Пэпэла Часть 2

Илико, как настоящий мужчина, не открывал друзьям тайны Веры Павловны, но Мамука и Вано сами догадались, кто та самая тайная поклонница. Это было нетрудно сделать, ибо баронесса постоянно оказывала Илико всяческие знаки внимания. Видя это, друзья не упускали возможности подшутить над Илико и его странной воздыхательницей. – Илико! Как твоя баронесса смотрит на тебя! Улыбнись своей даме и пошли ей воздушный поцелуй, – толкал Илико плечом Мамука, пробегая мимо с корзиной овощей. – Ты только посмотри, как глядит на нее тот товарищ с усами, – вторил ему Вано, вытирая мокрые руки полотенцем. – Я бы на твоем месте вызвал его на дуэль. – Ой, Илико! Она заказала вторую бутылку вина. Придется тебе снова грузить ее в бричку, как в прошлый раз, – Мамука сострадательно похлопал Илико по спине и скрылся в дверях кухни. – Черт! – нахмурился Илико. – Зачем она так пьет? Ведь столько денег на ветер пускает? – Ей скучно, вот она и дурит, – резонно заметил Вано и присел рядом с Илико на стул. – Я слышал, что про нее в городе рассказывали. Сама она из бедной семьи. Не то из Самары, не то из Саратова. Отец ее, статский советник Барашкин, промотал состояние жены, играя в рулетку и делая ставки на бегах. А тут богатый старый немецкий барон положил глаз на его молоденькую дочь, вот Барашкин ее замуж и выдал, чтобы поправить свое положение. А барон оказался скупым, не хуже еврея. Увез молодую жену сюда и запер в доме. Она, считай, всю жизнь взаперти провела. А вот когда барон два года назад помер, она как с цепи сорвалась. Начала тратить деньги налево и направо. И до мужчин больно охочая оказалась. Причем каждый ее новый любовник был моложе прежнего. – Бедная женщина, – вздохнул Илико. – Всю жизнь прожить со стариком и во всем себе отказывать. Я бы тоже хотел пожить в свое удовольствие. – Так что ты теряешься? Тетка богатая и щедрая, да и собой недурна! – подмигнул ему Вано. – Нет, Вано… – нахмурился Илико. – Я так не смогу. Чтобы без любви… – Так тебя любить никто и не просит. Просто приласкай дамочку. Она тебе сама все отдаст, – Вано ухмыльнулся и ушел в подсобку домывать посуду. Настроения у Илико в этот вечер не было. Он устал, и его расстраивало поведение Веры Павловны, которая много пила и старалась всеми силами привлечь внимание Илико, то хватая его за руку, то посылала ему воздушные поцелуи. Илико отработал танец и отпросился на полчаса у Мамуки, чтобы отправить пьяную баронессу домой. – Илюшенька! А поехали ко мне! – баронесса вышла из ресторана, крепко держа Илико под руку. – Возьмем шампанского и отдохнем от всего! – Верпална! Давайте лучше вы домой поедете и ляжете спать! – Илико махнул рукой кучеру, чтобы тот подогнал экипаж ближе к дверям ресторана. Баронесса поставила одну ногу на подножку брички и попыталась поставить туда же вторую, но тонкий каблучок подвернулся, и она, покачнувшись, упала в объятья Илико. – Илюшенька, поехали ко мне! Я тебе хорошо сделаю, – жарко шепнула Вера Павловна на ухо покрасневшего Илико. – Верпална! Пожалуйста, не пейте так много больше! – Илико аккуратно отстранил от себя женщину и, нагнувшись, надел на ее ногу слетевшую туфельку. – Если пообещаешь, что приедешь ко мне в гости, не буду много пить, – баронесса нежно погладила Илико по заду. – В воскресенье. Завтра. Обещаю, что приеду, – выпалил Илико, резко распрямляясь. – Завтра! В семь! – кивнула Вера Павловна и наконец уселась в бричку. – Буду тебя ждать, мой мальчик! – сказала баронесса нежно и, громко крикнув кучеру: – Домой вези! – подарила Илико еще один воздушный поцелуй. На следующий день Илико сильно жалел, что дал баронессе обещание прийти в гости. Он впервые за две недели выпросил у Мамуки выходной, и ему хотелось провести его за домашними делами. Выспавшись и убравшись в квартире, Илико нагрел на печке воды и, встав в детское корыто, «принял ванну». Надев белую рубашку и старенький, но чистый костюм отца, Илико взялся за расческу и подошел к зеркалу, висящему на стене. – И правда красивый! – улыбнулся он своему отражению. Из зеркала на него смотрел высокий стройный юноша. Илико провел расческой по волосам, и они упали шоколадной волной вдоль