***
Когда Шимону исполнилось пять, его родители, как и всех остальных детей при достижении такого возраста, повели в Министерство семьи, где программа выбрала для него идеальную будущую супругу. И, в отличие от Маюры, Шимон заранее знал о том, кого ему уготовила судьба. Он был против, но не восклицал и просто доверился течению времени, надеясь, что не встретит свою половинку до конца жизни. От судьбы не убежишь, как говорится. Шимон стал одним из Двенадцати, получил титул "судзаку" и был самым молодым среди командиров. К возрасту восемнадцати Икаруга достиг небывалых высот. Но было и ещё одно обстоятельство, которое заставляло задуматься, — его идеальной невесты все не было. Будто судьба просто пошутила. По правилам, в Министерство семьи могут войти только уже созданные и полноценные (т.е. с детьми) семьи. Попасть туда и узнать свою половинку могут только дети пяти лет. Поэтому, сколько бы ни пытался парень пройти туда, его не пускали даже с титулом одного из Двенадцати. В пятнадцать, как и у Маюры, у Шимона появился знак на запястье на левой руке. Кинжал с каплями крови на лезвии. Шимон сразу понял, что к чему. Его невеста будет убийцей. Он знал её имя, а больше ему знать и не надо было. Ведь бывали же случаи у таких, как он, когда им доставались обычные супруги-сиротки или же просто нищие невесты, или обычные девушки. Он надеялся на это, пока символ браслета не проявил себя, а сейчас надежда угасла. Появилось глухое раздражение. Почему ему досталась именно убийца? Считай, преступница! Это же будет позором для семьи Икаруга! Однако его родители почему-то так не считали. Они лишь улыбались, глядя на его потуги изменить судьбу. Сколько раз он получал люлей от отца за нарушение? Много, не счесть, сколько. Икаруга-старший всегда ему говорил, что все не так плохо, как ему кажется. И Шимон тогда понимал, что родители что-то скрыли от него. И факт этого очень расстраивал. Будучи наивным, но все понимающим, ребёнком, Шимон предпочитал забываться в книгах и не думать о своей судьбе. Он и сейчас так иногда делает, когда не работает в Совете. Работа в клане была рассчитана на его самого старшего брата, так что главой Шимон не был. Времени на чтение уходило немного, но достаточно, чтобы забыться. От судьбы не убежишь даже в книжный мир. Когда ему исполнилось двадцать, явилась его судьба. Хрупкая на вид блондиночка с зеленоватыми кончиками волос и темно-голубыми глазами. В Совете её не считали за "бьякко". Ей восемнадцать, но она уже глава клана Амавака — клана убийц. Кинжал запульсировал, вызывая боль. Прищурившись, парень наблюдал за своей половинкой со стороны. Она смутилась из-за того, что Арима-сама опять достал свои пошлые журнальчики, холоднокровно относилась к тем, кто не считал её за члена Совета. Она пыталась всем доказать, что она достойна. И она доказала. Спустя какое-то время к ней стали относиться лучше не только Арима и Субару с Татару. А он оставался в стороне, наблюдая. Вечно холодная, улыбающаяся мило-фальшиво, непреступная крепость. А ещё на правом запястье красный напульсник. Прячет метку? Поздно, он уже давно знает о её существовании. Они никогда почти не пересекались, но Шимон упорно натыкался на неё раз за разом. И она всегда так дружелюбно беседовала с другими членами Совета, даже невозмутимого Тенму не обошла стороной. В груди появлялось жгучее чувство, которое не давало покоя последние пять лет. Это ревность, усмехнулся красноволосый, или реакция знака? Он не знал, когда ему надо будет поговорить с ней, но точно понимал, что разговор не за горами.***
Красноволосый издалека заметил знакомую фигуру. Юная бьякко торопилась куда-то, постоянно спотыкаясь. И она-то считается главой убийц? С ее-то неуклюжестью? Не смешите! И потом Шимон увидел, как Маюра таки споткнулась, утыкаясь в грудь какому-то парню с каштановыми волосами на голове. Тот засмеялся, а стоящая рядом с ним брюнетка хихикнула, глядя на это посмешище. Сама споткнувшаяся виноватой почесывала затылок и извинялась. Те заулыбались. — Простите, я снова опоздала, — оправдалась Маюра. Року и Бени понимающе на неё посмотрели. — Ничего, мы уже привыкли к твоим опаздываниям. Пойдём в кафе? Или у тебя опять скоро работа? — Да нет, сегодня выходной дали, — помотала головой Амавака-Отоми. Друзья зашли в их любимое ещё с младшей школы кафе неподалеку. Шимон, все это время наблюдавший за своей второй половиной, неожиданно смутился. Сколько раз он вот так следил за ней? Разве это не подпортит его репутацию, как Судзаку? Да уж, оплошался.***
