***
— Так и думал, — Рин нахмурился. Они стояли в огромном темном зале — вероятно, глубоко под Академией. Самаэль закрыл глаза и вытянул руки в сторону гигантской круглой площадки по центру помещения. По его мысленной команде прямо из воздуха возникали странного вида карты, выстраиваясь в столбики. Столбики складывались в стены, стены — в коридоры, коридоры — в здания, все сложнее и сложнее, с самого фундамента повторяя Академию Истинного креста. — Хоть бы день подождал или два. Куда торопиться? Нет, я понимаю, что тормозить нельзя, но Самаэль. Неужели ты думаешь, что оставить себя в состоянии, близком к издыханию, разумно в текущей ситуации? — Я уже отвечал тебе на этот вопрос. Не беспокойся обо мне, — не отвлекаясь от дела, проговорил старший. — Мое тело и так уже исчерпало себя. Когда война закончится, мне все одно придется искать новое. Может, доктор Дракулеску сможет мне помочь с клоном. Но с этим разберемся позже. — Битва в любой момент может начаться. Ты должен быть в форме. Все мы должны! Брат! — Рин повысил голос, словно пытаясь докричаться, и сжал кулаки. Самаэль открыл глаза и удивленно обернулся на него. Окумура даже оскалился немного. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Посмотри на себя. Это же просто жесть какая-то! — Не случится. Я теперь всегда начеку, — карты продолжали строиться у него за спиной, даже когда он опустил руки. Парень смотрел ему прямо в лицо. Невероятный демон. Да, чтобы одолеть такого, нужно постараться. Но сейчас все стало совсем иначе, чем даже несколько дней назад. Рин видел сквозь почти прозрачную кожу на открытых участках хитросплетения вздувшихся от напряжения вен. Глаза Самаэля впали, как у обезвоженного, а белки их краснели от полопавшихся сосудов. Жалкое зрелище. Разве это порядок — доводить себя до такого? Чертов клоун с вредной больной самоуверенностью! — Второй раз они наверняка подготовятся лучше. Даже с Сатаной будет тяжко. Не делай вид, что не понимаешь. Ты ведь наверняка уже успел передумать это кучу раз, задолго до того, как я догадался. Какой будет прок от твоих барьеров, если вдруг… — Братишка, — на плечи Рину мягко легли руки. Самаэль смотрел прямо в глаза; парень сглотнул комок, застрявший в горле. — Никаких «если вдруг» не случится — ни со мной, ни тем более с тобой. Я не допущу этого. «Мне страшно», — повторил про себя Окумура фразу, уже сказанную когда-то вслух. «Мне тоже», — возник в голове ответ, в прошлый раз звучавший по-другому. Рин почувствовал острую нужду схватить Короля времени за ворот его пиджака и хорошенько встряхнуть — дескать, что же ты тогда вытворяешь, если все знаешь?! А потом обнять его по-дружески, покрепче — выразить поддержку и показать, что ему не наплевать ни на что. Но вместо этого Окумура дернулся и смахнул с себя ладони брата. — Доделывай свои барьеры и пойдем. Нас ждут. Самаэль, усмехнувшись, вновь развернулся к строящимся в Академию картам.***
— Командир, — Ангель сел на одно колено перед широкой кроватью и склонил голову. Король света, одетый в одну длинную сорочку, смотрел не на него — сквозь него. В глазах демона еще играли остатки пережитой ярости. Бывший паладин сглотнул. — Я получил ваше распоряжение. Позвольте выступить с возражением. — Интересное дело, Артур. С чего это вдруг вы пасуете? Неужели боитесь? — Вовсе нет, — нахмурился тот. — Вы еще не восстановились после той битвы, командир. Не было бы разумнее… — Не только мы зализываем раны, — перебил его Люцифер. — Кое-кого мы тоже знатно потрепали. Технологии и медицина Иллюминатов куда мощнее средневековых методов Ордена. Я уже способен сражаться. А вот Наследник Сатаны, его братишки и сестренка — скорее всего, нет. Ты сказал, что Окумура Юкио на их стороне, а значит, и отец — тоже. Их силы крепнут. Ждать попросту некогда. Кроме того, мой агент сообщает, что Самаэль возводит барьеры, а значит — тратит свою еще не восстановившуюся энергию, как обычно, на совершенно глупое и ненужное мероприятие. Это самый удачный момент для атаки. — Буду надеяться, что вы правы, командир, — Ангель склонил голову. Король света улыбнулся. — А что касается тебя, Артур… выполни то, что должен, наконец. Без этого перетянуть Наследничка на нашу сторону будет невозможно. Так что твоя задача открыта, и желательно бы решить проблему поскорее. А то мы уже начинаем сомневаться в твоей необходимости в легионах Геенны. Ты же не хочешь сгинуть в небытие вместе с людишками? — Я все сделаю. Не сомневайтесь, — и бывший паладин растянул губы в кривой улыбке.***
