***
На следующий день по всему королевству разнеслись вести о нападении. Болотный царь пытался захватить трон, но вместо этого похитил принцессу Марианну. Прошли слухи о том, что принцесса Донна и король были убиты гоблинами. Роланд взял на себя всю полноту ответственности за трон, к облегчению поданных. Его планом было спасти принцессу от ее кровожадного мужа. Брак по расчету, которого никогда не должно было существовать, закончился трагедией для всех. К концу дня Роланд получил поддержку всех знатных домов фей. Он улыбнулся, убедившись, что принцессы были действительно выведены из игры. Он предпочел бы держать Марианну под каблуком ради королевских наследников, но приходилось работать с тем, что было.***
Гризельда добралась до подземелья замка. В Темном лесу их сочли бы за роскошные покои для знати. Феи действительно не представляли, как содержать заключенных. Она усмехнулась, оглядываясь вокруг. Гризельда метнулась в сторону, слившись с тенью. В какой-то момент она услышала голоса, эхом раздававшиеся в коридоре. Она углубилась в тень. Темнота — лучший друг гоблина. Она присела на карточки, изо всех сил стараясь быть невидимой, — никакой магии, простое наваждение. Она слушала и ждала. Голоса не перемещались по коридору, а оставались на месте, что дало Гризельде мимолетное облегчение. Судя по тому, как они звучали, голоса принадлежали стражникам. Один из них заявил, что Роланд собирается сделать что-то с королем. Другой охранник, учитывая его реакцию, кажется, устал. Он не особо акцентировал внимание на разговоре и отвечал короткими, монотонными репликами. Гризельда ухмыльнулась. Дагда возненавидит это больше женитьбы старшей дочери на гоблине, потому что прямо сейчас именно гоблин спасет его королевскую задницу.***
Марианна редко ходила пешком так далеко, а если точнее, она не помнила, было ли такое вообще. К тому же они углублялись все сильнее и сильнее в Темный лес, который будто только и ждал момента, чтобы поглотить их, заперев в своей чаще. Тени становились длиннее, из-за сгущающейся темноты тяжелое молчание никак не уходило и давило сверху. Звуки, которые слышала фея, были непонятными и жутковатыми. Она старалась держаться позади Богга, постоянно оглядываясь через плечо, ожидая увидеть, что кто-то преследует их, но, когда поворачивалась, никого не находила. Они были одни. Порез на носу, который был не таким уж и глубоким, каким мог быть, начал болеть. Ее муж остановился, когда заметил раскидистый куст со странными маленькими красными ягодами. Он долго рассматривал находку, переворачивая широкие листья и принюхиваясь. Марианна такого никогда не видела. Богг сорвал пару ягод и, не сказав ни слова, раздавил их пальцами. Затем он намазал этой липкой кашицей свои порезы и царапины, вздыхая от облегчения. Богг взглянул на фею и протянул свой длинный коготь. — Могу я? Марианна дернулась назад, ее нос сморщился от запаха. — Что это? Богг терпеливо вздохнул. — Это поможет заживить раны и избежать инфекции. Но, я боюсь, у тебя все равно останется легкий шрам. Она нахмурилась, это был очень неприятный запах, но большинство вещей, которые чем-то хороши для тебя, тоже способны оттолкнуть, поэтому она никуда не двинулась. Она вглядывалась в его голубые глаза, которые были действительно очень красивыми. Богг тщательно и осторожно растер ягоды на ее ране. Он был очень нежен, когда размазывал красную кашицу по ее носу. От нее защипало, но Богг управлялся необычайно ловко кончиком своего когтя, внимательно следя за своими действиями. Его коготь лишь едва касался ее кожи. Марианна смотрела ему в глаза, пока он был сосредоточен на равномерном распределении мякоти ягод. Она поджала губы, когда начало жечь. Богг это заметил и остановился. Он посмотрел на нее, его брови удивленно взметнулись вверх, явно спрашивая разрешения, молча, в порядке ли она, прежде чем продолжить. Когда он закончил, его голубые глаза, полные беспокойства, взглянули на нее. Они смотрели друг на друга до тех пор, пока Марианна не прошептала: — Спасибо, Богг. Он покраснел. Это было самой милой вещью, которую Марианна когда-либо видела. — Не за… Кхм… Пожалуйста, — промямлил он и отвернулся. Марианна осмотрелась вокруг, задержав дыхание от внезапно нахлынувшего плохого предчувствия. Все здесь выглядело для нее мрачным, коварным и зловещим. — Как думаешь, насколько мы далеко? Взгляд Богга прошелся по темным деревьям и лесному подлеску, его глаза слегка сузились. — Не уверен, полет может занять несколько часов, пешком — дольше. Я надеюсь, по пути мы наткнемся на грибных часовых. Они смогут отправить сообщение в замок о помощи. Если честно… Он повернулся к ней. То, как он взглянул ей в глаза, как передернул плечами, как сжал свой посох, — все говорило о том, насколько он не уверен. — Я… Я действительно не знаю, где мы упали. И… ну… — он снова отвернулся. — Я не совсем понял, с какой стороны мы влетели. Последнюю пару слов он произнес тихо. Богг не хотел расстраивать ее, но после падения и удара головой он был немного озадачен насчет того, как они попали в Темный лес. Он даже не представлял, в правильном ли направлении они идут. Марианна могла бы сказать, что Богг выглядел растерянным