***
Войдя в дом, мэр Миллс быстро скинула туфли и прошла в гостиную, по пути заглянув в столовую и кухню. — Регина, у вас всё хорошо? — окликнула она королеву, поднимавшуюся по лестнице. — Да, а почему ты спрашиваешь? — обернулась та. — Привет! — улыбнулась она сестре. — Я видела машину Штерна во дворе, — Регина кивнула в сторону входной двери. — Он подрабатывает у нас физиотерапевтом, — усмехнулась королева. — Так что ты зря волнуешься, хотя это и приятно. — Да? — удивилась мисс Миллс. — Ему не хватает зарплаты главврача или кадров? — уточнила она. — Ему всего хватает, но он нервничает, — хозяйка дома спустилась к мэру. — Поскольку он поддался на мои уговоры и выписал Голда на пару недель раньше, чем планировал, теперь он хочет всё проконтролировать. Так что он проводит вечера у нас. — Почему я его ни разу не видела? — удивилась Регина. — Так бывает, когда пренебрегаешь услугами технического надзора и сама контролируешь ремонт в новой квартире, пропадая там сутками, — развела руками королева. — Как оно, кстати? — Лучше не спрашивай, — отмахнулась от неё сестра. — Я скоро с ума сойду с этой квартирой. Я неделю не могла выбрать чёртову ванну, а теперь, когда я её купила и её поставили, я поняла, что это совсем не то. И теперь всё надо переделывать! В Сторибруке всё было просто: дом был создан проклятьем. Я получила его таким, какой есть, со всем наполнением. Я не готова к ситуации, в которой мне нужно самой выбирать каждую мелочь. Как это вообще можно сделать? Как ты с этим справилась? Вы ведь тоже переделывали этот дом. — Никак, — пожала плечами Регина. — Тут всем занимался Голд, я только примерно описывала, что хочу в итоге. Вот он потратил много нервов, потому что понять мои абстрактные идеи было довольно непросто. Даже мне самой. — Ну, естественно, — вздохнула мэр. — Могла бы и не спрашивать. А мне надо было купить готовую квартиру с мебелью, переехать и жить. Поменяла бы там пару картин, может, занавески — и на этом всё. И всё было бы хорошо. А теперь я буду постоянно думать, что вот тут, и вон там, и вот здесь ещё можно было бы сделать не так, а эдак, и ещё тысячей способов. Ты знаешь, сколько мне предложили разных вариантов отделки стен, например? Примерно миллион. Как вообще из этого можно что-то выбрать? — Пошли, — королева приобняла её за плечи, кивнув в сторону кухни, — тебе надо восстановить равновесие.***
— Спасибо, что принесла мой телефон, всегда теперь буду тебя просить, — добродушно усмехнулся Штерн, заглядывая в кухню. — О, привет! — кивнул он мэру, сидящей за столом, напротив сестры, со стаканом виски и тарелкой с рыбным суфле. — Извини, я отвлеклась, — королева протянула ему телефон, который до этого вертела в руках. — Ты уже закончил издеваться над моим мужем? — На сегодня да, — кивнул Штерн. — Завтра в то же время? — уточнила она. — Завтра я везу его на покер к Трентону, — он пролистывал сообщения. — Чего? — изумилась королева. — Какой покер? — Наш обычный, пятничный, — он убрал телефон в карман. — И кто из вас сошёл с ума? Или вы оба? — раздражённо спросила Регина. — Ты его видел вообще? Какой покер? И ты ему разрешил? Ты считаешь, что он уже может участвовать в ваших дурацких посиделках? — Мы ведь по-прежнему говорим о твоём муже, да? — Штерн присел за стол рядом с ней. — То есть мы оба понимаем, что такие слова как «разрешил» или «запретил» тут неуместны? — уточнил он. — Ему завтра надо быть там. Почему — выясняй у него. Я считаю, что ничего ужасного в этом нет, ему полезно лишний раз выйти из дома. — Ему полезно лишний раз прогуляться по парку, а не сидеть весь вечер в душном прокуренном кабинете Трентона, — парировала королева. — Скажи об этом ему, — пожал плечами Штерн. — Так и сделаю, — заверила она его, выходя из кухни. — Я смотрю, твои вкусы весьма специфичны, — улыбнулся Штерн, глядя в тарелку Регины. — Дело не в моих вкусах, — она подцепила вилкой очередной кусок варёной рыбы. — Просто Регина и сама не готовит ничего, что нельзя Голду, и другим не разрешает, чтобы в доме не пахло нормальной человеческой едой. — Сурово, — поёжился Дэвид. — Все мы знаем, как убедительна бывает Регина, — улыбнулась мэр. — Ты вот тоже, я смотрю, уступил её аргументам и