Бледно-синяя пелена сумерек охватила Городок, падая на крыши домов и накрывая улицы прохладой. В какие-то двадцать минут пустынные дороги потеряли последние солнечные отблески, озарившись искусственным светом фонарей. Тишина теперь селилась здесь. И эту тишину нарушали голоса непринужденно болтающей демонской Семейки, бодрым шагом направлявшейся к монастырю, а точнее — к кладбищу близ него. Рин, большая часть тела которого всё еще представляла собой заживающий обширный ожог, приобнял уже полностью восстановившуюся Асмодей за плечи. Девушка, получившая наконец заветное внимание к своей персоне, перестала хмуриться и вновь была расслаблена. Амаймон заглушал отблески физической боли тем, что поглощал один за другим чупа-чупсы, накупленные еще позавчера и припрятанные под подушкой в их бывшей квартирке. Самаэль плелся позади всех — быстрой ходьбой он никогда не отличался и прежде, а в данный момент и вовсе физическое истощение давало о себе знать. Он с неким сожалением поглядывал на тех, кто шел впереди, думая о том, что неплохо было бы использовать кого-нибудь из них в качестве точки опоры. Но, как только кто-то оборачивался в его сторону, чтобы задать вопрос или просто проверить, не помер ли он за их спинами, старший тотчас же выпрямлялся до отказа и убирал с лица всякий намек на плохое самочувствие. Это было единственным, что не давало его внешнему виду казаться совершенно жалким. — И хорошо, и досадно, что нет вокруг никого, — Рин вытянул свободную руку, и в следующее мгновение ладони коснулось горячее дыхание его найтмара. Потрепав лошадь за гриву, парень обернулся к Королю времени. — Если тебе тяжело, ты ведь тоже можешь позвать своего. Или садись на моего, мне не жалко. — Благодарю. Но я все-таки лучше пешком пройдусь, — улыбнулся тот. Окумура прищурился. — Ты точно в порядке? — Насколько в моем случае это возможно, — несколько через силу быстрых шагов, и старший догнал остальных. Наследник молча кивнул коню, и тот растворился в темноте ближайшего неосвещенного переулка. — Давайте я расскажу про свою идею, — предложил Рин. — Когда мы вернемся в Геенну, сил нас четырех будет уже недостаточно. Я хочу попробовать достучаться до сущностей найтмаров, чтобы они помогли нам биться. Вот только как это сделать? — Ого. Недурно, — Асмодей дернула бровями. — Но, как ты верно подметил, непонятно, как мы это сможем. — Можно попробовать через Сатану. Или через Рина, как его Наследника, — Самаэль кивнул на младшего. — У них обоих есть особая связь со всеми созданиями Геенны. Призыв должен сработать. Чтобы не сильно нагружать явно утомленного Повелителя времени, демоны сбавили шаг и теперь как будто просто неторопливо прогуливались. Вечер сменился поздним вечером, а после - глубокой ночью. Городок погрузился в густую, как студень, темень, прерываемую желтыми пятнами фонарей. Они уже подходили к месту, когда Окумура вдруг застыл, принюхался и, растянув губы в улыбке, ускорился. У самого входа он раскинул руки и заливисто засмеялся. — Не может быть! Куро! Куро, старый приятель, как я рад тебя видеть! Демонический кот с радостным воплем прыгнул в объятия Рина. Остальные переглянулись, усмехаясь. Но Окумура был счастлив, как ребенок. Куро гладился о него, словно не было между ними никакой пропасти прожитых лет, словно Рин никуда не пропадал и ни в кого не преобразился. Ведь кот всегда знал, кто он такой, и любил его со всеми недостатками. Как хорошо, что они наконец-то встретились. — Я невероятно рад увидеть, что ты на нашей стороне, — парень обхватил тельце демона под передние лапы и прижался лицом к его морде. — Это очень большая удача! — Тебя так долго не было! Я скучал! — рождался прямо в голове тоненький, по-девичьи звенящий голосок некоматы. — Хочу поиграть на славу! И сукияки! — О, вот от сукияки бы и я не отказался, — и Рин громогласно рассмеялся. Спереди послышался смех Фуджимото. Бесплотная копия старика сидела на своей могиле, скрестив руки и улыбаясь гостям. Демоны подошли поближе. — Наконец-то и вы решили меня на… — его взгляд упал на Самаэля, и улыбка мгновенно испарилась. — Святые угодники. Мефисто, что с тобой? — И этот туда же. Временное недомогание, — тот щелкнул пальцами, исчез в розоватом облачке и через мгновение стоял уже в глухом плаще экзорциста светло-кремового цвета, кашне под самый подбородок и перчатках. — Прискипались все к моему внешнему виду. Успокойтесь уже. Будто больше обсудить нечего, в самом деле. — Ладно, извини, — в голосе Широ послышалась обида. — Прости, что решил справиться о самочувствии. Подумаешь, переживаю. — Не нужно за меня переживать, — демон даже показал зубы, что значительно накалило обстановку. Рин, метнув взгляд с одного на другого, решил, что ее срочно необходимо разрядить. — Старик, а знаешь, что? — он насильно