***
Майвиэль с нетерпением ждала, когда они окажутся в Ривенделле. Настолько было сильно желание, что она с легким сердцем прощалась с Меораром и его людьми. Чувство чего-то неизведанного, тайны, захватило все естество, наполнило волнением душу, стоило только отъехать от Заветренных холмов. Ей очень хотелось увидеть замок, спрятанный среди гор, да и выспаться наконец в теплой постели. Леголас обещал, что они проведут у владыки Ривенделла всего пару дней, но Майвиэль была рада и этому. Признаться, ей давно уже опостылела их поездка, она изнывала от скуки и безделья. Ниэль, конечно, пыталась занимать ее разговорами, но Майвиэль не могла больше говорить о доме, потому что воспоминания вызывали целую бурю в душе. Их было проще загнать подальше, чтобы не давали о себе знать; о будущем тоже не получалось поговорить, ибо до сих пор было не ясно, что случится, когда они приедут наконец-то в Чернолесье. Отодвинув шторки на окошке паланкина, Майвиэль увидела залитые теплым осенним светом поросшие вереском плоскогорья. Долина еще не показалась, но, судя по тому, как лошади замедлили шаг, осталось совсем недолго. Спустя время эльфийка заметила серебристую гладь реки Бруинен. Конечно, бурное море удивляло намного больше, но Майвиэль была по-своему очарована этим творением Айнур. Говорили, что не всякое королевство в Средиземье защищено так же, как эльфийский Ривенделл. Крутая и извилистая тропа, обозначенная искусно спрятанными большими гладкими камнями, похожими на морские валуны, была хорошо защищена ямами-ловушками. Точно не выйдешь просто так погулять в окрестностях… И хотя Майвиэль такие меры предосторожности могли показаться дикими, Леголас не уставал повторять, что мир за пределами Митлонда полон опасностей, и то, что Майвиэль никогда не жила в непрерывном ожидании угрозы, конечно, прекрасно, но накладывает свой отпечаток на её характер и восприятие окружающего. Вот и показался дом владыки Ривенделла. Каменное строение окружали обширные сады, почти все террасы выходили к реке, откуда открывался потрясающий вид на неровные берега, и Майвиэль уже не терпелось выйти туда, чтобы насладиться видом дикой природы. Замок Элронда был высокий, плоский, с балками, украшенными искусной узорчатой резьбой, похожей на цветочные ковры лугов Серых Гаваней. Возможно, замок не настолько изысканный и величественный, как Анор, сиявший в лучах яркого солнца. Наверняка, в нем легко было заблудиться, но Майвиэль была уверена, что так же легко сможет найти нужные дороги, ведь она столько лет прожила в дворце, где коридоры и залы были похожи на бесконечные лабиринты. Леголас помог выбраться Майвиэль из паланкина. Благодаря компрессам Келегона, который не раз бывал во многих передрягах и знал, как быстро поставить на ноги после ушиба, лодыжка больше не болела, и эльфийка могла идти сама. Она еще раз окинула дворец долгим внимательным взглядом и, посмотрев через плечо на Ниэль, под руку прошла с Леголасом к широкой лестнице. — Леголас и прекрасная Майвиэль из Митлонда, — поприветствовал их Элронд. — Добрый день, Владыка. — Эльфийка присела в реверансе. — Я надеюсь, что позже увижу вас к ужину, а сейчас вас проведут в отведённые вам покои, где вы сможете отдохнуть. — Элронд показал жестом, чтобы Майвиэль следовала за служанкой. — Надеюсь, я ошибаюсь и все не так, как мне кажется, Леголас. — Что вы имеете в виду? — Эльф непонимающе посмотрел на Владыку. — Видно, что вы подружились. С одной стороны — это очень хорошо, но с другой — между вами должна быть дистанция, ведь она невеста твоего отца, — зачем-то напомнил Элронд. Леголас отказывался понимать смысл слов Владыки. В голосе правителя Ривенделла он ощущал тревогу, словно хорошие взаимоотношения, сложившиеся между ним и Майвиэль, это нечто постыдное и неправильное. Разумеется, Леголас всегда помнил, что эльфийка — невеста его отца, но почему они не могут проводить время вместе? Неужели его дружбу постигнет та же участь, что и с Тауриэль, которая отдалилась от него в последнее время? Леголасу совсем не хотелось терять Майвиэль, как подругу. — Я помню об этом, — спокойно ответил Леголас, обходя Элронда и следуя в свои покои. Майвиэль, конечно, заметила странный взгляд Владыки, словно он пытался разглядеть что-то несуществующее. Она часто видела такое выражение глаз, когда Эльдерин пытался понять, что она задумала и почему не желает делиться с ним своими соображениями. В такие мгновения она чувствовала себя неуютно, наверное, поэтому с радостью поспешила в отведенные для нее покои. Она скинула с себя платье, опускаясь в медную резную лохань, и служанки принялись постепенно наливать горячую воду. Мыльный корень и душистые масла, привезенные из Митлонда, стали образовывать пену, наполняя комнату различными ароматами. Только сейчас, нежась в мыльной воде, Майвиэль смогла разглядеть комнату. Она была небольшой, с темными деревянными резными панелями, из-за чего в комнате было немного мрачновато. Большая кровать с простым балдахином, скромный туалетный столик свидетельствовали о том, что комната была предназначена для детей и вряд ли здесь могла бывать Арвен. После теплой ванны ужасно захотелось спать, и Майвиэль, завернувшись в теплое покрывало, провались в сон. Она