Большая Медведица

      Эмоции схлынули, и мисс Уолкер, застигнутая врасплох в момент наивысшей внутренней концентрации, находилась сейчас перед лицом собственной низости, растерянная и пристыженная. Как она могла так сладостно выжидать момента мести, в мечтах упиваясь жалким положением людей, чьи искалеченные судьбы едва ли донесут до Полковника мысль о справедливости, только сожаление о невыполненной цели? Не в силах добраться до военного, она нашла себе других врагов и набросилась на них со всей первобытной яростью, вместо того, чтобы следовать прежним идеалам – добродетели и уму. Появление Оскара словно отрезвило её, и Кейт чувствовала себя ребёнком, попавшимся на краже; ей не было оправдания.       Американка желает провалиться сквозь землю, но железные руки сжимают её плечи уверенно и крепко.       - Кейт Уолкер, вы должны уходить прямо сейчас, - продолжал настойчиво автоматон, - здесь опасно, уходите.       Женщина точно не слышала его: её рассеянный взгляд блуждал всюду, и Оскару потребовалось всё его терпение и упорство, чтобы вернуть мисс Уолкер хоть часть рациональных мыслей. Он не уставал повторять о нависшей угрозе, вынуждено избрав раздражающе занудный тон, зная, как это подействует на авантюристку. Наконец, он замечает характерно сдвинутые к переносице брови и укор в глазах – знак, что она готова к любому диалогу или действию, лишь бы он прекратил эту пытку.       - Здесь люди, убившие ту женщину, что была с вами ночью у реки, - сообщает он и опасливо прислушивается – никто не зовёт, - извините, я не могу говорить долго, меня могут хватиться.       - Что? Ты с ними? – В недоумении бормочет Кейт, не забывая и о других вопросах, готовых повалиться на бедного автоматона.       Тот предупреждает их:       - Сейчас да. Я встретил этих личностей недалеко в лесу, когда они приближались к вам, и предложил им помощь в их деле. Вместе с юки я следовал за страусом, но мы несколько опоздали: находясь совсем близко, я видел вас с этой женщиной, а затем юки что-то отвлекло, и он ринулся в сторону; сразу после посыпались выстрелы. Я видел, что вы не пострадали, и намеревался спуститься к вам, но оказался встречен людьми неприятной наружности с ружьями в руках. Увы, юки, видимо, представлял для них определённую ценность, и они разобрались с ним также быстро, как и с вашей знакомой. Пользуясь шансом, я отвлёк их и убедил в собственной полезности, а также необходимости быстро покинуть место и позабыть о вас. Подробнее я объясню вам позже. Сейчас уходите.       Он бережно отталкивает её, пытаясь заставить отступить, но Кейт чувствует смятение и обиду, какие ощущала в Механическом Обществе. Она не собирается так просто бежать без оглядки.       - Здесь лже-экспедиция, действующая по приказу Полковника с целью разграбить базу, - в свою очередь говорит Кейт.       - В таком случае, им придётся столкнуться с недоброжелателями, - просто утверждает автоматон.       - Они здесь за этим же?       - Верно. И их методы, как и убеждения, весьма специфичны, потому я и прошу вас скрыться.       - И ты привёл этих головорезов на базу? Зачем?       - Если вы думаете, что я вложил в их головы мысль о лёгкой наживе, то за меня это сделал кто-то другой. Им уже было известно о складах оружия в Адамырь-1, когда мы познакомились.       - Тем не менее, ты выбрал их компанию…       Вдруг словно маленький снаряд что-то взорвалось, и дрогнула земля под ногами; в небо поднялось пыльное облачко, женщина видела его край по другую сторону бетонной стены, вычисляя его происхождение.       - Взрывчатка, - полувопросительным тоном сказала она.       - Точечные заряды, - подтвердил Оскар. – Теперь вы наглядно убедились в серьёзности моего предостережения. Не знаю, по какой причине вы изменили своё намерение следовать за мистером Уолкером, но советую вам вернуться к нему и забыть всё, что здесь произошло. Всего доброго, Кейт Уолкер.       Он собрался оставить её, полагая, что взрыв достаточно напугал авантюристку, но та хватает его за рукав и смотрит, трагично и смятенно.       - Отца больше нет, Оскар, он встретился с Полковником, и я не знаю, куда мне теперь… и без тебя…       - У меня есть обязательства, которые необходимо исполнить.       - Перед этими людьми? Оскар, они ведь преступники, хуже Бугровых. Они… убийцы. Ты ничего им не должен!       - Как и вам.       Она отпускает его и отступает на шаг, опустив взгляд. Теперь он знает о собственной свободе и знает о её привязанности. Вероятно, ей следовало быть более осторожной в поступках и высказываниях, чтобы не оказаться на месте несчастной Лизы, одинокой в своём чувстве и высмеянной Савинковым.       - Я уже говорил вам в лагере юколов, что вы нерационально растрачиваете свои силы на вещи, неспособные ответить вам должным образом. В стремление к цели ничто не должно отвлекать, а вы отвлечены, вернее увлечены. Госпожа Айаваска с этим была согласна, и я надеялся, что благодаря нашим совместным усилиям вы сделаете правильный выбор.       Он заложил руки за спину, и Кейт не знала, как противостоять тому, перед кем беззащитна. Хотел ли он уберечь её от страшных людей или, зная об отсутствии программы, принял решение более не подставлять себя под угрозу ради мисс Уолкер, а заняться делами пусть сомнительными, зато прибыльными? Быть может и то, и другое. Она хотела знать, что творится в его душе и одновременно боялась услышать ответ. Впрочем, однажды она уже усомнилась в его честности, и после дорого расплачивалась за эту ошибку.       - Я вновь не могу понять, - говорит она сбивчиво, - на чьей же ты стороне?       - Всегда исключительно на вашей, Кейт Уолкер!       Прогремел ещё один взрыв, в этот раз уже значительный; с неба посыпались мелкие камушки, а всё вокруг заволокло пыльным туманом и дымом. Мужской громкий бас произносит ругательства, адресованные союзнику, который по неосторожности произвёл слишком много шума. У Кейт мелькнула мысль, что должно быть преступники также подкупили охрану, раз орудуют так лихо, но развить это предположение ей не удаётся, потому как в отдалении, через осевшее облако пыли она видит знакомые фигуры. Это члены лже-экспедиции торопятся выяснить причину шума.       Тяжёлый бас громко окликнул Оскара, и автоматон более не мог задерживаться. Он наблюдает отчаянное непонимание Кейт и ощущает в себе самом тяжёлое неясное чувство, которое не может пока идентифицировать, но знает, что связано оно с её сомнениями. Он хочет видеть в её глазах ту веру, с которой она взирала на господина Форальберга, но в очередной раз не получает её. Неужели он хуже мамонтов, о которых она мечтала с таким упоением? Что он может сделать?       Судорожно он ищет что-то во внутреннем кармане куртки, извлекает небольшой предмет, подхватывает её руку и вкладывает ей в ладонь холодный кусок металла.       - Я хочу, чтобы это было у вас, Кейт Уолкер, - торопится он, - в качестве моего глубокого уважения и преданности. Его отдала мне мисс Штайнер, а к ней он попал от вашего отца, но в ваших руках он будет целее. Я знаю.       Кроткий кивок головы, и Оскар скрывается за стеной, откуда донеслись недовольные причитания всё того же баса, которым вторили беспокойные оклики другого голоса: его владелец заметил группу людей.       Всего секунду Кейт недоумённо смотрит на ключ активации, тот самый, – исключительный! – что заводит ещё и поезд, и единственный, преодолевший не одну сотню миль с запада на северо-восток; сжимает его в руке и бежит, пробирается через высокий бурьян, оставаясь незамеченной, выскакивает на открытую местность, пускаясь наперерез группе, ощущает, как ноет едва зажившая нога, но сила, толкающая вперёд, неистова и беспощадна.       Нет штормовых волн, сбивающих с ног; она сама та волна, что сбивает.       Женщина налетает на бегущего Молотова, хватая того за плечо, и как рычаг, останавливает и разворачивает к себе с такой огромной силой, что военный едва удерживается на ногах от резкого рывка. Его лицо вытянуто от удивления, в глазах испуг и злоба. Он вцепляется в воротник Кейт, приподнимая последнюю на добрых десять сантиметров от земли. Американка вскрикнула, и остальные кинулись урезонивать сержанта, который ошибочно решил, что женщина попыталась таким образом напасть.       - Это они убили Лизу! – Отчаянно вымолвила спасённая и пугается мгновенного выстрела: тот тише взрыва, однако ударил над самым ухом.       Молотов стоял подобно скале, вытянув руку с пистолетом вперёд, сощурив глаза и поджав губы. Его неожиданная атака испугала врагов, видимо застигнутых врасплох наличием оружия у противоборствующей стороны: они попрятались в раскуроченный взрывами «погреб» - вход в катакомбы, и затихли.       Доктор встал рядом с сержантом и тоже взвёл курок. Савинков стоял позади и покачивал зажатой в руке арматурой, подобранной ранее. Автоматоны, не сговариваясь, закрыли собой мисс Уолкер: Второй встал впереди, Первый – сзади, и как раз вовремя, потому как в тёмном дверном проёме что-то свернуло, и раздался новый залп, который заставил всех присесть. Молотов крикнул: «Ложитесь!».       Несколько зарядов просвистели над головой. Кейт заметила, как бесстрашно сержант успевал отвечать на вражескую атаку, и как хладнокровно, но свирепо били его удары по цели.       Вдруг одна из его точных расчётливых пуль нашла жертву; кто-то издал короткий вопль.       Стихло.       Мужчина подскочил, как распрямлённая пружина, и кинулся ко входу, увлекая за собой отважного доктора и не менее отважного Савинкова, который неожиданно увидел в сержанте настоящего воителя.       Двое автоматонов среагировали ещё быстрее: Первый предусмотрительно остановил попытки мисс Уолкер подняться, опасаясь новой череды выстрелов, Второй же был готов следовать за мужчинами.       - Не трогайте Оскара! – Рвалась Кейт.       - Я позабочусь об этом, мисс, не бойтесь, - уверил её Второй с некоторой заминкой, вызванной, видно, причастием бывшего машиниста к этой заварушке.       С недюжинной прытью Молотов приблизился вплотную к врагу, несмотря на все попытки Редько извернуться и закрыть собой сержанта.       Часть свода, укрывавшего вход под землю, обрушилась, затрудняя спуск и подъем по лестнице, но это никак не мешало преступникам весьма проворно переместиться вглубь и грамотно расположиться в тесном пространстве. Ситуация осложнялась и тем, что никто из группы не знал, удалось ли подрывникам пробить вход в бункер или тот так и не поддался на грубую провокацию. Сергей рассчитывал на второй вариант и действовал, исходя из предположения о немногочисленной команде, забившейся во все углы и щели спуска.       Кидаться вглубь тёмного помещения – чистое безумие! Здесь у врагов лже-экспедиции было явное преимущество. Доктор пальнул пару раз наугад, но промахнулся и остановился под неодобрительным взглядом Сергея – бесполезно, якобы, пули не трать. Даже автоматона отправлять под кулаки и пули неразумно, вот сержант и думал, как хитрее поступить.       - Они в ловушке, - напомнил доктор.       - Верно, Слава, и мы их достанем, уж поверь, как крыс вытравим.       - Скорее, как летучих мышей из пещеры, - нервно усмехнулся Редько.       - Несите-ка хвороста, друзья, да мусор всякий, чтоб воняло.       Пока доктор и сержант сторожили вход, автоматон и Савинков прошлись по ближайшим кустам и бурьяну, выискивая подходящую растопку. Их поиски заняли не больше пятнадцати минут, за которые ничего не изменилось, все оставались на своих местах, храня напряженное молчание.       Редько извлёк из своего герметичного чехла спички, собрал плотнее хворост и сухую траву, ловко чиркнул о коробок, – и густой едкий дым быстро охватил всё пространство, включая фигуры людей у дверного проема.       Огонь развели порядочный, стараясь извлечь как можно больше дыма. Ветер благоприятствовал, и мужчинам даже не пришлось кидать горящие стопки сена и досок в проход, где их бы спешно загасили; потоки воздуха сами загоняли клубы в нужном направлении, и скоро в тесном помещении стало нечем дышать.       