Мсье Сенкьем и сердце Призрака Оперы

– Вы верите в Бога, мсье Сенкьем? – спросил Рауль. Он сидел на высокой жесткой кушетке, напоминающей прозекторский стол. Мансардные окна были задрапированы, зато все светильники горели как десяток солнц. Мсье Сенкьем уже осмотрел его глаза, ввел ему под кожу на запястье несколько капель какого-то раствора, а потом сказал, что придется ждать рассвета. Пока же он принес виконту вина, соленых сухарей и шоколада. – Так вы верите? – Я не верю, – ответил мсье Сенкьем. Он сидел в кресле в углу, вытянув ноги в высоких сапогах. – Я знаю, что Бог есть. Когда есть знание, вера не нужна. – Тогда почему Он допускает существование таких тварей? – Наверное, Он слишком любит свои творения, чтобы отнимать у них свободу воли и выбора. К сожалению, последствия этого выбора могут терзать человечество веками. Но вы, кажется, хотели рассказать мне, как впервые столкнулись с подобным порождением тьмы… – Да. Это случилось недавно. На кладбище Перрос Гиррека. Я отправился туда вслед за Кристиной. Она ехала на могилу отца… Знаете, мсье Сенкьем, ее отец был замечательным человеком. К сожалению, он ушел очень рано и обещал Кристине, что когда окажется в раю, то пришлет ей Ангела Музыки. И она свято верит, что к ней с небес и вправду сошел Ангел. Что этот Ангел учит ее пению. И в Перрос она ехала в том числе и для того, чтобы услышать, как этот Ангел сыграет для нее «Воскрешение Лазаря» на скрипке ее отца. А ведь скрипку старика Дааэ похоронили с ним. Я подумал, что Кристина, воспитанная блаженной приемной матерью... что она… Ну слегка не в себе. Потом решил, что, быть может, ее доверчивостью воспользовался какой-то мошенник. Все могло быть. Когда она собралась вечером на кладбище, чтобы встретиться с Ангелом, я последовал за ней. Наблюдя из-за церкви, я увидел, как она преклонила колени на могиле отца, как воздела руки к небу, начала покачиваться, завороженная, будто и вправду слышала музыку. Мне стало страшно за нее и горько – я подумал, что она окончательно лишилась рассудка. Но тут и я услышал! Я услышал «Воскрешение Лазаря», мсье Сенкьем. Так, как если бы старик Дааэ и вправду стоял рядом с нами и играл на своей скрипке. И там была не только скрипка. Я слышал удивительную музыку – никакой оркестр, никакой орган, никакой хор не сравнится с ней. Это была музыка небесных сфер, музыка света, мсье. А потом… Такая тоска послышалась в ней. Плач о потерянном рае… Пока Лазарь восставал из мертвых для новой жизни, кто-то стенал, лишенный спасения… Рауль умолк. Смутился. Не смешно ли говорить об ангельской музыке после случившегося. Но мсье Сенкьему было не смешно. Он задумался. Взгляда его по-прежнему не было видно из-за стекол синих очков (может, у него заболевание глаз?), но Раулю показалось, что рассказ его взволновал. – Что было дальше, виконт? – спокойно спросил он. – Дальше мне под ноги покатились черепа. Там возле церкви они лежали, стянутые железной сеткой. Я понял, что кто-то реальный хочет уйти, скрыться. Тень мелькнула рядом с ризницей, скользнула к дверям церкви. Я поспешил за тенью. Следом я вошел в церковь. Тень двигалась между рядами скамей к алтарю. Я пошел за ним… У самого алтаря он… оно обернулось. Я видел все в лунном свете, рассеянном старинными витражами и, конечно, многое мне могло померещиться. До сегодняшней ночи я и думал, что увиденное мне попросту пригрезилось, как и «Воскрешение Лазаря». Это существо обернулось ко мне и под капюшоном я увидел череп. Голый мертвый череп. Если кожа и была, то обтягивала кости, под ней не было мышц. Дыра вместо носа и горящие злобой глаза. Это было настоящее исчадие ада, мсье Сенкьем. А затем… Затем оно открыло свой рот, полный неровных почерневших зубов и меж челюстей показалась живая алая плоть. Как в кошмаре из пасти мертвеца в мою сторону бросилась змея… То есть, теперь я понимаю, что это был отросток, как у твари из леса… – Рауль окаменел. – Погодите! Но если это существо, игравшее «Воскресение Лазаря», держащее Кристину у себя, если оно такое же… Кристина уже может быть больна! Виконт вскочил с кушетки, но мсье Сенкьем оказался проворнее и удержал его, не дав сделать и шага. – Сидеть, мсье де Шаньи. Тихо, – мягко попросил он. – У меня есть веские основания полагать, что с мадемуазель Дааэ все в порядке. Во всяком случае, пока. – Но то, о чем вы говорили – паразиты, чума?.. – растерянно спросил Рауль, все же садясь обратно. – Вначале скажите, помните ли вы что-либо еще о той ночи в Перрос Гирреке? – Нет. Дальше я ничего не помню. Меня нашли уже утром. Оно же не могло меня заразить уже тогда? Я бы почувствовал? – Разумеется, – ответил мсье Сенкьем, но все же без лишних