Quinta essentia.

      Мэриан легла спать с неспокойным сердцем. Всю ночь продумав о том, что случилось за последнюю пару дней, девушка крепко уверилась в том, что за всем этим стоят новый шериф и его правая рука. Хотя она не могла объяснить нашествие птиц, Найтон посчитала это знаком свыше, ведь именно после их внезапного приезда Ноттингем окутал мистический ореол.       Заснула девушка, когда небо постепенно начало светлеть, и то только потому, что веки отяжелели после насыщенного событиями дня. Во сне Мэриан скакала верхом на коне, с восторгом встречая сильные порывы ветра, что трепетали её волосы. Натянув поводья, всадница остановила коня и потрепала его по загривку. Стоял погожий солнечный день, отчего Мэриан подставила лицо тёплым лучам и улыбнулась. Рядом не было никого: ни шерифа с его грубыми насмешливыми выпадами, ни Гисборна с угрюмой натянутой миной, ни тех, кто стал бы причитать и хвататься за сердце и, что чьё присутствие заставило бы её вести себя сдержано.       Спрыгнув с коня, Найтон повела его к кромке леса, чтобы привязать к одной из сосен и немного отдохнуть от дикой скачки. Однако как только девушка подвела животное ближе, оно заарканилось и запыхтело, смотря в темноту сгущающегося впереди леса.       — Что такое? — ласково позвала Мэриан, успокаивая коня. — Не будь таким трусихой, мне нужно привязать тебя, чтобы ты не убежал.       Однако как только девушка взялась за поводья, намереваясь обернуть их вокруг невысокой ветки, послышался звонкий хруст. Мэриан насторожилась. Внутри всё сжалось от страха и, хотя она не показала вида, чувство, вероятно, передалось и животному. В следующую секунд на узкую порядком заросшую лесную дорожку выбежала белка. Остановившись на мгновение, чтобы взглянуть на напуганных незнакомцев, она так же быстро шмыгнула в кусты. Найтон мысленно выругала себя за то, что поддалась неоправданной панике, и продолжила завязывать поводья, но в следующий момент отчётливо послышалось злобное рычание.       Девушка моментально подняла голову и увидела в нескольких метрах от себя огромного пса. Животное было потрёпанным и грязным, длинная шерсть клоками влачилась по земле, а из пасти стекала слюна. Пёс ощетинился, обнажил длинные острые клыки и припал к земле, точно готовясь к прыжку. Лошадь тут же в страхе скрылась, оставив Мэриан одну. Та сжала пустую руку, в которой ещё секунду назад держала поводья. Тяжело сглотнув, девушка с бешено колотившимся сердцем стала медленно отходить назад, чтобы не провоцировать животное. Как только пёс ринулся с места, Найтон собрала в себе силы и развернулась, заранее зная, что спастись ей не удастся. Однако о чём она точно не подозревала, так это то, что увидит перед собой длинный коридор замка Ноттингем. С шумом выдохнув, девушка повернулась назад. Пса и след простыл, однако его зловещее рычание до сир пор стояло в ушах.       Нет, не в ушах. Рык разносился по многочисленным пустым коридором замка, отражаясь от голых каменных стен. Зверь искал её, он продолжал её искать. Мэриан зашагала вперёд по коридору, намереваясь если не найти свои покои, то хотя встретить того, кто мог бы ей помочь. Кажется, Найтон уже пожалела, что так радовалась своей одиночной прогулке верхом.       Зайдя за угол, девушка остановилась. Коридор был точно таким же, как тот, что она только что миновала. Она не могла ошибиться, потому что впереди красовалось знакомое витражное окно, выходившее прямиком на ристалище. Плотно сжав губы, Мэриан прибавила ходу, но на этот раз свернула в другую сторону. Промчавшись мимо нескольких мнимых арок, что украшали каменные стены, брюнетка остановилась возле одной. Ну, наконец-то, — лестница! Снова послышалось рычание и на этот раз намного ближе, будто пёс поджидал за очередным поворотом. Не теряя ни секунды, Найтон приподняла юбку и помчалась вверх по ступеням. Оказавшись на перепутье, от которого лучами расходились коридорные