широких скул. Из-под густых чуть насупленных бровей смотрели большие карие глаза с легким лукавым прищуром. Тонкий нос с чуть заметной горбинкой придавал лицу мужественности и благородства. Полные яркие губы расходились в улыбке, обнажая ряд ровных белых зубов. – Хорош! – довольно кивнул отражению Илико и, поправив полы пиджака, вышел на улицу. Дверь Илико открыла сама хозяйка дома. – Я отпустила всех слуг, – улыбнулась ему Вера Павловна. – Чтобы тебя не смущали и не мешались под ногами. Изумленный Илико замер возле входной двери. Перед ним стояла красивая молодая женщина в нежно-зеленом простом платье. На лице баронессы почти не было косметики. Только пухлые губы были слегка напомажены розовым блеском. Ее рыжие волосы были распущены и спадали на круглые белые плечи огненным каскадом. – Илюша, да ты проходи, не стесняйся! – улыбнулась Вера Павловна, явно довольная произведенным эффектом. – Вот я дурак! – ворчал Илико, идя за баронессой по коридору. – Как я не догадался цветов купить! Простите меня, Верпална! Я первый раз в гости к даме пришел. – Брось, Илюша! Я могу себе целую лавку с цветами купить. Мне дороже, что я тебе сегодня нравлюсь. Ведь нравлюсь? – Вера Павловна остановилась и кокетливо посмотрела на Илико. – Очень нравитесь, – покраснел Илико и опустил глаза. Повар у баронессы оказался прекрасный. Блинчики с семгой и красной икрой удались на славу. Сочные расстегаи с форелью, запеченная картошка, политая сливочным маслом и обсыпанная душистым укропом, жареные куропатки, малосольные огурчики, маринованные грибочки. Все эти яства казались искусным натюрмортом, написанным гениальным художником. – Давай по водочке, Илюшенька! – баронесса открыла крышку запотевшего графинчика. – Позволь, я за тобой поухаживаю. – Верпална! Я не… Нет, пожалуйста! Я не пью… – Илико пытался закрыть свою рюмку ладонью, но Вера Павловна была непреклонна. – Нет, Илюша! У нас так принято. Мы по чуть-чуть с тобой выпьем. Посмотри, тут и пить-то нечего, – баронесса поставила графин на стол и, взяв рюмку в руку, сказала тост: – За любовь! После второй рюмки у Илико проснулся жуткий аппетит, и он с удовольствием закусил уже третью рюмку хрустящими груздями. Когда в графине почти не осталось водки, Вера Павловна взяла в руки небольшую салонную гитару и вполне сносно спела несколько романсов. Илико слушал ее тихий голос, смотрел на полную вздымающуюся грудь, ловил томные взгляды баронессы, и в его душе стало тревожно и сладко. Ему казалось, что на всем свете нет ничего прекрасней этой женщины, приятной музыки и тихого сытого счастья. После небольшого концерта баронесса предложила переместиться из столовой в гостиную, где под фрукты и свежий сыр была выпита бутылка дорого старого коньяка. Илико не помнил, как очутился в спальне баронессы. Не помнил, куда делась его одежда и как он оказался в жарких объятьях Веры Павловны. В моменты, когда к нему возвращалось сознание, перед его глазами скакали большие белые груди баронессы с крупными яркими ореолами сосков. Он слышал громкие крики и чувствовал жар ее чресл. Возбуждение, подогретое коньяком, вырывалась из Илико тихим рычанием и резкими толчками в белое тело баронессы. Утро для Илико настало около двенадцати дня. Он открыл глаза и сразу уперся взглядом в голую белую грудь. – Проснулся, мой мальчик? – улыбнулась свежая и благоухающая нежным парфюмом баронесса. – Верпална… – просипел Илико и отвел глаза от груди. – Ну какая я тебе Вера Павловна? – баронесса погладила Илико по плечу. – Верушка. Веруня, Верочка. Выбирай, что нравится. – Верпа… Верочка… – Илико с трудом отлепил голову от подушки и сел спиной к Вере Павловне, прикрывшись одеялом. – Мне нужно идти… – Илюшенька, да что ж ты такой стеснительный? – баронесса обняла Илико за плечи и прижалась к его спине. – Я поняла, что у тебя такого еще не было, но твою неопытность вполне компенсирует темперамент! – Правда? – Илико оглянулся, покраснев до кончиков волос. – Правда, мой мальчик! А всему остальному я тебя научу! Ты ведь еще придешь ко мне в гости? – Вера Павловна провела пухлым пальчиком по щеке Илико. – Приду, – кивнул тот и снял со спинки кровати свои панталоны.