***
Хаято сидел недалеко от парка Намимори, там, где протекала река, и находился мост. Акира был странным. По-крайней мере, Гокудера его совсем не понимал. Ураган приехал в Намимори из-за спора с Внешним советником, от которого зависела его свобода. И блондин понимал: шансов у него было мало, к тому же Емитсу выглядел так, словно уже знал исход боя. И каково же было удивление Гокудеры, когда вместо того, чтобы уже быть на том свете, он, растерянный и совершенно беспомощный, стоял перед наследником Вонголы, у которого во лбу горело яркое теплое пламя. Савада Акира спас его? Вопросов с каждым днем становилось все больше. Хаято наблюдал за поведением Десятого, прикрываясь этаким взрывным шумным старшеклассником, который направо и налево кричит «десятый!». На самом деле подопечный Шамала был относительно спокойным, если его не злить и не выводить из себя. Хотя, опекать и заступаться за Десятого вошло в привычку. Но Гокудера действительно ожидал от сына Емитсу чего-то другого. Ураган представлял себе смазливого избалованного мальчишку с комплексом бога и чувством полной вседозволенности. Ему и в голову не приходило, что Акира может отличаться от созданного Гокудерой образа. Неудивительно, что он сразу невзлюбил будущего босса. Но увидев Саваду вживую и проследив за ним некоторое время, Хаято впервые за долгое время бегства и преследований почувствовал настоящее облегчение и радость своей ошибки. А вчерашний случай запомнится Гокудере надолго. Глаза, на мгновение полыхнувшие золотым, сначала испугали, потом наступило удивление и понимание. И вновь радость и облегчение. Акире не плевать на судьбу своих будущих Хранителей, ему не все равно на их чувства. Это одновременно и поднимало Десятого в глазах Гокудеры, но вместе с тем заставляло ненавидеть еще сильнее. Почему? Акира дарил ложную надежду на то, что они сами смогут распоряжаться своей жизнью. Небо, скорее всего, подумал, что сможет что-то изменить, но Хаято оптимистом не был. Он всегда принимал реальность, какой бы она не была, хотя порой хотелось кричать о безысходности своего положения. И Ураган также знал: Вонгола не оставит их в покое. Никогда. До конца жизни. И Акира, этот парень, только недавно ступивший лишь на порог мира мафии, отказывался мириться с происходящим — это даже по глазам было видно — и таким образом дарил надежду, которая ломала похуже чертовой жалости к самому себе из-за собственной беспомощности. Ямамото вернулся в библиотеку отчасти потерянным, с растерянной улыбкой и мутным взглядом. Почти сразу он ушел домой. Хаято заметил небольшие синяки под глазами, да и в целом уставший вид. Стало быть, Акира узнал о том, что семье Ямамото угрожают, и понял все остальное?***
Когда Акира окончательно пришел в себя, Тсуна присел напротив него, осматривая его внимательным небесным взглядом. На Десятом были следы чужого пламени Облака, что подтверждало мысли Тсуны о том, что его братом вновь кто-то манипулировал. — Ты ведь из мафии, да? — спросил Аки. Сиело кивнул. — Небо? — Да. Удивлен? — Честно… нет. Тсунаёши слабо улыбнулся. Конечно, он подозревал, что Акира почуял что-то неладное в новых одноклассниках. — Ты можешь выслушать меня? После всего того, что я скажу, решать тебе верить мне или нет. Я хочу помочь. Акира колебался недолго. Интуиция подсказывала, что Ёши верить можно. — Ты знаешь, что такое пламя? — шатен недоуменно склонил голову набок, не поняв вопроса Тсунаёши. — Ну… это сила, которая… А?.. — наследник Вонголы неожиданно осознал, что совершенно ничего не знает о пламени. Емитсу говорил о силе и лишь на этом