пролёты, девушка стала лихорадочно соображать, куда ей идти дальше. Она пригляделась: в одном из коридоров сиял тусклый свет. Коридор тот вёл в большую залу и, вероятно, там были люди. Мэриан направилась вперёд, воображая, что уже находится в безопасности, ведь она отчётливо слышала человеческие голоса. Однако, минуя открытые настежь двери, девушка остановилась в сердце пустующего зала, ярко освещённого тысячами огней. Позади послышался скрип, глухой удар, а затем щелчок. Что-то подсказывало, что это ловушка. Сердце пропустило удар, но Найтон нашла в себе силы и обернулась. Перед ней стоял Гисборн, прислонившись спиной к двери, за которой в эту секунду ожесточённо скрёбся пёс, издавая чудовищные звуки. Мэриан уже хотела поблагодарить мужчину за своё спасение, однако взглянув на него, девушка потеряла дар речи. Правая сторона лица Гая вдруг растворилась и взору предстал оголённый череп. Гисборн ощетинился и, оскалившись, сделал шаг вперёд.       Проснувшись в холодном поту, девушка не сразу поняла, что в её спальню кто-то сдержанно, но настойчиво стучал. За небольшим окошком под самым потолком едва занималась заря, а значит, спала она от силы час и ещё было довольно рано. Особенно для посетителей. Потянувшись к комоду возле кровати, Мэриан аккуратно вынула из верхнего ящичка небольшой кинжал полукруглой формы — в последнее время она стала носить его с собой в виде заколки для волос.       — Кто там? — Найтон постаралась, чтобы её голос звучал как можно более уверенно.       — Миледи, — раздался за дверью голос одной из служанок. — Ваш отец приехал. Он ожидает в большой зале.       Отец? Что ему тут делать?       — Спасибо, — отозвалась Мэриан, — передайте ему, что я сейчас спущусь.       Девушка, по-прежнему сжимая в ладони кинжал, встала с постели. В очаге всё ещё трещали поленья и, хотя уже светало, Мэриан не спешила тушить огонь. В столь ранний час в покоях могло было прохладно. Подойдя к столику напротив постели, девушка налила из глиняного кувшина воду в небольшую лохань, чтобы умыть лицо и шею, на которых выступила испарина. Попытавшись выкинуть из головы страшный сон, Найтон схватила халат, что был перекинут через спинку стула, на всякий случай закрепила кинжал в густых волосах и направилась в большую залу, всё ещё размышляя о том, зачем отцу понадобилось приезжать в Ноттингем, да ещё так рано?       В зале царил полумрак, но фигура Эдварда Найтона чётко виднелась за длинным столом. Как только дочь появилась на бельэтаже, мужчина поднялся со стула и направился навстречу.       — Мэриан, — подал он голос, а после стиснул дочь в объятиях.       — Что-то стряслось? — кажется, волнение отца передалось и девушке.       

***

      Грейс поднесла иголку к глазам и попыталась вдеть нитку в небольшое ушко. С третьего раза импровизированная битва с иголкой была выиграна. Девушка сделала маленький стежок и туго затянула нить. На белом квадратном полотне был аккуратно вышит незамысловатый цветочный узор, а в уголке леди Клиффорд выводила последний штрих — свои инициалы. Несмотря на то, что большой мастерицей она не была, Грейс нравилось рукоделие: оно позволяло привести мысли в порядок.       Сегодняшний день обещал стать самым незаурядным за последнюю неделю: ни гостей, ни торжеств, ни беготни по замку. Девушка сидела за столом возле небольшого окна, сквозь которое пробивался яркий солнечный свет. Шум во дворе совсем не мешал, как и щебет птиц, что устроили гнездо под крышей замка. Одета дочь пастора была в самое простое льняное блио, а волосы, чтобы не мешались, были заколоты в пучок. Однако думы Грейс были не так просты, как её наряд.       