***
Мародёры какое-то время искали Римуса по всему дому, пока им в голову не пришла блестящая и простая идея посмотреть в его комнате. Так оно и оказалось. Ремус сидел у окна и смотрел на небо, где светило солнце. При этом взгляд мужчины был каким несфокусированным, а на прибытии друзей Люпин и вовсе не отреагировал, будто погрузившись в собственные мысли. — Лунатик? — обеспокоенно позвал друга Сириус. — Что произошло? — спросил Джеймс, редко видевший друга в таком состоянии.— Что-то серьезное? Ты сам не свой. Люпин отвернулся от окна и посмотрел на друзей так, как будто впервые их увидел, но вскоре его взгляд стал осмысленным и тряхнув головой Ремус вздохнул. — Ребята… — Что случилось? Говори уже! — Сегодня было полнолуние и… Сириус с Джеймсом переглянулись и дружно ударили себя по лбам. — Чёрт… Луни. Прости. С этими книгами, да и вообще со всем происходящим, это просто выпало у нас из головы! — друзья оправдывались в один голос. — Ничего, ребята… Собственно об этом я и хотел поговорить… Ничего не было. Я как обычно спустился в подвал и… Ничего. — Ничего? — переспросил Джеймс. — То есть совсем ничего? Люпин медленно кивнул и по слогам произнес. — Ни-че-го. — Подожди, — Теперь уже заволновался и Сириус. — Ты хочешь сказать, что ты не стал «пушистиком» и не испытал удовольствия в очередной раз повыть на луну?! — Нет. Мародёры озадаченно переглянулись. Это было ненормально. Хотя… Последние две недели тоже были очень далеки от понятия нормальности. Джеймс взволнованно взъерошил себе волосы, смотря на Рема как на диковину. А потом немного подумав произнёс, стараясь тщательно подбирать слова. — Слушай, Лунатик, но всё же хорошо, ведь так? Я про то, что ты никогда не любил свою. Эм… пушистую проблему. А сейчас ее нет… И пусть ты, да и мы тоже, не знаем как и почему… Я про то, что переживать причин нет, верно? — Олень ты, Джим. Как есть Олень. Вдруг у нашего волка эта… Как там Лили говорила… Ностальгия. Типа, что имеем не храним, а потерявши — плачем, — улыбнулся Сириус. — Эй! — Возмутился Люпин. — Я не плачу. Ты прав, Сохатый, причин переживать у меня нет и быть не может! — Вот это по нашему. По мародерски! — Обрадовался Сириус закинув руку на плечо друга. — А теперь, если мы всё обсудили и решили, можно пойти и дальше читать про великолепного и обаятельного меня. — Подожди, Бродяга. Не беги вперёд, как хогвартс-экспресс, — Джеймс поймав друга у самой двери, схватил того за руку. — Скажите мне, о великий, что у вас с железной Боунс? — А это не вашего ума дело, — отрезал Блэк и покинул комнату. Джеймс побежал следом крича что-то про разбитое сердце и про то, что пёсик наконец остепенится. Люпин слыша это лишь улыбнулся. Эти двое друг друга стоят… Уже у лестницы Лунатик наткнулся на Альбуса Поттера. — Ваша болезнь к вам вернётся. После прочтения книг. — Что? — Люпин удивлённо посмотрел на него и взгляд невольно зацепился за изумрудные глаза. — откуда ты знаешь? — Я многое знаю. И многое Вижу. — улыбнулся, как показалось Люпину, грустной улыбкой Альбус.***
Когда все собрались в читальной комнате, как про себя назвали гостиную жители дома на площади Гриммо, право читать книгу выпало Драко Малфою. Золотое трио радостно переглянулись, когда тот прочел название главы. Глава 6. Когти и чаинки — Вы издеваетесь? — Спросил слизеринец. — Ты хотел меняться? Пора исправлять ошибки. Для начала. — Читай уже. Интересно же, что за ошибки, — поторопила кузена Тонкс. Драко кинул на нее злой взгляд, но читать всё же начал. Войдя на другой день утром в Большой зал, Гарри, Рон и Гермиона первым делом увидели Драко Малфоя, который рассказывал окружившим его слизеринцам какую-то забавную историю. Заметив Гарри, Драко смешно изобразил обморок, и вся компания схватилась за бока от хохота. — Посмотрел бы я на твою реакцию на этих красавцев, — фыркнул Сириус. — О! Она