Безумству храбрых...
20 августа 2017 г. в 20:30
POV Катя Пушкарева.
— Мама! Мамочка моя любимая. Спасибо тебе большое-пребольшое, вот такое, — я раздвинула руки, показывая какого размера мое спасибо. — Я знала, что ты меня поймешь, знала. И ты приходи ко мне! В любое время, вот когда хочешь, тогда и приходи. Я же скучать по тебе буду.
— Погоди, Катенька, давай-ка поговорим спокойно.
— Хорошо, мамочка. Хорошо.
— Катюша, ты же понимаешь что я не смогу приходить к тебе так часто, как захочется. Что я папе скажу? Куда я пошла, куда делась? Но ты права, тебе лучше в таком виде папе на глаза не попадаться. Это вы с Андреем Павловичем хорошо придумали, снять квартиру рядом с «Zimaletto».
— Это не мы, мамочка, придумали. Это Андрюша придумал. — фраза выскочила быстрее, чем я поняла, что выдала себя с головой.
— Андрюша? Катенька, ты что, ты его любишь? — мама спросила так, что врать было нельзя.
Да и не хотела я врать. Это беды да неприятности хоть и нелегко в себе держать, но можно, а о сегодняшнем дне хотелось кричать на весь мир, ну, или хотя бы только с мамулей поделиться.
— Люблю, мамочка. Очень люблю. С самого первого взгляда. С того дня, как интервью проходила.
— Бедная ты моя.
— Почему бедная? Мамочка, он мне сегодня признался… — я запнулась, стараясь вспомнить. Нет, Андрюша ни разу мне не сказал, что любит. «Ты мне очень нравишься» — говорил. «Катька моя» — говорил. Даже «Я приревновал тебя к Коле» — говорил. И еще, что я ему дорога. А вот слово «люблю» не звучало. — Он сказал, что я ему нравлюсь, и что я ему дорога. Значит, не любит? Да?
— Катенька, а может он просто не умеет говорить о любви.
— Он умеет, мамочка, он очень умеет, он это говорил Кире… И еще двум девушкам. Как только захотел их охмурить, так и признался в любви. А Кира… Кире он тысячу раз говорил, что любит. Хотя, с другой стороны… Кира клещами и пытками не только признание в любви может вытащить. Но ее он точно не любит. Ее нельзя любить. Она злая, завистливая, очень чопорная и звонит Андрею по сто раз в день. И скандалит. Нет, Андрюша ее не любит, это я знаю наверняка. Ее он только терпит, и то с трудом. А меня? Он мне этого не говорил.
— А у вас что-то было?
— Ничего! Честное слово, ничего. Только целовались. Сегодня…
— Знаешь, доченька, мне кажется, что тебя-то он как раз и любит. Раз не говорит это слово, которое для него ничего, как я поняла, не значит, кроме способа охмурежа.
— Ты думаешь? — с надеждой переспросила я.
— Да, Катенька. Только…
— Что? Ты о том, что у Андрюши есть невеста?
— Да, солнышко. Нехорошо это, он ведь почти женат.
— Мамочка, он с Кирой хочет расстаться.
— Из-за тебя? — мама всплеснула руками и закачала головой.
— Нет-нет, он давно уже на дух ее не переносит. Это правда, и это не из-за меня. Только он никак не может с ней расстаться из-за того, что она все время его шантажирует. То она его шантажировала голосом на Совете директоров, то скандалом на показе, а теперь шантажирует продажей акций или разделом компании. Представляешь? Она и нас всех уволила шантажом.
— Катенька, а вы бы Колей помозговали, как ее акции выкупить, вот она и не смогла бы больше твоего Андрея Павловича шантажировать.
Как же мне это понравилось! И то, что мама сказала «твоего Андрея Павловича» и то, что она нечаянно подбросила мне одну идейку. Как я думаю, осуществимую идейку.
— Девочка моя, я знаю что это такое любить и я тебя понимаю. Только глупостей, доченька, не наделай. Люби, живи, будь счастлива, только будь аккуратна. Сама же говоришь, что он бабник.
— Мамочка, ты за меня не волнуйся, я буду аккуратна, честное слово. А он, он не бабник, просто он еще не… Я должна хотя бы попробовать. Помнишь, как папа говорит, что лучше пожалеть о сделанном, чем всю жизнь жалеть о том, что даже не попробовал? Ты благослови меня, ладно?
— Я тебя благословляю, Катенька.
— Спасибо, — я легла, мама укрыла меня одеялом и я провалилась в сон.
Андрей не обманул, приснился. Только я даже маме никогда не смогу рассказать этот сон. Стыдно…
POV Андрей Жданов.
Черт возьми, да что же она со мной сделала? Приворожила, что ли? За ночь не уснул ни на секунду, только закрою глаза, Катька, как наваждение. То ее огромные глазища спрашивают-умоляют: «Дяденька, а вы меня не обманете?», то ее красивые, чувственные, сексуальные, манящие губы, и прелестная улыбка, сразу после снятия брекетов, то горько плачущая Катюша в зеркальном зале: фигурка-топлес, руки, прикрывающие грудь и голова опущена. А поцелуй, когда я отнимал ее жвачку, а еще… а еще… и еще…
В половине шестого я поднялся. Чего плющить подушку, если сон заблудился в грезах? Лучше сделать что-нибудь интересненькое, и какое счастье, что у нас теперь есть всякие круглосуточные магазины.
Для начала я купил всякие тапочки, пижамки-халатики, зубную щетку и прочие мелочи. Кстати, о тапочках для себя я тоже не забыл, как говорит Амура, были бы тапки — хозяин найдется. Нет, вы не подумайте, я не нахал, какой-нибудь, не то что я собираюсь поставить у вешалки тапки и все, типо место занято. Нет-нет. Но вот привезем мы Катюшин чемодан, хозяйка пригласит в дом, а у меня — опаньки, и тапочки есть с собой. А то, что уходя забыл забрать… Ну, вот такой я, рассеянный.
