«Семья Эстранео обвиняется в проведении экспериментов над людьми. Семья Эстранео подлежит полной ликвидации всех ее членов, а также уничтожении подопытных, как опасных для мира людей. Все данные и информация об опытах переходят в руки Виндиче. Бермуда фон Вихтенштайн».
***
Тсунаёши проснулся во тьме. Но в этот раз не было страха, лишь пустота и чувство потери чего-то важного. Он резко подскочил, игнорируя боль в голове. Где он? Где Мукуро и Примо? Что произошло, когда он отключился? Мальчик огляделся. Его действительно окружала тьма, но в этом месте она была почти осязаемой, а воздух пропитан отчаянием и ненавистью. Он сидел на кровати, а укрыт был плащом Примо. Комната скорее походила на кабинет. Около большого окна располагался стол из странного черного камня, небольшая кровать, на которой спал Тсуна, несколько массивных шкафов. Мрачная обстановка. — Ты проснулся, Тсунаёши-кун! В помещение влетел маленький ураганчик по имени Мукуро, схватив его, как спасительный лучик света и утыкаясь носом в шею. — Мукуро, где мы? — чуть улыбнувшись, хрипло поинтересовался Тсуна. — И где Примо? — В Вендикаре, — ответил Рокудо. Увидев вопросительный взгляд, он поспешил добавить. — Это итальянская неприступная тюрьма для мафиози, нарушивших омерту мафии. А Джотто сейчас… болтает по душам с Бермудой… Не успел Савада ничего сказать, как дверь распахнулась и в комнату, сверкая недовольными глазами, вошел основатель Вонголы и Аркобалено Тьмы. — Хорошо, но только если они согласятся, — проворчал Первый. Бермуда перевел взгляд на бывших пленных, которые молчаливо наблюдали, ожидая, когда на них обратят внимание. — Я хочу предложить вам… работу, скажем так, — Примо фыркнул. — Убийцы элитного отряда Инферно, которые подчиняются мне, как Главе Виндиче. Этот отряд был создан Джотто для того, чтобы напомнить истинное значение мафии. — Истинное значение мафии? — переспросил Мукуро, сощурив гетерохромные глаза. — Изначально мафия была создана для мирных целей. Она защищала тех, кому требовалась помощь, и убивала тех, кто этого заслуживал. Но с приходом к власти Вонголы Секондо… мафия встала на путь бесчисленных убийств ради власти. Так началась кровавая история Вонголы и мафии в целом. Вонгола Секондо… Рикардо, племянник Джотто, жестокий человек, с правлением которого Вонгола потеряла свои первоначальные цели и корни. Идеал мафии и задачи, которые ставила для себя Семья Виджиланте, позднее переименованная в Вонголу, — все это кануло во тьму. И все ради чего? Власть, деньги? У Вонголы все это было. Сила? Кольца Вонголы считались на тот момент сильнейшими. Страх перед Вонголой? Ее и так боялись и старались лишний раз не связываться. Уважение других? Но в то время и до сих пор Вонгола стоит во главе Альянса. Тогда что пошло не так? Где Джотто ошибся? — Инферно Примо, «Карминовый Оберон» — это прозвище Джотто, — пояснил начальник Стражей. — Мы заключили договор. Примо поклялся служить в качестве Палача мафии, выполняя мои приказы, а я дал обещание присмотреть за его потомком Десятого поколения и защитить от опасностей. И этот потомок — ты, Савада Тсунаёши. Поэтому, какой бы вы выбор не приняли, я в любом случае буду вас оберегать. Итак, что скажете? — Сиело? — Мукуро посмотрел на свое Небо. Неважно, какой решение он примет, Туман последует за ним хоть на край света, потому что Рокудо уже сделал свой выбор. Он обещал своему Небу, обещал погибшим друзьям, что останется с Тсунаёши, не смотря ни на что. А уж убивать виновных… это Туману особенно по душе. А Тсуна молчал, склонив голову. Он вспоминал мать, милую и добрую Нану. Дедушка Тимотео часто говорил, что он похож на свою маму. И Тсуне нравились эти слова. Каким бы ребенком он ни был, он все же понимал, что отец его недолюбливал — это было видно по косым взглядам. Особенно в тот момент, когда он получил Кольцо Вонголы. О, это презрительное выражение лица он не забудет никогда. Емитсу смотрел на него так, что будь его воля, Тсунаёши уже не было. «Ты недостоин этого титула», — прошептал он с отвращением, когда они остались одни. И возможно мальчик бы