у него была отменная! Надеюсь про это будет сказано? — Близнецы посмотрели на Регулуса. — Будет, — успокоил рыжих шутников младший Блэк и сказал Драко, чтобы он продолжил читать дальше. — Эй, Поттер! — взвизгнула похожая на мопса Пэнси Паркинсон. — Поттер! Оглянись! Сзади тебя дементоры! У-у-у-у-у! Гарри, нахмурившись, сел за стол гриффиндорцев рядом с Джорджем Уизли. — Мы тебе поднимем настроение! — Рассмеялся Джордж. — Я в этом не сомневаюсь. — Вот, возьми расписание уроков для третьекурсников. — Джордж протянул несколько кусков пергамента. — Что с тобой, Гарри? — Это все Малфой, — сказал Рон, садясь рядом с Джорджем по другую сторону и кивнув на соседний стол слизеринцев. Джордж взглянул на Малфоя — тот опять закатил глаза в притворном ужасе. — Гнусный тип, — сказал он спокойно. — Вчера вечером в поезде, когда в вагон вошли дементоры, он так не петушился. Вбежал к нам в купе, весь трясся от страха. Помнишь, Фред? — Чуть в штаны не наложил. — Фред бросил на Малфоя полный презрения взгляд. Все дети рассмеялись, глядя на смущенного и красного от стыда Драко. — Лучше обморок, чем наложить в штаны, да Хорек? — Спросил Рон. — И все же, почему мой сын хорек? — Четвертая книга. — Но ведь никто в обморок не упал, — тихо проговорил Гарри. — Выкинь из головы, — ободрил Джордж Гарри. — Отцу однажды пришлось поехать в Азкабан, помнишь, Фред. Он говорит, что страшнее места на земле нет. Несколько дней не мог опомниться. Дементоры, сказал, высасывают из живого человека все крохи тепла и радости. Большинство узников по-настоящему сходят с ума. — Это точно, — передернулся Артур. — До сих пор помню, как Молли отпаивала меня успокаивающими и восстанавливающими зельями. — Да уж. Азкабан, это вам не курорт, — мрачно произнес Сириус, смотря при этом на Фаджа, тот не выдержав взгляда Блэка отвернулся. — Посмотрим, как Малфой будет веселиться после первой игры, — сказал Фред. — Ведь первый матч сезона — Гриффиндор против Слизерина. Единственный раз, когда Гарри столкнулся с Малфоем на поле лицом к лицу, вид у того действительно был плачевный. Гарри повеселел и налег на сосиски с жареными помидорами. — Рад, что из-за меня ты веселишься, Поттер. — Иди ты. Лучше читай. — По-моему, Гермиона, они что-то напутали с твоим расписанием. — Рон заглянул ей через плечо. — У тебя по десять уроков в день. Столько в учебное время не умещается. — Сколько?! — Все удивились. — Гермиона, деточка, это же большая нагрузка! Отдых тоже очень важен! — Укорила гриффиндорку Молли. — Я это уже поняла. И отказалась от пары предметов, — заверила всех Гермиона. — Жаль что поздно, — добавила она вспомнив прорицание. — На двадцатую страницу с самого начала, — сказал Регулус. — Нет, ты только посмотри, — рассмеялся Рон. — Сегодня утром в девять часов у тебя прорицание, а под ним, тоже в девять, изучение маглов. И вот еще. — Рон пониже нагнулся над расписанием, не веря глазам. — Чуть ниже нумерология, и тоже в девять. Конечно, ты у нас самая умная. Но не до такой же степени, чтобы присутствовать на трех уроках одновременно. Лили удивленно посмотрела на девушку. Ей пришла в голову одна мысль, хоть она и была рискованной и невероятной… В свое время она тоже хотела таким образом взять все предметы, но слава Мерлину ее тогда отговорили, а вот Гермиона видимо настояла на своем. — Скажи, Рон, почему тебя так волнует мое расписание? Я ведь тебе уже объяснила, что мы все обсудили с профессором МакГонагалл. — Мышка Ронникинс не получил, что хотел! — Захлопнитесь, — фыркнул Рон, смотря на братьев. Как раз в эту минуту в Большой зал вошел Хагрид. На нем была кротовая шуба, в огромной ручище он держал за хвост дохлого хорька и рассеянно им помахивал. — Привет! — помедлил он у стола гриффиндорцев. — Вы мои первые в жизни ученики. Сразу после обеда. Я сегодня, это, как его… с пяти утра на