Обломки падающих звезд

                    Море с утра было неспокойным, бушующим, поэтому корабли остались на пристани, хотя когда-то телери ничто не могло остановить: они выводили свои судна в любую погоду, потому что не могли жить без родной стихии. Однако после того, как утонул жених Майвиэль, был введен запрет на выход в море в шторм, дабы избежать потерь среди эльфов и порчи главной ценности телери — кораблей. А потому уже много зим и лет море пустело, стоило морякам увидеть сигнальные флаги на высоких башнях, стоящих по обе стороны залива и охраняющих вход в порт.       Ночь выдалась темная, почти непроглядная. Где-то вдали слышались раскаты грома и сверкали яркие молнии. Море пенилось, искрилось во вспышках, озарявших воду, волны разбивались об прибрежные скалы. Майвиэль смотрела на буйство стихии и ощущала, что вскоре не сможет больше им любоваться. Ни о чем не жалела и не плакала, а вот о море… Уже тосковала по нему. Странное чувство. Неправильное. Ибо она всегда знала, что наступит тот день, когда придется попрощаться.       Пока еще не пришли новости из Чернолесья. Пока еще ничего не было точно известно, но сердце подсказывало — Трандуил согласится, и ей придется уехать из Митлонда. Конечно, была призрачная надежда, что он откажет, или за срок помолвки оба поймут, что совсем друг другу не подходят и не смогут мирно существовать вместе, и тогда ее отправят домой. Но все это всего лишь мечты: на самом деле, если Майвиэль приедет в Чернолесье, уже никогда не сможет покинуть его. Таков ее долг. А может быть, и судьба.       Она спрятала лицо в меховой воротник плаща, словно так пыталась защититься от холода, опустившегося на город из-за дождя. Наверное, стоило бы зайти к себе в покои; погреться у камина, вдохнуть пряный аромат южных трав, которые Ниэль бросала в костер, чтобы комната наполнилась различными запахами; выпить немного поссета [1], ощущая, как тепло растекается по телу. Не стоит стоять на порывистом ветру, следя за бурным танцем молний, слушая раскаты грома, похожие на барабаны. Но Майвиэль не могла расстаться с морем.       — Хэрун? — Эльфийка слышала, как Ниэль переминается с ноги на ногу.       — Почему ты здесь? — не оборачиваясь, спросила Майвиэль. — Иди в комнату, иначе замерзнешь.       — Вы тоже, — тихо промолвила Ниэль. — Вы только и ждете, что заболеете и в итоге никуда не поедете, если придет положительный ответ.       Это прозвучало смело, но отчасти правдиво. Конечно, Майвиэль хотела остаться в Митлонде, с братом и своими драконами, морем и желтым песком, подругами и птичником. Она хотела бы остаться здесь навсегда, никогда не разлучаться с родными землями. Но все это глупости, капризы. Нет, была совершенно другая причина, почему Майвиэль стояла на балконе и смотрела на переливающееся в свете молний море. Это тоска по Родине, по тому, что всегда было в крови, прочно пустив свои корни, заставляя думать: не будет этой бескрайней воды — не будет и ее.       — Кажется, я прощаюсь с ним, Ниэль, — спокойно ответила Майвиэль. — Принеси мне кубок с поссетом. Еще несколько мгновений, и я пойду спать.       — Сейчас.       Вскоре Ниэль подала своей госпоже тяжелый стеклянный кубок. Майвиэль сделала первый глоток, поставив его на парапет. Ниэль все так же стояла позади нее, держа в руках поднос, ожидая, когда нужно будет помочь раздеться своей любимой госпоже, расчесать ее белые волосы, заплетая их в простую косу, чтобы удобно было спать, а потом, когда она ляжет в постель, задвинуть полог, скрывая ее от посторонних глаз. Хотя вряд ли кто-то посторонний мог зайти в спальню Майвиэль, но никто не должен был видеть как она спит — вот как считала Ниэль.       