переключил на себя внимание. — Юкио теперь паладин! Представляешь? — Да ну? — преподобный удивился совершенно искренне. — И с каким демоном он заключил контракт? Без контракта его бы не поставили на пост. — С Сатаной, — Асмодей широко улыбнулась. Брови Широ поползли на лоб. — Неужели? Вы уже уговорили его? Вот молодцы! И что теперь? Контракт будет расторгнут, когда все закончится, или же нет? — Нет, — Окумура рассеянно почесывал Куро за ушком. — Когда Сатана встанет на свое положенное место, я буду его исполнять. Я даже волнуюсь, — он нервно усмехнулся. — Не думал, что члены Семьи могут быть исполнителями контракта. — А почему нет, собственно? У меня, например, был контракт с Самаэлем, — Фуджимото кивнул на старшего. У Рина невольно отвисла челюсть, как и у Асмодей. Амаймон сказанную фразу проигнорировал, полностью увлекшись разглядыванием снежинки на конце палочки своего леденца. — Да ну? — от шока у Окумуры даже голос осип. — А ты думал, мы просто так друзьями назывались? — Фель дернул бровями. — Я вообще никогда не задумывался, кто помогал моему старику, честно сказать, — век живи, век учись. А Наследнику уже начало казаться, что он знает… ну, если не все, то почти все. Он повернулся к брату. — Ты не говорил. — Значит, это было не так уж и важно. Что бы изменилось, если бы ты знал? — старший приподнял уголки губ в легкой полуулыбке. — А исполнение контракта — большая ответственность. Ты ментально связан с тем, кто подписался под ним. Сначала будет казаться тяжелым, но потом ты привыкнешь. Возможно, еще и не с одним завяжешься. Кто знает. — Ну, если вдруг не буду справляться, то спрошу у тебя совета, — Рин засмеялся. Куро развернулся на его плече и устремил взгляд в небо. — Надо же. Я тоже не знала, — заговорила Асмодей, с интересом заглядывая в лицо Королю времени. — И как это? — Я не знаю, как описать, — пожал плечами тот. — Что-то вроде… — Смотрите! Вон там! — вдруг закричал голос кота в головах. Все синхронно обернулись и тут же почувствовали, как холодеют: ярко-белая вспышка озарила небо у горизонта, а чуть погодя по земле прокатилась слабая вибрация. — Взрывная волна? Очередная атака? — Амаймон раскусил карамель и выбросил палочку, сделав несколько шагов к выходу из кладбища, чтобы рассмотреть получше. Через полминуты, пока демоны приходили в себя, сверкнуло еще раз, и снова земля тихонько задрожала. — Так… так скоро? — Рин выдохнул. — Немыслимо! Мы еще не… черт подери! — Это Люцифер. Сто процентов он. Как он сумел так быстро восстановиться? — спросил Самаэль, не обращаясь ни к кому конкретно. — Мы ведь хорошо его потрепали. Ровно сутки прошли! — Кажется, нам не дадут больше времени пообщаться, — Фуджимото мгновенно посерьезнел. — Идите! Повторять дважды не пришлось. На этот раз старший не стал бравировать — вызвал найтмара и запрыгнул на него, позабыв про физическую боль во всем теле. Окумура оседлал Куро, принявшего форму некоматы и любезно предоставившего свою спину; Амаймон, помимо лошади, призвал еще и Бегемота, готовый вступить в бой сейчас же. Широ, пожелав удачи, растворился в воздухе. Пустынные улицы ожили — вызванные патрули экзорцистов появлялись словно из ниоткуда, спеша к месту происшествия. Услышав громовый стук копыт, они шарахались в стороны, с некоторым удивлением провожая взглядом четверку демонов, обгоняющую их. Самаэль не скрывал беспокойства на лице: слишком маленький перерыв им дали, чтобы набраться сил. Если дальше все пойдет в таком же темпе, то шиш им, а не Ассия. Неужели Люцифер нашел себе клона с бесконечной регенерацией? Нет, едва ли. Но тем не менее, он уже сражался (такая игра света — явно его рук дело), а значит, все-таки регенерировал. Пусть не до конца, пусть все еще был слаб, но мог биться. Это очень, очень плохо. Даже ослабленный Люцифер сильнее любого из них. Если он вновь использует световые бомбы, значит, действительно восстановился на достаточном уровне. А вот Самаэль — единственный более-менее честный для него соперник — был до сих пор, мягко говоря, не в форме. Юкио еще не вошел в тесный контакт с Сатаной и использует его силу впервые, а значит, не сможет выложиться на полную. Никак старший брат знал об этом, раз решил взять реванш через такое короткое время. А раз так — значит, в лагере людей и в самом деле есть шпион, есть предатель. Нетрудно догадаться, кто именно. Скрип колес совсем рядом отвлек его от рассуждений. — А ты очень неплохо смотришься верхом, — из окна поравнявшегося с Семьей микроавтобуса выглянула Шура. На ее лице разлился страх, но она усиленно старалась выглядеть бодрой. Мефисто улыбнулся в ответ. — Благодарю. Есть новости? Где Окумура-сэнсей? — Едет. Мы