ногах… Готовлюсь к уроку… Волнуюсь, конечно… Учитель!.. Нет, честно… — Если честно, урок был хороший. Если бы кое-кто его не испортил! — Хмыкнула Гермиона смотря на Драко. Малфой-который-Драко покраснел, но продолжил читать. Ему очень хотелось, как можно скорее прочесть эту ужасную главу. — Надо спешить. Прорицание на самом верху Северной башни. Туда идти минут десять, не меньше. — Есть и более короткий путь, — одновременно сказали близнецы и Мародеры. — Сейчас мы это знаем, — успокоили их Гарри и Рон. — Там можно пропустить. Читай со слова — послушайте. — Послушайте, — воспользовался Гарри передышкой в борьбе с мечом. — Мы ищем Северную башню. Может, вы знаете, как туда пройти? — Вы сбились с пути! — Гнев рыцаря как рукой сняло. Он вскочил на ноги, клацнув доспехами. — Следуйте за мной, друзья! Мы достигнем цели или геройски погибнем в схватке с врагом! — Врагом? — Испугалась Лили. — Единственный враг там, дурацкая лестница, — подал голос Невилл. Гарри и Рон согласно кивнули. — Тогда пешком, сэры и прекрасная леди! За мной! — Какой аристократ, — улыбнулась Тонкс. Троица сорвалась с места, следуя за удаляющимся лязгом. Иногда рыцарь появлялся, вбежав в очередную картину, и опять исчезал, слышался только шум его доспехов. — Крепите дух пред тяжким испытанием! — крикнул на высокой ноте рыцарь, объявившись среди растревоженных дам в кринолинах. Полотно с дамами висело на стене в самом начале узкой винтовой лестницы. Шумно отдуваясь, Гарри, Рон и Гермиона потопали вверх по крутой спирали ступенек и наконец услыхали над головой многочисленные голоса — значит, кабинет прорицаний где-то совсем рядом. — Прощайте, друзья! — крикнул рыцарь, ныряя головой в картину со зловещего вида монахами. — Прощайте, мои соратники! Если когда-нибудь вам понадобится благородное сердце и стальные мускулы, кликните сэра Кэдогана! — Кликнем, — сказал Рон, едва рыцарь пропал из виду. — Когда понадобится сумасшедший. — И тем не менее, только этот портрет согласился охранять вход в нашу башню после маленького происшествия, — заметила Джинни. — Охранять вход? А что полная дама? — Удивился Билл. — Скоро узнаешь, — отозвались ребята. — Совсем не смешно, — наморщила лоб Флер. Рон толкнул Гарри и указал на потолок — там была круглая дверца люка с бронзовой табличкой. «Сивилла Трелони, профессор прорицания», — прочитал Гарри. — Как же мы туда попадем? И точно в ответ на его недоуменный вопрос, дверца люка внезапно открылась и прямо к ногам Гарри опустилась серебристая веревочная лестница — Сто процентов, она слышала твой вопрос. Или там специальные чары навела, — фыркнула Гермиона. И Гарри полез первый. Он очутился в очень странном классе. Скорее это был не класс, а что-то среднее между мансардой и старомодной чайной. В комнате, погруженной в красноватый полумрак, теснились примерно двадцать круглых столиков в окружении обитых пестрой тканью кресел и мягких пуфиков. Шторы на окнах задернуты, многочисленные лампы задрапированы темно-красным шелком. Было очень тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой горел огонь, издавая тяжелый дурманящий аромат. На огне закипал большой медный чайник. Круглые стены опоясаны полками. Чего только на них не было: запыленные птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрепанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек. — Напоминает атрибутику и комнату какой-то магловской гадалки, — заметила леди Поттер. — У магглов есть гадания? — Удивился Драко. — Конечно нет! Там все сплошные шарлатаны как и Трелони, — возмутилась Гермиона. — все они конечно хорошие психологи и всё. — Добро пожаловать. Как приятно видеть вас наконец в вашем физическом облике. — Как будто у нее из окон нас невидно! — Парировала Грейнджер. — Куда выходят окна северной башни? — Спросила Джинни. — На квиддичное поле вроде, — припомнил