Sweet creature, sweet creature, Wherever I go, you bring me home.
Они долгое время провели на кухне, выпив по две чашки кофе и съев порцию обалденных оладьев. Стайлс чувствовал себя самым счастливым человеком в мире, когда от его похвалы об отменном угощении щеки Кэрол покрылись румянцем и она смущенно улыбнулась, вернувшись к приготовлению бодрящего напитка (она по-прежнему добавляла в кофе Гарри ложку сахара, и он по-прежнему этого не замечал). Суббота пролетела незаметно, оставив за собой приятные воспоминания о ленивом дне на диване перед телевизором, с пачкой сырных Доритос, объятиями и долгими поцелуями. Митч проиграл последние аккорды, и команда разразилась аплодисментами. Ровланд театрально откланялся перед музыкантами и поблагодарил их за то, что пришли посмотреть его собственный импровизированный концерт. Атмосфера, царящая в студии, сегодня была по-особенному семейной. Сплоченный коллектив за полтора месяца нахождения в Кингстоне очень подружился. Алекс и Адам, будучи довольно хорошими друзьями до работы с Гарри вели себя как настоящие братья; Сара, изначально тосковавшая по Клэр и желающая работать в одной связке с Учимой, наконец-то приняла Эллис и ее странный юмор; Митч, скромный и талантливый парень стал для Гарри не только наставником, но и отменным другом; Джефф пропитался любовью ко всей команде, и особо пристрастился к Атлли (Стайлс невзначай замечал, как хорошо эти двое контактируют вне работы). Ямайка подарила Гарри не только возможность создать свою дебютную пластинку, но и потрясающих людей, которые стали для него еще одной семьей. Ямайка подарила ему Кэрол — девушку с волшебными глазами, бархатным голосом, счастливой улыбкой и талантом делать кофе не таким горьким, как у мистера Джефферсона. Ямайка подарила ему незабываемые ощущения: безудержное веселье, пьянящую любовь, головокружительную страсть, усыпанные звездами ночи и тихие выдохи удовольствия, осевшие на его коже. Ямайка подарила ему все, в чем он нуждался, чтобы начать новый период своей жизни вдали от минувших лет. — Не знаю, как вы, но я жутко проголодался, — Джефф нетерпеливо потер ладони и незаметно взглянул на Эллис. Глаза Аттли вмиг заискрились, а на губах мелькнула улыбка, словно она ждала этих слов вечность. — Пора сделать перерыв, — согласился Гарри. Парень отложил Дредноут и размял уставшие после игры пальцы. — Эллис, состряпаешь нам что-нибудь? — С удовольствием! — провозгласила девушка. — Я приготовлю вкуснейший обед. Недавно вносила поправки в меню ресторана и добавила пару новых блюд, поэтому приведите свое слюноотделение в порядок, мужчины, сегодня я буду беспощадной. Команда расхохоталась. — Женщина у плиты — это определенно самое опасное и одновременно приятное, с чем может столкнуться мужчина.***
Эллис сдержала свое обещание. Во второй половине дня команду ждал плотный обед, после которого музыканты щедро осыпали чудесную Аттли комплиментами (особенно Джефф) и, попрощавшись с Гарри, покинули дом, разбредаясь по своим делам. Они всегда расходились в одно и то же время, стоило стрелкам на часах приблизится к трем дня. Алекс и Адам подрабатывали вместе с Митчем в местной Кингстонской пиццерии под названием «Delicacy» (их смена начиналась без двадцати четыре); Сара уходила на свой заслуженный отдых к лазурным водам Карибского моря; Эллис мчалась в Даунтаун проверять, как поживает ее ресторан с новым персоналом; Джефф ехал на вторую студию к Райану, обрабатывать записанный за день материал, а Гарри готовился к походу в кофейню мистера Джефферсона. Стайлс особо соскучился по Кэрол, ведь в воскресенье им не удалось побыть наедине и провести выходной вместе. Гарри связался с Митчем вечером в субботу и попросил приехать к нему до полудня воскресенья, чтобы они смогли записать приблизительное звучание к «Sweet Creature» прежде, чем мелодия сотрется из его памяти. Ранним утром парень оставил для Кэрол маленькое послание на своей подушке (как она делала ранее), в котором написал, что запланированная прогулка по Кингстону и ужин в «Peace of England» отменяются. Гарри попросил прощения и добавил, что на следующих выходных они точно последуют составленному им же «плану развлечений». «Я зайду на чашечку кофе в понедельник. Со всей присущей в моем счастливом сердце любовью, твой Гарри», — он аккуратно поместил письмо на наволочке, поцеловал Кэрол в щеку и покинул квартиру. Когда на небе появился первый намек на приближающийся закат, Гарри засобирался в кофейню. Он натянул на расслабленное после контрастного душа тело поношенную (но такую любимую) футболку с логотипом The Rolling Stones, обыкновенные потасканные черные джинсы и беговые кроссовки. Захватив с собой деньги, ключи и телефон, парень вышел из дома. В воздухе витал уже знакомый солоноватый запах морского бриза (который чаще всего можно было ощутить именно по понедельникам), окутывая маленькую продолговатую уличку спального района. Ветер оставлял едва ощутимые следы на оголенных участках кожи Стайлса, пока тот медленным шагом прогуливался по нагретой солнцем земле, и спустя столько времени впервые хаотично