Многие нас обвиняли в том, что мы не думаем о чувствах Регины. Но на самом деле, мы очень много о них думали. В преддверии финала.
***
Гидеон медленно шёл по коридорам клиники, всё больше замедляя шаг по мере приближения к нужному. Дойдя до очередной развилки, он остановился и, опустив голову, сделал несколько глубоких вдохов. — Ладно, — постояв так немного, он встряхнулся, расправляя плечи, и наконец сделал шаг за поворот, практически столкнувшись с сёстрами. Шарлотта, в синей хирургический пижаме, гладила по спине заплаканную Рейчел, которая умывалась прямо там, в питьевом фонтанчике. Некоторое время Гидеон молчал. — Привет, — наконец выдохнул он. — Гидеон, — Рейчел обернулась к нему и повисла у него на шее, снова расплакавшись. — Тшш, — он крепко прижал к себе сестру, чуть покачивая её, — тише, малыш. — Я думала, ты в Сиэтле, — она положила голову ему на плечо. — Я там и был, — подтвердил Гидеон. — Пока Дэвид мне не позвонил. — Как это могло случиться? — сквозь слёзы проговорила Рейчел. — Вечером ещё всё было хорошо. Я разговаривала с папой, с ним всё было в полном порядке. Как это могло случиться? Я не могу в это поверить, я не хочу. — Я знаю, милая, — он мягко поцеловал её в висок и обернулся ко второй сестре. — Как ты? — он осторожно положил руку Шарлотте на плечо. — Не знаю, — тихо ответила та, — ещё не поняла. У меня только что закончилась операция. Потом Дэвид мне сказал. А сейчас мне нужно готовить к операции очень сложного ребёнка. Нет времени осмыслить. — Дэвид тебя заменит, — не очень уверенно произнёс Гидеон. — Нет, — покачала головой Шарлотта, — он не сможет. Мальчик никому не даётся, кроме меня. — Ты всё равно не сможешь оперировать, — он растерянно оглядел сестру. — Оперировать будет Рауэр, — она закрыла глаза и повертела головой, разминая шею. — Проблема в том, что если меня не будет рядом, ничего не получится. Мы это всё уже проходили. Мне нужно посидеть с ним, перед тем как мы начнём, поговорить, успокоить, и потом мне нужно быть рядом и объяснять ему, что мы делаем, пока его вводят в наркоз и когда выводят. — Ну, можно же всё перенести, — с сомнением произнёс Гидеон. — Нет, — возразила Шарлотта. — Он не может ждать, когда я буду в форме. Хорошо, что ты пришёл, — она взглянула на часы. — Мне уже пора, а мама всё ещё там, — она неопределённо кивнула, — с папой. Надо как-то увести её оттуда. Прошло уже несколько часов, тело нужно… — она запнулась и, зажмурившись, прислонилась к брату, уткнувшись лбом в его плечо. Тот крепко прижал её к себе, целуя в макушку. — Наверное, лучше будет оставить её в клинике, — продолжила она. — Или поезжай с ней вместе домой и возьми с собой кого-нибудь из терапевтов. Не знаю. Она даже не плачет. Просто сидит там. Сейчас уже должен подойти Дэвид. Решите с ним. Его вызвали на консультацию, но он всё это время был здесь, с мамой, так что знает ситуацию лучше. — Я всё понял, — он сжал её плечи на несколько мгновений. — Иди. Позвони, как закончишь. Молча кивнув, она мягко освободилась из его рук и быстро зашагала прочь, по пути вытирая глаза и поправляя волосы. — Ты давно здесь? — Гидеон снова обернулся к Рейчел. — Не знаю… — неуверенно ответила та. — Мы долго не могли дозвониться до мамы. Потом она наконец ответила, сказала только, что папа в клинике и что она потом позвонит, некогда сейчас разговаривать. И мы ещё какое-то время ждали, когда она перезвонит, — она замолчала, переплетая и массируя пальцы. — Мы не поехали сразу, — она снова замолчала. — Мы не поехали сразу, — повторила она. — Не думай об этом, — он погладил сестру по плечу. — Аарон здесь? — уточнил он. — Нет, — покачала головой Рейчел, — он уехал. У него дела. — Надо же, — едва заметно усмехнулся Гидеон, доставая