Сообразим на троих

Душевно выебанная Лариса тихо сопела между нами, вцепившись тонкими пальчиками в подушку. Небрежно лежащая у нее на спине лапища брата меня одновременно бесила и радовала. Бесила потому, что эта белобрысая нравится брату. Радовала по той же причине. Она не виновата. Брат не виноват. Я виноват только, нехуй было языком чесать, а лучше — проконтролировать, как брат уходит. Хотя нет, он бы мог и звонком ее выкупить. Давно пора привыкнуть меньше трепаться о чувствах, заебало расхлебывать потом. А еще мне мало ее. Мало было бы даже одному, а не на двоих. В последнее время так много тревог и волнений, а единственное доступное мне средство стряхнуть проблемы и освежить голову — секс. Только вот слишком много мыслей, чтобы от них можно было избавиться лизней и парой оргазмов. Мужика хочу. Вздохнув, я приподнялся и повернул голову в другую сторону, чтобы не смотреть на эту сладкую парочку. Так хорошо вместе выглядят, такие милые. А мне на нее насрать. Даже пара мыслей о Кире вызывает больше возбуждения, чем обнаженная Лариса на расстоянии двадцати сантиметров. Блядство. — Бро, — вздрогнув, я повернулся обратно, — ты чего? — Ничего, — так же тихо ответил я, — пойду покурю. На холодный балкон идти не хотелось, так что я пристроился у окна на кухне. Переставив от барной стойки, условно разделяющей мою и брата половины, высокий стул, я щелкнул зажигалкой и с огромным удовольствием затянулся. Дым горчил на языке, клубился перед лицом и никак не хотел вылетать наружу. Я помахал ладонью, выгоняя его, и недовольно цыкнул, когда брат встал с кровати. — В спальню тянет, — проворчал брат, прикрывая дверь в комнату и тяжело топая ко мне, — чего ты дерганый такой? — Ты о чем? — по привычке попытавшись изобразить дурачка, я был удостоен нахмуренных бровей и сдался. — Да просто мыслей слишком много, и не все приятные. — Я слушаю, — так безапелляционно, блять. Включив еще и вытяжку над плитой, брат уселся за стол и широко зевнул. Блять, еще и спать ему не даю, ну что за растыка! — Забирай ее себе, — решив не ходить вокруг да около, я затянулся и прислонился к стене. Брат молча приподнял брови, — меня возбуждали больше всего ее охуенные глаза, а теперь уже как-то... — пожав плечами, я стыдливо отвел взгляд. — Вернуть, что ли? — задумчиво поскреб щетину брат. — Ну она же тебе нравится, — пробормотал я, — и ты ей нравишься явно больше, чем я. А я ее не хочу. Такое в сексе сразу видно, Лариса прям тянулась к брату. Ну конечно, что я, холодный и полудохлый, могу противопоставить горячему во всех смыслах оборотню? Он всегда был популярнее у девушек. Это не проблема. Лариса — вот проблема. — Тогда верну, — опираясь на стол, брат встал. — Да ну нет же! — ткнув недокуренной сигаретой в пепельницу, я скрестил руки на груди. — Я же не говорю тебе жениться на ней или что-нибудь в этом духе. Просто оставь при себе и еби, пока нравится. — Но ты будешь ревновать, — уперто хмурясь, проворчал брат. — Я и так ревную, — передернув плечами, я повернулся к окну, — а так хотя бы будет у тебя возможность быть с кем-то, кроме меня. Сам понимаешь, есть такие потребности, которые братской любовью не удовлетворить. — Или с тобой, или нахуй ее, — уже почти прорычал брат, — иди ложись. Ладно, ради стабильного секса для моего любимого братика можно и потерпеть. Тем более, он слишком хорош, может и камень возбудить. Так что я поплелся в его спальню и лег на то же место, с которого недавно встал, хотя собирался спать у себя, оставив голубков возиться тут наедине. Утром брат все еще ворчал себе под нос, что я долбоеб и вообще не понимаю всех проявлений его заботы. Я кивал, Лариса старалась не отсвечивать. Неглупая девочка, вроде бы, даже правда добрая. Не доверяю я ей только потому, что она нравится брату, надо быть честным с самим собой. — Ну не бухти, — все же не выдержав, я ткнул его вилкой в руку, — я же предложил потому, что люблю тебя, — покосившись на фыркнувшую и закашлявшуюся в целях маскировки девушку, я прибавил: — без гейства, разумеется. — Знаю я, — поджав губы, брат смотрел в кружку, — и все равно ты долбоеб. Обиделся. Ну оно и понятно, я весьма неблагодарная скотина. Вздохнув, я вернулся к своему завтраку, надеясь загладить вину позже. Брат собрался в магазин, у всех поспрашивал, что купить. Меня мучила изжога, так что я с ним не поехал, пошел к себе отлежаться. Что-то в последнее время совсем разваливаюсь. Желудок болезненно сжался. Подозрительно похоже на рвоту, так что я встал. Первый спазм настиг меня в коридоре, добраться до унитаза я все же успел. Храни генетика мужскую привычку не опускать стульчак... Проблевавшись, как следует, я поплелся на кухню прополоскать рот. С половины брата донесся характерный звук, который я сам только что издавал. Странно, ничего сверхъестественного брат сегодня не готовил, обычный омлет, чего это нас полощет? Ему самому, небось, нормально, оборотни и гвозди жрать могут, но я все же написал ему вопрос о самочувствии. Вернувшись раньше, чем планировал, брат вручил нам обоим по пачке активированного угля, а Ларисе еще и тест на беременность. — Да ты что, тошнит же со второй недели, а меня проверяли позавчера утром, — замахала ладошками девушка. — Сделай, — попросил брат. Какой мягкий тон, надо же, даже голос будто чуть ниже стал. Сучка... Насколько мне известно, если она беременна от брата, сейчас тест этого не покажет. Они же не прям сразу после зачатия работать начинают. Тем не менее, Лариса послушно пошла проверяться. — С чего ты взял, что она беременна? — поинтересовался я, набирая воду в стакан. — Грудь набухла, — буркнул, как обычно, немногословный брат. — Хорошо, — выдавливая из блистера таблетки, я даже кивнул, — а если не твой? Своего волчонка брат точно ни за что не бросит, но не меценат же он и не посмешище, чтобы воспитывать "заработанного" проституткой ребенка. — Верну Игорю, — пожал плечами брат, сама простота, блять, — пусть он разбирается. В принципе, уже на втором месяце можно учуять малявку, вычленить его запах из запаха матери. Я на такое вряд ли способен, оборотни нюхачи получше. А пахнет отцом лялька обычно довольно сильно. Волнуется. Непонятно, какого хера, но волнуется так, что аж руки дрожат. Мне не понять такого предчувствия собственного косяка и, я думаю, это к лучшему. Роясь в холодильнике, брат искал что-то, что он использовал в завтраке, не обратив внимания на срок годности. Даже яйца, оставшиеся в лотке, пускал плавать в кастрюле. Больше половины всплыли, так что вопрос с причинами рвоты решился. — Ну не знаю я, — задумчиво протянула Лариса, входя в кухню, — вторая полоска уж очень бледная. Расхохотавшись, я пожал руку побледневшему брату, обнял будущую невестку и ушел к себе. — Теперь точно забирай ее себе, — прохихикал я, укладываясь на кровать с телефоном. Какой бы ни была привлекательной женщина, я не смогу прикоснуться к ней даже под угрозой смерти, если это женщина моего брата.