После того случая прошло немного времени. Зима медленно накрыла Японию своими снежными хлопьями, создавая небольшие сугробы. Маюра вздохнула. В таких условиях она не привыкла работать. Хоть в ливень, хоть в жару — она могла как-то работать, а сейчас её ждёт зимняя форма, которая отличается от летней и осенне-весенней. Да и настроение подкосилось. В последнее время становится все труднее убеждать членов Совета в том, что она достойна уважения. Апатия накатывала на втором плане, так как её огонёк на запястье все чаще начинал жечь. И блондинка опять попыталась стереть его и эту боль хоть чем-то. Не выходило, в ход уходили бинты и тихие упреки матери на это. А Маюра ничего поделать с собой не могла. Ей скоро девятнадцать, а никто из семьи будущего жениха не спешит появляться на горизонте. И почему ей вдруг так захотелось увидеть своего избранника? Вздохнув ещё раз, девушка все же надела новую форму, выданную отцом, и вышла из квартиры, прикрывая капюшоном голову от падающего снега. Чёрный плащик надёжно закрывал и лицо от ледяного ветра. В Киото сейчас утро. Маюра прошла в здание Совета и поднялась на самую вышку. Сегодня командиры решили просто так собраться, чтобы обсудить наступающий праздник. Учитывая то, в какую рань пришла бьякко, то все остальные соберутся не скоро. Зайдя в помещение с круглым столом, девушка, не замечая никого, села за стол и достала из-за пазухи книгу. Она все равно уже не заснет, хоть время с пользой проведёт. Так, не заметив Судзаку, тоже читавшего книгу, девушка и углубилась в мир романа...***
Шимон закончил читать свою книгу примерно к полудню. Только после того, как он закрыл чтиво, он увидел дремлющую на книге Маюру, которая тоже, видимо, пришла давно. Она не дочитала последнюю страницу и уснула, а круги под её глазами говорили об очередной бессонной ночи. Телефон в кармане завибрировал, оповещая владельца о смс. Писал Тенма. В сообщении говорилось о том, что никого не будет сегодня в штабе, так что Судзаку мог и не приходить. Видать, Арима специально так сделал. Ведь зная время его прихода и время прихода Маюры, можно сразу сопоставить все факты, а глава дома пророков глупцом не был. Икаруга не хотел именно сейчас лезть к ней, но тогда она останется здесь до самого вечера, а то и на ночь. Представляя её панику, когда она узнает, что заперта одна в пустом помещении Совета, Шимон усмехнулся. Может, её паники и вовсе не будет и она найдёт выход? Он теперь точно знает, что она может, — не раз доказывала это. Прикоснувшись к её плечу, чтобы разбудить, по его телу пришёлся разряд. Реакция знака не заставила себя ждать. Прошипев ругательное слово, красноволосый медленно растормошил спящую. Та пару раз отмахнулась, а потом только открыла глаза. Увидев парня над собой, Маюра растерялась, но потом улыбнулась. — Привет. Ты, кажется, Шимон, да? — она немного нервничала, пока убирала книгу за пазуху в плащ. Парень кивнул. — Шимон Икаруга, "судзаку" Двенадцати командиров, — протянул он ей правую руку. На лице блондинки сначала промелькнул шок вперемешку с болью, а правая рука дернулась, сжимаясь в кулак, но бьякко быстро совладала с собой и протянула руку, пожимая. Левую, заметил Шимон. Не трудно было догадаться, где у неё метка. — Маюра Амавака, "бьякко" Двенадцати командиров, — улыбнулась фальшиво (опять) Маюра. — Вот и познакомились, Икаруга-сан. — Просто Шимон, Маюра, — сбросил официальность красноволосый, усмехаясь. — Приятно познакомиться, Шимон, — на миг ему показалось, что её улыбка расцвела по-другому, по-настоящему. Но только на миг... Зимние праздники кончились. На них ничего примечательного не произошло, хотя все ожидали чего-то необычного. Все как всегда. Почти как всегда. Маюра стала больше общаться с Шимоном. Он умел мыслить трезво и видел все её ошибки, учил её, как Сейген когда-то, и вообще был интересным человеком. Встречаться они стали чаще и разговоров на разные темы было много. Их общение, казалось, помогло им кое-что понять и каждому своё. Маюра, к примеру, поняла уже в Рождество, что если бы не её половинка и эта метка, то она бы выбрала именно Шимона. Рядом с ним ей хотелось улыбаться... Нет, не так. Шимон заново научил её искренне улыбаться. Члены клана и Совета удивились, видя такое изменение в девушке. Даже Сейген, навещавший пару раз в месяц свой клан, удивился такому чуду. Маюре тоже нравилось её светлое чувство, которое будто спало в ней до девятнадцати