должны прибыть на место одновременно. Ты никак снова вступишь в бой? — девушка дернула бровями. — Будто бы у меня есть выбор, — в голосе Феля мелькнула злобная искорка. — Не стану отрицать, что с большим удовольствием бы просто понаблюдал. Но сейчас на кону слишком многое, мисс Киригакуре. — Я совсем не узнаю прежнего Мефисто, — буркнула она. — Тебя словно подменили. Никогда не видела тебя столь заинтересованным. — Это неправильное слово. Я просто не хочу, чтобы это измерение кануло в небытие. И искренне надеюсь, что после этой заварушки мне без проблем позволят жить в Ассии, как и прежде. Все-таки мы своей шкурой рискуем ради вас, людишек. — Давай для начала эту заварушку переживем, — лицо Шуры озарила нервная улыбка. Самаэль открыл было рот, чтобы ответить ей, но в это время гул взрыва послышался откуда-то сзади. Найтмар Повелителя времени встал на дыбы и остановился. Демон развернул его, вглядываясь в небо. Черная туча, состоящая из угольной смолы, взвилась к облакам, рассыпаясь по городу. Ее было так много, что легко можно было спутать с черным коптящим дымом от пожара. Мефисто судорожно выдохнул. — Это со стороны Академии, — с ним поравнялась Асмодей на собственном найтмаре. Она переглянулась с остальными. Во взглядах читались однозначные эмоции: старший ни за что не станет сражаться где-то еще в то время, как рядом с его детищем творится что-то неладное. Рин спрыгнул с Куро и встал перед конем брата. — Самаэль! — окликнул он и дождался, пока зеленые глаза сфокусируются на его лице. — Мы здесь разберемся. С нами будет отец и другие экзорцисты! Скачи! Не говоря ни слова, Король времени сдавил бока найтмара и устремился в противоположную сторону. Скорее всего, угольная смола вырывается из-под земли где-то в лесной зоне. Идеальное место для того, чтобы дать бой: там практически негде укрыться, и он окажется в крайне невыгодном положении. Однако, как выяснилось, одного его не оставили. — Я помогу, — лошадь Асмодей догнала его. Мефисто оскалился. — Они будут драться с Люцифером. Ты нужнее там. — Ой, да брось, — она поморщилась. — С ними Сатана и Рин. Справятся. А вот тебе точно не помешает поддержка. Или считаешь, что боеспособен? Самаэль не ответил. Энергия потихоньку вскипала внутри, ускоряя регенерацию, но все больше и больше сокращая ему время. Какая ирония. Как и тот факт, что он намеренно позволяет водить себя за нос. Совершенно ясно, что его пытаются вывести на бой, разделив с остальными, оставив без поддержки - слабого, изувеченного и абсолютно не готового к поединку. Иначе зачем еще угрожать Академии, страх за которую доводил отнюдь не глупого демона до полного безрассудства? Люцифер знал о его слабости. Вся Геенна знала. Хорошо, что Асмодей рядом. Она была сильнее, чем казалось многим. Она поможет. Прямо по центру огромной освещаемой светом луны поляны — той самой, на которой стоял лагерь в ночь второго пришествия Рина — угольная смола рассеивалась по небу из огромной расщелины. Демонов уже ждали. Стоило только членам Семьи показаться из-за деревьев, как десятки безумных взглядов впились в их фигуры. Черные силуэты тварей Неблагого двора возникли прямо из темноты. — На этот раз без босса? — девушка злобно усмехнулась. — Босс появится. Но, я так думаю, что позже, — Самаэль, напрягшись, сжал кулаки, и пламя гривы струилось между его пальцев. — Полагаю, что на этот раз придется пользоваться грубой силой. Тогда начнем сейчас же! Найтмар его вздыбился и оскалился, ринувшись в сторону противника. Асмодей спешилась и устремилась туда же. Завизжав, порождения Тьмы хлынули на Семью толпой. Угольная смола витала вокруг, закрывая обзор. Да уж. Даже с кэльпи без кого-то посильнее битва будет нелегкой. Старший все еще истощен, а демоница… у нее никогда не было большого опыта в решении конфликтов грубой силой. Что ж, придется познавать на практике. И она, крича, словно бешеная, запускала коготки в шкуру врагам снова и снова. Где-то неподалеку Самаэль устраивал им неслабую свистопляску, вдавливая в землю или же швыряя в воздух. Власть над пространством — это не шутки шутить. Самое время преподать им урок. Другой фронт разворачивался прямо посреди городских улиц. Юкио несколько минут как прибыл на место действа и уже вступил в бой. Рин с Амаймоном, переглянувшись, сразу же после прибытия тоже устремились в атаку, оставив обескураженную темпом развития событий Шуру приходить в себя. Постояв столбом пару секунд, она шлепнула рукой по щеке, словно наказывала себя за бездействие, и, вытянув меч из ножен, вступила в бой. Такого внезапного начала на ее памяти еще не было. Что же происходит и какие у них шансы? На этот раз