теперь работаешь на выезде. — Если ты про выписку Голда, то дело не в аргументах Регины, — он встал и налил себе кофе. — Это было медицински обоснованное и логически верное решение. За то время, что он провёл в больнице, он извёлся сам и извёл всех вокруг. Всё было плохо, и все были плохи, начиная с лечащего врача и заканчивая посудомойками на больничной кухне. — Тут-то ты и принял медицински обоснованное решение, — кивнула мисс Миллс. — Ты зря иронизируешь, — спокойно ответил Штерн. — Эмоциональный фон очень важен для выздоровления. Невозможно поставить на ноги человека, который находится в постоянном стрессе. Он очень привязан к Регине. Без неё всё было не так. Медсёстры все делали плохо, неаккуратно, больно; от одних таблеток у него болела голова, от других его тошнило; чай был слишком горячим, бульон слишком холодным, посуда плохо вымыта, постельное бельё плохо проглажено… В итоге никакой положительной динамики. А дома он спокоен и всем доволен, и дела пошли на лад, так что не стоит недооценивать оздоровительный эффект Регины. — Ладно, я поняла, они оба со странностями, — отмахнулась от него мэр. — А ты должен мне ужин, раз уж из-за тебя я теперь вынуждена есть суфле из варёной рыбы без грамма соли. Должен же ты как-то компенсировать это. — С удовольствием! — воодушевился Штерн. — Бросай вилку и поехали. — Нет, на сегодня мне хватит рыбы, — улыбнулась мисс Миллс. — Давай в субботу. — Договорились, — Дэвид протянул ей руку, и она пожала её.***
— Ты и правда собираешься завтра к Трентону? — с порога спросила королева, входя в спальню. — И почему я узнаю об этом от Дэвида? — Потому что я и сам выяснил это буквально пару минут назад, — Голд посмотрел на жену поверх очков. — Подожди немного, — он продолжил набирать сообщение в телефоне. — Очень интересно, — она прислонилась к двери, скрестив руки на груди. — Там будет один знакомый Говарда, который нам, возможно, понадобится, — дописав, он снял очки и положил их на тумбочку вместе с телефоном. — Он редко бывает в Нью-Йорке, так что нужно ловить момент. — Нам — это «нам с Трентоном» или нам — это «нам с тобой»? — уточнила Регина. — Нам с тобой, — кивнул Голд. — Иди сюда, — он похлопал по одеялу рядом с собой. — Мне уже всё это не нравится, — напряглась королева. — Что-то случилось? — она присела на край кровати. — Нет, — он потянул её к себе, укладывая рядом. — И, думаю, не случится. Несколько дней назад мне звонила Белоснежка... — он обнял жену, устраивая её у себя на плече. — Неужели?! — вскинулась она, перебивая. — Надеюсь, для того, чтобы поблагодарить тебя и поинтересоваться твоим здоровьем? — Тшш, тише, не надо делать таких резких движений, мне больно, когда ты так подскакиваешь, — Голд снова притянул её к себе. — Прости, — Регина осторожно положила голову ему на плечо. — И чего она хочет? — Поскольку в отсутствие твоей половины она исполняет обязанности мэра Сторибрука, текст у неё примерно такой же, как был у Регины, когда она сюда приехала. Но в отличие от Регины она не боится развязать со мной войну. Как мэр она планирует испортить нам жизнь настолько, насколько это будет возможным, и ей всё равно, что произойдёт с ней самой по итогам этого побоища, — он не спеша гладил её по руке. — Я говорила тебе, — с досадой произнесла королева. — Я говорила, что нельзя идти навстречу этим людям. Никто из них не отплатит тебе за твоё хорошее отношение. Нужно было оставить их обоих под проклятьем! А городскую черту зачаровать так, чтобы никто не смог выехать из этого проклятого городишки! Но это ещё не поздно исправить. Похоже, пора уже и мне посетить Сторибрук. — Ну неужели ты думаешь, что я этого не сделал, покидая в последний раз город? — улыбнулся Голд, легко целуя жену в висок. — Я имею в виду городскую черту. И почему, ты думаешь, Белоснежка научилась пользоваться телефоном и до сих пор не стоит у нас на пороге? Но вслед за телефоном она, пожалуй, научится пользоваться почтой и телеграфом. И мы получим то самое федеральное расследование, которое обещала нам мисс Миллс. — Вопрос с проклятьем остаётся открытым, — заметила Регина. — Нет, — он погладил её по волосам, — ты не поедешь в Сторибрук. Потому что это опасно и не нужно. И я даже