Потом заехал в продуктовый и купил всяческих разностей. Кушать-то девочке надо? Кофе пить надо? А чай? А как без чая, обязательно надо. А вино, виски, коньяк? Вдруг мама придет навестить ее, будет чем угостить. А не мама, так какой-нибудь непосредственный начальник…
Потом заехал еще в цветочный, и в семь двадцать уже забил холодильник и стол продуктами, на диван сгрузил домашнюю одежду и всякую утварь, а посреди комнаты в двух ведрах, взятых у консьержки, поставил все букеты. Правда один взял с собой. Теперь можно было ехать за Катюшей.
Катенька выпорхнула из подъезда в своей новой одежде и безо всякого чемодана, помахала мне рукой, я вышел из машины и пошел к ней.
— Привет, я соскучился, — ткнулся я носом в ее макушку. — Это теб…
Но тут двери подъезда снова отворились и на крыльце появилась уютная, полненькая женщина средних лет.
— Мамочка, это… — Катя замялась, явно не зная, как меня представить.
— Андрей Павлович. — пришел я ей на выручку. — Катюшин начальник, вот забираю ее в командировку. Спасибо вам…
— Елена Александровна, — подсказала Катя.
— Спасибо вам, Елена Александровна, за такую дочь. Это вам, — и цветы, предназначенные Катюше и кричащие о моей к ней любви на своем цветочном языке, пришлось преподнести маме.
— В командировку? Ну-ну. Забирай-ка ты ее Андрюша, побыстрее, а то Валерик приедет с вокзала, будет вам обоим командировка. Уж такая командировка будет, что тебя на сборы заберут, а Катюху на губу посадят. А за цветы спасибо. И за Катю. Кабы не вы, я и не знала бы, что она красавица. — Елена Александровна передала мне небольшую, но довольно тяжелую сумку от которой пахло корицей, уютом и бабушкиными пирожками.
— Мамочка, я позвоню.
— Идите дети, — Елена Александровна нас перекрестила и мы побежали к машине.
Вовремя, надо сказать побежали-сбежали, во двор въезжала голубая ВАЗ-21, любимое чудовище Валерия Сергеевича, отца Катюши.
POV Катя Пушкарева.
Пока мы ехали, я объяснила Андрюше, отсутствие чемодана, мамино «Андрюша», и все остальное.
— Я приехала, папа уже спал. А мы с мамой проговорили несколько часов. Знаете, Андрей Пав…
— Катенька! Опять?
— Я стараюсь, Андрюша. Правда. В общем, я рассказала маме почти всю правду. Не рассказала только о «НикаМоде» и наших проблемах. Мама знает, что я… Что мы вчера целовались.
— И она меня не прибила! Катька! Она меня не прибила! У тебя мировая мама.
— Я знаю.
— Кать, а что там в сумке? Аромат… Мммм… Даже голова кружится. У меня маковой росинки во рту со вчерашнего ресторана не было. Не спал, не ел, все о тебе, свет очей моих, думал.
— Бедненький. Ты с чем пирожки любишь?
— С капустой.
— Держи пока один, а приедем, я тебя накормлю. Только нужно чайник… А ерунда, я в кастрюльке воду согрею.
— Знаешь, Катюха, мне это в тебе ужасно нравится.
— Что?
— Ты не делаешь проблем на ровном месте. Нет чайника — будет вода в кастрюльке. Кира бы сей… Кать, прости, я не хотел вас сравнивать. Это я от восторга и обожания.
— Да, ладно. Слушай дальше. Папа сегодня уехал на вокзал, я собрала чемодан, а мама спрашивает: «Тебе там что-нибудь нужно»? А зачем оно мне нужно? Мне эти бабкины тряпки совсем не нужны. И мама спрятала чемодан в кладовку подальше от папы. И пожелала мне удачи. Это все. А! Нет! Не все. Я еще самое главное забыла.
— И что у нас главное?
— Ты мне приснился.
— Правда? И как?
— А вот этого я тебе никогда не скажу.
— Да и не говори, я сам когда-нибудь подсмотрю. Все приехали, выходи.
— Чур, я быстрее, — крикнула я и побежала в подъезд. А потом ждала у двери квартиры, пока Андрюша еле-еле поднимался по ступеням, испытывая меня на прочность и смеясь.
— Когда говоришь «чур», неплохо бы помнить, что у тебя нет ключей. Так что я быстрее.
— Я забыла, что ты их забрал, чтобы сделать запасные.
— Ладно, тогда мы вместе.
Андрей подхватил меня на руки, внес в квартиру и…
POV Андрей Жданов.
Я подхватил Катюшу на руки и внес в квартиру. Она огляделась, увидела продукты на столе, вещи на диване и цветы в ведрах посреди комнаты и расплакалась, как ребенок.
— Ну, что с тобой, детка? Тебе не нравится? Расценила все это как посягательство на…
— Нет-нет, Андрюшенька, мне все нравится. Очень нравится. Просто обо мне никто так не заботился, и никогда.
— Вот глупышка. Теперь у тебя есть я. Я буду о тебе заботиться.
— Да? А вдруг мне это только снится?
Пришлось ее чуть-чуть укусить, потом поцеловать, потом снова поцеловать.
— Не снится?
— Не снится.
— Тогда дай мне пару пирожков, умираю от голода. Держи ключи, держи паспорт, автобиографию, документы об образовании. Вот вроде и все. А, да! Скоро приедет Славка, на первый раз он поможет тебе с Алексом. Я ушел. Жду тебя одиннадцать в «Zimaletto». Повеселимся...