Мэриан сегодня вновь покинула Ноттингем, сославшись на то, что задержалась в замке дольше положенного. Шериф, конечно же, не стал её задерживать, хотя и успел позлорадствовать над тем, что девушка слишком волнительно отнеслась к неловкой оказии. Неловкой оказией Вейзи окрестил смерть принца Абу. Клиффорд настаивала на том, чтобы Мэриан осталась ещё ненадолго, ведь внезапная спешка подруги оказалась для неё неожиданностью. Тогда-то Найтон и проговорилась ей, что отправляется не в своё поместье, а в монастырь Святой Марии Магдалены в Хакнелле. Большего она сказать не успела, потому что багаж уже уложили в повозку и некий мужчина попросил её поторопиться. Всё это казалось довольно странным, но если Мэриан будет находится в стенах Ньюстедского приорства, то можно не переживать. Или всё же стоит? Если предположить, что монашеская братья убедит её служению Господу, в чём дочь пастора сильно сомневалась, то Гисборн не сможет протянуть к Найтон свои ручищи. Впрочем, никто уже не сможет. Вероятно, стоит навестить подругу в ближайшее время, но как это сделать? Через Шервудский лес ехать опасно.       Нет, пока нет особой нужды так рисковать. Гисборн отбыл в Локсли Мэнор с восходом солнца, а шериф до сих пор не отходит от убитого горем принца Карима, поэтому следить особо было не за кем. К тому же вся суматоха перед приездом знатных гостей пошла на убыль и слугам уже не требовалась помощь. Поэтому в отсутствие подруги, она решила немного отвлечься и заняться своими делами.       Внезапный стук в дверь вывел Грейс из задумчивости. Девушка оторвала взгляд от вышивки, рука её застыла в воздухе, натягивая длинную нить.       — Кто там?       — Это я, — послышался мужской голос с явным восточным акцентом. — Могу я войти?       Клиффорд мгновенно спохватилась, отложила вышивку и, встав из-за стола, разгладила складки платья и поправила причёску, которая, впрочем, в этом не нуждалась.       — Входите.       Через мгновение в комнате появился принц Карим. Он был облачён в наряд, в котором прибыл в замок, только на этот раз на голове красовался тюрбан, подобный тому, что носил его старший брат. Заметив, как дочь пастора нервно теребит кольцо, подаренное им вчера, мужчина улыбнулся, обнажив зубы, но после замялся, не зная, с чего начать.       — Прошу, присаживайтесь, — спохватилась Грейс, указав гостю на стул, мигом стянув оттуда свою цветастую шаль.       — Спасибо, — поблагодарил Карим, но так и не присел, а лишь робко улыбнулся и отвёл взгляд. — Я пришёл проститься.       — Так скоро?       — Нужно отвезти тело брата и похоронить на родной земле. Через час я отбываю в Лондон.       Грейс побледнела, но не произнесла ни слова. Казалось, она была сильно расстроена.       — Жаль, что наше с братом путешествие закончилось так быстро и так трагично, — наступила пауза. — А где леди Мэриан?       Девушка была погружена в себя и почти не слышала собеседника, поэтому сперва растерялась, но быстро взяла себя в руки.       — Она уехала к себе в поместье, — соврала та.       — Передайте ей мою благодарность, — ответил Карим. — Вы обе оказали тёплый приём для нас с братом. Хотя не секрет, что это была идея шерифа. Нас часто старались умаслить подобным отношением, но вы были совершенно искренни.       Клиффорд слабо улыбнулась, попутно размышляя о том, о чём он ещё мог догадаться. Принц же сделал шаг назад и, замявшись на долю секунды, побрёл к выходу.       — Постойте, — вдруг окликнула она его, — вы же ещё вернётесь?       Карим нежно улыбнулся, быстро подошёл ближе, взял девичью руку в свою, как делал это прежде, и взглянул Грейс в глаза.       — Храните это кольцо, пусть оно будет памятью обо мне, — ответил он. — Ваша вера придаст мне сил, а я постараюсь сделать всё, чтобы наши пути вновь пересеклись.       Обещание прозвучало более чем убедительно и девушка улыбнулась в ответ. Принц Карим вышел из покоев и уже скрылся в лабиринте коридоров, но Клиффорд продолжала смотреть ему вслед и улыбаться, словно бы он стоял перед ней. После она вновь опустила взгляд на перстень и провела указательным пальцем другой руки по холодному гладкому камню. В следующую секунду на руку капнула слеза. Грейс хлюпнула носом, поднимая затуманенный взор.       — Не пересекутся, — прошептала девушка и сняла с пальца кольцо, попутно вытирая слёзы.       Подойдя к сундуку, что стоял напротив постели, Клиффорд собиралась было запрятать перстень куда подальше, но в эту секунду входная дверь открылась, впуская нежданных гостей.       — Дорогая, — прозвучал мужской голос, — мне нужно с тобой серьёзно поговорить…       Девушка мгновенно обернулась, сжав кольцо в кулаке за спиной, и взглянула на вошедшего испуганным взглядом, точно кролик на съедение удаву. Мужчиной оказался пастор Джон, отец Грейс. Он был невысокого роста, немного сутулый; лицо его было испещрено морщинами, левое веко заметно опускалось на глаз. Старый пастор души не чаял в дочери, порой он сильно переживал за неё, казалось, даже сильнее, чем Эдвард Найтон за Мэриан. Пастор был человеком душевным и отзывчивым, но ходила молва, что у него свои причуды.       — Что случилось, дорогая? — забеспокоился мужчина, заметив слёзы в глазах Грейс.       — Мэриан уехала и… — не сразу, но всё же ответила ему Клиффорд, тяжело сглотнув. — Не важно. Что ты там говорил?       — Помнишь, тебе понравилась одна книга из церковной библиотеки? — продолжил, колеблясь и потирая шею, отец Джон. — Ты не могла случайно её забрать? Я нигде не могу её найти, а она древняя, ценная и очень… хрупкая.       Грейс, не поднимая глаз, медленно покачала головой. Пастор от досады поджал губы, было видно, что он не на шутку встревожен. Потоптавшись на месте ещё какое-то время, мужчина приоткрыл скрипучую дверь, но на секунду задержался.       — Уныние — это грех, сама знаешь, — перед тем, как уйти, произнёс отец Джон, — а Мэриан ещё вернётся.       Клиффорд вздохнула с облегчением, когда отец закрыл за собой дверь. Повернувшись к сундуку, девушка открыла его и взглянула на кожаный переплёт старинной книги, той, что искал пастор Джон. Грейс уже успела пробежать глазами по тексту, содержащемуся внутри. Бывало дочь пастора ночи на пролёт сидела в церковной библиотеке, разглядывая старинные фолианты и книги на различных языка, в том числе и на латыни, поэтому распознать язык не составляло труда. И, нет, это была не латынь, а, скорее, кельтский, поэтому некоторые фразы и слова можно было разобрать, не имея семи пядей во лбу. В текстах говорилось о неком пророчестве и Клиффорд, заинтересовавшись этим, позаимствовала книгу из церковной библиотеки, полагая, что её никто и не хватится, однако, всё оказалось наоборот. Теперь же, положив кольцо рядом, девушка уверилась в том, что это не какая-то фальшивка, коими торговали ловкачи на рынках и площадях, обманывая доверчивых людей, которые повелись на рассказы об алхимии, а настоящая реликвия. Иначе зачем её отцу было врать насчёт латыни и хранить эту никому не нужную бессмыслицу в церковной библиотеке подальше от посторонних глаз? Напоследок, проведя кончиками пальцев по кожаному переплёту, Грейс, потянувшись за цветастой шалью, что отложила в сторону по приходе принца Карима, хорошенько накрыла ею книгу с перстнем, захлопнула сундук и заперла его на ключ.       Тем временем Мэриан уже порядком выехала за пределы замка и даже Найтон Холл остался далеко позади. Девушка состроила недовольную мину и отстранилась от окна, за которым мелькали стволы высоких деревьев, и скрылась в глубине повозки, устроившись поудобнее на жёсткой деревянной скамье. Напротив Найтон сидел монах Тук. Казалось, он не слышал недовольных вздохов девушки, ибо лицо его выражало спокойствие и полное умиротворение, а глаза были закрыты. Он мог бы сам управлять повозкой, сидя на козлах, но Эдвард Найтон, вероятно, настоял на том, чтобы тот сопровождал его дочь непосредственным образом, и возложил заботу о дороге на плечи наёмного возницы. Если бы юноша не сидел в повозке напротив, девушка попросту сбежала бы. Она нашла бы способ, Эдвард в этом не сомневался.       