Майвиэль сделала еще один глоток поссета, но больше не хотелось. Эль уже проник в кровь, отдаваясь теплом, согревая и расслабляя тело. Бросив последний взгляд на мятежное небо, где продолжали танцевать яркие желтые молнии, эллет прошла в комнату. Ниэль засеменила за ней.       Скинув с себя накидку, эльфийка села за туалетный столик. Ниэль подошла к своей госпоже, чтобы расчесать волосы. Взгляды девушек встретились в зеркале, и почему-то Майвиэль грустно улыбнулась.       Ниэль не могла похвастать благородным происхождением, она была обычной девчонкой, которую Эльдерин забрал из Харлонде, когда она осталась без семьи. Вот так Ниэль попала в Анор и сразу же стала прислуживать Майвиэль. Она была очень красивой: большие зеленые глаза, пшеничные волосы, тонкие черты лица. Такая маленькая, как дивная птичка — того и гляди упорхнет, и однажды это случится, когда в ее сердце появится любовь.       — Вот и все, — тихо произнесла Ниэль, положив щетку на стол.       — Можешь идти. — Майвиэль поднялась на ноги, подходя к кровати, стянула через голову платье, кидая его на кресло, подбитое бархатом.       — Спокойно ночи, хэрун.       — И тебе того же.       Стоило Майвиэль остаться одной, как она быстро уснула. В голове не было ни одной мысли, мешающей спать. Сегодня она была спокойна, потому что совсем не думала ни о чем, словно забыла о том, что брат ожидает новостей из Чернолесья.       Утром ее разбудили голоса брата и Ниэль. Они о чем-то спорили, вернее, Ниэль не хотела впускать в спальню Эльдерина. Но он все равно прошел в ее покои, резко отодвинул лиловый полог. Майвиэль подняла на него заспанное лицо, видя, как он улыбается.       Странно, но почему-то в это солнечное утро, когда на море царил полный штиль, она не придала никого значения его сияющей улыбке. Она подумала, что он просто пришел к ней, как это делал в детстве. Подумала, что письмо из Чернолесья так и не пришло, и она уже успела размечтаться о будущем в Митлонде, но эту легкую дымку надежд развеяли слова Эльдерина.       — Пришло письмо от Трандуила, — официально начал брат.       «Пусть это будет отказ, — пронеслось в голове у Майвиэль. — Пусть Трандуил откажется, потому что я не готова стать его женой».       — И что в нем? — скрывая в голосе дрожь, поинтересовалась эльфийка.       — Он согласился и скоро приедет.       Майвиэль ничего не смогла на это ответить, потому что все слова застряли в горле, сбились в комок отчаяния и разочарования. Она так ждала, так надеялась, что все же сможет остаться, а вместо этого ей придется уехать вместе с Трандуилом в Чернолесье. Оставалось надеяться только на одно — все же они не смогут вместе ужиться, и в итоге ее отошлют домой.       — Не переживай, у нас с ним не простое условие. Твоя помолвка будет длиться два года, и ты всегда сможешь вернуться, — утешил ее Эльдерин.       — Если он того захочет, — закончила за брата эллет.       — Именно. — В его ярко-голубых глазах не было и тени страха или же беспокойства, наоборот, Эльдерин был рад полученным новостям.       — Когда будут гости? — просто задала вопрос Майвиэль, ощущая себя пойманной в золотую клетку.       — Через несколько недель. — Эльдерин поднялся с постели, не отрывая взгляда от сестры. — Не переживай, все будет хорошо. — Он нагнулся к эллет, легко целуя ее в лоб.       — Конечно, — машинально ответила Майвиэль.       Стоило только Эльдерину покинуть ее покои, как подушка ударилась об дверь. Море было спокойным, а день уже начался плохо. Можно сегодня ничего не делать, потому что во всех начинаниях ее постигнет неудача.       — Не волнуйтесь так. — Ниэль подала юной владычице светло-голубое платье с золотой вышивкой. — Не переживайте ни о чем. Все будет зависеть не только от вашего будущего супруга, но еще и от вас самой. Вы ведь можете сделать просто невыносимой вашу жизнь, и тогда вас…       — С позором отправят домой, — закончила предложение Майвиэль. — И будут обо мне слагать разные легенды.       — Думаю, что не будут. — Ниэль застегнула платье. — Вы поедете сегодня на луга?       Майвиэль прикусила губу. Сегодня было не то настроение, чтобы ехать к своим питомцам, да и они не любили быть в одном месте, вечно где-то пропадали, пугая жителей разных городов. Но ее драконы никогда не причиняли никому вред. Этому она научила их. Научила чувствовать, хоть это и звучало немного странно[3].       — Сегодня нет.       Майвиэль надела туфли и отправилась сквозь череду коридоров и просторных галерей к выходу, ведущему прямо в ее чудный птичник. Она любила это место, очень часто приходила сюда и проводила много времени среди птиц, слушая их пение и наблюдая за их безмятежностью. В ее птичнике жило много дивных созданий, привезенных со всех концов Средиземья. Свиристели, расписные овсянки, голубые сойки, синие райские птицы, красные арэ, павлины, алые танагры, колибри, амадины гульды, радужные ларикеты, фазаны, попугаи и многие другие птицы, всех не упомнишь.       Майвиэль вошла в сад, где свободно разгуливали павлины и большие попугаи, более мелкие птички жили в просторных клетках. Вдруг вдали эльфийка заметила знакомую фигуру в темно-синем платье.       — Не думала, что найду тебя здесь. — Майвиэль подошла к Инвилас, которая кормила овсянок. Они клевали семена прямо с рук, нисколько не боясь ее.       — Ты какая-то мрачная. — Инвилас бросила краткий взгляд на подругу. — Опять повздорила с Нерэль?       — Нет. — Майвиэль ухватилась пальцами об позолоченные прутья клетки. — Я скоро уеду.       — Значит, ты выходишь замуж. — Инвилас почему-то улыбнулась. — Это же хорошая новость.       — Пока я еще даже не обручена, — ответила Майвиэль. — Так что я не буду строить планы на далекое будущее.       — Ну и верно. — Инвилас закрыла клетку. — На самом деле я желаю тебе счастья, негоже быть без мужа.       — И это говорит мне та, что отвергла троих моих женихов! — Майвиэль засмеялась.       — Именно. — Инвилас взяла подругу за руку. — Что ж, мне пора идти во дворец. Нужно достать из сундука вышивку. Тебе нужно приданное, а то в прошлый раз я так и не успела все сделать.       Майвиэль слабо на это улыбнулась. Она не хотела вспоминать о Мородане, не хотела тревожить давно похороненные теплые воспоминания о своем женихе. Нет, она не забыла его, ибо вся его любовь была заключена в трех драконьих яйцах, которые превратились в ее любимых питомцев. Но все же Майвиэль не хотела, чтобы другие напоминали ей о прошлом.       Прошлое — это прошлое. А настоящее — это то, что нас окружает. Будущее же скрыто туманом, и лишь стоит ему рассеяться, и его смысл будет ясным.       Майвиэль нравилось возиться в своем птичнике, хотя для этого были слуги, которые наливали воды, рассыпали корм, ухаживали за цветами. Ей не надо было ничего делать, но она любила угощать различными семенами, травами, крошками хлеба и кусочками фруктов и ягод, разливать воду, разговаривать с пестрыми птичками. Это было такое же увлекательное времяпровождение, как и дрессировка своих драконов.       — Мне сказали, что ты здесь, — услышала позади себя знакомый баритон Майвиэль и замерла на месте. На ее губах расцвела легкая улыбка. Она обернулась к Кирдану, сделала простой реверанс, ощущая, как сердце громко стучит в груди. Она знала, зачем он пришел к ней — поговорить о будущем. Ее будущем.       Кирдан заменил ей отца когда-то. Он часто брал ее с собой на прогулки по берегу, рассказывая сказки Средиземья, показывая, как плывут корабли по синей водной глади. Майвиэль обожала такие прогулки, каждый раз с замиранием сердца ожидая приглашения. Кирдан многому ее научил. Помог им с Эльдерином быть теми, кем они не должны были быть.       