Орден Феникса меняет историю

       — Карта мародеров — прочел Джеймс, вызвавшийся после обеда читать, название следующей главы. Он побледнел и бросил взгляд на друзей. Не хотелось, чтобы их секреты были раскрыты таким образом. По настоянию мадам Помфри Гарри пролежал в больнице все выходные. Он ни на что не жаловался, не спорил, но не позволил ей выкинуть щепки и прутики, оставшиеся от «Нимбуса». Он знал, что это глупо, что метлу не починить, но ничего не мог с собой поделать: как будто потерял самого лучшего друга.        — Ты оплакивал метлу? — удивился Невилл.        — Не вижу в этом ничего плохого. Я тоже долго не мог забыть свою первую метлу. Столько матчей на ней выиграл. Но потом ее испортили. — сказал Джеймс. Рон и Гермиона сидели у Гарри с утра до ночи. А Гарри по-прежнему был в подавленном состоянии, и никто не догадывался, что дело не только в метле или проигрыше. Он никому не рассказал о Гриме, даже Рону с Гермионой. Рон испугается, а Гермиона фыркнет: она не верила предсказаниям профессора Трелони.        — И до сих пор не верю. — фыркнула Грейнджер.        — Мы поняли, Гермиона. — успокоили ту друзья. И дементоры… Мерзко на душе и стыдно. Их все боятся, но кто еще при их появлении слышит голоса погибших родителей и падает в обморок?        — Никому такого не пожелаешь. — произнесла Нарцисса. — вы не должны стыдиться этого, Гарри. Не каждый маг может пережить то, что пережили Вы, и при этом не сломаться. Гарри кивнул. Слышать такие слова от леди Малфой было непривычно. Хотя он уже и начал понимать, что она не такая, как ее муж. Гарри догадался, что это кричит мама. Ночью он долго не мог уснуть, глядел на полосы лунного света на потолке и ему все слышался ее голос. Когда дементоры приблизились к нему, он услышал последние минуты ее жизни; она пыталась защитить его от Волан-де-Морта, а тот, убивая ее, смеялся. Лили всхлипнула, уткнувшись в плечо мужа. Тот обнял ее и продолжил читать дальше. В понедельник Гарри вернулся в школу. В школьном шуме и суете думать о голосе было некогда.        — Как раз эта суета и поможет тебе не думать о голосе. — заметила Тонкс. Правда, приходилось сносить насмешки Драко Малфоя. Малфой был на седьмом небе от счастья, что гриффиндорцы проиграли матч. Он снял бинты и на радостях, что обе руки здоровы, вдохновенно изображал, как Гарри упал с метлы.        — Прости… Я же тогда не знал… — искренне произнес Драко, ему действительно было стыдно за своё тогдашнее поведение.        — Что было, то было. — махнул рукой Гарри.        — Тридцать седьмая страница. Третий абзац. За учительским столом сидел профессор Люпин. Он осунулся, потрепанная одежда висела мешком, под глазами синели круги, но, когда все расселись по местам, он приветливо улыбнулся.        — Для учителя нет ничего лучше, чем видеть счастливые и радостные лица своих учеников. — улыбнулся в бороду Дамблдор. — Это нечестно, он ведь только заменял вас, а задал такое домашнее задание! — Мы ничего не знаем об оборотнях… — …целых два свитка! — Нужно было сказать профессору Снеггу, что вы еще оборотней не проходили. — Люпин слегка нахмурился. Класс загалдел громче: — Да мы сказали, а он говорит, мы очень отстали… — Он и слушать ничего не хотел… — Целых два свитка!!!        — Кому там эти два свитка покоя не давали? — поинтересовалась Минерва.        — Дину. — отозвалась троица. Общее возмущение было велико, но Люпин только улыбнулся. — Ничего, я поговорю с профессором Снеггом. А его задание можете не делать. — Ну, вот! — огорчилась Гермиона. — А я уже сделала.        — Как ты успела? — удивилась Джинни.        — Я знаю цену времени. — улыбнулась кудрявая волшебница. Урок прошел замечательно. Люпин принес стеклянный ящик с болотным фонарником. Это хрупкое и безобидное на вид одноногое существо, казалось, было составлено из струек дыма. — Заманивает людей в болото, — диктовал Люпин. — Видите у него в руке фонарь? Он с ним прыгает по кочкам, путник идет на свет, он все дальше… А с трясиной шутки плохи…        — Эх… нам бы такого учителя. — протянул Сириус взлохматив шевелюру друга.        — У тебя и правда талант к этому, Рем. — похвалила оборотня Лили. Прозвенел звонок. Собрав сумки, все двинулись к выходу. — Одну минуточку, Гарри, мне нужно тебе что-то сказать. Гарри вернулся, Люпин накрыл тряпкой ящик с болотным чудищем. — Слышал о вашем матче. — Люпин стал запихивать в портфель книги. — Жаль твоей метлы. Ее можно починить?        — К сожалению, такое уже никак не починить. — вздохнула Минерва, которой тоже было жалко метлу, ведь это был ее подарок. — Нет, — ответил Гарри. — От нее только щепки остались. Люпин вздохнул. — Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Помню, мы придумали игру: кто первый подбежит к ней и коснется ствола.        — О да. Я даже знаю инициаторов той игры. — Макгонагалл сурово посмотрела на мародеров. — Вы и о дементорах слышали? — с трудом проговорил Гарри. Люпин бросил на него внимательный взгляд. — Да. Профессора Дамблдора в такой ярости еще не видели.        — И не дай Мерлин увидеть. — произнесли очевидцы того события. — Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир. Даже маглы чувствуют их присутствие, хотя и не видят их. Когда ты рядом с дементором, в тебе исчезают все добрые чувства и счастливые воспоминания. Это их пища. Они съедают все хорошее, что есть в человеке, и тот становится таким же, как они, воплощением зла. В нем остаются только самые страшные воспоминания. Если, конечно, это длится достаточно долго. <       — Жуткие существа. — тихим голосом произнес Сириус, вспомнив свое заточение в Азкабане. Амелия неуверенно взяла его за руку.  — Так что нет ничего удивительного, Гарри, что ты при их виде падаешь в обморок — страшнее того, что ты испытал, трудно придумать. Любой бы на твоем месте упал. И стыдиться тут нечего. — Когда они рядом, — Гарри опустил глаза, в горле у него стоял комок, — я слышу, как Волан-де-Морт убивает маму. Рука Люпина дернулась, будто он хотел взять Гарри за плечо, но передумал.        — Почему?! — удивились Сириус и супруги Поттеры.        — Тогда он не знал, что я друг его семьи. К тому же, я боялся привязываться к нему из-за своего недуга. — объяснил Люпин.        — Ох Рем. Тебе надо начать жить и дружить с людьми. С Джимом и Сириусом ты же как-то сошелся и…        — Вообще то, это мы проявили тогда твердость. — перебил Лили Джеймс.        — Все равно. Запомни. Волк ты всего раз в месяц, а все остальное время ты человек. — договорила леди Поттер. Рем кивнул. Ему очень хотелось последовать советам друзей, но мир так давно не принимал его, что он боялся давать ему еще один шанс. — И зачем только они явились на матч? — понурился Гарри. — Они голодны, — ответил Люпин и защелкнул портфель. — Дамблдор не пускает их в школу, и им не из кого сосать радость — они ведь ею питаются… А на стадионе собралось столько болельщиков! Ликование, радость, для дементоров это настоящий пир. Они и не удержались. — В Азкабане, должно быть, ужасно, — глухо сказал Гарри.        — Это еще мягко сказано. Люпин нахмурился и кивнул. — Да, крепость стоит в море на маленьком островке, но дементорам не нужны ни толстые стены, ни вода, узники и так не сбегут: они заточены в темнице собственных мыслей. Почти все очень скоро сходят с ума. — Но ведь Сириус Блэк сбежал… Портфель Люпина соскользнул со стола, и Люпин поймал его на лету. — Да, сбежал, — ответил он, выпрямившись. — Блэк, похоже, нашел способ с ними бороться. Ни за что бы не поверил…        — Я и сам в это не верил. — признался Сириус. — та статья была словно светом для меня. И я практически действовал на автомате. В голове была единственная мысль — спасти Гарри. И она давала мне сил. Уже потом, когда я переплыл океан и пришел в себя, я понял, что совершил.        — Адреналин. — заключила Гермиона. — А ведь вы прогнали дементора тогда, в поезде, — вспомнил вдруг Гарри. — Есть… особые приемы… Да и потом, в поезде был только один дементор. Чем их больше, тем труднее с ними бороться. — Научите меня этим приемам. Пожалуйста. — Я, Гарри, вообще-то не мастер сражаться с дементорами… — А вдруг они снова придут на матч? Люпин нерешительно поглядел на умоляющее лицо Гарри.        — Ты же не сможешь устоять против умоляющего лица, верно? — прервал чтение Джеймс и лукаво посмотрел на Рема.        — Читай уже, олень. — Ну ладно, — сказал он. — Я тебе помогу.        — Да! — обрадовались Джеймс и Сириус. За две недели до начала каникул небо прояснилось, стало светло-опаловым, ударил легкий морозец, и, проснувшись как-то утром, студенты увидели на траве кружево инея. Замок окутывал знакомый аромат Рождества.        — Здесь мы тоже здорово отметили Рождество. — улыбнулись все присутствующие. Студенты в предвкушении каникул обсуждали, что будут делать дома. Рон и Гермиона решили остаться в замке. Рон клялся, что не вынесет две недели дома с Перси, а Гермиона уверяла, что ей нужно порыться в библиотеке, но Гарри-то отлично понял, что они остаются ради него, и был им за это благодарен.        — Вы лучшие. — сказал друзьям Гарри.        — А теперь по увереннее и с улыбочкой. — рассмеялся Рон обнимая друга за плечи. Гермиона тоже улыбнулась и взъерошила волосы своим мальчишкам. К радости всех, кроме Гарри, объявили, что последний выходной семестра можно провести в Хогсмиде.        — В последний выходной семестра всегда походы в Хогсмид. — кивнул Чарли. — Вот здорово! — захлопала в ладоши Гермиона. — Там и запасемся подарками к Рождеству. Мама с папой очень обрадуются волшебным гостинцам!        — Волшебные гостинцы они любят. — сказала Гермиона. Чтобы убить время, он взял у Вуда каталог «Выбери себе метлу». Он тренировался сейчас на допотопной школьной метле — медленном, тряском «Метеоре» и понимал, что нужна собственная новая метла.        — На этих метеорах еще мой отец, твой дед, Карлус Поттер летал.        — Дедушка тоже играл в квиддич?        — Да, он был охотником. Чтобы Поттер, и не играл в квиддич, такого просто не может быть. В воскресенье утром Гарри проводил Рона и Гермиону до холла, помахал им из дверей и побрел по мраморной лестнице в свою башню. — Гарри, — кто-то тихонько позвал его, когда он шел по коридору четвертого этажа. Гарри обернулся и увидел за статуей горбатой одноглазой ведьмы Джорджа и Фреда. — Почему вы здесь? — удивился Гарри. — Я думал, вы ушли со всеми в Хогсмид. — Мы хотим сделать тебе праздничный подарок, чтобы ты не скучал, — ответил Фред и лукаво подмигнул. — Иди сюда… — И он кивнул на открытую дверь пустого класса. Гарри вошел вслед за близнецами, Джордж тихонько закрыл дверь и сияющими глазами взглянул на Гарри. — Вот тебе наш подарок на Рождество. — Он вытащил из-под мантии большой квадратный лист старого пергамента и торжественно протянул Гарри.        — Так вот как она к тебе попала! — Сириус потер ладони.        — Она? — не поняла Нарцисса.        — Скоро узнаешь. Пергамент был совершенно чист, на нем не было ни единой строчки, и Гарри решил, что это очередная шутка близнецов. — И что же это такое? — Это, Гарри, секрет нашего успеха, — ответил Джордж и нежно погладил пергамент. — Нелегко с ним расстаться, — сказал Фред. — Но мы решили, что тебе он нужнее. — Мы-то его наизусть знаем, — прибавил Джордж. — Поэтому и вручаем тебе. Нам он больше ни к чему. — И что я буду делать с куском старого пергамента?        — Кусок старого пергамента?! — возмутились мародеры.        — Эй. Я же тогда не знал, что это. — успокоил их Гарри. — С куском старого пергамента?! — Фред зажмурился и скорчил рожу, как будто Гарри смертельно его обидел. — Объясни ему, Джордж. — Когда мы учились на первом курсе, Гарри, мы тогда были совсем еще зеленые, беззаботные и невинные…        — Вы? Невинные?! — семья Уизли покачала головами. Гарри хмыкнул. — Во всяком случае, более невинные, чем сейчас. Ну так вот, мы как-то рассорились с Филчем. — Взорвали в коридоре грязевую бомбу, а Филч почему-то на нас разозлился…        — Почему-то? — удивился Драко. — больше нас, учеников, Филч ненавидит только грязь. — …затащил в свой кабинет и, как водится, стал грозить… — … наказанием… — … четвертованием… — … мы слушали, слушали и вдруг заметили особый ящик с табличкой: «Конфисковано, очень опасно».        — Именно туда он ее и положил. — шепнул Блэк.        — Эти парни отчаянные сорвиголовы. — Джеймс уважительно посмотрел на близнецов. — Только не говорите… — улыбнулся Гарри. — Ну, а как бы ты поступил на нашем месте? — пожал плечами Фред.        — Оставил бы всё как есть! — воскликнула Молли.        — Это вряд ли. Зная Гарри… — Рон и Гермиона улыбнулись. — Джордж кинул еще одну бомбу, и, пока Филч суетился, я открыл ящик и взял вот этот кусок пергамента. — Что тут плохого? — прибавил Джордж. — Филч не знал, как с ним обращаться. Хотя, раз отобрал его, наверное, догадывался, что это такое.        — Он его отобрал просто так. — буркнул Джим. — И вы знаете, что с ним делать? — Знаем. — Фред самодовольно улыбнулся. — Этот свиток научил нас такому, чему не научит ни один учитель. — Ого! — Что, здорово? То-то! Фред достал волшебную палочку, слегка коснулся ею пергамента и произнес: Все кто знал о карте Мародеров инстинктивно сжали руки в кулаки. Джеймс, видя реакцию, решил не читать пароль.        — В общем, они произнесли какую-то странную фразу. — сказал он. Тотчас на пергаменте, в том месте, которого коснулся Джордж, одна за другой стали появляться тоненькие чернильные линии. Линии соединялись, пересекались, расползались как паутина по краям пергамента, и скоро наверху распустились, как цветы, выведенные зелеными чернилами слова: Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост! Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют свое новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЕРОВ.        — Что за карта и что за мародеры? — спросили Меда и Нарцисса.        — Мы этого не узнали. Про мародеров. — грустно сказали близнецы. Макгонагалл же хмуро смотрела на трех мужчин сидящих на одном диванчике. Она начала догадываться, что за карту они создали. На карте были видны все до единого закоулки замка и территория на много миль вокруг. Но, что самое удивительное, по ней двигались крошечные чернильные точки, каждая была подписана.        — Это же очень сложная магия! — удивилась Амелия. — кто мог создать такую вещь?        — Скоро узнаешь, душа моя.Ответ тебя удивит. — улыбнулся во все тридцать два зуба Сириус. Были там еще закоулки и потайные ходы, где он никогда не был. Некоторые из ходов вели… — Прямо в Хогсмид.        — Не сложно догадаться, учитывая в какой день тебе ее отдали. — заметил Невилл. Фред указал один из них. — Таких ходов семь. Филч знает об этих вот четырех, об остальных — только мы.        — О четырех? Раньше только о трех знал. — вздохнул Люпин. В тот, что за зеркалом на пятом этаже, можешь не ходить. Мы сунулись было прошлой зимой, а там потолок обвалился.        — Жаль, хороший был ход. — грустно произнес Сириус.        — Вы откуда знаете? — подозрительно посмотрели на него близнецы.        — Мы его тоже нашли. — спас ситуацию Джеймс и продолжил читать. И вот сюда тоже лучше не ходить: прямо над выходом Гремучая ива. Зато этот ведет прямо в подвал «Сладкого королевства». Мы этим ходом частенько лазаем, он, кстати, начинается в горбу старой карги за дверью. — Спасибо нашим предшественникам, — вздохнул Джордж и дружески похлопал по названию карты. — Благородные, славные помощники новому поколению проказников, — провозгласил Фред.        — Пользуйтесь на здоровье. — шепотом произнесли мародеры, которым было приятно, что их труд не был напрасным. — Ну, дорогой Гарри, — сказал Фред голосом Перси, — веди себя хорошо. — Увидимся в «Сладком королевстве», — подмигнул на прощанье Джордж. И близнецы, довольные собой, удалились.        — Прибавили проблем и головной боли взрослым. — хмыкнула Молли. Гарри не помнил себя от восторга, но тут ему на память пришли слова мистера Уизли: «Не доверяй вещам, которые умеют думать; кто знает, что у них на уме?» Волшебная карта как раз из таких опасных вещей… «вспомогательные средства для волшебников-шалунов»… А так хочется в Хогсмид! Что он, украсть что-нибудь хочет или обидеть кого? Да и Фред с Джорджем вон сколько лет картой пользуются — и ничего…        — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!!        — Аластор! — громыхнул Дамблдор. — не пугай нас. Потом быстро, будто кто ему приказал, свернул карту, сунул под мантию, подошел к двери и сквозь щелку выглянул в коридор. Пусто. Гарри осторожно вышел из класса и спрятался за статуей одноглазой ведьмы. Что теперь? Гарри вынул карту из-под мантии и с удивлением обнаружил новую фигурку с подписью: «Гарри Поттер». Фигурка стояла как раз в том месте, где стоял сам Гарри, — посредине коридора на четвертом этаже. Фигурка малюсенькой палочкой стукнула статую. Гарри торопливо сделал то же, но ничего не произошло. Он снова поглядел на карту. У головы фигурки появилась надпись: «Диссендиум!». — Диссендиум! — прошептал Гарри и снова тронул статую. Горб старухи открылся, и появилось отверстие, как раз такое, чтобы в него пролез мальчик. Гарри огляделся по сторонам, спрятал карту и нырнул в статую вниз головой.        — Ох Гарри… — Лили посмотрела на сына и покачала головой.        — Мозга нет и это не лечится. — фыркнул Снейп. Каменный склон скоро кончился земляной площадкой, и Гарри встал на ноги. Темно, хоть глаз выколи. Гарри достал палочку, произнес «Люмос!», и холодное пламя осветило низкий и узкий земляной коридор.        — А одеться потеплее ты не додумался! — возмутилась на глупость сына Лили.        — Я тогда об этом не подумал.        — Проблема всех Поттеров. — рассмеялась Леа и тут же спряталась за Скорпиуса, увидев гневные взгляды зеленых и карих глаз. Идти пришлось долго, и он уже подумывал, не вернуться ли, но вспоминал про «Сладкое королевство» и шел дальше. Ему стало казаться, что он идет уже целый час.        — Точно показалось. Минут двадцать быстрым шагом. Наконец коридор пошел вверх. Гарри прибавил шагу, сердце у него забилось, лицо пылало, а вот ногам было холодно. Скоро показались ступеньки, вырубленные прямо в земле, некоторые из них обвалились. Гарри стал подниматься, глядя под ноги, — как бы не упасть и не наделать шуму. Он принялся считать ступени, но скоро сбился со счету и вдруг стукнулся головой обо что-то твердое. Мародеры и близнецы рефлекторно потерли свои макушки. Гарри выбрался из подземелья и опустил крышку. Она легла так плотно, что если про нее не знать, то и не догадаешься, что в этом месте начинается подземный ход. На цыпочках прокрался к деревянной лестнице. Наверху отчетливо слышались голоса, скрип входной двери и звон колокольчика.        — Здорово! — обрадовалась Тонкс. Гарри проскользнул сквозь полураскрытую дверь и очутился за прилавком «Сладкого королевства», пригнулся, выполз из-за прилавка и выпрямился во весь рост. «Сладкое королевство» было битком набито учениками Хогвартса, никто не обратил на Гарри внимания, и он стал разглядывать полки со сладостями. Дадли перекосило бы от зависти, знай он, где сейчас Гарри.        — Перекосило, это еще мягко сказано. — рассмеялись близнецы подмигнув Гарри. Тот тоже весело улыбнулся вспомнив ириску и длинный язык кузена. Гарри протиснулся сквозь толпу шестикурсников. В дальнем углу магазина под надписью: «О вкусах не спорят!» — стояли Рон с Гермионой и разглядывали леденцы. Гарри незаметно подкрался и встал позади. — Фу, — поморщилась Гермиона, — гадость какая! Гарри они уж точно не понравятся. И цвет, и вкус скорее для упырей, чем для людей — А может, возьмем вот это? — Рон сунул под нос Гермионе банку с тараканами.        — А еще другом зовется. А сам тараканами хотел накормить. — картинно нахмурился Гарри.        — Они же не настоящие.        — Я тебе банку с пауками куплю. — пообещал Поттер Уизли. — Еще чего! — возмутился Гарри. Рон чуть не выронил банку. — Гарри! — Гермиона вздрогнула от неожиданности. — Ты что тут делаешь? Как ты сюда… — Вот это да! — Рон раскрыл от удивления рот. — Ты что, научился трансгрессировать? — Нет, конечно, — ответил Гарри и шепотом — рядом стояли шестикурсники — рассказал друзьям о Карте Мародеров. — Надо же, мне Джордж с Фредом ни разу ее не показали! — обиделся Рон. — А я им все-таки брат. — Какая разница? — пожала плечами Гермиона. — Гарри все равно не оставит карту у себя, он отдаст ее профессору МакГонагалл. Верно, Гарри? — Ну нет! — ответил Гарри. — Ты что, спятила? — выпучил глаза Рон. — Отдать такую ценность!        — Во-во! Прямо мои мысли. — воскликнул Сириус. Гарри подумал: «А что, если Блэк все же знает о потайном ходе?» Рон важно кашлянул и указал на объявление на двери магазина: ПО УКАЗУ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ Сообщаем покупателям, что дементорам приказано каждую ночь после заката солнца обходить улицы Хогсмида. Эту временную меру предосторожности отменят после поимки Сириуса Блэка. Советуем покупателям после захода солнца оставаться дома. Счастливого Рождества!        — Хорошенькое Рождество рядом с дементорами. — фыркнула Андромеда.        — Бедные покупатели. Теперь всю жизнь после захода солнца дома сидеть будут. — произнес Джеймс. — Хотел бы я поглядеть, как Блэк проникнет в «Сладкое королевство», ведь в деревне дементоры кишмя кишат. Да и хозяева услышат шум, попробуй он сюда вломиться. Они живут во втором этаже.        — Они меня никогда не заметят. Будет тебе, Гермиона. Рождество на носу, что, Гарри хуже других, что ли?        — Не хуже. Просто служит магнитом для разного рода неприятностей. — мудро изрек Артур. Рон с Гермионой заплатили за сладости, и друзья вышли на завьюженную улицу. Хогсмид походил на рождественскую открытку. Сказочные домики под соломенными крышами, магазины в снежных шапках, на дверях венки из остролиста, кроны деревьев украшены гирляндами волшебных свечек.        — Красота. — протянули девчонки. — Пойдемте лучше в «Три метлы», выпьем сливочного пива, — предложил Рон, стуча зубами от холода. Гарри обрадовался: дул пронизывающий ветер, и у него совсем закоченели руки, было бы очень кстати посидеть в тепле.        — Согревающие чары в помощь. — сказал Билл. В пабе было людно, шумно и дымно. За стойкой расположилась компания весельчаков, они смеялись и громко разговаривали, полная миловидная женщина едва успевала наполнять бокалы. — Это мадам Розмерта, — сообщил Рон. — Пойду принесу нам всем по кружке, — прибавил он и слегка покраснел.        — Странные у тебя вкусы Ронникинс!        — Захлопнитесь. Гарри пил большими глотками: чудесный напиток согревал все тело до кончиков пальцев. Вдруг входная дверь отворилась, и сквозняк взъерошил волосы на голове Гарри. Он глянул в сторону двери и чуть не захлебнулся. В бар вошли МакГонагалл и Флитвик, за ними — Хагрид с министром магии Корнелиусом Фаджем, толстячком в темно-зеленом котелке и полосатой мантии. В мгновение ока Рон с Гермионой оба нажали ладонями на макушку Гарри.        — Отличная реакция. — похвалили авроры ребят. Гермиона над его головой прошептала: — Мобилиарбус! Рождественская елка оторвалась от пола и, плавно покачиваясь, полетела. С глухим стуком приземлилась возле их столика и загородила его пушистыми ветками.        — Полезное заклинание. — кивнула Амелия.        — Ох. — Минерва, вспомнив про что они тогда говорили, с грустью посмотрела на Гарри. Но молодой человек не мог заметить взгляда своего декана, потому как в это мгновение он тихонько обратился к Гермионе:        — Скажи, тебе не кажется приход этих господ с подобными сведениями каким-то странным совпадением? — По напряжённому взгляду подруги было очевидно, что она думает о том же.        — Я не могу знать точно, Гарри, надо больше времени, чтобы предполагать — успел услышать Гарри прежде чем схватить возмущённый взгляд своего декана.        —… После стольких уроков… — Северус тихо шепнул директору. Дамблдор только прикрыл глаза. К ним сейчас же приблизились лаковые туфли бирюзового цвета на высоком каблуке. — Маленькая кружка минеральной… — спросил женский голос. — Это мне, — ответила профессор МакГонагалл. — Горячий грог… — Спасибо, Розмерта, — пробасил Хагрид. — Содовая с вишневым сиропом и зонтиком… — М-м-м… — чмокнул губами профессор Флитвик и протянул руку за бокалом. — Стало быть, вам, господин министр, смородиновый ром.        — Странные у наших профессоров вкусы. У Гарри сердце ушло в пятки: как это он забыл, что у учителей сегодня тоже выходной?        — Об этом многие забывают. А некоторые даже думают, что мы и летом в школе живем. — улыбнулся в усы Дамблдор. Они еще, чего доброго, здесь дотемна засидятся. А ведь ему еще надо вернуться в «Сладкое королевство», а то и в школу не попадешь…        — Сначала надо думать, а потом делать! — ругалась Лили. — Каким ветром вас сюда занесло, господин министр? — спросила мадам Розмерта. Гарри увидел, как задвигалась нижняя часть упитанного туловища. Фадж, похоже, обернулся посмотреть, не подслушивает ли кто. — Ясно каким. Сириуса Блэка, дорогая моя, ищем. Вы ведь слышали, что он учинил в школе на Хэллоуин? — Слышала, слышала. — Вы, Хагрид, всем успели рассказать, всему пабу? — с укоризной спросила МакГонагалл.        — Хагрид и его знаменитая фраза — зря я вам это сказал. — рассмеялась золотая троица.        — Если Хагрид говорит больше пяти минут, это уже плохо. — Дементоры уже дважды обыскивали мой паб, распугали всех клиентов, одни убытки… — Розмерта, дорогая, мне и самому дементоры не по душе. Но что ж поделать? Как иначе прикажете вас охранять? Раз ваша гостиница стоит именно здесь, значит, дементоры еще не раз к вам зайдут. Я только что с ними встречался, они в бешенстве: Дамблдор не пускает их в школу. — И правильно делает, — вступилась за директора школы МакГонагалл. — Как мы стали бы преподавать в присутствии таких чудовищ?        — Стал бы Хогвартс похлеще Азкабана. — А мне как-то не верится, что Сириус Блэк мог переметнуться на сторону Темного Лорда. Это на него не похоже… — задумчиво сказала мадам Розмерта. — Помню его студентом Хогвартса… Скажи мне тогда кто-нибудь, что из него выйдет черный маг, я бы подумала, что этот человек выпил слишком много медовухи. — Вы, Розмерта, и половины всего не знаете, — угрюмо ответил министр. — Люди не знают самых страшных его дел.        — Ну ка, ну-ка. Просветите меня о моих самых страшных делах. — Сириус выжидающе посмотрел на книгу в руках друга. — Вы, Розмерта, говорите, что помните его студентом, — заметила профессор МакГонагалл. — А помните, кто был его лучший друг? — Ну, как же? — Розмерта усмехнулась. — Два неразлучных приятеля. Они часто бывали здесь. Столько от них было веселья! Друзья — не разлей вода. Так и стоят перед глазами — Сириус Блэк и Джеймс Поттер        — Ого! — удивленно произнесли близнецы и Невилл. — Верно, — подтвердила МакГонагалл. — Блэк и Поттер. Зачинщики всевозможных проказ. Оба блестящие ученики, на редкость блестящие, но отчаянные сорвиголовы! Таких ни раньше, ни позже не было!        — А как же мы?! — возмутились Дред и Фордж. — Ну это еще неизвестно, — промычал Хагрид. — Фред с Джорджем Уизли, пожалуй, дадут им фору.        — Хоть один человек нас ценит. — И они были как братья, — вставил Флитвик. — Как два неразлучных брата. — Именно, — подтвердил Фадж. — Поттер никому не доверял так, как Блэку. Они и после школы дружили. Блэк был шафером на свадьбе Джеймса и Лили. Потом родился Гарри, и Блэк стал его крестным отцом. Гарри, конечно, ничего об этом не знает. Узнает, будет очень страдать.        — Я и страдал. — Из-за того, что Блэк стал сподвижником Сами-Знаете-Кого? — прошептала мадам Розмерта. — Хуже… — Фадж понизил голос. — Не многим тогда было известно, что Поттеры знают: Вы-Знаете-Кто за ними охотится. У Дамблдора, который, разумеется, всегда боролся против Вы-Знаете-Кого, было много тайных агентов, и один из них сообщил, что Джеймсу и Лили грозит опасность. Дамблдор тут же дал им знать и посоветовал спрятаться в тайном укрытии. А для верности подсказал воспользоваться заклятием Доверия. — Что это такое? — Мадам Розмерта слушала, затаив дыхание.        — Как можно не знать о заклятии Доверия? — возмутилась Нарцисса. — образование в школе упало ниже плинтуса.       Безусловно, Джеймсу было ужасно тяжело вспоминать те давние события и решения, приведшие к роковым последствиям. Однако, само воспоминание о тайных друзьях в стане врагов подстегнуло мыслительный процесс. Да, Джеймс помнил о том разговоре у Дамблдора, после чего, собственно, и случилось нападение Тёмного Лорда. «Кто, кто мог тогда оповестить шефа о том, что нам грозит смертельная опасность?», — думал он, — «Тогда это казалось таким второзначительным. Кто, кто бы мог это быть? Если… Если только не… Но… НЕУЖЕЛИ?!».        