***
Мать Юкари заметила, что дочь в последнее время ушла в грёзы. Часто напевает какую-то известную только ей песенку себе под нос, краснеет, непонятно от чего. А ещё её облик перестал быть мрачным, стал наполняться светом. Девичья красота медленно расцветала в женственную. И герцогиня была довольна таким успехом. Значит, на том балу она все же встретила своего суженного. Вот только подобраться к мечтам Юкари было очень сложно. Никто не смог разговорить юную девушку, как бы ни пытался. Но тайна все равно станет явью когда-либо...***
— Юкари! Отец и брат... — в комнату вбежала запыхавшаяся матушка. Юка, расчесывающая свои локоны, оторвалась от занятия и грёз, смотря на мать в отражении зеркала. Женщина тем временем уже успела залиться слезами. Обняв её, Юка гладила по голове. Она не знала, что хотела сказать ей мама, но предчувствовала нечто такое. Неясная тревога заполняла сердце с самого утра. Наверное, это и было... — Они... умерли? — Плачущая подняла глаза на дочь. Та не дрожала и вообще не выказывала эмоций. — Их отравили. Медленно действующий яд. Он попадает в организм и через несколько суток добирается до сердца. Так сказал лечащий врач, — Юкари вдруг вспомнился тот момент, когда она столкнулась в первый и последний раз с тем мужчиной. "Не пей это вино — отравлено," — говорил он. Неужели отец и брат выпили этот яд? Никакого сожаления не было. Юку всегда ограничивали в правах, пытались выдать насильно замуж, не давали жить спокойно. Только мать её понимала, уговаривая смягчить наказание, когда дочь что-то вытворит. А такое случалось часто. Брата девушка почти не видела. Исключая некоторые моменты детства, брат никогда к ней сам не приходил. Только по велению матери или же чтобы передать приказ главы. Так уж вышло, что не получилась у них братская любовь. Мама ушла в свою спальню, оставляя дочь думать в одиночестве. Загадочный мужчина, отравленное вино на балу. Как же все это связано? Юкари не знала, но отчаянно хотела знать. А между тем проходит ещё пару месяцев прежде, чем тот мужчина и юная графиня снова встретились...***
— Сейген, нам не нужно убирать этого человека! Она уже не может навредить нам, — воскликнул босс. Он пытался отговорить своего напарника от ошибки, которую он хочет совершить. — Моё решение не поменяется, Икаруга, — ответил брюнет, сидя на одной из лавочек в саду. Красноволосый мужчина, сидевший рядом, вскочил. — Дурак ты, Амавака! Ты понимаешь, что они отравили её отца и брата? Ей по-любому захочется узнать, кто это сделал. Как ты отвертишься от её вопросов? Вот ответь мне, дурья твоя голова! — ругался Икаруга. — И что с того? Я просто спас её от позора. — Да? И подверг себя опасности, чёрт возьми. Ох, — босс снова сел на лавку. — Ты точно хочешь это сделать? Она ведь простая дворянка, пережившая смерть двух близких людей. Её не нужно убивать. — Нужно, она меня видела. После этого её точно убьют, если узнают. Уж лучше я, чем кто-либо другой, — помотал головой Сейген. Он действительно много думал над этим решением и только этот вариант показался ему верным. — Как знаешь, мне уже все равно. Главное, чтобы ты не попался. Хоть ты и профессиональный наёмник, логики у тебя, как у женщины, нет. Подумай ещё раз перед этим делом, — и глава дома Икаруга ушёл во дворец. Друг остался на скамье размышлять. Он запомнил её. Её голубые глаза не раз снились ему в коротких снах, а платье, которое он спас от отравленного другими наёмниками вина, сияло чистотой невинности. Она была так красива, что не отвести глаз. Он отвёл, не поддавшись чарам Отоми. Он знал, что ему нельзя быть с ней, он, как проклятье, не сделает её счастливой. Такого ещё не было, чтобы принцесса полюбила не принца. Она не полюбит чудовище, у которого руки по локоть в крови.***
Юкари легла в кровать. Было поздно, около часу ночи. Мама опять не захотела ложиться спать, пришлось её успокаивать и укладывать самой. В итоге, в такой поздний час девушка не спит. Подушка быстро бы усыпила, а одеяло приняло бы её в свои объятия, да только графиня не спешила ложиться. Мысли лезли в голову. Луна ярко светила в незашторенное окно. Расчесав волосы, Юка все-таки легла под одеяло. Глаза уже закрывались, когда вдруг послышался щелчок замка на балконе. Притворившись спящей, девушка стала прислушиваться. Рядом ничего не тяжёлого не было. Можно попробовать удушить подушкой, но вряд ли она способна на такое. Над кроватью нависла тень. Рука, облаченную