Гарри. Профессор Трелони была очень худая, толстые стекла очков многократно увеличивали и без того огромные глаза, на плечах газовая в серебряных блестках шаль. С тонкой шеи свисают бесчисленные цепочки и ожерелья, пальцы и запястья украшены перстнями и браслетами. — Прям цыганка какая-то, — хмыкнула Тонкс. — Двадцать первая страница. — Приветствую вас на уроке прорицания. — Сама Трелони села в широкое кресло возле камина. — Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор еще меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око. — Виски, благовонии и херес затуманивают ее око, но отнюдь не суета и суматоха в школе, — шепнула Минерва Снейпу. — Так она еще мое антипохмельное не пьет. Говорит, вредно для внутреннего ока. Профессора рассмеялись, прикрыв рты руками. — Этот дар дается немногим. Вот вы, — неожиданно обратилась она к Невиллу, который чуть не свалился с пуфа, — не могли бы вы сказать, как себя чувствует ваша бабушка? Здорова? — Надеюсь, — дрожащим голосом ответил Невилл. — Я бы на вашем месте не была столь уверена, — сказала профессор Трелони — Свинство! У меня всё прекрасно со здоровьем! — Возмутилась Августа. — А пугать этим ребенка — верх бестактности! — Это ужасно, — согласилась Меда. — В этом году мы будем изучать основополагающие методы прорицания. Первый семестр посвятим гаданию по чаинкам. Во втором семестре займемся хиромантией. Между прочим, моя крошка, — Трелони метнула взгляд на Парвати Патил, — вам следует опасаться рыжеволосых. Парвати бросила испуганный взгляд на Рона, который сидел прямо за ней, и подвинула свое кресло в сторону. — Курицы. И Патил и Браун. Эта Трелони стала для них прям таки кумиром, — фыркнула Гермиона. — Они обычные подростки, Гермиона. Не будь к ним строга. Всё же звезд с неба не хватают, — сказал Люпин. — В летнем семестре перейдем к магическим кристаллам, если к тому времени закончим с предсказаниями по языкам пламени. К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет. У меня самой совсем пропадет голос. — Зимой все болеют. И предсказывать тут ничего не надо — это аксиома, — фыркнула Минерва. А на Пасху один из нас навеки нас покинет… — И для этого она специально травила Гермиону, — сказал Рон. — В каком смысле? — удивилась Джинни. — В прямом. — А теперь я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете и будете пить, покуда на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте ее круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое-что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами и помогать вам. Мой мальчик! — воскликнула Трелони, схватив за руку Невилла, который встал с пуфа и потянулся за чашкой. — Пожалуйста, после того как разобьете первую чашку, возьмите вторую из голубого сервиза. Розовый мне жалко. Это мой любимый. — Я бы так и так ее разбил, — вздохнул Невилл. — Тогда я был очень неуклюжим. — А я бы и вторую разбила. Ей на зло, — мстительно произнесла Гермиона. — Да с тобой опасно связываться, Грейнджер! — рассмеялись Дред и Фордж. Гарри пытался сосредоточиться. — Кажется, вижу, — наконец сказал он. — Что-то вроде неясного креста… — Гарри склонился над учебником. — Это значит, что тебя, к сожалению, ждут «всякие беды и испытания». А еще, кажется, солнце. Но солнце, наоборот, означает «огромную радость»… Понятно, значит, ты скоро будешь страдать и чувствовать радость… — По-моему, у тебя с внутренним оком что-то неладно. Не мешает проверить. Все рассмеялись, а близнецы одобрительно похлопали младшего брата по плечам и взъерошили волосы. Профессор вращала чашку против часовой стрелки, внимательно рассматривая узоры на ее стенках. — Это сокол… Мой мальчик, у тебя есть смертельный враг. — Кто этого не знает? — громко прошептала Гермиона. Профессор Трелони воззрилась на нее сквозь свои огромные очки. — Да все. Всем известно про Гарри и про Того-Кого-Нельзя-Называть. — Действительно. Здесь как говорится и к гадалке ходить не надо, — сказала Лина. Профессор Трелони опустилась в ближайшее кресло, смежив веки и прижав к сердцу поблескивающую самоцветами руку. — Мой мальчик, мой бедный мальчик… Нет, милосерднее промолчать… Не спрашивайте меня… — Она хорошая актриса. — хмыкнула Амелия. — И ужасный преподаватель. — Мой мальчик, — профессор распахнула огромные глаза. — У тебя здесь Грим.