Этой ночью, когда отец приехал в Ноттингем, Мэриан узнала, что она должна немедля собираться в путь. Как только девушка спустилась во двор, её уже ждала повозка. Эдвард Найтон же верхом на коне отправился в Шеффилд, хотя зачем, так и не сказал. Дочь никогда не влезала в личные дела отца, но собственное положение её всё же интересовало. Всё, что успел объяснить мужчина, так это то, что ей следует немедля уехать, а монастырь Святой Марии укроет её на время. Только вот зачем? И до каких пор? Девушка не желала провести остаток жизни в монастыре, хотя порой, размышляя о том, что Робин может не вернуться со Святой земли, она думала о жизни затворницы. Всё это были нелепые капризы, которые пугали лишь отца, но вот воплотить их в суровую реальность она не собиралась, к тому же сейчас о реальности практически ничего не известно. В добавок стать монахиней при аббатстве и быть заключённой в него, точно пленницей в паутине политических интриг, разные вещи. Что может ей такого грозить, чтобы поиски спасения в мужском монастыре выглядели разумно. К счастью, ей не придётся ютится в каком-нибудь хлеву. Двери церкви Святой Марии всегда открыты нуждающимся.       — Отец говорил вам о причине моего отъезда? — нарушила тишину Мэриан.       — Может быть, — спокойно ответил ей Тук, не меняя ни позы, ни выражения лица.       — Поделитесь? — попытала счастье девушка.       Монах поднял на неё глаза и слабо улыбнулся.       — А вы как думаете?       Сразу было видно, что этот юноша хоть и молод, но крепок, как орех. Расколоть его будет трудно, но Мэриан найдёт способ. Она упрямая, а монаху предстоит терпеть её общество ещё очень долго, ведь монастырь находится в девяти милях от Ноттингема*. К тому же он служит в аббатстве, в которое они направляются, а значит, времени у Найтон будет с лихвой.       В этот момент повозка резко затормозила и девушка кубарем полетела вперёд, но к счастью Тук подхватил её и она лишь чудом не ударилась головой.       — Что там происходит? — высунувшись из окна повозки, крикнул монах вознице.       — Конь ерепениться, не хочет ехать, — был ответ. — Кажись, чего-то испугался.       Тук выбрался наружу и стал осматривать копыта лошади. Вероятно, животное просто оступилось, или какой-нибудь камень, застрявший в подкове, мешает идти дальше, или же сама подкова разболталась.       — Сомневаюсь я, что дело в этом, — подал голос возница, словно прочтя мысли монаха.       — Ну, не испугался же он дикого зверя, в самом деле! Здесь ни души.       Мэриан тут же выпрямилась и навострила уши. Выглянув из повозки, девушка окинула взглядом лес. Ни стрекот насекомых, ни треск сучьев или веток, ни трепет крыльев, ни шум воды — ничто не нарушало пугающую тишину. Кажется, среди листвы что-то промелькнуло и, хотя в любой другой ситуации Найтон списала бы всё на полёт птицы, сейчас она не была столь уверенна. Ещё утром во время разговора с отцом в большой зале она почувствовала, что за ней кто-то следит. Разыгравшееся воображение, конечно, хорошее оправдание, но уж слишком часто она к нему прибегает.       Внезапно повозка тронулась с места, отчего девушка больно ударилась поясницей о деревянную скамью. Снаружи послышалась брань возницы, который, кажется, не мог совладать с конём. Вскоре Мэриан смогла прильнуть к окошку и увидела, как позади на дороге монах растянулся ничком. Тук был сбит с ног, но едва ли с такой силой, чтобы не смочь более встать. Повозка же разгонялась всё быстрее, а впереди виднелся крутой поворот. Возница понадеялся, что справится с вожжами и усмирит глупое животное, которое помчалось во весь опор. Через секунду повозка накренилась и слетела с дороги по крутому склону в овраг. Испуганное ржание коня, треск ломающихся веток и вот повозка уже лежит, накренившись на бок, у старого дуба. Одно из колёс продолжало крутиться, будучи единственным источником звука, а сверху за всем этим действом наблюдал таинственный незнакомец.