Блаженная Мессия и Башня Скорби

Сотни лет спустя

На улице сгущались сумерки. Тучи собирались на тёмных небесах, предвещая дождь. Рыжеволосая девочка лет девяти сидела прямо на холодной земле, под деревом, с которого на неё падали тёмные листья, и плакала. Её отца, ткача, похоронили несколько минут назад. Матери своей девочка не помнила, та умерла, когда малышке было три года. — Как же… я теперь… буду? — Мы поможем тебе! — раздался рядом чей-то голос. Рыжеволосая подняла голову. Прямо напротив неё стоял парень-шатен. Она подумала, что он и произнёс эти слова. Его окружали ещё восемь человек, и все они тянули девочке руки. — Вы… кто? — всхлипнула она, опустив подбородок на колени и переводя взгляд с одного на другого. — Друзья, — улыбнулась шатенка, стоящая слева от того парня. — А кто ты? — Мику. Мне девять лет. И мой папа… умер… — слёзы сами покатились по глазам Мику. — Не плачь! — девочка с медно-рыжими волосами подошла ближе и обняла Мику. — Правда, не плачь! Мы теперь будем с тобой! — Мику даже не поняла, кто это произнёс. Слишком много людей окружало её. — А кто вы? — Ты не знаешь нас? — задала вопрос шатенка. Девочка покачала головой: — Мы тут недавно. Я общалась только с папой. Он учил меня шить и вышивать. Он был… был ткачом. У вас тут, в деревне, кажется, как раз умер ткач, и папа решил переехать сюда. Он говорил, что у вас жизнь лучше. Но… — она всхлипнула, не договорив. — И он не разрешал разговаривать с незнакомцами. Тем более со взрослыми. Воспитание отца девочка усвоила на всю жизнь. — Разве мы взрослые? — улыбнулся второй парень, брюнет с волосами до плеч. — Я Кайто, — представился парень-шатен. — Мне четырнадцать. Я сын старейшины деревни, так что сам потом буду старейшиной. Ввиду этого я был знаком с твоим отцом. Он был хорошим человеком, и, думаю, ты достойная дочь своего отца. — Я Мейко, и мне тоже четырнадцать, — улыбнулась девушка, стоящая слева от Кайто, но для Мику это было правой стороной. — Мой папа — кузнец. А сама я хочу стать искусной мечницей! Чтобы защищать свою семью и своих друзей. И папа мне поможет в этом. Он куёт потрясающее оружие: крепкое и… красивое. Думаю, я тоже научусь хотя бы чему-нибудь такому. Следом представились девочки, стоящие слева от Мейко. Они были сёстрами. Старшая имела светлые, словно седые волосы, а вторая была светло-русой. — Меня зовут Ия. Мне двенадцать, а это моя младшая сестра, — указала она на девочку, стоявшую рядом. — Я — Маю, мне десять. Наши родители — пекари. — Ага, — подтвердила Ия. — Поэтому мы уже умеем готовить многое. Ты не пробовала хлеб, испечённый нашими родителями? — Мику пожала плечами. — Ещё попробуешь! — пообещала Ия. — И даже наш с Маю попробуешь! — Я Гакупо, мне четырнадцать — улыбнулся брюнет. — Мои родители простые крестьяне, ничем не выдающиеся. Разве что очень набожные… Ну, хотя, после той катастрофы, ну, знаешь, когда Боги совсем разгневались и изменили наш мир, многие вдруг обрели веру, которую потом передали своим детям. — Ну, а я Гуми, мне десять, как и Маю, — тоже улыбнулась светловолосая девочка, стоявшая слева от Гакупо, показав свои зубы, одного из которых не хватало. — В общем-то, у меня тоже ничего выдающегося. — Моё имя — Лука, — сказала медно-рыжая девочка, — Мне одиннадцать лет. И я… люблю танцевать. — А мы Рин и Лен, — объявила девочка, одна из близнецов, стоящих впереди Ии и Маю. Её брат, такой же светловолосый и голубоглазый, кивнул и сказал: — Нам восемь лет. Мы даже младше тебя, представляешь? Мику улыбнулась. — Вы, кажется, хорошие. Вы хотите со мной дружить? — Конечно! Ну что, разве мы взрослые, мм? — улыбнулся Кайто. Мику подала ему руку и поднялась, встав напротив ребят. — Совсем немного старше тебя. — Не очень взрослые, — рассмеялась Мику. — Слушай, если хочешь, ты можешь жить у меня, ведь пока что одной тебе будет трудно, — предложила Мейко. — Ну, ты же ещё маленькая, а одной управляться со всем будет трудно. — А можно? — Да, конечно! Мои родители будут не против, не волнуйся. Кстати, Рин и Лен живут у Кайто. — Угу. Наши родители тоже умерли, — важно и грустно сказал Лен. Мику вложила свою ладонь в ладонь Кайто и поднялась, глядя на Мейко. — Я согласна жить у тебя, Мейко! Ой, я же не перепутала имя? Вас так много… — Вот и славно. И не перепутала, — улыбнулась та, пока все остальные смеялись. Мику смотрела на ребят и понимала, что, похоже, они действительно рады дружить с ней. Их улыбки и смех были искренними. — Только ты должна дать клятву! — звонко сказала Рин. — К-какую клятву? — изумилась Мику. — «Делим беды и радости пополам!» — чётко произнесла Ия. — Красиво, — девочка повторила слова Ии, а затем их сказали и остальные ребята, после чего рассмеялись. — А ещё мы придумали свои знаки дружбы! — сказала Гуми. — Да, погляди! — добавила Маю восторженным голосом. Гакупо откуда-то достал несколько красных камней и верёвочек. — Смотри. Их ровно десять. И каждый сможет носить их, где ему удобно. Все будут знать, что мы друзья. — Бери один, — предложила ей Лука. Мику нерешительно выбрала один камушек, а следом за ней каждый из ребят сделал так же. Кайто и Маю решили носить свои камни на левых руках, Ия — на правой. Гуми выбрала себе короткую вязку, и её камень плотно прилегал к шее, что ей нравилось. Гакупо надел верёвку поверх волос, как и Мейко, которая сказала, что на других частях тела он будет мешать в будущих сражениях. Лука выбрала самую длинную вязку, так у неё получился своеобразный пояс, который она закрепила на талии. Мику и близнецы повесили камни на шею, как кулоны. — Теперь мы связаны не только клятвой, но и украшениями! — улыбнулась смышлёная Рин. Остальные ребята ответили ей нежной улыбкой.