акцентировал внимание сына. Но что вообще представляет пламя само по себе, Акира не знал и понял он это лишь сейчас, когда Джессо задал такой провоцирующий вопрос. — Ясно, значит, Внешний советник учил тебя, как применять эту силу, но не объяснил, что это такое, — Сиело прикрыл глаза, про себя усмехнувшись. Вполне в духе отца. — Каждого человека окружает своеобразное «поле». Некая энергия, что-то вроде… духовной силы, — начал объяснить Тсуна, приняв позу лотоса. Акира сделал тоже самое. — Ты имеешь в виду биополе? Ну, то есть ауру? — Не совсем. Хотя, сейчас воспринимай это так. Будет легче для понимания. Итак, некоторые люди могут преобразовывать эту нематериальную энергию в пламя, которое можно чувствовать, видеть и использовать по своему желанию. Вообще устоявшееся мнение в мафии, что пламенем могут управлять только члены мафиозного мира, немного неверно. Каждый владеет этой силой, просто не все знают о ней и не все способны контролировать. «Поле» формируется в четыре года, чтобы пробудить само пламя, достаточно какого-нибудь шокирующего случая, инцидента, заставившего человека испытать сильнейшие эмоции. Родители часто используют это, помещая будущих боссов — своих детей — в ситуации, где без пламени выжить фактически невозможно. А дальше — бесконечные тренировки. Помнишь ли ты, когда впервые зажег пламя? Акира едва не скрипнул зубами. Конечно, он помнил. Тот самый день, когда в его жизни появился Савада Емитсу. Шатен не использовал пламя, нет, тогда он почувствовал какую-то силу и непривычную резь в глазах. — Да, помню, — тихо ответил наследник Королевской Семьи. Тсуна бросил краткий взгляд на брата и снова посмотрел в небо. Он знал историю Акиры. — Самые первые владельцы пламени, одним из которых был Вонгола Примо, вскоре заметили, что оно обладает своими уникальными свойствами. Ураган — разложение и уничтожение. Дождь — успокоение и нейтрализация. Облако — умножение и расширение. Туман — материализация и скрытие. Солнце — увеличение и стимуляция. Гроза — укрепление и защита. И Небо — самое загадочное — Гармония. Обычно Небо встречается реже всего, и именно владелец Неба становится боссом Семьи. Но раз пламя — это «поле», окружающее тебя, то пока ты не примешь себя, пока будешь колебаться, пока твоя душа будет находиться в неспокойном состоянии… Пламя никогда не подчиниться тебе.***
В школе Гокудера спросил, все ли в порядке с Акирой. Шатен кивнул, хотя внутри он чувствовал смятение после утреннего разговора с Ёши. " — Закрой глаза. Что ты видишь? — Ничего". Ямамото выглядел, как обычно, будто ничего не случилось. Он улыбался и шутил, так словно это не его семье угрожает мафия. Он разговаривал с Акирой, хотя понимал, что именно Савада виноват, ведь он — наследник той самой Вонголы. " — А теперь? Акира почувствовал, что Ёши положил свою руку ему на глаза. Его тут же охватило странное ощущение: в темноте там, где предположительно стоял Джессо, полыхало оранжевым пламя. — Что?.. — недоуменно прошептал второй сын Емицу, ощутив, как рука с глаз исчезла. — Ты же видишь это, да? Моё пламя". Прозвенел звонок на урок. Акира осмотрелся: братьев Джессо не было, хотя Савада точно был уверен, что, перед тем, как зайти в свой класс, видел Куро. Он прикрыл глаза и сосредоточился. Легко распространив пламя, он снова смотрел на ту необычную картину, которая показалась ему утром. В классе он «наблюдал» два огня. Один был ярко-красного цвета, буйным, словно вот-вот превратится в дикий смерч, уничтожив все вокруг. «Значит, Гокудера-кун — Ураган». Другой имел голубоватый цвет. Спокойно колыхаясь