не путался в волосах. Высоко в разраженном оранжевыми полосами небе резвились ласточки, разговаривая друг с другом и кружась в своем особенном танце. Птицы следовали за Стайлсом до самой кофейни, после чего скрылись из виду между невысокими зданиями Тренчтауна, растворившись в ярких красках заката. Колокольчик, который никогда не уставал петь, приветливо зазвенел, когда Гарри зашел в полюбившееся сердцу заведение. Седовласый мужчина снова был в компании своей спутницы. Они пили барбарисовый чай и смаковали яблочным пирогом, над которым потрудилась тетушка Марриет пару часов назад. Неподалеку от них — за соседним столиком — сидела молодая пара, пьющая молочный коктейль из одного стакана с двумя трубочками. Их влюбленные глаза сияли, пальцы были переплетены, а губы постоянно растягивались в счастливой улыбке, пока они говорили об отличной идее провести уик-энд именно на Ямайке (с чем Стайлс мысленно согласился). В кофейне играли Битлз, исполняя репертуар из своего седьмого альбома под названием «Revolver». Гарри разместился за своим столиком и клацнул пальцем по звонку. Кэрол сегодня побила все свои рекорды, выпорхнув из кухни всего за минуту ожидания. Девушка говорила по телефону, прижимая его плечом к уху, и несла Стайлсу кофе в большой кружке. Ее светлые волосы были собраны в растрепанный пучок на затылке, а лицо сохраняло достаточно серьезный, но мягкий вид. Она была одета в тот же свитер, что и в субботу. Кэрол остановилась у столика Гарри и поставила перед ним дымящуюся кружку, жестом попросив немного подождать. — Да, я знаю, — бормотала в трубку девушка, потирая лоб пальцами. — Я прошу тебя только об одной услуге, Дастин, — Стайлс нахмурился при упоминании имени Уэйна в разговоре. Он непонимающе уставился на Кэрол. — Ты спрашивал, чем можешь заслужить мое прощение после того случая в пабе, и я, — она запнулась. — Не перебивай, — в ее голосе промелькнула строгость. — Я знаю, что в порыве злости ты насочинял кое-что для журнала и вероятней всего хотел отправить это в редакцию, да совесть не позволила, — губы Кэрол изогнулись в усмешке. До Гарри долетали обрывки произнесенных Уэйном слов. — Сделай доброе дело, сотри то, что ты написал о Гарри, и на этом мы сочтемся, — попросила девушка. — Хорошо, спасибо за понимание, — Кэрол сбросила вызов и выдохнула. Она спрятала телефон в карман и улыбнулась Стайлсу. — И что он там насочинял про меня? — поинтересовался Гарри, приглашая девушку сесть рядом. Кэрол умостилась рядом с парнем и повернулась к нему лицом. Она выглядела уставшей. — Не могу назвать эту статью переполненной любовью к тебе, — она покачала головой. — Но материал годный для желтой прессы и такой богадельни как «The Sun». Думаю, там было больше слов о том, какой Гарри Стайлс некультурный и агрессивный, вместо настоящего рассказа о событиях того вечера. Я могла сделать своим желанием, чтобы Дастин ушел из штаба, но мысль о возможности защитить тебя от журналистов здесь показалась мне более привлекательной. Гарри улыбнулся. — Пожертвовала своим желанием ради меня? — Ради дальнейшего сохранения твоей приватности, — Кэрол ловко увернулась от признания. — Тогда я просто обязан поблагодарить тебя за это! Стайлс притянул девушку к себе, словив ее томящийся выдох на своих губах. Они были так близко. — Ты что творишь? — прошептала Кэрол, расположив ладони на груди парня. — Благодарю тебя, — он не спеша поцеловал ее. За первым поцелуем последовал второй, за вторым третий, а за третьим и четвертый. Затем Кэрол отпрянула и взглянула в такие светлые и влюбленные глаза Гарри. Стайлс снова потянулся к девушке, но она остановила его, и парень промахнулся, скользнув губами по ее теплой щеке. В кофейне требовательно зазвонил колокольчик. — Мне нужно работать, Гарри, но, если ты немного подождешь, мы могли бы продолжить это. Его сердце забилось быстрее, а сладостная истома растеклась под кожей, отдав приятной тяжестью где-то внизу живота. — Я подожду, — согласился парень, выпуская девушку из своих объятий.***
Сквозь непроглядную ночь, которая разместилась на веранде съемного дома Гарри, прорезался слабый лунный свет, мерцая на стенах спальни и на ее силуэтах. Они шумно дышали, жадно припадая к губам друг друга, шаг за шагом освобождая изнывающие от желания тела из плена одежды. Их размеренный шепот растворялся в воздухе, оседал на горячей коже и въедался в стены, пока пальцы путались в мягких волосах, скользили по линии спины и ненасытно впивались в талию. Сердца громко дрожали, когда они тесно прижимались друг к другу, а губы продолжали ненасытно покрывать дразнящими поцелуями усыпанную мурашками кожу, спускаясь запредельно низко и делая слишком приятно. Колыхающиеся на шеях маяк и крест переплетались между собой, смешиваясь с выдохами и приглушенными хриплыми стонами. Слова любви медленно таяли в накаленном до предела воздухе. И снова все повторялось. Смятые в ее пальцах белые простыни и его лицо, спрятанное в изгибе ее шеи. Этой ночью они полностью растворились друг в друге, и вместо Кэрол рассвет встречал Гарри, обнимая спящего ангела на своем плече.