телефон. — Джуди? Мне нужно, чтобы ты приехала в клинику к Дэвиду… Случилось… Нет, со мной всё в порядке, мне нужно, чтобы ты забрала Рейчел… Милая, не по телефону. Дети ещё спят?.. Отлично. Тогда садись в машину и приезжай прямо сейчас. Мы будет ждать тебя внизу, в холле, — он отключился и обнял сестру. — Джуди заберёт тебя и отвезёт к нам, ладно? Проводив сестру в холл и дождавшись вместе с ней приезда жены, он вернулся в отделение интенсивной терапии и, чуть помедлив у двери, вошёл в палату. Королева сидела на краю кровати совершенно неподвижно, не обращая никакого внимания на вошедшего. Её бледное застывшее лицо практически не отличалось от лица мужа, на котором остановился её взгляд. Она смотрела на него неотрывно и, казалось, даже не моргая. На какое-то время и Гидеон застыл на месте, глядя на отца. На его спокойное, неожиданно гладкое лицо, будто помолодевшее лет на десять. На секунду ему показалось, что тот улыбается. И это изумило его больше всего. Это было невозможно, мышцы не могли застыть в напряжении, но это было так. Его отец едва заметно улыбался и выглядел абсолютно счастливым. Он встряхнул головой, подошёл к кровати и тихо позвал: — Мама? Регина не шелохнулась, по-прежнему не замечая его. — Мам, ты как? — он легонько дотронулся до её плеча, склонившись к ней. — Никак, — бесцветно отозвалась королева, всё ещё не двигаясь с места и не переводя взгляд. — Пойдём со мной, — Гидеон присел рядом с матерью, обнимая её за плечи. — Ты просидела тут всю ночь, тебе нужно поспать, — он осторожно прислонил её спиной к себе, чуть поглаживая её руки. — Я не хочу, — не оборачиваясь и всё так же спокойно ответила она. — Идём, — Гидеон говорил тихо, продолжая гладить её. — На тебе лица нет, такая ты бледная. — Не страшно, — коротко ответила та. Некоторое время они сидели молча. — Сейчас мне стоило бы поддерживать вас троих, — наконец произнесла королева, всё так же глядя на мужа. — Вы мои дети. — Не надо, мам, — он крепче её обнял и зарылся носом в её волосы. — Не делай ничего. Оба надолго замолчали. — Где Рейчел? — наконец заговорила Регина. — Джуди отвезёт её к нам, — ответил ей сын. — Хорошо, — едва заметно кивнула королева. — Шарлотта здесь, — начал Гидеон. — Я знаю, — остановила его мать. — Хотя так, наверное, даже лучше. Пусть отвлечётся. Её голос, пустой и холодный, звучал непривычно, и Гидеон с трудом мог узнать его. Он чуть отстранился от матери, оглядывая её, будто желая убедиться в том, что это действительно она. В палату вошёл доктор Штерн. — Гидеон, — подойдя к ним, он положил руку на плечо мужчины. — Привет, Дэвид, — отозвался тот, накрывая его ладонь своей. — Знаешь, я, наверное, впервые в жизни не знаю, что сказать, — через паузу произнёс врач. — А что тут скажешь? — Гидеон обернулся к собеседнику. — Всем всё понятно и так. Штерн молча кивнул. — Регина, — снова заговорил он через некоторое время, — уже пора. — Я знаю, — еле слышно отозвалась королева. — Ещё пару минут, и я уйду. Не волнуйся. — Тебе надо поспать, — продолжил Дэвид. — Идём, я уложу тебя в постель и сделаю укол снотворного. — Нет, я не хочу, — едва заметно покачала головой Регина. Она склонилась к мужу, провела пальцами по его щеке и медленно поцеловала в висок. Затем взяла его за руку. — Всё будет хорошо, — прошептала королева, сжимая холодную кисть. — Всё будет хорошо, — повторила она, снова целуя его. Выпрямившись, она поправила одеяло и обернулась к сыну: — Отвезёшь меня домой? — Конечно, мам, — кивнул Гидеон. — Регина, я думаю, тебе лучше остаться у нас, — врач обеспокоенно смотрел на неё. — Ненадолго, просто на всякий случай. — Дэвид, я не хочу, — устало вздохнула Регина. — Я хочу домой, — она встала, опираясь на руку сына, и направилась к выходу. — Дай нам с собой пару ампул снотворного и что нам ещё может понадобиться, — шепнул Гидеон Штерну. — Ты сможешь сам уколоть? — так же тихо уточнил тот. — Смогу, — подтвердил мужчина. — Не волнуйся, у нас всё будет нормально.***