в рядах противника было в разы больше демонов. Всех видов и мастей чудища — гули, вурдалаки, гоблины, даже циклопы. За огромными, как целый дом, одноглазыми монстрами более мелкие кишели и сметали все на своем пути. Район превращался в руины с пугающей скоростью. Как хорошо, что жители эвакуированы! Хоть в чем-то лагерь людей преуспевает. Наследник пропустил энергию через Комакен и швырял пламенем во все стороны. Впереди бело-синее зарево возвещало о том, что новый паладин дает отпор Повелителю света. Сквозь ослепительное сияние Рин сумел рассмотреть силуэт Люцифера: поддерживаемый серафимом, он атаковал с той же силой, что и вчера. Действительно, неужели ему так мало времени нужно на то, чтобы восстановиться? — Фас, Бегемот! — послышался крик Амаймона. Питомец его, в своей ярости выросший настолько, что с трудом помещался на улице, рванул вперед, громя противников. Сам демон же, предельно сосредоточенный, едва успевал уворачиваться от сверхновых Люцифера. Свет слепил. — Поддержим Сатану! — закричал Рин, поймав взглядом брата, а также Шуру и подоспевших Сугуро и Конекомару. — Он — наш главный козырь! И окликнул Куро, чтобы кот сдерживал мелких демонов на земле. Тот ответил воинственным ревом. А Юкио, попытавшись вначале контролировать самостоятельно пламя Бога, через какое-то время полностью отдался в его власть. Он испытывал что-то невообразимое. Сатана внутри кидал его, как марионетку, из стороны в сторону, то уклоняясь от атаки, то проворачивая ответную. Юкио чувствовал ярость, торжество и впадал в бешенство от разрывающей нутро обжигающей боли одновременно. Так вот что ощущают демоны, когда используют силу? Невероятно! — Вот так! — рядом оказался Рин, отпрыгнув от спины Куро. Он кинул на брата взгляд, полный странной смеси гнева, радости и безумия. И юный паладин, не веря самому себе, ответил тем же. И почувствовал нечто совершенно новое для себя: что-то все-таки связывало их, а теперь он едва ли не осязал эти узы. Или это связь Рина и Сатаны, что сидит внутри? — Давай устроим им аутодафе! Ах-ха-ха! — губы задвигались сами по себе, произнося слова, о которых Юкио даже не думал. Какое все-таки странное чувство. Брат что-то ответил Богу, а следом забормотал слова, которые было невозможно разобрать из-за гула вокруг. И весь мир, казалось, потонул в синем зареве. Порыв пламенного ветра прошелся по легиону Геенны, закрывающему Короля света, уничтожая его подчистую, по серафиму и самому Люциферу; демон, выплюнув кровь, свалился на крышу здания снизу. Ужасающая сила. Юкио почувствовал, как его растаптывают мурашки. — Получается! Кья-а-а-а-а! — Амаймон возник позади и вступил в ближний бой. Люцифер, оскалившись, обнажил когти. Стоило небольших трудов перехватить руку и отправить Повелителя земли в ближайшую стену. Но тот тут же поднялся и снова атаковал. К нему присоединилась Шура, чудом увернувшись от взрыва мини-сверхновой. Юкио ощущал, что сгорает заживо. Так и должно быть? Решив, что нет, он послал сигнал в собственный мозг. — Ты еще не привык, — задумчиво пророкотал демон в нем. — Крайне печально. Когда-нибудь мы с тобой перейдем на иной уровень взаимодействия, но сейчас, похоже, придется решать все методами, Богу вовсе не свойственными. Жаль. Было бы гораздо проще. И Сатана умерил ярость. Окумура-младший вздохнул с облегчением. Он обернулся на поле боя: они и без этих «методов» неплохо справлялись. Пока что точно обойдутся. Тем временем близ Академии Истинного креста обстановка накалялась. Грубая сила не помогала: демонов Неблагого двора становилось все больше, Асмодей начала выдыхаться, да и Самаэль уже чувствовал, что сил почти не осталось. Эх, оказался бы здесь Рин… Думать о том, справляются ли остальные, было некогда. Единственное, что помогало держаться на плаву — это сестра и скачущий рядом ее найтмар, помогающий в битве. Она с таким остервенением рвала противника, что ненависть и гнев то и дело прерывались подлинным восхищением. Его конь, как и конь Асмодей, кусался и бил пламенными копытами по врагам, приближавшимся на опасное расстояние. Но он забирал энергию Самаэля, ослабляя его еще сильнее. Нужно заканчивать. — Асмодей! Придумай что-нибудь! — крикнул он, когда в очередной раз девушка проскакивала мимо. — А я чем, по-твоему, занимаюсь? — ответила она, раздирая шкуру очередному кэльпи. Тот изловчился и схватил ее зубами. Демоница зарычала и замахнулась, но удар когтями пришелся по сгустку воды, расплескав ее: чудище материализовалось в другом месте. Ярость вырвалась криком из глотки вместе со снопом синего огня. — Если бы можно было взять в союзники такого же бешеного и сильного, — осклабился старший и