понял его слова, если бы был старше (и не похитив его Эстранео). Отец видел в нем слабого, доброго и не способного убить в будущем мальчишку. Никчемный Наследник самой сильной мафиозной Семьи Вонгола, что держит в руках весь преступный мир. Тсунаёши был таким. Точнее не так, он бы и остался все тем же ребенком с наивно-карими глазами, но два года в Эстранео сделали свое дело. Ему шесть, а он уже видел саму Леди Смерть, что почти дышала ему в спину с кривой улыбкой. И — он в этом уверен — отец сейчас где-то не нарадуется пропавшим без вести сыном, уже окружив заботой его замену. С мыслью о том, что Тсуна больше не встанет у него на пути, а новый Наследник приведет Вонголу к пику ее величия. Тсунаёши не хотел иметь ничего общего с человеком, которого раньше называл отцом. — Инферно — это же с итальянского… — Мукуро нахмурился, пытаясь вспомнить. Где же он слышал это слово? — «Ад», — перевел Глава Виндиче. — Джотто хотел вернуть времена, когда мафия не вступила на кровавый путь насилия и жестокости. Но… — Понял, что это бесполезно. Голос Примо отливал необычайно-холодным равнодушием. Тсуна и Мукуро вздрогнули, впервые увидев основателя таким. Его взгляд потух, казалось, он витал где-то в своих мыслях далеко, переживая все то, что заставило его согласиться на предложение Бермуды в прошлом. — Инферно существовало для мирных целей. Так было до тех пор, пока не убили Титанию. Титания — это… — сразу ответил он на немой вопрос в глазах мальчиков. — Прозвище Сепиры Джиглио Неро — первого Аркобалено Неба. Сепира была возлюбленной Джотто, она же была тем, кто отдала ему набор Оригинальных Колец Вонголы. После предательства Вонголы Секондо и его переворота, Джотто запечатал Кольца. Но Сепира все же…умерла из-за Секондо. Бывшие заключенные перевели взгляд на основателя Вонголы. Тот был бледен, даже не смотря на то, что не использовал свою телесную форму. Мотнув головой, он улыбнулся той улыбкой, которой обычно успокаивал Тсуну и Мукуро. — Примо?.. — Савада неуверенно посмотрел на предка. — Все в порядке, — Джотто взъерошил свои волосы, успокоившись. Не стоило ворошить прошлое. — Я не держу зла на Секондо и до сих пор с нежностью вспоминаю о Сепире. Бермуда невольно поджал губы. Сепира — луч света, что несла в себе тепло и разгоняла тьму в сердцах шестерых, самых старших Виндиче — ее собственных Хранителей. Когда Шахматноголовый забрал их Пустышки, Хранители были в ярости, ведь это чуть не погубило их Небо, их милую Сепиру. Особенно был зол Бермуда — ее Правая рука. Он смог пробудить пламя Мрака и поделиться им с боссом, отчего она прожила еще несколько лет. Единственное Небо, которое подчинило себе Стражей, несущих ее волю и по сей день. Защищать и оберегать невинных, наказывать тех, кто это заслуживает. Так хотела Сепира. И Джотто. Именно поэтому они создали Инферно с поддержкой Бермуды и остальных Виндиче. Кто же знал, что это лишь ускорит время, отведенное Титании? — Тсунаёши, — белокурый мальчик вскинул голову, готовясь внимательно слушать. Джотто медленно выдохнул, собираясь с мыслями. — Я приму любое твое решение. Если ты решишь стать Палачом мафии, я не стану препятствовать. Но… ты должен понимать, какая ответственность ляжет на твои плечи. Бермуда вас защитит в любом случае, независимо от твоего ответа, так что о временном жилье можешь не волноваться. — Я согласен, — твердо произнес он, смотря на удивленных Джотто и Бермуду. — Но при одном условии. — Я слушаю тебя, Четвертый Инферно, — начальник тюрьмы подлетел к потомку Примо, отчего Рокудо напрягся. Джотто лишь отвел взгляд — все же ему до последнего не хотелось, чтобы Тсунаёши брал на себя эту ношу. — Савада Тсунаёши и Рокудо Мукуро погибли вместе с Семьей Эстранео, — Тсуна вопросительно посмотрел на Туман, а тот лишь пожал плечами мол делай, что хочешь. — Ты ведь так и писал, что все подопытные должны быть убиты, Бермуда? Я не хочу, чтобы в будущем мое имя сыграло со мной злую шутку. Ты не против, Примо? — Я не отказываюсь от своих слов, — нахмурился Джотто. — Я всегда буду на твоей стороне. Его потомок устало улыбнулся