Войдя в дом, королева аккуратно поставила туфли на полку в прихожей, в ряд с несколькими парами ботинок мужа. Поправила всё, чтобы обувь стояла идеально ровно. Прошла в гостиную, задумчиво оглядывая её. На столике возле дивана лежала книжка, а рядом с ней — очки. Регина перелистнула страницы. Найдя закладку, прочитала несколько фраз и вернула книжку на место. — Тебя, наверное, ждут Джуди и Рейчел, — обернулась она к Гидеону, стоящему неподалёку от неё. — И дети. — Если ты не против, я ещё немножко побуду тут, — отозвался он. — Может, хочешь чего-нибудь? Ты со вчерашнего дня ничего не ела и не пила. Королева отрицательно покачала головой. Подойдя к каминной полке, она плеснула себе немного виски и залпом осушила стакан. — Мне нужно побыть одной, — тихо сказала она. — Я хотела бы сейчас быть твоей матерью и быть с тобой, но я не могу, прости. У меня нет на это сил. — Это и не нужно, — он подошёл к матери и обнял её за плечи. — Но я буду очень волноваться, если ты останешься здесь одна. Я тихо посижу в уголке, ладно? — Знаешь, я, наверное, и правда пойду прилягу, — она мягко высвободилась из его рук и направилась к лестнице. — Хорошо, — кивнул он ей вслед. — Я здесь, если что-то понадобится. — Хорошо, — эхом отозвалась королева. Войдя в спальню, она прислонилась спиной к двери и закрыла глаза, глубоко дыша. Постояв так немного, она подошла к шкафу. Открыв его, сгребла в охапку пиджаки и рубашки. Уткнулась в них лицом. Зарылась носом. Чуть покачиваясь из стороны в сторону и подвисая на вешалке. Затем сняла с плечиков первый попавшийся пиджак, надела его и уткнулась носом в рукав, обнимая себя. И тут наконец разрыдалась, сползая на пол по дверце шкафа, стягивая за собой ещё несколько пиджаков и рубашек. Лёжа на полу, она беззвучно плакала. Задыхаясь от слёз, царапая ткань рубашки, которую сжимала в руках, впиваясь в неё ногтями, изо всех сил закусывая её, чтобы не кричать. Чтобы Гидеон не слышал её крика. После того как слёзы закончились, она ещё некоторое время лежала на полу, не в силах пошевелиться. Считая вдохи и выдохи, разглядывая резную ножку кровати. Наконец ей удалось подняться. Скинув пиджак, она стянула с себя платье, которое было на ней ещё с вечера, высморкалась в него и, скомкав, швырнула в угол. Потом завернулась в халат мужа, валявшийся на кресле, и присела на край кровати, с его стороны. Погладив ладонью его подушку, она схватила и прижала её к себе, жадно втягивая в себя запах. Легла, свернувшись клубком вокруг этой подушки, закутываясь в халат. И так, окутанная со всех сторон его запахом, провалилась в сон. Проснувшись, она не сразу вспомнила, что произошло, вначале потянувшись к мужу и удивившись, что она лежит на его стороне кровати. Осознание пришло быстро и внезапно, заставив её снова со стоном сжаться в клубок. В то время, как в памяти выстраивалась вся картина. — Ладно, — она села, встряхнула головой и отправилась в ванную. Умывшись, она переоделась в свою одежду и спустилась вниз, обнаружив на кухне Шарлотту. Та сидела за кухонным столом с чашкой кофе и ноутбуком. — Как ты? — обеспокоенно спросила дочь, глядя на мать поверх экрана. — Как будто меня всю выскребли кюреткой, целиком, — неуверенно ответила та. — Где Гидеон? — Ему нужно было заехать на работу, — Шарлотта встала, налила кофе в чашку и поставила её на противоположную сторону стола. — Будешь? — Буду, — королева присела за стол. — Как прошла операция? — поинтересовалась она через паузу. — Всё хорошо? — Нормально, — кивнула дочь. — А как