сильные руки придерживали ее за спину. Брюнетка не отвечала. Затем он просто поднял вялое тело на руки и понес в гостинную на диван. Девушку охватила паника не только от слабости и странного самочувствия, а и от таких сильных, конторолирующих ее тело, рук. Она вдруг вспомнила ту самую ночь с Грэмом. Как тогда было больно, как он прижимал ее, как издевался над ней. Миллс быстро прогнала эти мысли, возвращаясь в реальность. Она стала глубоко дышать, стараясь привести свое состояние в норму. Локсли принес стакан воды, протягивая его девушке. Она выпила воду, боль потихоньку утихала. - Извините, профессор Локсли. Я не знаю,что случилось. Я не хотела вас напугать, - тихонько сказала Реджина. - У вас бледное лицо. Раньше такое случалось? - Нет, это впервые. Может,что-то не то съела. - Вам следует показаться врачу. А сейчас вам нужен отдых и полный покой. - Нет-нет, уже все в порядке. Я готова заниматься. - Реджина, но вы же только что…- не успел он закончить фразу, студентка его перебила. - Уверяю вас, со мной все нормально, - она твердо настаивала на своем. - Хорошо, мы начнем занятие, но только сразу после чашки чая с эклерами. Вы любите эклеры, Реджина? Они выпили чай в уютной кухонке современного дизайна. Эклеры были потрясающие. На щеках у студентки появился румянец, что не могло не радовать Локсли. Случай с головокружением был забыт. Затем началось их занятие, которое прошло в невероятно дружеской атмосфере. Реджина расслабилась и наслаждалась их диалогом на английском, применяя различные грамматические конструкции. Время пролетело невероятно быстро. И вот, Реджина заходит в квартиру подруги, раздеваясь. Мэри радостно встретила ее и помогла раздеться. - Я получила пятерку по французскому за свой проект. И купила вина,чтобы это отметить. Как твои дела? – ее глаза искрились от счастья. - Нуу я была у профессора Локсли на занятии. Оно прошло хорошо, тепер я готова к ректорскому тесту. Но… - вдруг брюнетка замолчала, вспоминая тот случай в прихожей у учителя. - Что такое? – спросила подруга. - Дело в том, что я, как бы тебе сказать, эмм… Кажется упала в обморок у него дома, - неловко ответила девушка. - Ты что сделала??? Как это случилось? - Я не знаю. Просто резко закружилась голова и в глазах стало темно. - Реджина, это все потому, что ты не ешь нормально почти неделю. Не выходишь на улицу, не занимаешься спортом. Ты вообще ничего не делаешь. - Да ладно тебе, Мэри. Будто бы я раньше вела здоровый образ жизни. - Но этому нет другого объяснения. Разве что ты… Беременна! Но это же не так? Глаза Реджины округлились, рот приоткрылся,чтоб опровергнуть это заявление. Но потом она вспомнила Грэма. В ту ночь они не предохранялись. От такого воспоминания ей снова стало дурно. «Не может быть, - говорила она сама себе, - он меня изнасиловал, и тепер я беременна». Реджина посмотрела на подругу обреченным взглядом. Та всё поняла и поспешила заключить Миллс в свои объятия. - Ох, родная, как же так? Вы не предохранялись? Брюнетка ничего не ответила, лиш секундами позже Мэри почувствовала влажность на своем плече. Реджина плакала тихо, иногда всхлипывая. Остаток вечера прошел в молчании. Вино на кухне было забыто в отличии от событий недельной давности и их возможных последствиях. Реджина ворочалсь на кровати. Под одеялом было жарко, без него – холодно. Девушка обреченно вздохнула, когда в дверь постучались. Мэри заглянула внуть комнаты: - Не спишь? – тихо поинтересовалась подруга. - Не могу уснуть. А ты? – задала вопрос брюнетка. - Тоже самое. Можно к тебе? Вместо ответа Реджина откинула край одеяла и Мэри забралась на кровать. Они крепко обняли друг друга и продолжали лежать в тишине. - Что произошло у вас с Гремом? – вдруг спросила Маргарет. - Мери, я не могу, я не готова… - растерянно ответила Миллс. - Но, раз ты… Может быть, беременна, вам стоит обсудить это. Он имеет право знать и…- не успела высказаться, как вдруг ее перебили. - Он не имеет вообще никаких прав ни на меня, ни на моего ребенка. И не вздумай ничего ему рассказывать, - Реджина разозлилась. Но не на подругу, которая ни разу не подводила ее и хотела как лучше, а на саму себя. От такой безвыходности ей хотелось волком выть. Никто не мог понять ее. Никто не мог ей помочь. - Прости, это твое дело. Решай сама. Но я всегда буду рядом, что бы ты не решила, - Мэри крепче обняла брюнетку и, спустя несколько минут, две молодые девушки мирно сопели.