в ответ, а Мукуро с беспокойством на него посмотрел. Все же, в отличие от него самого, Небо восстановился не до конца. Бермуда кивнул сам себе, что-то взяв на заметку. — Значит, Тсунаёши отныне является Небом Инферно, а Мукуро — его Туманом. Теперь вы — Палачи мафии Четвертого поколения. Сиело и Неббия, ваше первое задание, — Вихтенштайн чуть улыбнулся, видя, как напряглись мальчики. — Отдохнуть и прийти в себя. Послезавтра отдам подарок Титании, что оставила она для Палачей. Джотто, можем поговорить еще кое о чем? Наедине, — бросил он, прежде чем скрыться за дверью. — Примо, подожди!.. — Тсуна, чуть не навернувшись с кровати (его успел подхватить Мукуро), с благодарностью взглянул на предка. — Спасибо за твою поддержку. Основатель Вонголы не смог сдержать рвущуюся улыбку. Он по-отечески потрепал Тсуну и Мукуро по макушкам и исчез в небесной дымке.***
Бывшие подопытные остались одни в темной комнате. Мукуро расслабленно лег, утянув за собой Тсуну. Так Рокудо своеобразно «грелся», обнимая свое Небо. Савада промолчал насчет того, что его тушку используют как подушу, но все же спросил то, что не давало ему покоя: — Мукуро, ты не жалеешь, что я стал твоим Небом? — спросил и замер. Туман странно дернулся от вопроса, словно ему дали пощечину. А потом еще сильнее зарылся носом в белоснежные волосы. — А ты не жалеешь, что я стал твоим Туманом? — без привычного смеха поинтересовался иллюзионист. — Так нечестно, не отвечай вопросом на вопрос, — буркнул Тсуна. — Ку-фу-фу, — Мукуро улыбнулся, прикрыв разноцветные глаза. — Я не жалею, мое Небо. Такого никогда не будет. Я никогда не предам тебя, не позволю обидеть и пойду за тобой даже на верную смерть. Я убью любого, кто причинит тебе боль. Я могу обмануть твое сознание иллюзиями, и ты больше не будешь страдать. В моих силах открыть раны в сердцах тех, кого ты ненавидишь. Я в состоянии отправить в Ад того, о ком ты думал перед тем, как дать свое согласие Бермуде, — на этих словах мальчик широко распахнул глаза. «Он ведь… о моем отце?». — Я знаю, о чем ты думаешь, ведь мы связаны. Я почувствовал в тебе свое Небо, как только увидел тебя. И больше всего я хотел, чтобы ты выжил, мое дорогое Небо, — синеволосый невольно вспомнил их первую встречу. Маленького мальчика с напуганными карими глазами, которого хотелось защищать. И которому не место в жестоком мире мафии. — Когда ты рядом и когда я чувствую твое пламя, в душе становится тепло, и я забываю о том холоде и тьме, что окружали меня с самого рождения. Ты избавил меня от одиночества и подарил цель в жизни, кроме пустого выживания и бесполезного существования. Я поклялся тебе в верности до конца своих дней, пока ты сам не захочешь от меня избавиться. За нарушение этой клятвы, Бермуда запрет меня в Вендикаре. Я знал, на что иду, — тихо договорил он. — Ради тебя я даже снова вернусь в Ад… — Мукуро… — иллюзионист уже спал, так и не отпустив свое Небо. Тсунаёши пораженно застыл, в голове эхом проносились слова друга. Он помнил тихого и незаметного синеволосого мальчика, который просто наблюдал за ним, не предпринимая попыток подружиться. Они ведь подопытные, никто никогда не знал, когда он распрощается с жизнью. И поэтому никто не хотел привязываться к кому-либо. Но к Тсунаёши тянуло. Может быть из-за пламени Неба, а возможно из-за взгляда теплых карих глаз. Тсуна успокаивал, ничего не прося взамен. И Мукуро был единственным, кто не подходил к нему или другим детям. И Савада его отчасти понимал. Боль от потери близкого человека слишком сильна. Привязанность — это слабость, на которую можно надавить и от которой нужно избавляться. Но Тсуна никогда так не считал. Если не можешь позволить себе слабости, то ты слаб. Ты не в состоянии защитить то, что тебе дорого, а значит, ты не силен. Лишь притворяешься сильным. Слабости делают тебя сильнее. Звучит глупо, не правда ли? — Я никогда не оставлю тебя, Мукуро. Ты больше не одинок, — блондин улыбнулся. — Мы справимся. Никто не запрещает иметь слабости. Они станут уязвимым местом друг друга и будут защищать то, что им дорого. Их новую Семью.