лет. И огонёк уже не волновал так сильно, как раньше. Шимон же понял, что Маюра действительно пряталась за маской, которую на неё нацепили. Настоящая Маюра была такой чистой и сияющей внутри, аж слепило и заставляло улыбаться. Икаруга, честно, любил её улыбку. За время их общения он многое понял. Никакая она не убийца! Она просто девушка, у коей судьба была решена с самого рождения. И она упорно держит на своих плечах весь клан убийц и старается изо всех сил всем угодить. Такому упорству можно позавидовать. К весне Маюра захотела твёрдо узнать имя своего избранного. Она ничего не сказала Шимону, хотя тот замечал её печальные взгляды, обращенные на него, и причины понять не мог. Амавака-Отоми отпросилась у Аримы на два дня в Наруками, где проживали её родители. Получив разрешение, блондинка покинула Киото ненадолго. Важный разговор с отцом должен был перевернуть её жизнь.***
— Пап, ты же знаешь, я не отстану. Скажи мне его имя! — говорила глава клана убийц Сейгену. Тот продолжал хмуро молчать. Юкари была на кухне и не слышала, о чем говорят её муж и дочь. — Я же сказал, разбирайся сама, — раздраженно ответил Сейген, потирая шею. — Но... — Милый, ну, она уже большая, может, ей пора знать? Иначе она так никогда не узнает, — зашла в комнату мама, вытирающая руки полотенцем. Маюра просияла, глядя на "спасительницу". — Хорошо, Маюра, если ты так сильно жаждешь узнать, кто же твой милый, то найди официальную бумагу из Министерства семьи, в которой указано его имя. Помнится, она должна быть в нашей комнате. "Мама, ну ты хитрая!" — пробормотала Маюра, идя в комнату родителей. Вечер наступил незаметно. Юная "бьякко" перевернула всю комнату, но так и не нашла никакой бумажки с именем. Может, мама что-то напутала? Может, этот документ не здесь? Проверяя последний шкаф, девушка случайно опрокинула одну из коробок с книгами. Там были разные учебники разных классов и просто романы. "Скорее всего мамины," — решила дочь, разгребая книги. И тут попалась странная пачка с документами. Она была скреплена скрепкой жёлтого цвета и в заголовке заглавными буквами было написано "Решение МС. Отчёт.". "Что это? Папино или мамино? "Решение МС"? Разве не Министерство семьи? Да, так и выходит, — Маюра наткнулась глазами на имена — своё и её "милого". Голубые глаза шокированно вытаращились на документ. — Как это? Почему мне никто не сказал?" Юкари и Сейген с пониманием смотрели на то, как их дочь выбегает из дома. — Очевидно, она нашла то, что искала, — хлебнул кофе мужчина. — А мы ведь так хорошо спрятали ту коробку. Поразительное упрямство. И в кого она такая? — Ну, даже не знаю, — ехидно глянула на него жена, садясь рядом. — Думаешь, с ней все будет в порядке? — Не волнуйся, тупой ученик справится с данной задачей, — ухмыльнулся Сейген, показывая на мобильнике имя своего бывшего ученика.***
Отоми бежала изо всех сил, не глядя куда и не зная того. В руках до сих пор чувствовался тот документ с именем. Она просто поверить не могла тому, что от неё тупо всё скрывали. Зачем они это делали? А он об этом знает? Знает о том, что она его избранница? Или он тоже в заблуждении, как и она была? Столько вопросов — ни одного ответа. Слёзы жгли глаза. Ноги уже шли, а не бежали. Подняв пустой взгляд, блондинка огляделась. Она была в парке, где они с Року любили гулять после школы. Вон на тех качелях он рассказывал про то, как защитил одного младшеклассника от хулиганов. Она тогда похвалила его и улыбалась также искренне. Воспоминания заполнили сознание и Маюра под их влияние села на те самые качели, шмыгая носом. "Они не виноваты в моей недогадливости. Я могла и сама догадаться, — усмехнулась она. — Мы бы не скрывали свои знаки на запястьях, если бы не было рядом наших половинок, верно? Да и если подумать, то только рядом с ним огонёк не реагировал." Постепенно слёзы обиды высыхали и сама обида ушла в далекое далеко. Привычная опустошенность затопила грудь. Изо рта вырвался пар от холода. Грядет вечер и холод, свойственный ещё не закончившейся зиме, а она выбежала без куртки в тонкой водолазке. Благо штаны ещё не переодела на домашние шорты. Стемнело окончательно, когда блондинка с небольшой горкой снега на голове, услышала знакомый и родной голос прямо над собой. Подняв голову, бьякко увидела Шимона. Тот тяжело дышал после долгого бега и со злостью на неё смотрел. Отдышавшись, он схватил её за плечи и хорошенько встряхнул. — Дура, ты чего здесь сидишь?! Могла бы уже домой пойти, если замерзла! — кричал