в перчатку, медленно приблизилась к её плечу и резко развернула к себе. Юкари широко распахнула глаза. Это он. Хотелось плакать от счастья. Она его увидела. — Э, — мужчина тоже был удивлён не меньше. — Ты какого не спишь? Поздно ведь, — по его голосу было не понять — беспокоится или же просто спрашивает. — Эм, а что Вы делаете ночью в моей комнате? Уж потрудитесь объяснить, мистер, — Юкари смело взглянула на него. Наёмник нехотя убрал нож, которым хотел убить эту девушку, и выпрямился. Блондинка села, прижав к себе колени. — Убить тебя хотел, но ты меня удивила, — Юкари поразилась такой прямоте. Вот прям сразу и в лоб. — Теперь мне придётся тебя убить, ты меня увидела дважды. — Это ты убил моих отца и брата? — неожиданно вырвался вопрос. Сейген усмехнулся. Он знал, что она спросит, если вдруг они встретятся ещё раз. Поверит ли она в это? — Нет, это были недоброжелатели, хотевшие забрать ваше имущество, хочешь верь, хочешь нет, — ответил брюнет. Он не смотрел на неё, ибо знал: если сейчас повернётся, потом не сможет уйти. — Ясно. Рада слышать, что это не ты, — прошептала девушка. Очнувшись, она покраснела. — Как тебя зовут? — Зачем тебе? Ты все равно умрёшь. — Так должна же я знать имя своего убийцы, разве нет? Кому мне мстить, когда стану призраком? — попыталась пошутить Юкари, хихикнув. Сейген промолчал недолго. — Сейген. — А? — ни на что уже не надеявшаяся графиня не поняла, что только услышала. — Сейген, Сейген Амавака, — мужчина впервые, наверное, смутился. Хорошо ещё спиной стоял. — Всё, теперь тебя точно нужно убить. Он снова быстро достал кинжал, нависая над ней. А она улыбалась счастливо. В голубых глазах плясали искорки. "Ни капли страха," — подумал брюнет, глядя в эти омуты. — Почему не убиваешь? — одними губами спросила она, смотря на его нерешительность. Он молчал, занося кинжал над её головой. Но рука вдруг задрожала. Не может. Он убивал столько людей по заказу, а её не может. Почему? — Не могу, — он вскочил и выбежал тенью из окна, оставляя его открытым. На свете луны блестело лезвие кинжала, выпавшее у него из кармана. Подняв оружие, девушка придала его к груди и улыбнулась, закрывая окно. — Мы же ещё встретимся, Сейген?***
Спустя год. Траур в третий раз накрыл дом Отоми. Последняя из своего рода стояла перед могилами отца и брата, умерших год назад, и матери, почившей совсем недавно. Казалось, ещё только вчера герцогиня Отоми была жива и радовалась прелестям жизни, а сейчас лежит в гробу в своём любимом атласном платье. Юка не плакала. Небо плакало за неё. А она держалась, как подобает последней в роду. Как подобает истинной графине, ныне герцогине дома Отоми. Дворец опустел. Не было слышно криков служанок с кухни, они все разбрелись по городу на другие места работы. Дом Отоми, как и фамилия, скоро совсем сотрется с лица Земли. Юкари нечего больше терять. Та ли это свобода, что она так жаждала? Лишившись всего родного, девушка осталась одна. Выпив ещё глоток белого вина, вытащенного из погреба, юная герцогиня смахнула с ресниц слезу. Ей остаётся только найти хорошую партию и зажить семейной жизнью, не важно, счастливой или нет. Уже ничего не важно. Юкари Отоми снова погрузилась во тьму.***
Снова светский бал. Икаруга, пожалуй, опять расстарался. Любят они эти торжества. Особенно, новый глава. Вон как лыбится, смотря на своего первенца, в честь кого и устроено торжество. Темно-зеленое платье шло герцогине Отоми, но не так, как то белое год назад. Вообще это бал назывался маскарадом. Поэтому на лице была ещё и зелёная маска с перьями. В красивом пучке блестели изумруды. — Белый шёл тебе лучше, — прошептали на ухо. Голос был знакомым. Таким же, как и год назад. От этого баритона пробежались мурашки по спине. — Но на тёмном винное пятно не видно будет, это ты учла. Сейген стоял позади неё в элегантном костюме дворянина. На его лице не было улыбки, но в голосе слышна едва различимая радость. Радость от встречи же, да? — Здесь хоть и много масок, но тебя я узнаю, где угодно, — прошептала она, восстановив равновесие в своей душе. — Не думаю, Отоми, — пожал плечами Сейген. — Я скрытная личность и терпеть не могу подобные торжества, но по просьбе друга я все же пришёл. И тут — какая неожиданность — оказалась сама герцогиня Отоми! — Просьба друга? Икаруга-сан пригласил? — догадалась девушка. — Как бы да, но пребывать здесь я долго не собираюсь, — высказал брюнет, беря один бокал со столика, рядом