проснулась только тогда, когда стали опускаться легкие сумерки, и наверняка все уже успели поужинать, поэтому эллет отправила служанку на кухню. После простого ужина, надев серое парчовое платье и туфли с гладкой подошвой, позволяющей ей быть незаметной, поскольку ее шаг будет неслышен, заплетя волосы в простую прическу, Майвиэль отправилась прогуляться по дворцу. Ей хотелось выйти на террасу, посмотреть на реку и неровные берега, послушать музыку водопадов. Она знала, что не заблудиться во дворце и легко найдет нужную дорогу, и конечно же, ей не нужны были сопровождающие, несмотря на то, что она никогда не бывала здесь. Майвиэль распахнула стеклянные двери, проходя на террасу. Мраморные полы сверкали в лучах полной луны, а водная гладь реки казалась зеркальной. Эльфийка ближе подошла к перилам, ощущая, как холодные брызги оседают на лице и руках. Она была настолько очарована этим дивным зрелищем, что не услышала шагов за спиной. — Никогда не думал, что кто-то будет наслаждаться чем-то таким обыденным, — раздался голос Владыки Ривенделла. — Хотя возможно, есть действительно что-то упоительно красивое в этом небе. — Это не просто звезды, — слегка оборачиваясь, произнесла Майвиэль. — Возможно. — Элронд подошел к ней, становясь рядом. — Жаль, что сегодня вы не спустились к ужину, но с другой стороны, вы хорошо отдохнули. — Я бы пришла, если бы меня разбудили, — холодно ответила Майвиэль. — Конечно, дома никто бы не стал этого делать, но я не в Митлонде, и тем более не очень воспитано с моей стороны игнорировать приглашение хозяина замка. — Все верно, но вы моя гостья, и я решил, что целительный сон вам больше всего нужен. — Элронд посмотрел на край ее платья, вспоминая о том, как Леголас рассказал о недавних злоключениях эльфийки. — Как ваша нога? — Все хорошо. Ничего серьезного, раз так быстро прошло. — Она опустила глаза вниз, чтобы не выдать своих истинных мыслей. На самом деле лодыжка иногда болела. Это были редкие минуты боли, в основном ночью, перед сном, но Майвиэль научилась унимать ее. — Думаю, тот, кто приручил драконов, не может бояться волков, — изрек Владыка. — Вам тоже любопытно, почему я так привязалась к тем, кого мой будущий муж презирает всей душой? — Ее блестящие голубые глаза смотрели на Элронда с легким упреком, словно у него не должно было возникать этого интереса. — Думаю, что ваши драконы будут одним из препятствий в борьбе за сердце Трандуила, — зачем-то сказал Владыка, — и вы прекрасно это понимаете. — Я не могу ручаться за то, что они, особенно Келевон, останутся в Митлонде, а не отправятся следом за мной, — предупредила мысли Элронда Майвиэль. — Я не могу знать этого наверняка. Как не стану исключать и того, что буду защищать тех, кто был со мной столько лет рядом. — Потому что драконы — это напоминание о том, кто их подарил, — заключил Элронд, убирая руки с перил. — Нет, — покачала головой эллет. — Возможно, у меня много сентиментальных привязанностей, которые многие бы сочли настоящими глупостями, но у меня точно нет чувств к Мародану. — Она замолчала. После того шторма Майвиэль окончательно убедилась в том, что все растворилось в море, все ее чувства по отношению к первому жениху перестали иметь всякое значение, словно никогда его и не было. Все казалось таким далеким прошлым, что теперь она наконец понимала, каким же будет ее будущее. — Я отведу вас в ваши покои. Надеюсь, что увижу вас к завтраку. — Разумеется, — легко улыбаясь произнесла эльфийка.***
Когда Леголас сказал, что они почти приехали, Майвиэль поспешно стала приводить себя в порядок. Нужно было выглядеть достойно, и самое главное, не так, будто она мучилась целую неделю в паланкине и хорошо отдыхала только в Ривенделле. Конечно, Трандуил знал обо всем этом, но так хотелось впечатлить его, ведь все начинается именно с самой первой встречи, с одного единственного первого взгляда, когда можно понять все о своем собеседнике. Майвиэль надела простое серое бархатное платье с серебряной вышивкой по лифу, обычные черные туфли. Заплела волосы в простую косу, украсив черепаховыми гребнями прическу. От украшений она совсем отказалась, посчитав их немного неуместными. Вот если бы Трандуил приезжал в Митлонд, то она точно не отказалась бы от крупных самоцветов! Немного припудрилась и нарумянилась, чтобы не казаться бледной и усталой. — Госпожа Инвилас сейчас сказала бы, что вы слишком скромны, — вздохнула Ниэль, убирая зеркало в сундук. — Нет, она бы сказала, что так и надо выглядеть, — возразила весело Майвиэль. — Ну вот, почти конец нашим мучениям и неудобству. Здравствуй, неизвестность. Отряд Леголаса наконец-то пересек мост. Экипаж остановился посреди большого двора. Майвиэль выглянула в окошко, понимая, что видит величественные стены дворца Трандуила. Возможно, строение не настолько изящно, как Анор, кажется немного мрачным, но ей понравилось увиденное. Леголас помог ей выбраться из паланкина. Ниэль заботливо набросила на хрупкие плечи госпожи плащ, подбитый мехом — на улице уже было прохладно, ведь осень давно вступила в свои права. Большие дубовые ворота распахнулись перед ними. Майвиэль ощущала, как громко стучит сердце в груди от волнения. Итак, отсчет двум положенным годам ее помолвки начался.