ты сама? — спросила Регина. — Нормально, — повторила Шарлотта. — Слушай, мам, можно мы с Дереком и Лиззи поживём немного здесь, с тобой? — спросила она после паузы. — Это твой дом, — пожала плечами королева. — Если ты хочешь жить здесь, тебе не нужно спрашивать. — Вопрос в том, чего хочешь ты, — она внимательно посмотрела на мать. — Мы с Гидеоном, оба, хотели бы на какое-то время вернуться сюда. Если ты готова нас всех принять. Вместе с мужьями, жёнами и детьми. — Милая, это ваш дом, — повторила Регина. — Места тут хватит всем. И я буду вам рада, — сказала она без всякой уверенности. — Хорошо, — улыбнулась девушка. — Надо позвонить Трентонам, — отпив несколько глотков кофе, сказала королева, — договориться обо всём. Похороны, прощание, что там ещё бывает обычно. И надо понять, сколько человек будет на прощании… — Не беспокойся, — прервала её Шарлотта. — Мы всё сделаем. Гидеон сегодня заедет к Айзеку, он договорится. Вечером прилетит тётя Регина, она тоже поможет, если понадобится. Я уже сейчас занимаюсь списком тех, кто захочет прийти на прощание. Тебе не нужно об этом думать. — Да? И о чём же ты предлагаешь мне думать? — едко усмехнулась её мать. — Ладно, извини, — добавила она, глядя на лицо дочери. — Не обращай на меня внимания, я не хотела. — Я знаю, мам, — заверила её дочь.***
— Дениз? Это снова Шарлотта, — удерживая телефон плечом, девушка делала пометки в блокноте. — Да, у нас ещё плюс семь… Смотрите сами, я так не помню, какие у вас столы… Да, наверное… Ну, решите как-то сами. — Как дела? — поинтересовался Гидеон, только что появившийся на кухне родительского дома. — Голова кругом, — отмахнулась от него сестра, снова углубляясь в списки. — Ещё надо понять, как их всех рассадить. Тут не так мало людей, которые не могут сидеть рядом друг с другом. Что у тебя? С Айзеком обо всём договорились? — Да, — кивнул тот. — Прощание будет в ратуше, и у нас есть место под склеп на аллее у пруда в Грин-Вуде. — Целый склеп? — удивилась Шарлотта. — Ну, отец Айзека многим был обязан папе, — пожал плечами Гидеон. — Да и сам Айзек тоже. Так что новый мэр Трентон постарался как мог. — Да уж, — усмехнулась девушка, — приятно, что всем нам теперь есть куда лечь. Впрочем, у нас уже нет времени на склеп. — Ну да, — согласился её брат, — пока придётся обойтись без него. Потом доделаем. Ты договорилась с мамой, что мы все на время переедем к ней? — Вроде да, — кивнула Шарлотта. — Хотя не могу сказать, что эта идея привела её в восторг. — Неудивительно, — он налил себе кофе и присел за стол напротив сестры. — Мама привыкла заботиться о нас, а не наоборот. Где она, кстати? — Ушла, — пожала она плечами. — В смысле, ушла? — напрягся Гидеон. — Куда? — Покупать себе платье, — Шарлотта тоже взяла чашку с кофе. — Сказала, что у неё нет ни одного подходящего чёрного платья и что ей не в чем провожать папу. Собралась и ушла. — Надо было пойти с ней, — обеспокоенно сказал мужчина. — Надо было, — согласилась его собеседница, — но она наотрез отказалась. Сказала, что ей надо прогуляться. Одной. — И ты её отпустила? — уточнил Гидеон. — А мне надо было её связать? — удивилась та. — Слушай, мама совершенно адекватна. И то, что ей нужно побыть одной, совершенно нормально. — Надеюсь, что так, — вздохнул он. В замке щёлкнул ключ, и на пороге появилась королева. — Видишь? — улыбнулась Шарлотта. — Слава богу, — выдохнул её брат. — Мам, привет! — он вышел в прихожую. — Всё нормально? Нашла, что искала? — Не знаю, — она поставила на пол пакеты. — Они все какие-то не такие. Неидеальные. Но это все варианты, какие есть. Так что придётся выбирать из них. У неё зазвонил телефон. — Луиза, — ответила на звонок королева, — извини, я про тебя совсем забыла. Пять минут, и я