обернулся на сестру. Показалось, или в ее глазах мелькнула искра озарения? Лучше бы это было так, потому что тянуть с концом боя дальше некуда. Сразу несколько тварей набросилось на него, пытаясь достать. Снова отбился. Воздух вокруг наполнился их визгом, ржанием найтмаров, скрежетом угольной смолы. Голос Асмодей он услышал, словно она говорила через плотную стену. — Самаэль! Есть идея! — демоница выставила вперед руку, чтобы при удобной возможности схватить ладонь брата. — Я смогу воздействовать даже на демонов, на кэльпи, если ты поможешь мне! Еще одна комбинированная атака? Это был шанс реабилитироваться. Рин и Амаймон, как и Сатана, держат фронт далеко отсюда, и их противник куда более грозный. Да и никто не подпустил бы Наследника к старшему, зная, во что может вылиться их союз. Развернув найтмара, Самаэль ринулся к сестре. Однако уже рядом с нею земля раскололась, выпустив новый сноп угольной смолы. Тысячи крошечных демонов окружили Короля времени, закрыв ему обзор. — Вот мы и снова встретились, отродье, — раздался среди черного хаоса голос Ангеля. Самаэль, уделив ему не больше пары секунд внимания, отдал невербальный приказ коню материализоваться ближе к Асмодей. Та, развоплотив своего найтмара, через трескающуюся землю прыжками пробиралась навстречу. Артур нашел их взглядом, но вместо того, чтобы атаковать, сделав пару шагов, неожиданно улыбнулся и — напротив — опустил руку. Угольная смола, отстав от демонов, закружилась подле него. — С каких это пор у нас Ангель командует низшими созданиями Геенны? — спросил старший непонятно у кого, скептически подняв бровь. Асмодей перебила его. — Руку мне дай! Думать некогда. Раз уж ему так любезно предоставили возможность провернуть атаку, то он использует ее на полный максимум. Решительность сестры вдохновляла. Самаэль смотрел ей в глаза и видел то первобытное, незыблемое безумие, радость сражения, которую не замечал у нее уже много веков. Асмодей марала руки о тварей Геенны и получала от этого удовольствие. Взгляд ее блестел огнем страсти — той самой, которой она в щедрости одаривала людей, но никогда не являла на себе же. Кроме вот этой секунды. Истинный суккуб. Как же она была прекрасна в этот момент! Самаэль вложил свою руку в ее подрагивающие от нетерпения пальцы с неким даже благоговением. Неоднократно уже он думал, что Асмодей будоражит его больше, чем кто-либо еще из Семьи. О, ее стихия была полна пугающей мощи, так легко подчиняющей себе сердца людей и даже физические оболочки демонов. Чего стоит ожидать от единения с ее сущностью? Он с упоением позволил прикоснуться и утянуть свою силу в дебри другого сознания, позволил воспользоваться стихией собственной сущности. Чужая душа — потемки, а душа сестры и вовсе казалась непролазной чащей. Наконец-то нашелся предлог прочесать эту дремучую глушь хорошенько! Объединяясь днем ранее с сущностью Рина, он чувствовал ярость и невероятную мощь. Сердце у младшенького пылало и пульсировало, и, растворяясь во власти пространства, оно позволяло Самаэлю чувствовать себя воистину всемогущим. Зверем, готовым порвать все вокруг в клочья. Бесконечная череда чужих эмоций, воспоминаний и мыслей пронеслась в голове и укоренилась в сознании, словно все эти чувства, картины из прошлого и образы настоящего были его собственными, и демон знал, что Рин в тот миг ощущал то же самое. Самая поэтичная духовная близость, столь возвышенно описываемая людьми, не шла ни в какое сравнение с этим единением. С того момента два брата оказались связанными друг с другом куда прочнее, чем прочие члены Семьи, и выказали друг другу истинное, бесконечное доверие. Никогда и ни с кем до Окумуры он не делился столь сокровенным, и никто еще не доверял это сокровенное ему. Но война вынуждает идти рискованным путем, и теперь он выдает всю подноготную себя Асмодей. Она видит его мысли, читает его душу, как открытую книгу на с детства знакомом языке, хотя до сего момента понятия не имела, что он чувствует и думает. И Самаэль, закрыв глаза, ждал, когда чужие потемки, столь желанные в эти длинные три секунды раздумья, возникнут и в его сознании тоже. Но проходило одно мгновение за другим, а иной сущности в новоявленной связи не было и следа. Только тьма… Демон распахнул глаза, впившись взглядом в лицо сестры. Никакого прилива сил не было — лишь его собственная душа, вытягиваясь в нитку, покидала тело. Нет, такого точно не должно быть! — Что происходит?.. — прошептал он. Из-под ее век пылало голубое пламя, а легкая улыбка отдавала страстью и безумием. В себе ли она? И что это с ее взглядом? Решив, что игра не стоит свеч, Самаэль попробовал разжать пальцы, чтобы разорвать