Молотов заметил движение и схватился за пистолет. Пули со звоном отскочили от металлического корпуса автоматона, вышедшего наружу, одновременно воздух сотряс ещё один выстрел, на сей раз ответный. Оглушенный сержант отлетает в сторону, заваливается спиной на доктора, пока Второй совершает мощный выпад вперёд и в сторону, норовя сбить Оскара с ног, и между ними завязывается борьба. Машинист пригибает голову; из-за его спины показывается уже человеческая фигура, наводящая ружейный прицел на Сергея.       Молотов выставляет руки вперёд раскрытыми пустыми ладонями, демонстрируя безоружность, и глядит в глаза смерти. Для него, казалось, всё кончено.       Очередной выстрел, глухой удар и страшный нечеловеческий вой преступника. Тот скрючился на земле и стонал от боли: Савинков нанёс ему удар прутом сзади, но недостаточно сильный, чтобы здоровый человек потерял сознание; ружьё валялось рядом с поверженным, как доказательство подлости.       Сильно бледный Молотов держался за предплечье. Первый ружейный запал повредил правую руку военного, что вывело его из строя, как стрелка. Зато последний выстрел, благодаря капитану сейнера, никого не задел.       Исследователь с желанием кровавой расправы в глазах наносит по лежащему ещё удар, замахивается вновь, страшно скалясь.       - Стойте, Яков, - завопил доктор, - он неопасен! Заберите лучше ружьё, битва ещё не кончена!       И в самом деле, сразу за одним головорезом из тёмного лаза повыскакивали другие. Как дикие звери с горящими глазами и пеной у рта, начали кидаться они на осаждавших вход и в пылу неукротимой ярости не могли отличить своего от чужого, автоматона от человека.       Горящая трава, клубы дыма и пыли, что окутали битву, звуки пальбы, ударов, рвущейся одежды, скрежет металла, крики и ругань, смутные движения тел, брызги крови – всё это улеглось в один миг, с одним общим падением всех на землю. Что произошло?       Кейт чувствует, как под ней ходит и дрожит земля. Птицы с жутким гоготом летят прочь; стадо громадных лохматых быков, низко склонив тупые морды, в панике бегут по склонам – приволью конец. Люди недоумённо озираются.       Земля неистово содрогается. Слышится свирепый грохот – это откололся кусок скалы и рухнул в море, а ветер донёс страшный звук разлома, вместе с которым всех сражает ужасающий гром.       Кейт, приподнявшись на локтях, видит в небе среди безмятежных белых облачков расползающееся и растущее чёрное облако, полное сизого пепла и алых вспышек ещё горящей вулканической породы. Ильмыг сказал своё последнее слово, и наверняка уже засыпал ближайшие к себе места пеплом.       Перепуганные преступники бросились наутёк, похватав только свои ружья, а другие вещи бросив на произвол судьбы. Сильнее, чем страх, сердце мисс Уолкер режет обида, когда среди улепётывающих фигур она видит одного автоматона.       - Трусы! – Кричит Яков, утирая кровь с лица.       Оставшиеся участники потасовки, изрядно помятые и раненные, приходят в себя, осторожно поднимаясь на ноги. Экстренно Редько осмотрел рану сержанта, наскоро перетянув руку тряпкой, останавливая кровотечение. Молотов тяжело дышал, но стоял крепко, прямо взирая на подошедшего Якова.        - Вы спасли мне жизнь, господин Савинков. Я пожму вам руку, как только смогу, - сказал военный.       - Всё потом, сержант, всё потом, - отвечает исследователь. – Сдаётся мне, не так уж и неправы наши «друзья». Только взгляните на это! Надо уходить.       - Сначала закончим наше дело, - отрезал Сергей, - сколько у нас времени, Слава?       - Вулкан далеко… - рассуждал доктор, - но ветер с его стороны, поэтому пепельное облако может быстро снести на нас. Сложно сказать. Хорошо хоть больше не трясёт.       К группе присоединились автоматон и Кейт; на последнюю Молотов взглянул хоть и презрительно, но куда менее злобно.       - От вашей компании избавится мне не суждено! – Вздохнул он и добавил: - Вперёд товарищи, посмотрим, что за «сокровище» скрывает эта «гробница».       