буду. — Будешь где? — спросил Гидеон, когда она отключилась и убрала телефон. — У маникюрши, — она оглядела свои ногти. — Тут всё надо переделать. — Прямо сейчас? — удивился её сын. — Да, — кивнула Регина. — Завтра мы в последний раз увидимся с твоим отцом. Я не могу прийти с такими руками. Снова надев туфли, она выскользнула за дверь, оставив Гидеона в растерянности. — В полном адеквате, говоришь? — обернулся он к сестре. — И что? — пожала та плечами. — Это её способ справляться с горем. Она хочет быть красивой на похоронах. Чтобы все видели, какая у папы жена. Чтобы папа мог ею гордиться. Что в этом странного? — То есть ты видишь здесь логику? — уточнил Гидеон. — Безусловно, — заверила его сестра. — Ладно, — он снова присел за стол напротив неё, — вернёмся к организационным вопросам.***
— Давай всё отменим, — королева, затянутая в чёрный шёлк, нервно прошлась по гостиной. — Всё — это что? — уточнил Гидеон. — Прощание и вообще всё это сборище, — поморщилась она. — Я не хочу сидеть там и слушать, каким человеком был твой отец. А потом ещё эти дурацкие весёлые истории от друзей, которые обычно рассказывают на похоронах, чтобы всех как-то подбодрить. Все эти бесконечные: «ну как ты» и «держись». Меня тошнит при одной мысли обо всём этом. — Мамочка, ну ты же понимаешь, что это невозможно, — сын обнял её. — Это будет невероятно невежливо. Всем этим людям отец был дорог, они все хотят с ним попрощаться. Многие прилетят из других городов, кто-то даже с другого континента, всего на один день. — Ну и ладно, — она уткнулась лбом в его плечо. — Я просто хочу побыть с ним вдвоём ещё немного. Я не хочу ни с кем разговаривать. Я не хочу никого слушать. — У тебя будет время, чтобы побыть с ним вдвоём, — он провёл рукой по её волосам, поправив шпильку в причёске. — Я тебе обещаю. Но его друзья тоже хотят с ним проститься. — Если бы только друзья, — усмехнулась королева. — Представь только, сколько людей придёт ради того, чтобы познакомиться с кем-нибудь очень нужным. Последний раз воспользоваться именем твоего отца. — И они тоже потом будут вспоминать его с благодарностью, — он сжал её плечи, прижимая её к себе. — Идём. Около ратуши их уже ждали Шарлотта с Дереком, Рейчел и Джуди, и огромная толпа людей, половины из которых королева никогда прежде не видела. То и дело кто-то что-то говорил ей, но она не могла расслышать. В ушах звенело так, что хотелось закрыть их руками. И сквозь этот гул пробивался стук её сердца. Которое, казалось, было теперь повсюду и стучало не только в груди, но и в висках, в горле, даже в пальцах. Ей было жарко, несмотря на то, что день был пасмурный, а на ней было только тонкое шёлковое платье. С трудом удерживая равновесие, она вошла в просторный зал ратуши, дошла до возвышения в дальнем конце, на котором стоял отполированный гроб из красного дерева, склонилась к нему. — Привет, — произнесла она одними губами. — Я так соскучилась по тебе. И окружающий мир начал пропадать. Она почувствовала, как чьи-то руки подхватывают её, как кто-то усаживает её на стул, снова кто-то что-то говорил ей. Но она не могла разобрать слов. Потом всё завертелось: череда лиц, голосов, прикосновений. Бесконечный поток людей, проплывающий между ней и Голдом. Руки Шарлотты, которые то и дело сжимают её. Гидеон. — Нормально, — на автомате говорит она, видя вопрос на его лице, но не слыша его. — Мама, пора ехать, — ей наконец удаётся расслышать его слова. — Да, конечно, — кивает она, вставая. Грин-Вуд наполнен зеленью и птицами, и солнечные лучи постепенно начинают пробиваться сквозь облака, падая на листву. Люди тут стоят уже молча. Рабочие ещё раз проверяют ленты и механизм. Регина, склонившись к мужу, долго что-то шепчет ему на ухо. Наконец она выпрямляется, отходит на несколько шагов и утыкается в грудь сына, который прижимает её к себе, кивая рабочим. Она пытается обернуться, когда включается механизм, но сын крепко держит её, потихоньку отступая вместе с ней назад.***