— Грим, мой мальчик! Грим! — Профессора Трелони поразила непонятливость Гарри. — Огромный пес, вестник беды, кладбищенское привидение! Мой дорогой мальчик, это самое страшное предзнаменование, оно сулит смерть. — Это уже не в какие ворота не лезет! Предсказывать ребенку смерть! У нее голова на плечах есть? — Не выдержала чета Поттер. — Да всем известно, что Гарри много раз был на волосок от смерти. Ерунда все ее слова и веры им нет, — скрестила руки на груди Гермиона. Гарри выбрал место в самом конце класса и все равно чувствовал, как будто на него направлены огни рампы — то и дело ловил на себе чей-нибудь взгляд. Уж не ожидают ли однокурсники, что он в любую минуту может упасть замертво? — Какие все впечатлительные, — нахмурилась Меда. — Ясно же, что ваша профессор шарлатанка. Он почти не слышал, что профессор МакГонагалл рассказывала про анимагов — волшебников, которые могут по желанию обратиться в зверя. — Ты чего! Это же самый интересный раздел! Так классно превращаться! — Негодующе воскликнули Сириус и Джеймс. — Вы то откуда знаете? — Нарцисса смерила грозным взглядом кузена и его друга. — Терпение и всё узнаете. И даже не смотрел, как она превратилась у всех на глазах в полосатого кота со следами от очков вокруг глаз. — Что сегодня такое со всеми вами? — спросила профессор МакГонагалл, приняв под звук легкого хлопка свой обычный облик. — Это, разумеется, не важно, но еще никогда не было, чтобы превращение в кота и обратно не вызвало аплодисментов. — Кое-кто любит внимание, да Минни? — Подколола подругу Августа. — Не без этого, — улыбнулась главная львица Хогвартса. Гермиона подняла руку. — Дело в том, профессор, что у нас первый урок был прорицание, мы гадали по чаинкам. Ну и… — Ах, вот оно что! Тогда все ясно. — МакГонагалл нахмурилась. — Можете, мисс Грейнджер, ничего больше не говорить. Так кто же в этом году должен умереть? Опять молчание. — Я, — наконец сказал Гарри. — Ну что ж! — МакГонагалл буравила Гарри взглядом. — Так вот знайте, Поттер, Сивилла Трелони с первого дня появления в школе ежегодно предсказывает скорую смерть одному из студентов. Никто, однако, до сих пор не умер. Знакомство с классом она начинает с предзнаменований смерти. Очень это любит. — Так это не первый раз?! — Удивилась леди Боунс. — Дамблдор, вам нужен новый преподаватель по этому предмету. Или вообще откажитесь от него и сделайте факультативом, так как детей с таким Даром крайне мало. Директор кивнул, однако уволить Сивиллу он пока не мог. Не сейчас, когда Том знает о пророчестве. Вне стен школы прорицательница будет в большой опасности, и его долг ее спасти. Уже потом, после окончания войны может быть ей и надо будет уйти. Но не сейчас. МакГонагалл опять умолкла и затем обратилась к Гарри своим обычным деловым тоном: — Вы прекрасно выглядите, Поттер. Так что не будьте на меня в обиде, если я не освобожу вас от домашнего задания. Но не сомневайтесь, в случае смерти выполнять его не обязательно. — Профессор! Вы лучшая! — Рассмеялись гриффиндорцы. Урок трансфигурации окончился, и гриффиндорцы вместе со всей голодной публикой устремились в Большой зал. — Да успокойся ты, Рон. — Гермиона придвинула ему большую миску с рагу. — Ты же слышал, что сказала профессор МакГонагалл. Рон положил себе в тарелку рагу, взял вилку, но есть не стал. — Гарри, — сказал он тихим серьезным голосом, — а тебе не случалось видеть