Где-то сзади заклятый враг мародёров прикрыл глаза рукой. — Заклятие Доверия — одно из самых сложных, оно запечатывает тайну в сердце человека — Хранителя Тайны, как его называют. Эту тайну раскрыть невозможно, разве что сам Хранитель ее выдаст. Вы-Знаете-Кто мог годами искать Лили и Джеймса и не нашел, даже если бы сунул нос в окно их дома.        — А что бы он увидел? — спросила Гермиона.        — Что угодно. Заброшенный дом. Другую семью. — Значит, Блэк был Хранителем Тайны Поттеров? — догадалась мадам Розметра.        — Не был. — сказал Блэк. — Да. Джеймс Поттер говорил Дамблдору, что Блэк скорее сам погибнет, чем их выдаст, что он и сам подумывает об укрытии, — ответила профессор МакГонагалл. — Но Дамблдор все равно за них тревожился. Он даже сам себя предложил в Хранители Тайны. — Значит, он подозревал Блэка? — Не то чтобы подозревал, но ему сообщили, что кто-то из друзей Поттеров переметнулся на сторону Вы-Знаете-Кого и сообщает ему об их передвижениях. Он уже какое-то время знал, что среди нас завелся предатель. — Но Джеймс Поттер настоял на своем? — Да, настоял, — вздохнул Фадж. — Заклинание Доверия применили, а две недели спустя… — Блэк предал их? — выдохнула мадам Розмерта.        — Я никого не предавал!        — Сириус мы знаем. Успокойся. — шепнули тому друзья. — Да. Ему надоело быть двойным агентом, он хотел открыто объявить, на чьей он стороне, потому и выдал Поттеров. А дальше вы знаете: Тот-Кого-Нельзя-Называть убил Джеймса и Лили. Хотел убить и малыша Гарри, но лишился волшебной силы. Мощь его исчезла, и он бежал. Блэк остался ни с чем: его патрон сгинул как раз, когда предательство его обнаружилось. Оставалось только спасаться бегством… — Гнусный, смердящий душепродавец! — прорычал Хагрид на весь бар.        — Какое точное описание Хвоста. — прорычали мародеры. — Я тогда его видел. — Хагрид понизил голос. — Наверное, самый последний перед тем убийством. Это я спас Гарри, вынес его из развалин, Лили-то с Джеймсом уже погибли. Я его тогда вытащил, а у него на лбу рана… а тут этот… Сириус Блэк на своем мотоцикле. Я-то тогда не знал, чего он явился… что он Хранитель Тайны. Я подумал, он… э-э… прилетел помочь. Бледный как смерть, весь трясется. А я-то, я-то! Я его утешать стал! — Хагрид разрыдался.        — И я ему благодарен за это. Тогда ко мне последний раз отнеслись по человечески. — Но далеко он не убежал, — произнесла удовлетворенно мадам Розмерта. — Министерство магии сцапало его на другой день. — Увы! — вздохнул Фадж. — Не мы его нашли, к сожалению. Его нашел друг Поттера Питер Петтигрю. Он чуть с ума не сошел от горя. Знал, что Блэк — Хранитель Тайны Поттеров, и сам стал искать Блэка. — Петтигрю, Петтигрю… уж не тот ли толстячок, что еще в Хогвартсе всюду таскался за Поттером и Блэком? — припомнила мадам Розмерта. — Он самый, — подтвердила профессор МакГонагалл. — Он души не чаял в Блэке и Поттере. Он им был, конечно, не ровня, не те способности, а я была чересчур строга с ним. Как я теперь раскаиваюсь… — МакГонагалл всхлипнула.        — Что-то не похож он на нормального человека. — произнесла Амелия. — Ну будет, будет, Минерва, — похлопал ее по плечу Фадж. — Петтигрю умер как герой. Очевидцы, маглы — мы потом стерли им память, — уверяли, что Петтигрю со слезами укорял Блэка: «Как ты мог, Сириус! Лили и Джеймс наши друзья!» Потянулся за волшебной палочкой, но Блэк, разумеется, опередил его. От Петтигрю почти ничего не осталось… Профессор МакГонагалл высморкалась и сказала севшим голосом: — Глупый, глупый мальчишка… Дуэли никогда у него не получались! Зачем только он сам… Ведь есть же Министерство… — Эх, добраться бы мне до Блэка раньше Петтигрю! — взревел Хагрид. — Уж я бы с ним не канителился, я бы его голыми руками на куски… — Нет, Хагрид, вы бы с ним не справились, — покачал головой Фадж. — Схватить его могла бы только полиция маглов. Я в те времена был заместителем главы Департамента чрезвычайных ситуаций и прибыл на место происшествия одним из первых. Никогда не забуду того, что я там увидел: посреди улицы глубокая воронка, всюду искореженные трупы, маглы кричат, а Блэк стоит и хохочет над тем, что осталось от Петтигрю — кучкой окровавленной одежды и… и… каких-то фрагментов…        — Ужас… — Леа во все глаза смотрела на отца.        — Не для слабонервных. — Вот, Розмерта, что содеял Блэк, — глухо продолжал министр. — Блэка забрал оттуда патруль волшебной полиции, Петтигрю посмертно получил орден Мерлина первого класса        — За предательство и убийство награждают, а невинных в тюрьму сажают!        — Невинных? А вы слышали, что сказал Блэк, и как он вообще себя вёл, когда наряд задержал его, а инспектор стал допрашивать? — отрезал Фадж. — Что я должен был делать? По всем признакам Охранного статута, мои люди задержали преступника!        — А что… — хотела было спросить Лили, видя, как Бродяга краснеет.        — Позже, дамы и господа, мы обсудим, а сейчас необходимо продолжить, — вдруг отозвался Дамблдор. Мадам Розмерта протяжно вздохнула. — А правда, что он лишился рассудка? — По-моему, нет, — ответил министр, растягивая слова. — Могу одно сказать: поражение хозяина временно помутило его рассудок. Убийство Петтигрю и всех тех маглов, жестокое, бессмысленное, было действием отчаявшегося, загнанного в угол человека. Но недавно я был в Азкабане и разговаривал с ним. Все заключенные там явно безумны, сидят в темноте, что-то бормочут, а Блэк… он выглядит и говорит как нормальный. Даже мурашки по коже. Вид у него человека, которому все надоело. Увидел у меня газету, спросил, прочитал ли я ее и не могу ли дать ему, сказал, что соскучился по кроссвордам. Дементоры круглые сутки дежурят у двери, а ему хоть бы что. — Как по-вашему, господин министр, зачем он сбежал из тюрьмы? — поинтересовалась мадам Розмерта. — Уж не хочет ли он вернуть Вы-Знаете-Кому силы и примкнуть к нему? — Думаю, что это его… э-э… конечная цель, — уклончиво ответил Фадж. — Но мы надеемся поймать Блэка раньше. Вы-Знаете-Кто сейчас один, но… дайте ему преданного и способного слугу… Подумать страшно, что будет… За соседним столиком помолчали. Гарри услышал, как кто-то поставил на стол свой бокал. — Нам пора в замок, Корнелиус, — заметила профессор МакГонагалл. — Вы ведь не хотите опоздать на ужин к директору.        — Да, мне определённо не нравился этот разговор, дорогие мои, — говорила МакГонагалл. — Я очень рада, что официальная версия оказалась всё же ошибочной. Стулья отодвинулись, запахнулись полы мантий, блестящие каблуки мадам Розмерты вернулись за стойку. Слышно было, как открылась входная дверь, в бар ворвался вихрь снега, и вся компания вышла. — Гарри! Рон с Гермионой заглянули под стол, все трое молча смотрели друг на друга, не находя слов.        — Я полагаю, небольшая пауза нисколько не повредит процессу, — сказал вдруг Дамблдор, подымаясь из кресла, — Я бы очень хотел видеть Лорда Поттера, мистера Блэка старшего и мистера Люпина в кабинете Ориона. Не задерживайтесь. Сириус, я бы был весьма признателен, если бы Кикимер приготовил нам немного печенья. Всего несколько минут, уважаемые — мягко улыбнулся старый колдун, видя обеспокоенные взгляды. Спустя некоторое время все четверо находились в кабинете отца Сириуса.        — Возьми печенюшку, Сириус. — начал Дамблдор, поднимая очки-половинки на Бродягу. — Я всегда полагал, что с возрастом люди становятся мудрее, учитывая обстоятельства военного времени. Что же вы, господа, стесняетесь, берите-берите, здесь хватит, — продолжил Директор, видя, как лица троих начинают краснеть.        — Но сэр…        — Одну минутку Джеймс. — мягко перебил Дамблдор. Что-то внутри Поттера-старшего говорило, что не получится выгородить друзей. — Мне кажется, Сириус, одного лишь знания своей невиновности немного недостаточно, когда попадаешь в суровую переделку с правоохранительными органами…        — Что, что ты сказал им, когда тебя схватил патруль?! — в один голос рявкнули Ремус с Джеймсом.        — Что… что произошло предательство… Что я предал, я убил вас с Лили… — ответил опустивший взгляд Сириус. Друзья только недоумевали.        — Мне кажется, Сириус, это же самое ты заявил и следствию. При этом, ты совершенно не пытался связаться со мной. Я же услышал от следователей, что ты полностью признал свою вину, — продолжил Дамблдор. В его голосе слышались холодные нотки.        — Но сэр, Сириус был в помешательстве…        — Совершенно верно, Римус. И именно излишняя эмоциональность привела к потере честного имени Сириуса, и ко всем вытекающим отсюда последствиям. Нет, ну что вы, молодые люди. Ваш план, надо признать, разработан блестяще, Волан-де-Морт и его разведка ни за что бы не догадались, если бы только не ошибка с ключевой фигурой. Я принял ваш выбор, ибо у меня была информация уже тогда, что кто-то из вас продался тьме, — продолжал маг. — Не важно от кого, Сириус, вы узнаете об этом очень скоро, если ещё не догадались. Я очень надеюсь, Сириус, что в тебе найдётся немного житейской мудрости сделать правильные выводы.        Директор взял печеньку.        — Я молюсь Господу, чтобы Он позволил вам, Джеймс, вернуться в наш мир, и всё поправить, и смею надеяться, господа Мародёры, вы сделаете надлежащие выводы. А теперь все возвращаемся — Дамблдор указал на дверь.