Обломки падающих звезд

                    Леголас стоял у Северных ворот, прислушиваясь к каждому звуку. Ночные сумерки еще не до конца рассеялись, но золотистое зарево уже пробивалось из-за тяжелых туч. Ночью дождя не было, иначе сегодня бы пришлось остаться дома, а этого Леголас почему-то не хотел. Он совсем не понимал, зачем выезжать из замка на рассвете, словно два беглеца, желающих вырваться из-под опеки родителей. В такую погоду на улице еще прохладно, да и опасность разглядеть сложнее… Привычка постоянно быть начеку давно въелась в кожу. Неужели Майвиэль настолько бесстрашна? Или же в ней говорит безрассудство?       — Доброе утро, — услышал он тихий голос за спиной. — Надо взять лошадей и отправляться в путь.       — Вы одна? — забыв поздороваться, спросил Леголас, внимательно осматривая спокойную Майвиэль, облаченную в зеленый костюм.       — Разумеется, — прохладно ответила она. — Ниэль не хотела меня отпускать, но ей пришлось выполнять мои поручения. Обычно я уезжаю на луга, когда разрешает брат, или же делаю это без его ведома, отправляясь в путь вместе с Меарором.       Леголас молча слушал ее, пока они шли к конюшням. Он сразу понял, что это авантюра с ее стороны, и почему-то не отказал, хотя стоило бы. Майвиэль никого не поставила в известность, и если что-то произойдет, то сразу никто не придет на помощь. Всё же это безрассудство, но он шел у нее на поводу, словно иного выбора вовсе не было.       Учитывая, что последние два дня стояла просто превосходная погода, то и дорога оказалась сухой и ровной, с наезженной колеей от повозок, и пыль то и дело поднималась под копытами лошадей, оседая на разлапистых подорожниках, серебристых одуванчиках и пышном клевере. Солнечные лучи проникали сквозь сплетение веток лип и старых дубов, и в этих солнечных столбах, в теплом воздухе плясали и жужжали мухи и жуки, явно чувствуя, что такие деньки скоро станут редкими гостями. Лес постепенно наполнялся звуками: пением поздних пташек, которые учили своих птенцов летать, шорохами, криками диких животных.       — Догоняйте! — весело крикнула Майвиэль, ударяя поводьями.       Она быстро обернулась к своему спутнику, ненадолго их взгляды встретились, и Леголас успел прочитать в ее голубых глазах восторг. Сейчас она была похожа на беззаботного ребенка, а не на холодную правительницу, какой он увидел ее несколько дней назад. Почему-то все эти дни он думал, что Майвиэль идеально подойдет отцу. У них есть схожие черты характера, некоторая холодность и рассудительность. Однако сейчас, смотря за тем, как развевается ее зеленый плащ, и светлые волосы хлещут по спине, он так не думал.       — Догоняйте! — услышал он еще раз, пришпоривая лошадь, стараясь не отставать. Нельзя оставлять ее без присмотра: тихий лес всегда может таить в себе скрытые опасности.       Несмотря на то, что он считал все это безумством, Леголас поддался ее задору, ощущая себя вновь ребенком, вспоминая, как в редкие минуты они с отцом скакали галопом по лесам, наслаждаясь тем, как ветер бьет в лицо. Потом отец все чаще стал оставаться в замке, а его другом по играм стал Элгорм…       Когда он поравнялся с Майвиэль, она сбавила темп, позволяя лошади немного отдохнуть. Эльфийка бросила задумчивый взгляд на принца, ощущая какое-то странное волнение. Ниэль предупреждала ее, чтобы она была осторожной и не старалась слишком тесно общаться с Леголасом, ведь он ее будущий пасынок. Но Майвиэль совсем не понимала, почему так беспокоится ее служанка. Теперь, кажется, ей стала ясна причина ее беспокойства: Ниэль боялась, что она увлечется принцем. Нет, это совсем не про нее.       Иногда она совсем не могла взять в толк: откуда у Ниэль столько мудрости, ведь она намного младше дворцовых слуг, но всегда может дать подходящий совет. Порой она напоминала Майвиэль ее няню, которая давно отправилась в Валинор, решив, что жизнь стала невыносимой после смерти сына. Майвиэль отпустила ее, ощущая, что больше никто не будет так беспокоиться о ней. Спустя несколько десятилетий появилась Ниэль. Она сразу же стала заботиться о своей хозяйке, будто растила ту с самого рождения.       — Вы всегда так безрассудны? — спросил вдруг Леголас, радуясь, что сейчас они едут медленно.       — Я всегда думаю и всегда просчитываю свои ходы, но иногда стоит отпускать себя и быть тем, кем всегда хотелось быть. — Майвиэль легко улыбнулась. — Как, например, сегодня.       — Однако мы с вами не можем забывать о том, кем должны быть, — задумчиво напомнил Леголас. — Иначе это желание сбежать от реальности может принести большие разрушения.       — Да, — согласилась она. — Я знаю, на что вы намекаете, но я так же знаю, что от меня хочет ваш отец и мой брат. Не думайте, что я буду ронять слезы и каждый день молить вашего отца отослать меня домой. Долг есть долг.       — Тем не менее он вас тяготит, — вырвалось у Леголаса, и он тут же мысленно одернул себя за такие слова. Он ожидал, что она опять холодно посмотрит на него. Но ничего подобного не произошло: в голубых глазах Майвиэль, как и минуту назад, разливалось спокойствие. — Простите, если сказал что-то лишнее.       — Все в порядке, если это правда. — Она замолчала, давая своему спутнику обдумать свой ответ. — Скажите, что я буду делать в Чернолесье, какая мне роль отведена? Я не привыкла сидеть, сложа руки, проводя время в праздности.       — Я это уже успел понять, — пробормотал Леголас, вспоминая, что успел услышать во дворце о невесте отца.       Эльф знал, что она очень любит музыку и хорошо поет, но все редко слышат ее чудный голос, потому что она считала все это пустой тратой времени. Она заботилась о своих птицах, смотрела за тем, как рабочие ухаживают за садом, отвечала за всех слуг, решала многие вопросы и к тому же в определенные дни принимала посетителей, решая насущные вопросы, если это ей было по силам.       — Нужно заниматься делами дворца, — сказал первое, что пришло в голову Леголас. — В Чернолесье все устроено не так, как у вас тут.       — То есть, интересоваться жизнью моих подданных мне недозволенно, ибо это забота вашего отца? — спокойно поинтересовалась Майвиэль.       — Возможно, он вам именно это и скажет. Мы — синдар, живущие в лесах, которые часто таят в себе опасность, в то время, как телери наслаждаются близостью с морем, совсем не ожидая от него бед. — Леголас замолчал, не понимая, о чем думает его будущая мачеха. Он заметил, что она слегка хмурится, потому что меж бровей образовалась еле заметная галочка. Вряд ли это можно считать признаком злости, скорее, легкого раздражения. Однако несмотря на это Леголас продолжил: — Постоянно приходится проверять границу, а это несет в себе опасность, как вы сами понимаете.       — Надеюсь, что ваш отец разрешит мне заботиться о раненных и обездоленных. — Майвиэль скромно опустила глаза вниз, понимая, что возможно, эта суровая жизнь придется ей по душе, ибо она, быть может, будет нужна кому-то.       — Я постараюсь уговорить его. — Уголки губ Леголаса дрогнули. Майвиэль почему-то заливисто рассмеялась, и он совсем не понял, что означал этот смех.       Теперь понятно, как она сможет подобраться к Трандуилу, и кто станет ее союзником в этой непростой миссии, возложенной на нее братом и Кириданом. Леголас станет ее другом, в этом она уже нисколько не сомневалась. Возможно, это просто бессовестная манипуляция, но в политике все средства хороши, главное — думать о последствиях, как постоянно говорил Эльдерин.       — Думаю, что мне понравится Чернолесье, — заключила Майвиэль.       — Очень надеюсь на это, — вежливо ответил Леголас, словно ничего другого сказать он не мог.       — Вы сказали, что бывает опасно, выходит, можно выходить только в сад? — этот невинный и немного наивный вопрос Майвиэль вызвал улыбку на лице эльфа.       — У нас есть конюшни, если вы об этом, и, признаться, есть одна эльфийка, которая раньше ходила в походы к границам. — Для чего он это сказал?! Но слов обратно не воротишь. Леголас заметил удивление на лице Майвиэль. Конечно, у телери прекрасная половина не могла и помыслить о таком. — Но вам вряд ли это разрешат.       — Разумеется, — согласилась она. — Жене короля не должны быть свойственны сумасбродные поступки.       — Вы юны и как раз подходите для таких поступков, — отметил принц.       Майвиэль прекрасно помнила, что Леголас ее старше на пару тысяч лет, а если быть точнее, на тысячу восемьсот три года. Но она совсем не ощущала хоть какую-то разницу между ними, хоть он и старался вести себя с ней так, будто все лучше знает. Майвиэль просто делала вид, словно не замечает этого, самое главное — она подобрала ключи к своему будущему пасынку. Раз у нее не будет возможности вернуться домой, то придется приспосабливаться к новой жизни и сделать все, чтобы она была более комфортной.       — А вы нет? — Ее голубые глаза странно заблестели в утреннем свете.       — Думаю, что нет, — нашелся Леголоса, задумываясь над ее вопросом.       Она оглянулась по сторонам, понимая, что они почти приехали к лугам. Леголас помнил это место, хоть тогда и было темно. Вот сейчас он узнает, как относится Майвиэль к своим питомцам, насколько глубока ее привязанность к этим тварям, и где правда, а где ложь, давно опутавшие юную правительницу Митлонда.       Майвиэль спрыгнула с лошади, отпуская ее пожевать траву, местами успевшую пожухнуть после долгих проливных дождей. Леголас последовал ее примеру, не отводя взгляда от своей спутницы. Он догадывался, что дальше будет: Майвиэль всего лишь свистнет, и спустя время появятся ее драконы или хотя бы один из них, и он ждал с нетерпением этого завораживающего зрелища.       Подул ветер, хотя погода была сегодня такая, что трудно почувствовать его дыхание. Леголас поднял глаза к небу, видя как темное пятно приближается и становится все больше и больше. Легкий серебряный отблеск. Птицы притихли, словно испугались чего-то или почувствовали опасность. С шумом, но с полной грацией в движениях, Келевон опустился на землю, делая своеобразный поклон своей хозяйке.       Леголас стоял в стороне, наблюдая за всем, как за неким таинством, касавшимся лишь эльфийки и дракона. Он заворожено следил за тем, как Майвиэль эмоционально общается со своим другом. До него долетали обрывки фраз, и он понял, что для юной хозяйки Митлонда это последняя встреча.       Он так и стоял, пока эльфийка не позвала его. На ее лице сияла улыбка, но она была какой-то невеселой. Прощание — это всегда тяжело, ведь через три дня ей придется покинуть свой город, где она жила с самого рождения.       С Майвиэль и ее серьезным драконом можно было опять ощутить себя ребенком, которого совсем не волнуют взрослые заботы. Леголас отдался этому моменту, полностью забыв о том, как отреагирует отец, когда узнает: он был так близко к этому мерзкому созданию и не сделал ничего. Но об этом Трандуилу совсем не надо знать, да и никто не проболтается.       — У меня есть хлеб и сыр, — спустя время произнесла Майвиэль, кивая в сторону своего седла, лежащего под раскидистым дубом. — Нужно перекусить.       — Я думал, что мы поедем во дворец, — возразил Леголас.       — Да, поедем, но не сейчас. К восходу солнца мы вернемся, — ответила эллет.       Сыр со свежим хлебом — это сытный обед, но Леголас по совету Келевона позвал Майвиэль полакомиться последней в этом году малиной. Ягода была крупной, ароматной, сладкой, и Леголас собирал по целой пригоршне, кормя с ладони свою спутницу. Это был слишком интимный, слишком неправильный жест, и, наверное, Ниэль сказала бы, что она играет с огнем, и не стоит себя так вести. Но Майвиэль не считала, что она делает что-то неправильное. Все, что происходило с ней с тех пор, как появился Леголас, было порывами ее души и сердца, которому, как оказалось, совсем не чужды романтические мысли.