он на неё. Кожа у неё действительно была холодной, ледяной. Шимон ещё удивлялся, как эта дурочка могла вытерпеть такую холодрыгу. — Я и не говорила, что замерзла. Откуда ты это узнал? — глухим голосом спросила она. Смотря в её пустые глаза, он не видел в них живого огонька. Будто бездушная кукла. — Почувствовал, как только прикоснулся к тебе, глупая! Пойдём к твоим родителям, иначе до Киото я тебя в гробу повезу, — он потянул её за руки, а её ноги отказались ходить. Апатия захватила все тело, мешая двигаться дальше. Маюра просто поддалась ей, закрывая глаза. — Эй, не падать! И не спать! Если ты сейчас уснешь, то сыграешь в ящик, Маюра! — Мне правда не холодно. — Да конечно! Так я и поверил! Ты хоть понимаешь, как за тебя переживают твои близкие? Сейген-семпай уже мне сорок раз звонил! — на секунду живой огонёк появился в голубых глазах, но тут же потух под тенью депрессии. Шимон поразился смене её настроения. Словно другой человек. — Эй, а обо мне ты подумала? — Что? — Дура! Могла бы уже давно догадаться обо всем, я уж думал действительно придётся тебе самому говорить, — пробормотал он. Понимая, что вот он, тот самый разговор, раскрывающий все, парень со вздохом снял свою меховую куртку, надевая её на Маюру, укутывая вдоль и поперёк, и сел на скамейку. Отоми последовала его примеру. — Я с самого начала знал обо всем. Я был против этого, но правило нарушать нельзя, поэтому я решил плыть по течению и надеяться на то, что мы никогда не встретимся, — начал Икаруга. Блондинка его слушала, все больше оживляясь. Запах куртки был таким родным, что она быстро пришла в себя. — До пятнадцати лет я не видел проблемы, а после появился знак на моём левом запястье, — он подвернул рукав кофты и показал метку. Маюра, поддаваясь своему желанию, протянула руку, поглаживая кожу на его запястье. Обведя контур кинжала, девушка остановилась на крови. Она не хоетла обводить то, что преследовало её день ото дня. — Даже после появления знака я все равно игнорировал все. Я вступил в круг Двенадцати командиров именно в пятнадцать. Мне нравилась моя жизнь и какая-то нередкая боль на метке меня не сильно тревожила. А потом появилась ты. И все пошло прахом. Я начал наблюдать за тобой и считал, что ты простая холоднокровная убийца из клана Амавака. Сейген тоже таким был, но, найдя свою половинку, перестал быть простым киллером. Я, честно говоря, пытался найти в тебе недостатки, а их было немеренно. И до нашей основательной встречи в начале декабря я просто следил за тобой, не осмеливаясь подойти. Я понял, насколько ошибался в своих намерениях просто игнорировать тебя... Ты... злишься зря на родителей, хотя тут есть и их вина, что они скрыли от тебя такой важный факт. — Я... рада, — перебила его Маюра. На её лице медленно расползалась улыбка. Шимон перевёл свой взгляд на неё. — Я правда рада, что узнала. Ведь я приехала в Наруками ради этого, ради того, чтобы узнать имя моего избранника. От меня скрыли имя, но фамилию сказали. Я боялась, что не ты окажешься моим идеальным. Я приехала, чтобы убедиться, а получила ответ на свой главный вопрос. — На какой вопрос? — почти прошептал Шимон, глядя на скатывающиеся по её щекам слёзы. — Что я буду делать, если моим избранником не окажешься ты? Я... люблю тебя, Шимон, — её улыбка сквозь слёзы осветила округу. Красноволосый хотел зажмуриться — слишком ярко для него было его персональное солнце. Вместо своего ответа он решил действовать. После своего рассказа он должен был убедить её в том, что он был не прав... Их губы слились в едином поцелуе. Девушка от неожиданности пискнула, но не оттолкнула. Мягкое и робкое касание губ превратилось в ещё более нежное и наполненное всей любовью, что у них была, прикосновение. Под снегопадом этот поцелуй согревал не хуже тёплой куртки. Двое оторвались друг от друга с тяжким дыханием. Маюра прикрыла щеки ладонями, недостаточно холодными, чтобы остудить её смущение. Шимон же прикрыл припухшие губы внешней стороной ладони. Они не смотрели друг на друга, но чувствовали связь. Они связаны своей любовью. Их метки вспыхнули ярким светом и исчезли, не оставив и следа. Их пальцы переплелись. Маюра улыбнулась, как и сам Икаруга. Ещё через мгновение раздался их смех на всю площадку. — Пошли домой, Шимон? — спросила блондинка, хватая за руку любимого и ведя его к выходу с площадки. — Угу, идём. Его и тащить не надо было — он сам куда угодно за ней пойдёт.Их связь не рушима. Они связаны огнем и кинжалом в крови.