Он был очень стар. Видел многое в этой жизни. Участвовал в битвах Белерианда, Войне Гнева, основал их красивый город, построив свой великолепный Жемчужный дворец. Его все любили и уважали, прислушивались к советам и считали добрым знаком, что Кирдан стал чьим-то союзником. Вероятно, поэтому Трандуил согласился на союз, решив взять в жены Майвиэль.       — Мне сказали, что ты здесь, — повторил Кирдан, потирая свою темную бороду.       Наверное, он был единственным из всех эльфов, кто носил бороду, по крайне мере, Майвиль больше не слышала о подобном. Его внешность вряд ли можно было назвать типичной для эльфов. Высокий, темноволосый, темноглазый, с широким носом и четко очерченными губами. Типичный вояка, как любила повторять Инвилас. Однако одного взгляда было достаточно, чтобы понять — Кирдан давно живет на этом свете и многое знает об этом дивном мире.       — Здесь спокойно, — просто произнесла эльфийка, закрывая одну из клеток.       — Аэвнин тоже любила часто сюда приходить. Подолгу сидеть, смотреть за тем, как павлины ходят между построек. Иногда я ловлю себя на мысли, что ты очень похожа на нее.       Майвиэль опустила вниз глаза, вспоминая историю о смерти Аэвнин, возлюбленной Кирдана. Она умерла от простой простуды, полученной после морской прогулки. Сгорела, как сухая соломинка. Все случилось слишком быстро и никто не смог ее спасти. Лекари сделали все, что было в их силах, но ни одно лекарство не сработало.       Детей у них не было, а ведь они могли стать отрадой Кирдана, но все свое внимание и любовь он отдал Майвиэль и Эльдерину — детям самого близкого друга и помощника. Конечно, у кого-то это вызвало непонимание, у других зависть, а у остальных — одобрение. Но чужое мнение совсем не заботило Кирдана.       — Ты очень похожа на нее, и я со страхом жду тот день, когда тебе придется покинуть нас. — Кирдан замолчал, позволяя обдумать все своей собеседнице. — Но этот день все же произойдет. И уже очень скоро.       — Да, — выдохнула просто эллет.       — Я догадываюсь, что ты сейчас злишься на нас с братом. Но так нужно, понимаешь? — Он сжал ее влажную от волнения ладонь. — Возможно, ты потом будешь благодарна нам за такое решение.       — А может и нет… — прошептала Майвиэль. — Я думала… Не знаю, о чем я на самом деле думала, но почему-то мне всегда казалось, будто я выйду замуж и останусь здесь.       — Я понимаю тебя, но у каждого своя судьба. — Кирдан указал на парапет фонтана, приглашая сесть. — Мы и так сделали все, чтобы для тебя все было не таким мучительным.       — Но я мучаюсь каждый раз, как думаю, что придется расстаться с морем, дворцом, отправится в глушь… — Майвиэль глубоко вздохнула.       — Да, но жизнь и есть череда расставаний, хоть она и вечна для нас, — философски отметил Кирдан. Его ореховые глаза светились в лучах теплого солнца, успокаивая Майвиэль. — Все в твоих маленьких руках. Однако я хочу, чтобы ты постаралась стать другом Трандуилу, хоть это и будет очень сложно, а потом уж и хорошей женой. Не запирай себя в этом дворце.       — Хорошо. — Эльфийка скромно опустила глаза вниз.       — Вот и чудно. — Владыка легко поцеловал ее в лоб. — Запомни: все в твоих руках.       «Я сделаю все, чтобы только остаться здесь, или вернутся сюда. Мой дом здесь. Мой мир в Митлонде, а не где-то в Чернолесье» — подумала про себя Майвиэль, смотря на удаляющийся силуэт Кирдана.       Никто ничего не понял, никто не обратил внимания, но, как всегда, главное было предрешено еще до того, как началась сама история, и было уже поздно что бы то ни было менять [3].