***

      — Где она? — Эльдерин ворвался в покои своей невесты.       Инвилас оторвалась от чтения, откладывая в сторону книгу. Поправив лазурное платье, она посмотрела на жениха, даже не собираясь вставать для приветствия. Инвилас была зла на него, потому что узнала: после помолвки он до сих пор не нашел силы расстаться с Нерэль. Конечно, он, может быть, больше не спал с ней, но это не имело никого значения, ибо она, как и всегда, приходила в его кабинет. Это жутко выводило из себя Инвилас, ведь у нее намного больше прав проводить время с женихом, но при этом она старалась не навязываться ему, как посоветовала Майвиэль. Эльдерину не нравилось, когда эльфийки, сломя голову, бегали за ним по дворцу, ища благосклонности.       — Кто «она»? — спокойно поинтересовалась Инвилас.       — Майвиэль. Ее с самого утра никто не видел, как и Леголаса. — Эльдерин принялся ходить взад-вперед по ее спальне, и поэтому Инвилас решила налить ему вишневой наливки.       — Успокойся, Леголас мог отправиться на прогулку: он не обязан сидеть взаперти, лишь потому, что он — гость, и ждать, когда ты уделишь ему внимание. А Майвиэль наверняка решила выйти в город. Нам, эльфийкам, всегда что-нибудь да надо, решила что-то себе прикупить, что в этом такого? — спокойно проговорила Инвилас, наливая густой напиток.       Эльдерин почти не слушал ее, начиная рисовать в своем воображении весьма странные картинки. Он знал, что его сестра не из тех, кто кидается в омут с головой в новую влюбленность, но он прекрасно понимал: она может увлечься принцем, и тогда все пропало. Эльдерин выпил залпом настойку, ощущая вкус вишни на языке. Инвилас снова вернулась к чтению, давая понять, что разговор окончен.       — Спокойный ночи, дорогой, — просто произнесла она, когда эльф собрался уходить.       Все еще дуется на него. Конечно, он не рассчитывал, что у них будет всепоглощающая любовь, ведь он женится на Инвилас по соображениям сестры. Да, она всегда ему симпатизировала, и было время, когда он хотел за ней приударить, но Майвиэль ясно дала понять, что не потерпит такого поведения, и Эльдерин послушался ее, совсем не представляя, что спустя много лет она предложит ему жениться на ней. Нужно все же отдать должное проницательности сестры… Иногда он жалел, что она скоро уедет и станет чужой женой. Трандуилу досталось настоящее сокровище, и очень жаль, если он не ценит Майвиэль по достоинству.       Эльдерин прошел в покои сестры, собираясь ее дождаться там. Он не заметил, как уснул на ее мягкой софе, когда легкий смех Майвиэль у дверей разбудил его. Эльдерин увидел только ее силуэт, но совсем не видел, с кем она разговаривала.       — Я рада, что вам все понравилось, — сказала она. — Надеюсь, что вы будете крепко спать. — Майвиэль потянулась к кому-то, явно целуя в щеку.       — Майвиэль! — холодно произнес Эльдерин. Она пугливо обернулась к нему, и тогда он понял, что весь день она провела с Леголасом.       Давно стоит задать ей взбучку, что-то сестра совсем отбилась от рук в последнее время! Вот только уйдет сейчас этот гость из Чернолесья, и тогда можно поговорить обо всем.