и настроение у него заметно упало, но он старался не обидеть ее внезапным осознанием происходящего. Она взяла его свободную руку. — Давай продолжать идти и искать эти грибы, хорошо? Богг немного испуганно посмотрел на ее руку. Она была, ну, милой, с раздавленными ягодами на носу и полным решимости взглядом. Он тяжело сглотнул, одарив ее легкой улыбкой. — Э… наверное, нам следует найти какое-нибудь место для ночлега. Это… э… слишком темно, чтобы двигаться дальше. — Ладно, — фея кивнула, — нам обоим стоит отдохнуть. Спустя несколько минут поисков Богг обнаружил невысокое, полое изнутри деревце, которое выглядело достаточно надежным. Отец Богга учил его в детстве охотиться и искать укрытие, говоря при этом, что даже король должен знать, как выжить в одиночку в лесу. От воспоминания Богг улыбнулся, мысленно поблагодарив отца за уроки, что он теперь применял на практике. Эти необычные для короля навыки помогли сохранить его жену и его самого в относительной безопасности. Богг расположился спиной к грубой древесине. Он остался сидеть у выхода, чтобы быть начеку. Марианна шагнула внутрь, медленно озираясь. Было уютно, а снаружи казалось, что дупло хорошо спрятано. Она присела рядом с гоблином. Ее взгляд переместился наверх, где лунный свет едва заметными лучами пробивался сквозь подгнившее дерево. Фея обхватила себя руками. Она была в ужасе, потеряна, без понятия, что случилось с ее отцом и сестрой. Богг наблюдал за ней сквозь опущенные веки. Он не был уверен, что должен сделать, чтобы утешить ее, и протянул ей руку. Марианна посмотрела на него, на невысказанное приглашение в поднятой руке, и плавно придвинулась к нему. Она припала к его жесткой груди, положив на нее голову. Богг так и держал свою руку над Марианной, не совсем понимая, стоит ли ему обнять ее, но она сама опустила его руку себе на плечи и тихо вздохнула. Это случилось незадолго до того момента, когда Богг понял, что она провалилась в измученный сон, прижавшись к нему. Вскоре он расслабился и крепче приобнял ее. Она сонно посапывала. Богг улыбнулся, откинув голову назад. Он не представлял как, но он поможет ей вернуть ее королевство назад. Каким бы ни было это прекрасное создание, что полностью доверилось ему, он постарается ей помочь. Он будет рядом со своей женой, пока она нуждается в нем, настолько долго, насколько он будет нужен ей.***
Гризельда так долго ждала, слушая и наблюдая, что, когда она наконец смогла двигаться, ноги совсем ее не слушались. «Слишком стара для всего этого дерьма», — подумала вдруг она, скорчив гримасу. Спустя час или даже больше она окончательно убедилась, что может пройти мимо стражников не столько из-за своих небольших размеров, сколько из-за откровенной лени охранников в отношении своих обязанностях. Один из них дрых, другого не было видно поблизости. Сейчас или никогда. Когда Гризельда проскользнула через длинный ряд решеток, она увидела, что большинство из камер были свободны. Всего несколько заключенных, большинство из которых спали. Наконец она нашла камеру, где держали короля. Дагда сидел на койке в углу, спрятав лицо в руках. Он выглядел так, словно плакал. Гризельда поняла это по его дергающимся плечам, хоть он и не издавал ни единого звука. Она сглотнула. Она не могла даже представить, что, по его мнению, могло случиться с его дочерьми. Она оглянулась и, убедившись, что стражники ее не услышат, прошептала «эй». Сначала Дагда не ответил. Гризельда скривилась и громче прошипела «Дагда». Он повернулся, и она бы лопнула от смеха, если бы не вся серьезность ситуации, в которой они оба оказались. Выражение его лица было явно из коллекции придворного шута. Его взгляд метнулся в сторону, и он бросился к ней. — Гризельда? Она одарила его самой широкой улыбкой с ровными рядами острых зубов из своего репертуара. — Я и только я. — Что ты задумала? — Дагда снова судорожно перевел взгляд в сторону, а затем вернулся к ней. — Ну, — она улыбнулась шире, — я планировала вызволить тебя отсюда. Разве ты хочешь остаться? Дагда нахмурился: — Как? Она прошла между прутьями и погладила его по щеке. — Просто доверься маленькой, старой Гризельде. Дагда сделал кислое лицо, но отступил назад, когда Гризельда махнула за спину. Она отцепила кусок кости с ее ожерелья. Ей пришлось повозиться с веревкой, прежде чем вытащить длинный и тонкий обломок. Она вставила его в замок камеры. Потребовалось несколько странных мимолетных движений, и дверь открылась. Она не заскрипела, как обычно делают двери в темнице ее замка, а плавно распахнулась. Дагда не стал ждать и поспешно вышел. Гризельда жестом заставила его идти за ней. Он был достаточно умен, чтобы знать, когда нужно следовать приказам. Он держался рядом с Гризельдой, с одной стороны, недоумевая ее познаниями в планировке его замка, с другой, начиная ее подозревать. Вскоре стало ясно, что она пользуется маршрутом слуг. Дагда наклонился. — Куда мы идем? Она повернулась, чтобы взглянуть на него через плечо. — Послушай, сейчас не время и не место, чтобы говорить об этом! Сперва нам нужно выбраться отсюда, — раздраженно прошептала она. Всегда опасно брать с собой кого-то еще. Особенно того, кто совсем не умеет быть скрытным.