в воздухе, он напоминал воду в озере. «А Ямамото-кун — Дождь». Вспомнив слова Ёши о том, что пламенем владеют все, Акира действительно заметил, что у всех его одноклассников и учителя был бледный слабый, почти незаметный огонёк. И лишь пламя Гокудеры и Ямамото ярко выделялись на общем фоне тусклости. " — Ты Небо, Акира-кун. Ты способен видеть и чувствовать то, что недоступно даже тем, кто владеет иным видом пламени. Но сейчас твое пламя нестабильно, поэтому ты обжегся. Если продолжишь использовать силу в таком состоянии… заживо сгоришь". — Десятый, вы что-то сделали на уроке? — неуверенно поинтересовался Гокудера, странным взглядом смотря на босса. Савада растерялся, не зная, что ответить. — Я тоже почувствовал что-то странное, — задумчиво произнес бейсболист. — Словно на душе потеплело. " — Для каждого человека, владеющего пламенем, существует свое истинное Небо. Связь Пламени — так это называется. Иногда это чувствуется не сразу, иногда — стоит лишь прикоснуться к человеку. Со своим Небом ты чувствуешь себя в безопасности, Небо всегда утешит и поймет. Не все находят свое Небо. Но если находят… Они остаются с ним до конца жизни". Их разговор прервал парень, который налетел на Акиру (у того возникло острое чувство дежавю) с кипой бумаг, из-за чего Хаято тут же взбесился. — Ой, я ЭКСТРИМально прошу прощения, — громким голосом пробабасил блондин. Савада сразу узнал его — Сасагава Рёхей, глава клуба по боксу, третьегодка. — Это я вас не заметил, извините, семпай, — улыбнулся Акира, помогая собирать разлетевшиеся листы. Ямамото и Гокудера тоже помогли, хотя Ураган продолжал злобно зыркать на незнакомца. — Вам помочь их донести? — Было бы неплохо, потому что этих бумаг так много, что они ЭКСТРИМально закрывают обзор, — проговорил Сасагава, держа в руках довольно внушительную стопку. Акира взял у него половину, сказав Такеши и Хаято идти домой без него.***
Семпай был очень шумным. С Ламбо он, конечно, не сравнится. Рёхей веселый, откровенный, проще говоря — душа компании. Многого он не понимал (или притворялся), иногда не замечал, что происходит вокруг него. Последнее очень сильно волновало Акиру. — А недавно к нам в дом вообще какие-то странные люди заявились, — вдруг перепрыгнул с темы о боксе Сасагава. — Странные люди? Савада удивленно посмотрел на вошедшего в кабинет ДК Ёши, с которым они одновременно задали вопрос. — Вы принесли документы от Недзуми-сенсея? Спасибо, — Тсуна кивнул, приветливо улыбнувшись. — Так что за «странные люди», Сасагава-семпай? — Да пришли в дом, стали говорить о какой-то Вонголе, пламени, хранителе Солнца… Честно говоря, я мало что понял, но они сказали, что еще вернутся, — заключил боксер. — Разве это не ЭКСТРИМально подозрительно? Наследник Вонголы вздрогнул. Опустив расширенные глаза, которые скрыла челка, он сверлил пол шокированным взглядом, продолжая слушать третьегодку. — А еще они сказали, что если я не буду их слушаться, то они что-то сделают с моей сестрой. Да черта с два я им позволю! — фыркнул Рёхей, воинственно подняв кулак. — Пусть только попробуют! Я им ЭКСТРИМально рожу набью! «Значит, Сасагава-семпай… Он тоже Хранитель?! Нет, нет, нет. Этого не может быть…» — Хм, надеюсь, все будет в порядке, семпай, — тихо проговорил Тсуна. Звонок прозвенел, ознаменовав начало следующего урока. — О, черт, мы ЭКСТРИМально опоздали! — спортсмен рванул с места, крикнув Акире «догоняй». Тсунаёши схватил за плечо прошедшего мимо брата, который так и не поднял голову. Солнце. Сасагава Рёхей владел пламенем Солнца. Шатен отказывался признавать, но он с самого