эту связь. Но руки словно не слушались его, а сущность, дрожа и вырываясь, ускользала куда-то в темноту. — Отпусти меня! — выкрикнул он и дернул кисть Асмодей на себя. Но вместо того, чтобы напрячься и оборваться, связь лишь окрепла. Король времени ощутил и духовно, и физически, что слабеет. Сознание запаниковало, забилось, словно птица, пойманная в клетку. Насилу погрузившись в себя, он в отчаянье нашел нитку, ведущую к Рину, схватился за нее… … И нить оборвалась. А за нею — все остальные. Одна за другой. Рин, Амаймон, Сатана, десятки, сотни других существ, с которыми ему приходилось общаться. Остался лишь толстый канат, перетягивающий его сущность рывками куда-то в пустоту. Остатки сущности. Капли сущности… И вдруг, заполняя эти бреши, откуда-то извне, будто войдя с воздухом через легкие, внутрь хлынула тьма. Она разлилась по всем уголкам души, поглощая разум, мысли, пожирая вдохи и ловя выдохи. Она оплела черной паутиной сердце и стиснула его, словно оковы. Она просочилась в каждый орган, в каждую клеточку тела. И сущность, соприкасаясь с ней, шипела и растворялась, как дым. А следом воцарилась пустая тишина. Отчаянье Самаэля эхом отразилось в сознании Рина. «Отпусти меня!» — услышал он столь отчетливо, словно брат сражался у него под боком. Мгновенно позабыв про контратаку, он приземлился и повернулся в сторону, где полчаса назад скрылись они с Асмодей. Чуть поодаль то же самое сделал и Юкио — вернее, Сатана в нем, взяв под контроль человеческое тело. Люцифер, отбивающийся от Амаймона, Шуры и других экзорцистов, тоже почувствовав непривычное беспокойство, легонько улыбнулся. — Умница, Ангель. Наконец-то. Яркая-яркая вспышка, и он исчез в ослепительном сиянии, оставив бойцов Ордена наедине с легионом Геенны. Зеленоволосый потерялся, остановившись в ступоре и обескураженно глядя на пустое место, где только что был противник. Шура сплюнула, опуская меч. — Что случилось? — Юкио, пропустив слова Короля света мимо ушей, нахмурился, спрашивая у себя самого. Сатана заставлял его смотреть на Окумуру-старшего и, очевидно, пытался понять. — Рин что-то почуял, — пророкотал голос в голове. Но, прежде чем Бог Геенны успел что-либо сказать, Наследник уже сорвался с места, отдав Куро короткий приказ оставаться тут, и несся туда, где сражался Повелитель времени. Беда, случилась большая беда — предчувствие гнало его вперед. Отчего-то в голове одномоментно пронеслись воспоминания — картины из его собственного прошлого и другого, совершенно незнакомого, далекого, как иные галактики, древнего, как сама земля. Где-то среди них мелькали мор и стихийные бедствия, темная трава Геенны, какие-то торжественные залы, Академия и его собственное лицо. Самаэль! Из ближайшей тени возник его найтмар, и Рин на ходу заскочил на его спину. Быстрее, быстрее! Через глубины себя он почувствовал, как наконец-то отреагировали остальные союзники — учуял волнение Амаймона и ледяную панику отца. Конь заржал — он просто не мог ускориться еще сильнее. Окумура стиснул зубы. И тут он ясно ощутил, как что-то внутри схлопнулось и исчезло. А оставшееся от этого пространство мгновенно заполнил сковывающий все тело ужас. Найтмар вздыбился и остановился, а Рин, словно его огрели чем-то тяжелым, пытался отдышаться и понять. Самая крепкая нить в его душе вдруг лопнула и исчезла. Не может этого быть. Невозможно! Это невозможно! — Вперед! Быстрее! — заорал он вслух, подгоняя лошадь. Та пустилась с места в карьер и через несколько секунд достигла точки назначения. Чуть поодаль, улыбаясь, стоял и наблюдал за действом Ангель в окружении туч угольной смолы. Бывший паладин не двигался, лишь смерил надменным взглядом подоспевшего Наследника. Но он мало интересовал Рина: гораздо важнее картина прямо перед глазами. Асмодей, находясь в затуманенном сознании и с легкой улыбкой на губах, держала за руку тело, минуту назад бывшее Самаэлем. Но теперь это была лишь пустая оболочка с белой, как полотно, кожей и выцветшими глазами, безжизненно повисшая в крепкой хватке демоницы. Обернувшись на крик Наследника, сестра разжала пальцы, и тело мешком повалилось оземь, без всяких признаков сущности внутри. Рин застыл на месте, глядя на него и не веря своим глазам. Пугающая пустота в душе пришла с оглушительным раскатом грома. Уши застил белый шум. Окружающий мир словно потух: Ассия и Геенна, небо и земля, Беспросветная Ночь и отец — все померкло, все окуталось белесой дымкой и осипло. Рин не видел, как Ангель рассыпался на угольную смолу и исчез. Не мог видеть, как незримые барьеры вокруг Академии Истинного креста с легким хрустальным звоном разлетелись на блестящие неосязаемые осколки, являя