где-нибудь большого черного пса? — Случалось, — кивнул Гарри. — Я его видел тем вечером, когда убежал от Дурслей. У Рона выпала вилка из рук — Наверное, какая-нибудь бродячая собака, — пожала плечами Гермиона. Рон взглянул на нее, как на спятившую. — Гермиона, — сказал он, — если Гарри видел Грима, это… это очень плохо. Мой дядя Билиус однажды увидел его и спустя сутки умер. — Совпадение, — отмахнулась Гермиона, наливая себе тыквенного сока. — Ты просто не знаешь, о чем говоришь, — начал сердиться Рон. — Большинство волшебников умирает от страха, увидев Грима. — Вот-вот. Именно от страха, — задрав нос, проговорила Гермиона. — Грим не предзнаменование смерти, а ее причина. И Гарри сейчас с нами именно потому, что он не такой дурак увидел черного пса и не помер. — Чистая правда, — улыбнулась девочке Лили. — У всего есть причина. — Можно переходить на следующую страницу. Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него — охотничий пес Клык. Весь его вид выражал нетерпение — ведь это был первый в его жизни урок. — Скорее идемте! — закричал он, когда ученики подошли метров на десять. — Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперед! Хагрид повел их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нем никого не было. — Прошу всех встать вдоль изгороди! — распорядился Хагрид. — Чтобы всем… э-э… было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки… — Что-о? — изумился Малфой. — Как это откройте? — А? — не понял Хагрид. — Как мы будем их открывать? — членораздельно повторил Малфой. Он вынул свой учебник, который был крепко-накрепко перевязан длинной веревкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. Одни, как Гарри, стянули свою ремнем, многие засунули в тесную папку с молнией, кто-то усмирил огромными скрепками. — Кто-нибудь… э-э… может открыть? — спросил Хагрид упавшим голосом. Весь класс отрицательно замотал головами. — Это совсем просто… Надо только ее погладить. — Это логично, — кивнул Чарли. — Мы же гладим животных, чтобы их успокоить и приручить. — И как я об этом не подумала? — Вздохнула Гермиона. — Ах, какие мы все глупые! — насмешливо воскликнул Малфой. — Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали! — Я… я… думал, они такие милые, — неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону. — Просто милашки! — издевался Малфой. — Хороша шутка, рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку. — Я уже извинился! — Перед Хагридом и Клювокрылом будешь извиняться. — сказал Гарри. Малфой стушевался. — Ой-ой-ой! — взвизгнула Лаванда, махнув в сторону дальнего конца загона. Оттуда к ним галопом приближалось около дюжины самых странных существ. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова — орлиные; сильный стального цвета клюв и огромные блестящие, как апельсины, глаза. Когти на передних лапах величиной в треть метра — настоящее орудие убийства. — Гиппогрифы! — Обрадовался Чарли. — Они конечно хорошие и не очень опасные, но технику обращения с ними знать надо. — Никакой техники я не слышал, — фыркнул Драко. — Интересно почему? Может ты прочтешь нам ответ на этот вопрос? — елейным голосом произнес Рон. — Знакомьтесь! Гиппогрифы! — восторженно махал рукой лесничий. — Красавцы, а! Гарри мог, в общем, его понять. Изумление при виде коней-орлов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные — сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно-вороные. — Они и в самом деле красивые. И очень умные. — Чарли, успокойся, — сказал Билл. — Перво-наперво запомните, — сказал Хагрид. — Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго. Нарцисса пристально посмотрела на сына. — Я правда не слышал, — произнес тот. — И? Получается книга врет? Но мы читали лишь правду до этого, значит это ваша вина, молодой человек! — Прочти следующее предложение, — попросил Рег. Драко скрепя сердце послушался. Малфой, Крэбб и Гойл не слушали: они о чем-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумал Гарри. — Что и требовалось доказать, — вздохнула леди Малфой. — Я очень надеюсь, что ты возьмешься за ум сын. И еще, по-моему тебе надо меньше общаться с этими Креббом и Гойлом. — Да, мама. — Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, — продолжал Хагрид. — Подойдешь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться? Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Даже трое друзей не горели желанием пообщаться с крылатыми красавчиками — Пожалуй знакомится с ними на первом занятии еще рановато, — сказал Чарли. — Это точно. Знакомство вообще можно на занятии третьем, — сказала Тонкс. — Никто не хочет? — умоляющим голосом спросил лесничий. — Я хочу, — решился Гарри. — Я хотел подбодрить Хагрида, — оправдал свой поступок Гарри. — Ты очень добрый сынок. Но и в доброте нужно знать меру, — вздохнула Лили. — Молодец, Гарри! — кричал Хагрид, — Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь! — О, я в этом не сомневаюсь. Клювик очень хороший, — улыбнулся крестнику Сириус. — Откуда ты знаешь? — Полюбопытствовала Амелия. — Я тебе позже расскажу, — произнес Блэк думая, позвать ли Амелию с собой, когда он пойдет кормить Клювокрыла. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился. — Спокойно, Гарри, — громыхал Хагрид. — Гляди ему прямо в глаза, называется «глазной контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает. И конечно, глаза у Гарри тут же стали слезиться. — Закон подлости. Клювокрыл повернул огромную с тяжелым клювом голову и воззрился на Гарри немигающим оранжевым глазом. — Хорошо, Гарри, хорошо, — говорил Хагрид. — Теперь кланяйся. Гарри не очень-то хотел подставлять шею грозному клюву гиппогрифа, но сделал, как было велено. Быстро поклонился и опять взглянул на полузверя-полуптицу. Гиппогриф не шевельнулся, продолжая высокомерно глядеть на мальчика. — Мерлин, — прошептала Лили сжав руку Джеймса. И тут, к великому удивлению Гарри, гиппогриф согнул чешуйчатые колени передних лап и безо всякого сомнения отвесил поклон. — Поттерам законы не писаны, — как нечто очевидное сказала Минерва. — Здорово, Гарри! — ликовал Хагрид. — Теперь можешь подойти к нему, погладить клюв! Для Гарри, конечно, лучшей наградой было бы разрешение покинуть загон, но делать нечего, он медленно подошел к гиппогрифу, протянул руку и несколько раз погладил его по клюву. Гиппогриф лениво зажмурился и даже как будто улыбнулся от удовольствия. — Ласка всем приятна, — улыбнулись девушки. — Молодчина, Гарри. Думаю, он тебя покатает! — Не перебор? — Спросил Скорпиус. — Это же Хагрид. Гарри поставил ногу на крыло и вскочил гиппогрифу на спину. Птица-зверь выпрямилась. Гарри не знал, за что держать, — вокруг были одни перья. — Вперед! — приказал Хагрид, хлопнув Клювокрыла повыше хвоста. Клювокрыл, не подав знака, раскрыл четырехметровые крылья, Гарри едва успел ухватиться за шею и взмыл в небо. Да, с метлой ничего общего. — А мне и на том и на том здорово летать, — подмигнул Гарри Сириус. — Не сомневаюсь, — вздохнул Люпин, — ты еще потом новый мотоцикл себе купи. — Точно! Спасибо, Луни! Обязательно куплю. И проедусь на нем перед портретом мамочки. Вот ее кондрашка хватит. — Тебе ее совсем не жаль? — спросил Регулус. — Нет. Клювокрыл облетел загон и пошел на посадку — этого Гарри боялся больше всего. Гиппогриф резко нагнул гладкую, как шелк, шею, и Гарри чуть не перелетел через клюв, хорошо, что успел откинуться назад. В тот же миг раздался крепкий удар о землю разномастных передних и задних ног. Гарри сумел удержаться на крупе и выпрямился, как в седле. — Ты великий наездник, Гарри! — восхищался Хагрид. — Кто еще хочет? Гарри приветствовали как победителя все, кроме ненавидящей его троицы. И всем тоже