с коим они стояли. — А ты опять выпиваешь слишком много? В этот раз ты точно упадешь — ловить не буду. — Я и не упаду, — ухмыльнулась Отоми. — А я и не знала, что ты у нас из герцогов. Правда, что ли? — Дом Амавака славится своими наёмными искусствами. В какой-то степени мой дом известен в мире, как самый опасный. И то, что мы появляемся на балах очень редко, является неопровержимым доказательством страха людей. Икаруга вот не боится, что я могу кого-либо убить здесь, вот и пригласил... — Что-то тут душно. Выйдем на свежий воздух? — попросила Юка. Сейген, поняв, к чему это ведёт, пошёл за ней. Они вышли на улицу, где долго простояли на одном месте, не глядя друг на друга. Каждый думал о своём. — Знаешь, Сейген, после смерти всех близких у фамилии Отоми больше нет никаких шансов выжить в этом мире. Я последняя Отоми из всех, а если выйду замуж наверняка потеряю свою фамилию. Мне тяжело это говорить, но не мог бы ты... сделать то, зачем приходил год назад? Тогда ночью. Амавака пораженно молчал. Эта девушка... Только сейчас он понял, почему она в тёмном платье и почему на её лице не было улыбки. Юкари померкла, как звезда, упавшая с неба. — Почему ты этого хочешь? — Потому, что не хочу выходить замуж и лишаться свободы, но без брака я никто больше в этом мире. Я не смогу выполнить свой долг, как Отоми, а другую фамилию я не хочу слышать рядом со своим именем. Моя свобода — это то, чего я хотела всю жизнь. А теперь, потеряв всё, у меня не осталось жизненных целей... Мужчина, раздраженно цыкнув, резко развернул к себе блондинку и обнял. Та удивилась, покраснев. — Я... не могу убить тебя. — Я попросила тебя не потому,что ты из клана убийц. Я попросила тебя потому что хочу, чтобы это был именно ты, а не кто-то другой. Прошу тебя, Сейген. Я... — она замолчала, покраснев ещё больше. — Юкари, найди себе достойного мужчину. Я не могу дать счастье. Я весь покрыт чужой кровью, я монстр. Ты не можешь меня... — Сейген, — она оторвалась от него, схватив его лицо в свои нежные руки. Прямой голубой взгляд в чёрный. — Ты не монстр. Ты делаешь это, это важно тебе, твоему дому, так создавалась твоя фамилия. Не считай себя монстром. Я не считаю и ты не считай. И то, что я могу полюбить тебя, это вовсе не ложь и не выдумка... — Юка..ри, ты... — бледная кожа его щёк покраснела. — Я люблю тебя, Сейген. Поэтому я пришла к тебе... У меня просто нет выхода... Прерванная фраза девушки потонула в поцелуе. Заткнуть стандартным методом — традиция. А все из-за её фразочек. Выбесила просто. — Юкари, если тебе так неймется, то наш ребёнок будет носить и мою, и твою фамилии и тогда твой род не пропадет бесследно, — скороговоркой проговорил Амавака, заставляя герцогиню вздрогнуть. Она пораженно молчала, сверля взглядом фигуру мужчины. — Я не знаю, смогу ли тебе подарить то счастье, которого ты заслуживаешь, но свободу подарить я тебе могу. Хочешь ли ты такой свободы? Думать долго не пришлось. Чувства ответили сами за себя. — Хочу. Хочу быть свободной рядом с тобой, Сейген, — сквозь слёзы счастья прошептала она.***
Красноволосый глава Икаруга смотрел на эту сошедшуюся парочку и улыбался. Сзади к нему подошла молодая супруга, выглядывая из-за плеча. — Все-таки вышло так, как ты и рассчитывал. И как у тебя получается? — Очень просто, родная. Если найти два уже любящих сердца, останется только их свести. Это логично, — рассмеялся мужчина. Госпожа Икаруга нахмурилась. — Год назад ты упорно пытался свести Амавака и Отоми. Это входило в тот план, чтобы всех членов семьи Отоми убили? — Случайность, пошедшая на руку. Я уверен, теперь Юкари ничего не грозит. Она будет под "крылом" самого надежного наёмника и опасного главы клана убийц. Ей нечего бояться. Розововолосая пожала плечами, смотря на счастливых. Конец Flashback. Юкари открыла глаза. За шторами виднелись небольшие просветы. Уже утро, оказывается, наступило. На животе было тяжко. Опустив голову, женщина увидела светловолосую головку дочери, сопящей на животе. Впрочем, на плече тоже было тяжеловато. Только Сейген засыпал на левом плече, а сейчас посапывает на правом. Значит, вставал ещё, когда она уснула, посадил её себе между ног, обнял, согревая своим теплом, и уснул, положив голову ей на плечо. Погладив по кудряшкам дочери, Юка поцеловала в щеку мужа. Тот чуть нахмурился, но не проснулся. "Моя свобода рядом с вами, мои родные," — пронеслось в светловолосой голове герцогини Амавака.