начала почувствовал в Сасагаве пламя. Но все же до конца не верил, сознание отторгало эту мысль, Акира надеялся, что он ошибся. Так хотелось, чтобы на этот раз интуиция его подвела, но это была даже не интуиция. Савада просто ощутил волну пламени, словно так и должно было быть. Будто они были связаны невидимой нитью. Тсуна заметил, как у наследника едва заметно дрожали пальцы. — Успокойся, Акира-кун. Все хорошо, слышишь? Акира-кун. Тц, — развернув парня к себе, Сиело встряхнул его, держа за плечи, но никакого эффекта это не принесло. Брат продолжал стоять, находясь в прострации. Сиело резко вскинул голову, ощутив присутствие чужого пламени Облака. Снова этот человек, которому Акира явно не угодил. — Кто ты? — в пустоту спросил Тсунаёши, зная, что не получит ответа. — Чего ты добиваешься? Я не позволю разрушить его сознание, думаю, ты понимаешь это. Дверь тут же раскрылась. Кёя, заметив постороннего, нахмурился и вопросительно посмотрел на своего заместителя. Ариэль настороженно прислушивался к ощущениям, но, как только в комнате возник Хибари, постороннее пламя Облака тут же исчезло. «Это не Кёя-сан. Наверное. По крайней мере, у него недостаточно опыта, да и о пламени он знать не должен. Но тогда почему… это пламя идентично его собственному? Возможно ли, что это… его младший брат?». — Извините, Кёя-сан, мы сейчас уйдем. Акира все еще не очнулся после очередного чужого воздействия, из-за чего его пришлось тащить за руку. — Что я сейчас делал? — пробормотал Савада, положив руку на затылок. Голова раскалывалась. Тсуна наблюдал за братом, решая, стоит ли ему рассказывать, что его сознание уже в который раз пытаются подчинить чужой воле.***
— Я дома. Тишина была ему ответом. Акира немного удивился, ведь уже привык, что после школы его встречает Ламбо, чуть ли не сшибая с ног. Может, он и мама отправились прогуляться? Зайдя в свою комнату, шатен, не переодеваясь, упал на кровать, устало смотря в потолок. Мысли о том, что он встретил еще одного человека (такого же школьника, как и он сам), которого невольно потянул за собой в мир мафии, до сих пор не отпускали. — Сколько еще это будет продолжаться?.. — О, ты вернулся, — послышался знакомый голос. Акира сел, действительно увидев в проеме своего репетитора. — Долго же ты гулял. Разве я не говорил, что тренировки будут каждый день после уроков? Ты должен был вернуться еще полтора часа назад. — Простите, — Савада сжал простынь в руке. — Ты сегодня какой-то тихий. Никак не похоже на вчерашнего тебя, — усмехнулся киллер, прислонившись к косяку. — Простите. Простите меня, Реборн-сан. Я знаю, что не должен был говорить тех слов, — прошептал Акира, вновь не поднимая взгляд. Воцарилась тишина. Наследник этого не видел, но брюнет удивленно смотрел на него, явно не ожидав, что ученик решит извиниться. Да и к чему были эти извинения? Акира был прав во всем, кроме одного — лично с потенциальными Хранителями Реборн никогда не встречался, не считая Ламбо. — Забудь об этом. Тебе не стоило просить прощения. Все в порядке. А теперь — тренировка. — Реборн-сан, скажите… Почему именно мы стали жертвами Вонголы? Я не хочу быть боссом настолько прогнившей Семьи. А они не должны быть моими Хранителями, они вообще не должны ввязываться в мафию. Реборн-сан… Почему я не могу хоть что-то изменить? Репетитор обернулся. Кулаки парня были сжаты, зубы стиснуты, глаза полыхали пламенем Неба наравне с отчаянием. Глядя на упертого наследника, который все не хотел сдаваться, с губ невольно сорвалась фраза: — Просто запомни простую истину: наши желания ничего не значат.