захотелось полетать на удивительных чудищах. — Это было и здорово и страшно одновременно, — вспомнил Рон. Малфой с приятелями тоже решили прокатиться. Выбор их пал на Клювокрыла. Клювокрыл любезно поклонился Малфою в ответ на приветствие, и Малфой стал гладить его клюв, не проявляя особого почтения. — Это совсем просто, — говорил он, растягивая слова, но так, чтобы слышал Гарри. — Я в этом не сомневаюсь. Раз даже Поттер справился… Держу пари, — обратился он к гиппогрифу, — ты ничуть не опасен! Ты глупый, огромный, уродливый зверь. В какую-то долю секунды сверкнули стальные когти, и Малфой издал душераздирающий крик. Хагрид бросился к Клювокрылу, не без борьбы надел на него ошейник, а тот так и рвался у него из рук нанести обидчику еще удар. Малфой, скорчившись, лежал на траве, мантию расцвечивали ярко-красные пятна крови. — А вот если бы ты слушал внимательно, то этого бы не было. Покрасоваться он решил. Наследники так себя не ведут! — - Негодовала Нарцисса. Молли приманила с кухни чай и разлив по кружкам, отправила одну миссис Малфой. Та благодарно кивнула и посмотрела на сына. — Мы потом еще поговорим с тобой. — Его надо немедленно выгнать! — кричала Пэнси Паркинсон, заливаясь слезами. — Малфой сам виноват! — вступился за Хагрида Дин Томас. — Из этого еще раздуют историю, — заметила Тонкс. — Ты даже не представляешь, как права. Подойдя к двери хижины, они постучали. Голос внутри прохрипел: «Войдите!» Хагрид сидел в рубахе с короткими рукавами за чисто выскобленным столом, охотничий пес Клык стоял рядом, положив морду ему на колени. Им хватило одного взгляда, чтобы понять — Хагрид пьян. На столе перед ним красовался огромный кувшин, величиной с доброе ведро. Глаза разбегались, казалось, он никак не может поймать гостей в фокус. — Поставил… э-э… рекорд, — севшим басом произнес он, узнав троих друзей. — Уч…учительствовал всего, один день… — Тебя еще никто не увольнял, Хагрид! — поспешила сказать Гермиона. — Бедный Хагрид, — пожалели великана узники. — Хотел как лучше. — Школьному начальству наверняка сообщили… — горевал Хагрид. — Они скажут, не с того начал. Рано гиппогрифов-то… Лучше бы флоббер-черви… или еще кто… Хотелось как лучше… первый урок все же… Моя ошибка… — Ничего подобного. Малфой сам виноват, — твердо сказала Гермиона. — Мы будем свидетелями, — прибавил Гарри. — Ты сказал, если гиппогрифа оскорбить, он набросится. А Малфой в это время не слушал. Кто в этом виноват! Мы расскажем Дамблдору, как все было. — Не станут они ни кого слушать, — фыркнул Сириус. — По себе знаю. Им лень что-то делать и расследовать. — Я думаю, Хагрид, — не допускающим возражения тоном сказала Гермиона, — больше тебе пить нельзя. Взяла со стола кувшин и вышла из комнаты. — Наверное, она права, — прохрипел Хагрид, отпустив Рона и Гарри, которые, пошатываясь, стали растирать ребра. Лесничий вылез из своего кресла и нетвердой походкой последовал за Гермионой. Снаружи раздался громкий всплеск. — Что он там делает? — занервничал Рон. — Сунул голову в бочку с водой, — сказала вернувшаяся с пустым кувшином Гермиона. — Должно ему помочь, — кивнул Билл. — Так-то оно лучше, — сказал он и затряс головой, как намокшая собака, окатив всех троих брызгами. — Хорошо, что пришли ко мне, я, правда… Хагрид вдруг осекся и уставился на Гарри, как будто только сейчас до него дошло, что у него в хижине Гарри. — Что вы себе такое позволяете! — Прогремел он, так что все трое подпрыгнули. — Тебе, Гарри, запрещено, как стемнеет, выходить из замка! А вы двое! Как смели его с собой взять! Хагрид подскочил к Гарри, схватил за руку и потащил к двери. — Идем! — сказал он сердито. — Я тебя… э-э… отведу… И чтоб больше никогда не ходил… э-э… ко мне… по ночам. Я того не стою… — Конец главы. — Пойдем Драко. Нам надо поговорить, — Нарцисса встала и поманив сына за собой вышла из комнаты.