ее для демонов Геенны. Не слышал, как торжествующе завыли кэльпи позади. Он упал на колени, чувствуя, что самоконтроль покидает его. Асмодей смотрела ему в лицо. Улыбка пропала, и взгляд ее теперь не выражал ничего — полное отсутствие эмоций. — Он… он ушел. Его не существует. Больше не существует, — выдавила демоница и уставилась в поблекшие глаза старшего брата. Окумура мгновенно закипел. Что она несет?! И как может быть столь спокойна?! — Что тут произошло? — прошипел он, но ответа не дождался: позади взвыли кэльпи и бросились в атаку. Рин с бешеным ревом развернулся и принялся рвать их в ответную — когтями и зубами, как животное. Краем глаза глянул он на сестру: Асмодей продолжала неподвижно стоять над телом Самаэля, и твари Неблагого двора не трогали ее. Зато они в радостном остервенении оттащили от нее Короля времени, не встретив сопротивления. В его светлый костюм впились зубы, срывая ткань вместе с кожей и вырывая целые куски мяса. Он катался под их рывками по пыли и грязи, как тряпичная кукла. Демоница смотрела на эту мерзость по-прежнему безэмоционально. А вот Окумура окончательно потерял контроль. — А ну… пошли… прочь!!! — заорал он, и яростное пламя вырвалось из него оглушительным взрывом, охватив территорию на гектары вокруг, выжигая все, кроме бездыханного тела Самаэля и фигуры сестры, застывшей, как восковая статуя. Оно опалило шкуру кэльпи, и часть из чудовищ рассыпалась пеплом, даже не успев отреагировать на контратаку. Те же, кто выжил после этой вспышки, с визгом растеклись по земле болотной жижей, скрываясь с поля боя. Воцарилась стрекочущая искрами тишина. Пламя погасло, и из него к Рину вышагнула невредимая Асмодей. — Это я… я?.. — до конца не было понятно, утверждала ли она или спрашивала. Но для Наследника уже не был важен смысл ее слов. Самаэль держал ее за руку — значит, их сущности контактировали. И если кто имел отношение к его гибели, то это она. — Твоя работа, ведь так? — спросил он ледяным голосом. Асмодей смотрела на него в упор. Затем повернулась к Самаэлю. Затем — опять к Рину. И наконец несколько раз медленно кивнула. Новая пустота взорвалась внутри Окумуры. Дважды невозможно. Как такое вообще могло произойти? Как так получилось? Вокруг земля дымилась, поле битвы опустело. Только он, сестра, тело старшего и множество повисших в воздухе вопросов. Зачем? Почему? С какой стати? Она же никогда не давала повода усомниться в себе. Она же тоже бросала себя в гущу битвы, она рвала и метала, уничтожала кэльпи и прочих тварей Геенны, идущих под знаменем Лилит, с той же ненавистью и остервенением, что и остальные! Ярость закипала в Рине новой волной, и очень скоро незримый барьер — неприкосновенность членов Семьи — грозил рухнуть. Нельзя горячиться, не разобравшись в происшедшем. Он почуял приближение отца и Амаймона. Те церемониться не станут и вынесут приговор прямо на месте. Но ситуация слишком невероятна, и прежде чем рубить с плеча, необходимо переварить ее. А потому… — Беги, — пророкотал он. Асмодей не отреагировала. Оскалившись, Окумура в пару шагов приблизился к ней и толкнул в плечо. Она отшатнулась и замотала головой, словно прогоняла от лица назойливую муху. Взгляд расфокусировался и сосредоточился вновь на Наследнике. — Чт… что? — Беги! — рявкнул тот, отворачиваясь. На деревянных ногах он подошел к истерзанному телу брата и упал на колени. Асмодей судорожно выдохнула, задержав на них взгляд, а следом развернулась и со всех ног пустилась прочь. Рин не смотрел и не пытался почувствовать, куда она скрылась. Пелена из слез, подкативших к горлу, застила взор. Он протянул дрожащую руку и мягким, аккуратным движением закрыл Самаэлю глаза. Теперь демон как будто спал. Лучше бы спал Рин. Лучше бы это было сном. Дурным сном. Кошмаром, который проходит вместе с первыми лучами рассвета. Чтобы ты проснулся — и все испарилось, исчезло, пуф — и нету. И вот он, бодрый голос никогда не унывающего старшего брата. Может, даже подколы или саркастичные фразочки. Может, даже нечто совершенно обидное — что угодно. Но только не тишина, не эта безмолвная пустота вокруг и внутри. Рин оскалился, склонившись к груди Самаэля. Судорожный выдох. Слабое сипение. Громкий стон. Что-то до дрожи холодное и одновременно обжигающе-горячее скопилось комом в груди. Его немедленно хотелось выбросить наружу. Неистовый вопль боли и отчаяния вырвался из глотки в небо вместе со снопом раскаленного добела пламени. Ненавижу… ненавижу — хотелось орать, но вместо этого получалось выдавить только нечленораздельный вой. За то, чтобы проснуться, и чтобы оказалось, что это лишь кошмар, Наследник отдал бы сейчас все, что угодно.