Поочередно, один за другим, люди спустились по узкой лестнице и оказались перед раскуроченной тяжелой дверью. Дотошно сержант осветил её фонариком со всех сторон, но не нашёл и намёка на кодовый замок или другое схожее устройство. Дверь наполовину сорвана с петель из-за взрывов, потому двоим автоматонам не стоило труда доломать и отодвинуть её в сторону, чтобы все смогли протиснуться в образовавшуюся щель.       Едва расширившееся пространство резко сузилось в коридор, длинный и тесный, с глухими стенами. Продвигаясь вперёд, искатели периодически натыкались на другие проходы – ответвления, ведущие невесть куда и составляющие тот лабиринт, о котором толковал Редько.       Вдруг Молотов загасил фонарик. Шедший за ним доктор спросил: «что там?», приподнялся на цыпочки и глянул вперед из-за плеча военного. Впереди брезжил свет.       - Выход?       - Выход? – Переспросил Савинков, которому ничего не было видно.       - Однозначно выход! Свет явно естественный.       Группа прошла до конца и оказалась на крохотном уступе, выдолбленном прямо в скале. Люди жмурились от яркого света и смотрели на расстилающееся море под ними, как на чудо.       - Что же это, - сказал Яков, - мы прошли, выходит, под землёй от базы до самого моря!       - Получается, так, - кивнул Редько.       - Вернёмся и исследуем другие ходы, - решил Молотов.       Рвение и упорство сержанта в этих долгих поисках измотали всех, включая его самого, а плодов как не было, так и нет: проходы вели к отдельным тупиковым помещениям, абсолютно пустым, или другим выходам к морю, выходам на поверхность, бойницам, где оружием и не пахло, комнатам неизвестного назначения, потому что в них под свет фонарика попадали только кладка стен.       - Хватит Серёжа, остановись! – Не выдержал Редько, когда утомленные люди, с трудом выбравшись на волю, попадали на землю от изнеможения. – Здесь ничего нет. Пусто! Ты сделал всё, что мог, а теперь подумай о себе и о нас. Ты потерял много крови, ранен и Савинков, наконец, вулкан извергается – тебе этого мало? Идём на борт «Алиота»!       - Нет-нет! – Упорствовал сержант, хватаясь за голову, - Оружие здесь, должно быть! Спрятано, оно спрятано!       - Мы ищем уже долго. Всё осмотрели, каждую щель. Тебе не приходило в голову, что его попросту и не было, что всё это сказки, выдумки для устрашения врагов? А если и было, то его увезли сразу, как закрылась база. Нет ни одного большого склада, куда могла бы поместиться такая мощь! Эти катакомбы – бункер для людей, попавших в осаду, но никак не хранилище.       - Полковник видел планы, он не мог ошибаться. И Волков…       - Кто знает, что за планы видел Полковник. Что стоило руководству ввести в заблуждение Волкова, сделать видимость грандиозной стройки, раздуть секретность, нанять инженеров, придумать коды, отпирающие несуществующие двери. Ложь во имя устрашения: Мы – «Большой Зверь» – вот наши когти и зубы! А правда где? У кого, она, у власти? Или всё же у народа? Выше нас стояли люди, которых уже нет, была Страна, которой уже нет, были идеалы, которых… ничего не осталось, Серёжа, одни мы только и земля. Редько садится рядом с Сергеем и кладёт руку ему на левое плечо, успокаивая мужчину, что рыдал, как ребёнок, беспомощно закрывая лицо грязными израненными руками. Савинков с грустью и пониманием смотрел на них, досадуя не меньше.       - Да, земля осталась, - тихо сказал доктор, смотря в сторону ползущего по нему чёрного облака; туда же смотрели остальные, осознавая, что страшное оружие действительно скрыто под землёй, однако принадлежит не человеку, а могущественным силам природы.       С этим общим объединяющим группу чувством, «экспедиция» возвратилась на борт «Алиота», где их ждал встревоженный Степан Иннокентьевич, который начал оправдываться за мисс Уолкер, улизнувшую у него из-под носа. Савинков махнул ему, указав забыть об этом и скорее отплывать.       Сейнер быстро завели и вывели в открытые воды, где он спокойно обогнул мыс, взял курс на север и прошёл две маленькие тихие бухты, удалившись от извергающейся сопки. Волнения почти не было, и корабль не подходил к берегу, оставаясь в дрейфе на расстоянии.       