Встреча авторов

Над Онегой гулял тёплый летний ветер. Всё же лето выдалось знатное. Пусть оно было таким коротким, зато люди пытались провести его настолько продуктивно, насколько могли. Все карелы отличаются этим. Они умеют вытянуть из этих жалких деньков, с небом, не затянутым тучами, максимум пользы и радости. И лето здесь было особенным. Каким-то мимолётный и фееричным, словно забытье целой страны. Дзихико сидела на краю набережной, жадно втягивая в себя никотин. Эта девушка отличалась своей пофигичностью в таких случаях. Плевав на мнение других, она будто выпадала из мира. Светлые пряди колыхал ветер. Выражение лица было не менее странным. Полузакрыв глаза и отложив в сторону очки, Дзихико устало вглядывалась в простор озера. - Чего задумалась, Дзихико? - La Mao подсела к девушке. - Да вот хандра летняя докучает, - вяло улыбнулась блондинка. - Странная ты, - удивилась бета. - Только что парила, как Гермес, а теперь скучаешь. - Её Величеству надоел шум, - театрально произнесла Дзихо. - Да и Хана пропала куда-то. - Вы с ней не разлей вода, - улыбнулась рыжая. Дзихико затянулась. Это выходило у неё весьма элегантно. Повисло молчание. Бета следила, как медленно клубится дым в раскалённом воздухе. - Красиво, - многозначительно посмотрела она на озеро. - Это место - восхитительно. Даже жаль, что пришлось уехать. Мы, карелы, неразрывно связаны с природой. Лично я - да. В Питире не то, в Москве тоже не то. Больше всего я люблю это синее покрывало озера и мелкие барашки волн, холодную зиму и снегопады, когда утопаешь в снегу. Карелия хороша, но сурова. - Чего это с тобой? - удивилась La Mao. - Моё Величество на психологию потянуло, - заявила Дзихико. - Ведь, мы с Ханой, наверное, кажемся дуэтом "Тупая и ещё тупее"? - Немного, - призналась рыжеволосая. Блондинка выкинула окурок в мусорку, затем закинула руки за голову, широко распахнув глаза, стала вглядываться в лазурное небо. Затем, совсем тихо, начала: - Но, знаешь, так проще. Придуряться и веселиться, отдаваясь без остатка. Ханеко такая. Я тоже такая. Хана всё время что-то темнит, а я по своей глупости и эгоистичности не вмешиваюсь. Она же всё время за меня переживает, поэтому мне и попадает. Всё же у меня плохой характер, заносчивый. Я знаю это, но не хочу меняться. "Её Величество Дзихико Янг" ещё много дров наломает. Принципы и мысли, не всегда справедливые, глупые слова и буря эмоций - Дзихико, а вот это странное чувство неполноценности и безысходности, мрака и лицемерия - Янг. Я не хорошая, но, наверняка, не так плоха. Продолжать? - Конечно. - Ханеко носится и бастует против реальности, я же просто принимаю её. Порой мне жалко эту девчонку, которая не хочет оглядываться, несётся, как "Сапсан", вперёд, снося по дороге все реалии. Она упорно закрывает глаза, когда прошлое совсем рядом или будущее показывает коготки. Создавать иллюзию, разрушая реальность - её хобби. Мне же достаточно поварить мозгами, и проблема решиться, на то я и очки ношу, чтобы глупой не выглядеть, пусть и не всегда выходит. Я не хочу забыться, но и прожить эту жизнь скучно не хочу. Всё же, как королевская особа, мой мир должен быть идеален. Если я захочу увидеть Ад, то просто устрою ему выездное выступление, а вот Рай пусть останется у себя - не нужен он мне. Мне всегда говорили, что Гордыня меня очень любит. - Слушай, да ты философ, - ошарашено пробурчала La Mao. - Я гениальна во многих отношениях, - самовлюблённо прищурилась Дзихо. - Хана добрая и честная, я хитрая и расчётливая. Противоположности, одним словом. Она всегда защищает слабых - мне же на них плевать. Она поддаётся порывам - я рассчитываю всё на шаг вперёд. Её Величество никогда не упадёт в своих глазах и ей этого достаточно. La Mao внимательно выслушала автора, беззаботно зевающего. Блондинка надела очки и, иронично усмехнувшись, обратилась к своей бете: - Этот мир жаждет нашей над ним власти. Поднимем клинки и сразим его. Короче, пошли есть сладкую вату, а то уж слишком слезливый монолог у меня вышел. - Может, ещё поболтаем? - предложила La Mao. - О чём ещё-то говорить? - приподняла бровь Дзихо. Рыжеволосая задумалась. - А у тебя или Ханеко парень есть? - неожиданно спросила Дзихико La Mao. - Нет, - спокойно ответила блондинка.- Мы обе свободны от этих уз. Мне неинтересна эта тема. Эти шуры-муры не по мне. Писать о любви - одно, создавать её в реале - другое. Я могу придумать тысячи сюжетов, но в жизнь их воплощать не хочу. Одно дело словесные обороты и красочные эпитеты, другое - грязная и пошлая реальность. - Почему сразу "грязная и пошлая"? - озадаченно осведомилась La Mao. - Всё из-за нашего с Ханой окружения, - скривилась Дзихо. - Понимаешь, не всегда ты водишься с теми, кто тебе близок. Вот я, например, люблю интеллектуальных людей. А вышло так, что мои знакомые парни - сплошь ПТУшники или двоечники, также присутствуют сексуально озабоченные типчики с IQ ниже некуда. Поэтому романтические отношения с ними меня не устраивали. О Хане могу казать одно: она ждёт кого-то, кто не только на её сиськи пялиться будет. Хотя, может, и что-то более глубокое присутствует. - Понятненько, - La Mao посмотрела на парк аттракционов, виднеющийся из-за деревьев. Много людей окружало их. Здесь были и авторы, и беты, и читатели, и случайные прохожие. Было довольно шумно. Но в этом гаме было своё очарование с запахом карамели, сладкой ваты, лимонада и пива, с музыкой смеха, шелеста листвы, негромких разговоров. О каждом можно было бы написать историю, затрагивающую сердца. Дзихико всегда хотела увидеть жизнь другого человека с полным её осознанием, чтобы переложить нн бумагу, запечатлеть на века. - Так как насчёт ваты? - заныла блондинка. - Мой королевский нюх её улавливает за версту, а живот так и просит еды. - Хорошо, пошли! - сдалась La Mao. Девушки направились к автомату с желанной ватой, позабыв о недавнем разговоре. Всё же девичья память так коротка.