Другая история

Маршал Тенпо, вернувшись из штаба армии, остановил свои дивные очи на генерале Кенрене и сказал задумчиво: - Приплыли. Кенрен, выслушав лапидарное сообщение, так и остался лежать. Исходя из опыта короткой небесной вечности и долгих лет земной жизни, приплывать буквально в любое место, лёжа на кушетке, было куда сподручней, чем стоя без кушетки. - Что же на нашем теперешнем берегу приключилось? – спросил он маршала и, по совместительству, друга. Маршал, поправив очёчки, оценивающе оглядел генерала. - Как бы тебе сказать… - пробурчал он. – Ведь, не поймёшь. Ну, ладно. Подхожу я к двери Годжуна, а она заперта. Постучал для порядка. Кенрен, хоть и ждал подвоха, но всё же предположил: - В казармы ушёл наш одноглазый. Проверить там. - Я тоже так подумал, - согласился маршал, - но думал ровно одну минуту. - А потом? - А потом Годжун открыл мне дверь. Кенрен попытался представить себе, какой в открытии двери есть незамеченный, но смешной нюанс, однако не представил. Нюанс страшный – не получилось. Нюанс ужасно секретный – не срослось. Тогда Кенрен, учтя отстранённость и прозрачность маршальского взгляда, потребовал: - И что за дверью было?! - Не знаю, но взгляд Годжуна поражал отрешенностью. «Вообще-то, - подумал Кенрен, - после потери глаза, взгляд дракона всегда поражает своей непредсказуемостью». - Значит, Годжун спал, – пояснил Кенрен. - После обеда прикорнул. - Это наша старость, - невпопад сказал Тенпо. - Какая ещё старость?! – возмутился Кенрен. – Я утром от небесных дев едва вырвался! - Раньше ты бы прыгал по кабинету и разбрасывал вокруг себя скабрёзные подробности, а теперь – вот – на кушетке валяешься практически без признаков умственной деятельности. - Я правильно понял: постаревший Годжун тебе просто дверь открыл, а правильный, не постаревший должен был ответить: «не открою, никого взрослых дома нет»? Тенпо посмотрел в окно и грустно пробормотал: - У тебя щетина седая. Подпрыгнув, Кенрен ринулся в ванную комнату. - Олух ты, - крикнул он оттуда. - Эту пудра небесных балбесок. Тенпо, друг мой, даже вывихнув мозги, я не могу связать запертую дверь главкома с нашим предполагаемым старением. Тенпо вздохнул. - Мы так и не освободились от вирусов нижнего мира. Они тянут нас на землю, делают глаза мутными, а душу уставшей… - Маршал, - строго спросил Кенрен, - у тебя голова не болит? - Нет. Знаешь, что я увидел у Годжуна в кабинете? Карту того района, где мы встретили земных бойцов, а под ней какие-то предметы. - И что в этом трагичного? - Трагичное – в другом. Во время весьма серьёзного разговора Годжун постоянно косился на карту, отвечал невпопад. Когда я попытался заглянуть под неё, Годжун меня от стола отодвинул. - Каким образом? – изумился Кенрен, так и не представив себе геометрии процесса. - Встал, взял мой стул и подальше переставил. Вместе со мной. Скажи, ты хочешь поймать самую большую рыбу? Тема рыбалки всегда была для Кенрена святыней, поэтому, даже в оглоушенном состоянии, он ответил честно: - Да. Кто же не хочет? Только в Убле хрен Годжуну приличная рыба обломится! - Классика, - сказал Тенпо. - «Старик и море». - «Годжун и Убля», - поправил Кенрен. - Каждому – своё, - похоронным голосом согласился маршал. - Тенпо, - ласково спросил Кенрен, - ты окурки вместо чая не заваривал? Опять? По рассеянности? - Нет. И так уже неделю: запертая дверь и карта проклятой речки. - Неделю?! – всполошился Кенрен. – Это – да, непорядок. Надо что-то делать! - А ты говоришь «окурки»! К Довэню. Пришлось обращаться к Довэню. Выслушав замысловатую страшилку маршала, дух земли собрал своих коллег-главкомов и повёл всю стаю к Годжуну. Дверь вновь оказалась запертой, но Тигр длинным когтем ловко вскрыл замок. Годжун сидел за столом, на котором были разложены чудные предметы. - Тише за дверью сопеть надо, - поприветствовал Годжун коллег и подчинённых. - Что это у тебя? – наклоняясь к столу, спросил Феникс. - Символы, - строго ответил Годжун. - А, по-моему, это танк, - ткнув пальцем, заметил Кенрен. - Нет, это символ Северной армии, - откладывая полуметровый черепаховой окраски танк на край стола, возразил Годжун. - У меня есть ещё целый выводок мелких амфибий. - Кого? – не своим голосом спросил Довэнь. - Двухместных, - пояснил Годжун. – Для перевозки грузов и раненых. - А… э? – вякнул Чиго. - Воздушно-десантные войска. Ты же воздуха дух? Очень кстати шкурка в полосочку. Чиго прижался к Довэню и шепнул: - Как бы сделать, чтобы никто не узнал? - Сказывается недостаток калорийного питания, - сказал Довэнь. - Сказывается отсутствие беспорядочной половой жизни, - добавил Чиго. - Это что это? – так и не осознав серьёзности момента, спросил Фэй. - Привет с Убли, - ответил Годжун. - Сатэра местный достал. Иными словами – кореш. Довэнь отодвинул Фэя в сторону и попытался зафиксировать Годжуна прямо через стол, но у него не получилось. Отшатнувшись, Годжун крикнул: - Отбой тревоги! Это - просто игрушки для моих племянников. У кореша тоже племянники есть, понимающий оказался капитан. Смотрите. Перед духами и богами появился белый линкор на колёсиках. - Если нет пруда, его можно за собой на верёвочке возить, - пояснил Годжун. - То есть, конечно, не за мной, а за племянником. И ещё… Годжун взял в руку чёрную коробочку и нажал кнопку. В воздух поднялся небольшой, но очень боевой вертолёт, изукрашенный языками пламени. - Фэй, ничего не напоминает? Фэю напоминало, но он, поперхнувшись, промолчал. Вертолёт спикировал на белый корабль, однако Годжун взмахом ладони сбил игрушку на ковёр. Там вертолёт затих. - Пёрл-Харбор, практически, - радостно сообщил Годжун. – Только на этот раз флот победил. Птичка отправилась на тот свет. Кстати анекдот с Убли. Вертолёты – это души подбитых танков. Правда, поэтично? - Ну, я тебе устрою… Ублю, - прошипел Феникс. - Растёт мальчик, - умилился Довэнь. – Слова военные говорить начал. - Можно у пруда сражение разыграть, - предложил Кенрен. – С выбросом десанта. - Садись на иву и выбрасывай, - согласился Годжун. – Горстями. Довэнь немедленно ушёл. Чиго остался и, размахивая лапами, невнятно вступился за свой род войск. А Тенпо подумал, что с процессом преждевременного старения он погорячился.