— Мам? — на кухню заглянула девочка лет трёх. — Погуляешь со мной? — Лиззи, чуть попозже, — улыбнулась Шарлотта. — Сейчас мне надо закончить статью. — Ладно, — вздохнула девочка. — А когда папа придёт? — Папа придёт завтра утром, — ответила её мама, снова углубляясь в монитор. — У него сегодня дежурство. — Понятно. В замке щёлкнул ключ, и девочка поспешила в прихожую, где столкнулась с дядей. — Лиззи! — улыбнулся Гидеон. — Я не видел тебя почти три недели. Как дела? — Нормально, — пожала плечами малышка. — Держи, — он вынул из портфеля полупрозрачный мешочек из органзы и протянул его племяннице. — Это браслетик, как ты и хотела. — Спасибо, — девочка спрятала мешочек в карман юбки и потянулась, чтобы поцеловать дядю. — Ты его не посмотришь? — удивился Гидеон. — Потом посмотрю, — без энтузиазма ответила малышка. — Ты не в настроении? — спросил он её. — Я жду, когда мама закончит работать и мы сможем погулять, — вздохнула она. — Она целый день уже мне обещает. — Понятно, — улыбнулся мужчина. — Ладно, подожди чуть-чуть, и мы с тобой сходим в парк. — Конечно, — кивнула его племянница. — Что нового в Сан-Диего? — оторвавшись от ноутбука, Шарлотта поглядела на вошедшего на кухню родительского дома брата. — Всё хорошо, — он наклонился к сидящей рядом Джуди и поцеловал её. — Лицензии на золотые месторождения продлены. А что нового у нас? — Ну, кое-что есть, — улыбнулась его сестра. — Она по-прежнему отказывается выходить из дома и практически не разговаривает. Зато вчера она смогла съесть целую тарелку супа. — И это все наши достижения? — уточнил Гидеон. — А этого мало? — удивилась та. — Тарелку! — подчеркнула она. — А не три ложки и всё, «я не могу, меня тошнит». В первый раз за три месяца. — Вероятно, не мало, — согласился её брат, присаживаясь за стол рядом с женой. — Невозможно даже рассказать, как я соскучилась, — Джуди прижалась к мужу. — Ну, потом покажешь, — усмехнулся он, снова целуя её. Лиззи прошлась по гостиной, в очередной раз разглядывая безделушки на полках. Потом поднялась наверх, в спальню к бабушке. Регина сидела на полу, подтянув ноги к груди, уткнувшись лбом в колени. Её плечи чуть подрагивали. — Ты плачешь? — спросила малышка, подойдя ближе. — Почему ты плачешь? — Потому что мне грустно, — не поднимая головы, ответила Регина. — Тебе грустно, потому что дедушка умер, — девочка села рядом с ней. — Потому что ты теперь одна, без дедушки. Но, знаешь, никогда не надо доводить себя до слёз, — она погладила бабушку по плечу. — Так что никаких больше слёз, ладно? Смотри, у меня есть собачка, — она подтянула к себе игрушку, которую всё это время тянула за собой на верёвочке. — Если нажать на эту кнопочку, будет музыка. Давай нажмём прямо сейчас? — Лиззи, — она обняла девочку и разрыдалась уже в голос. — Никаких слёз, — напомнила малышка. — Договорились, — сквозь слёзы улыбнулась Регина. — Мой папа говорит, что дедушке сейчас очень хорошо, потому что он там же, где Иисус. А с Иисусом всем хорошо. — Твой папа правильно говорит, — вздохнула королева, чуть поглаживая внучку по спине. — Не надо больше плакать, — она обняла бабушку за шею и поцеловала её в щёку. — Погуляешь со мной? — Куда ты хочешь пойти? — уточнила Регина. — На нашу старую площадку, — не задумываясь, ответила девочка. — Где мы раньше гуляли, пока не переехали жить сюда. Я хочу показать мою собачку друзьям. Папа только вчера мне её купил. — Идём, — королева встала и протянула руку внучке. — Мы обязательно должны показать друзьям твою собачку.