не буду в очередной раз говорить о том, что я против бессмысленной жестокости. Даже если ей действительно хватит мозгов на то, чтобы инициировать федеральное расследование, а не погрязнуть в отписках, оно будет осложнено тем, что никто из агентов не сможет попасть в город, чтобы лично опросить жителей. И возвращаясь к началу нашего разговора, завтра в Нью-Йорк приезжает приятель Трентона, федерал. Он начальник одного из криминальных отделов и, по словам Говарда, сможет всё это замять. Счастливый случай. — Ну так и зачем тебе завтра туда ехать? — уже спокойно спросила королева. — Если он приятель Трентона, тот сможет попросить его об услуге для тебя. — Нет, так не получится, — он снова поцеловал её в висок, слегка массируя её плечо. — Если дело дойдёт до федерального расследования, он должен быть моим личным знакомым, которому я лично проиграл достаточно денег в покер. Понимаешь? — И ты высидишь там весь вечер? — с сомнением спросила королева. — Ты ещё нездоров. Неужели нельзя отложить это знакомство? — Он редко бывает в городе, я тебе уже говорил. А гиперопека вредна, — улыбнулся Голд. — Ты сама мне это постоянно говоришь. Я не собираюсь участвовать в марафоне, я собираюсь всего лишь сыграть в покер. — Почему ты сразу мне не сказал, что она тебе звонила? — вдруг спросила Регина. — А зачем? — пожал плечами её муж. — Я сказал тебе, когда нашлось решение.***
— Ну как ты? Как только Голд вошёл в дом, королева выскользнула ему навстречу из гостиной. — Всё отлично, — он поцеловал жену. — Давно ты тут сидишь? — Неважно, — она поцеловала его в ответ, снимая с него пальто. — Подожди, — он вынул из внутреннего кармана тёмно-синий бархатный футляр. — У меня кое-что есть для тебя. Он раскрыл его, и колье из дюжины крупных сапфиров в бриллиантовой паутине засверкало даже в неярком свете единственного бра, горевшего в прихожей. — И по какому поводу? — королева машинально провела кончиками пальцев по камням идеальной огранки. — У Трентонов скоро годовщина, — ответил Голд. — 25 лет. И Говард страдает от того, что не может выбрать подарок для Джессики. Что неудивительно, учитывая, какую мерзкую штамповку продают в местных магазинах: от Булгари до ВанКлифа. — Мне кажется, ты начинаешь как-то уж слишком издалека, — улыбнулась его жена. — Как раз нет, — заверил её Голд. — Он полвечера страдал и жаловался, и тут я вспомнил про того антиквара, который помогал нам подбирать мебель. Он очень обрадовался моему звонку и сказал, что у него как раз есть кое-что, что он хочет показать лично мне. Он приехал. И когда я увидел это колье, я сразу представил его на твоей шее и понял, что буду полным идиотом, если не куплю его. Можно? — одной рукой он подцепил колье, а второй изобразил вращательное движение, кивнув на зеркало. — Можно, — Регина повернулась к нему спиной, и он защёлкнул застёжку у неё на шее. — Даже лучше, чем я представлял, — он разглядывал её в зеркале, прижимая к себе за бёдра. — Оно идеально, — она крепче прижалась к мужу. — Где он его взял? — Не знаю, — Голд поцеловал её в шею. — Вроде когда-то оно принадлежало кому-то из английских королев, в дальнейшую историю я не вникал. Похоже, вкус у неё был, хотя вряд ли она выглядела в нём так же ослепительно, как ты. — Я боюсь спросить, остались ли хоть какие-то деньги у нас на счету после сегодняшнего вечера? — рассмеялась Регина. — Остались, не волнуйся, — поцеловав её в плечо, он не раздеваясь прошёл в гостиную и лёг на диван. — Сколько проиграл в покер? Она прошла следом и, сняв с него ботинки, села рядом с ним. — Достаточно, чтобы нам не нужно было ни о чём беспокоиться, — он вытянулся на диване, расправляя плечи. — Ничего, если я посплю сегодня тут? — Чем тебе не нравится наша спальня? — Регина принялась расстёгивать пуговицы на его жилете. — Слишком далеко отсюда, — зевнул Голд. — Я принесу тебе плед, — она хотела встать, но муж удержал её. — Нет, посиди со мной, — он поцеловал её руку и прижался к ней щекой. — Как скажешь, — королева наклонилась и поцеловала его. Через пару минут она уже укрывала мужа пледом, прислушиваясь к его ровному дыханию. — Я посижу с тобой ещё немного, — прошептала она, усаживаясь на ковёр и опуская голову ему на плечо.