Отдохнув в каюте часа два, Кейт, измученная душевной болью, поднялась на палубу, откуда прошла в камбуз, учуяв привлекательные запахи.       - Вы как раз вовремя, мисс Уолкер, - улыбнулся Редько, приглашая женщину за стол; Савинков и Степан Иннокентьевич, интенсивно орудуя ложками, молча подвинулись вправо, освобождая место.       - Где сержант? – Спрашивает американка, усаживаясь.       - Ох, мисс, ему приходится нелегко, - начинает доктор.       - Как и всем нам, - поднимает голову Яков, отодвигая от себя пустую тарелку, - но мы обязаны поддерживать силы и не думать о неудаче, чтобы двигаться вперёд.       - Вы так говорите, Яков, потому что ваша цель ещё у вас впереди. Как бы вы себя чувствовали, окажись Сибирия вымыслом? И где гарантия вашего успеха?       - Я прекрасно понимаю его чувства, доктор, но это не повод опускать руки. Если оружия нет здесь, это не значит, что его нет где-то ещё.       - Это вам не шутки, господин Савинков, - вскипел вдруг обычно спокойный Редько, - ищите лучше ваш остров!       - Мы могли бы последовать за этими людьми и… - продолжал напирать Яков.       - Я знаю, зачем они вам! Не смейте об этом и думать!       - Кто они? – Вклинилась в разговор Кейт.       - Беглые преступники, - ответил закончивший трапезу моряк. – Я бы и сам не прочь проломить им башку за нашего геолога.       Савинков нахмурил брови и отвёл взгляд. Его жилистое лицо заметно напряглось, обозначив каждую морщинку и мышцу, сделав мужчину заметно старше. Все ждали от него слова, и он заговорил:       - Лиза связалась с ними и поплатилась за это жизнью. Она… - он собирался продолжить, но дыхание перехватило, и Яков замолк.       Тогда начал Степан Иннокентьевич:       - Стерва приволокла этих ублюдков в дом, когда Яков ушёл, но не ожидала, что там буду я, благо их было всего двое, так что я уж показал им кузькину мать! Выставил их и дело с концом, а эта дрянь начала верещать, что ей нужны деньги, чтобы я вернул ей её драгоценности, которыми наш капитан выкупил моё судно. Кидалась, как бешенная, весь дом перевернула. Я сказал, что её выходка не пройдёт даром, на это она побожилась меня на куски порвать с помощью своих дружков, а заодно и сержанта. Уж не знаю, что она им пообещала за эдакую расправу и что наплела вам, мисс Уолкер.       - Всё, что угодно, - вновь вступил исследователь, - Она слышала наш разговор и знала о базе и оружии.       - Она не хотела ничего дурного, лишь вернуть себе своё, - парировала Кейт.       Яков вздернул подбородок.       - Давно ли вы знаете Лизу, мисс Уолкер? Вы видели её два раза, в то время как я знаком с ней более семи лет. Есть люди бесчестные и простые, как эти проходимцы, есть честные и простые, как мы с вами, а есть люди бесчестные и хитрые, которым алчность застилает глаза. Хитрые, не значит бесчувственные, мисс Уолкер, им известна любовь, им понятна красота, причём более других, а красота стоит денег, а на деньги у них нюх. Я говорил вам, что ценю Лизу, как геолога, но вы не знаете, как слаба она к вещам, далёким от науки. Сколь долго она уверяла меня, что эти драгоценности ей достались в наследство, не верю ни единому слову и у меня есть на то основания! Теперь эти камни и золото послужат высшей цели и этим отмоют и себя и её имя.       Он помолчал и продолжил:       - Моя вера в неё не угасала! Как жаль, что я не мог ответить ей в её чувстве, но мне так хотелось знать, что она загорится однажды идеей об острове. Я не знал ни одну женщину, более достойную ступить на неизведанную землю и окрестить её своим именем! Как бы мне хотелось странствовать с ней! Как бы хотелось… Как жаль…       С последними словами он извинился и вышел, опечаленный в высшей мере.       - Простите, Степан Иннокентьевич, - склонила голову Кейт, - я была несправедлива к вам. И, похоже, к господину Савинкову тоже…       - Ничего, милочка, что вам девицам только не прощаешь. Эх! – Подмигнул американке моряк, наливая себе и Редько стопку.