слов и церемоний расстегнул ворот рубашки виконта и осмотрел его шею. – Теперь об этих существах. Есть три основных подвида. Два из них являются носителями червей – одни наделены разумом, другие нет. Этих других в разы больше. Но у них всех общий разум, это своего рода улей. Третий подвид внешне похож на них, но их кровь червями не заражена, они не являются разносчиками инфекции и не зависят от общего улья. Они крайне редки. Вообще говоря, это выродки, тупиковая ветвь. И я приехал в Париж на поиски именно такого существа, относящегося к третьему подвиду. Подозреваю, именно его вы видели в церкви той ночью. – Оно разумно как человек? – Оно может быть разумнее человека. И – главное, виконт. Никому ни слова о том, зачем я здесь. Вообще обо мне, как об охотнике. От этого может зависеть успех предприятия. Жизнь Кристины в том числе и ваша жизнь, виконт. Сообщество этих существ – очень древнее и опасное. Рауль кивнул. – Я понял, мсье. Но что же теперь делать? Как нам спасти Кристину из лап этого существа? – Я работаю над этим. Очень вас прошу, не рискуйте и не провоцируйте это существо. Если желаете действовать, дождитесь моих указаний. – Хорошо. Но и вы дайте мне слово, мсье, что не пожертвуете жизнью Кристины ради поимки этого существа. – Даю вам слово, виконт. А теперь – прошу к окну. Рауль оглянулся. Судя по тонкой полоске света в самом низу окна, в Париже рассвело. Раулю вновь стало страшно. А что если один крошечный червь проник в его тело? Ведь это, должно быть, не больнее занозы. – Что я почувствую? В смысле, если все-таки… – Я вам ничего не скажу виконт. На случай, если снова будет нервное. Просто выходите на солнце и говорите, что чувствуете. Окно выходило на восток и, едва мсье Сенкьем открыл ставни, комнату залил ослепительно яркий свет. Рауль, вставший лицом к окну, зажмурился, затем заставил себя открыть глаза. – Закатайте рукава и вытяните руки, – приказал мсье Сенкьем. Рауль закатал рукава, расстегнул рубашку, подставил руки и грудь солнечному свету и еще по ночному холодному воздуху. Удивительным образом он чувствовал холод и тепло одновременно. Как кофе со льдом… – Виконт? – Мсье Сенкьем наблюдал, стоя в тени рядом с окном. – Что вы чувствуете? – Свежо. Солнце едва теплое. Но весна наступает… Простите, кажется, больше ничего. – За что вы просите прощения, интересно узнать. Мсье Сенкьем подошел и еще раз внимательно осмотрел глаза Рауля. – Запомните свои ощущения и скажите – сейчас, до того, как я спросил, нет щекочущего ощущения под кожей? Боли в горле, в деснах? – Нет, – на этот раз уверенно ответил Рауль. – Поздравляю, виконт. Мироздание подарило вам еще немного времени. Отправляйтесь домой. – А как же Кристина? – Я свяжусь с вами вечером. Выпроводив, кажется, все же поверившего ему виконта, мсье Сенкьем задумался. Прислушался к своим ощущениям, почти так же, как только что велел Раулю. Мсье Сенкьему было хорошо. Да, именно так – хорошо на душе. Дикарь был устранен, более никакой спешки не требовалось. Мсье Сенкьем подумал о тех, кто попросил его об услуге. «Если бы они узнали, как я нянчился с этим мальчишкой, они бы подняли меня на смех. Если б могли смеяться. Как деревенский дурак с раненой пташкой…» Он понимал, что при любом подозрении надо без лишних сантиментов устранять возможного разносчика и уничтожать тело. Не смог. Пожалел. Но, в конце концов, исчезновение виконта де Шаньи – это скандал. А живой и здоровый он может стать помощником или приманкой. Если не наломает дров… Мсье Сенкьем отправился отдыхать. Спал он недолго, проснулся еще до заката. Не прошло и получаса, как во входную дверь постучали. – Кто там? – спросил мсье Сенкьем, подойдя. – Это Рауль де Шаньи. Пожалуйста, мсье, у меня очень важная информация… – Погодите пять минут. Так и слышно было, как виконт топчется за дверью, изнывая от нетерпения. Но ни слова возражения не прозвучало. Приведя себя в порядок, мсье Сенкьем открыл дверь, впустил виконта в полутемную прихожую. Рауль с торжественным трепетом протянул ему грязный смятый конверт с карандашной подписью «Доставить виконту Раулю де Шаньи». – Это нашли на улице. Кристина ждем меня сегодня вечером на маскараде! Я должен прийти одетым в белое домино. Мсье Сенкьем смотрел на развернутое письмо и какое-то время размышлял. Он думал заглянуть в Оперу в ночь карнавала и хорошенько осмотреться, спуститься, наконец, в подвалы. Но все становилось интереснее… – Это ее почерк? – Да, ее. – Что ж, виконт, отправляйтесь на маскарад. – А вы не пойдете со мной? – Пойду, но не с вами. Не беспокойтесь, я буду там и найду вас, если надо. Возможно, и вы узнаете меня. Будьте осторожны, виконт, и до скорой встречи.