***
Они встречаются в тот же вечер. Мэтт приглашает Гарри на свидание в кафе, но тот отказывается, постановив для себя, что лучше сам выберет место для встречи на случай, если его новый знакомый окажется-таки маньяком-извращенцем. Он выбирает отель в центре, чтобы было удобно добираться обоим и не пришлось ютиться в грязном номере какой-нибудь захудалой гостиницы. Придя чуть раньше назначенного времени, Гарри забирает на ресепшен ключи от номера 303 и остается в холле, ожидая Мэтта. Он чувствует легкое возбуждение, смешанное с толикой волнения. Мэтт появляется без опоздания, с порога выискивая Гарри взглядом и широко улыбаясь. Они поднимаются в номер. И остаются там на всю ночь. Гарри не может вспомнить, когда в последний раз кончал столько раз подряд и так интенсивно. Ему определенно нравится Мэтт и все, что тот умеет в постели. А умения эти, надо сказать, очень даже впечатляющие. Мэтт оказывается большим любителем членов. В прямом смысле. Он почти час мучает Гарри, подводя его к разрядке ртом, а потом с той же готовностью раскрывается перед ним, давая изучить подробно некоторые части своего тела. Гарри, в отличие от него, больше любит играть с чужими задницами. Он исследует пальцами задницу Мэтта, пока тот не принимается умолять его, наконец, оприходовать ее. Гарри и не думает спорить. После нескольких часов почти непрерывного секса они засыпают вместе, вымотанные до предела.***
Следующее утро, несмотря на опасения Гарри, не оказывается неловким. Мэтт встает раньше и даже заказывает им еду в номер. Он принимает душ, пока Гарри досматривает сны, а потом будит его, чтобы тот тоже мог собраться до расчетного часа. — Так как насчет еще одной встречи? — спрашивает Мэтт, когда они садятся за столик и принимаются за еду. — Ты не обязан отвечать сейчас. Можешь подумать и написать мне позже. — На этой неделе я точно занят, — отвечает Гарри и замечает, что этим ответом расстроил собеседника. — Я не пытаюсь отвязаться от тебя, — поясняет он. — Если бы не хотел больше видеться — так бы и сказал. У меня действительно много дел. — Ясно, — тянет Мэтт и довольно улыбается. — Следующий вторник? — отвечая на улыбку, спрашивает Гарри. — Замечательно!***
Они встречаются несколько недель подряд по два-три раза, когда у обоих выпадают свободные вечера. Оба соглашаются, что место встреч лучше не менять, и так и продолжают видеться в том отеле. Гарри все устраивает. Общение легкое и непринужденное. Секс вообще умопомрачительный. Гарри думает, что мог бы даже влюбиться, если бы был готов к серьезным отношениям. Но он определенно далек от этого состояния. Слишком глубоко в нем укоренилась потребность скрывать себя ото всех. Он не может представить себе, что выйдет когда-нибудь на улицу вместе с парнем, возьмет его за руку или поцелует, и при этом небеса не разверзнутся, а земля под ногами останется в целости и сохранности. Мэтт, к счастью, вроде как и не намекает ни на какие изменения в их общении. Он все так же охотно позволяет себя трахать и с упоением сосет, а утром так же тихо и мирно сваливает, возвращаясь к собственной жизни и давая Гарри возможность оставить все за закрытыми дверями номера в отеле.***
Но кое-что меняется в Сочельник. Гарри решает, что Мэтт уж точно будет, в отличие от него самого, справлять Рождество в кругу семьи или друзей, а потому предлагает встретиться накануне. Мэтт охотно соглашается и, к ужасу Гарри приносит ему подарок. — Ничего особенного, — тут же говорит он, пока Гарри не стал отказываться. — Открой. Надеюсь, тебе понравится. Смущаясь и чувствуя себя крайне неловко из-за того, что сам даже не подумал купить какой-нибудь символический презент, Гарри разрывает упаковку с изображенными на ней пряничными домиками, и достает небольшую коробку. — Как… мило, — с легким сарказмом говорит он, увидев внутри пару наручников. — Предлагаешь мне испробовать их на тебе? — Надеялся, что ты предложишь, — широко улыбается Мэтт. Наручники оказываются отличным подарком. Вид Мэтта, пристегнутого ими к изголовью кровати и выставленного во всей своей красе на обозрение Гарри, приводит того в восторг. Гарри проделывает с ним все, что хочет. Дважды. А потом нежно целует покрасневшие запястья, безмолвно благодаря за подарок.***
Утром случается то, чего Гарри никак не ожидал. — Не хочешь зайти в гости вечером? — спрашивает Мэтт, когда они садятся за привычный завтрак. — Не люблю шумные компании. Тем более, незнакомые, — отнекивается Гарри. — А кто говорил, что будет шумно? — удивленно вскидывает брови Мэтт. — Мне особо отмечать не с кем. И я подумал, было бы здорово, если бы ты зашел. Если не занят, конечно. — Спасибо за предложение, но я отмечаю с Чарли, — не уточняя, что это его питомец, мотает головой Гарри. — Ладно, — немного расстроенно пожимает плечами Мэтт, но тут же возвращается к своему обычному дружелюбному настроению. Он протягивает Гарри сложенный в несколько раз лист бумаги. — Если передумаешь. Там мой адрес. Завтрак они доедают в молчании.***
Гарри думает об этой чертовой бумажке целый день. Она буквально жжет ему карман, даже несмотря на то, что никуда идти он не собирается. Он знает тысячу и один довод, почему эта затея провальная. Гарри пытается убедить себя, что ему это не нужно, и что Мэтт вообще пригласил его только из вежливости. Но тот факт, что Мэтт заранее написал адрес и — даже после его отказа — оставил приглашение в силе, не дает Гарри покоя. К вечеру Гарри окончательно изводит себя этими метаниями и раздумьями и решает, что лучше всего сейчас просто напиться и лечь спать. Достав бутылку дорогого вина, которое он припас на какой-нибудь особенный случай, Гарри замирает. А через пару минут обнаруживает себя в прихожей…***
Мэтт смотрит «Унесенных ветром» и засекает время, чтобы достать мясо из духовки. Несмотря на то, что Гарри отказался прийти, он решает приготовить ужин. В конце концов, не пропадать же таким аппетитным кусочкам говядины. Звонок в дверь звучит как-то нерешительно. Но Мэтт тут же кидается открывать, обнаруживая за ней Гарри с бутылкой сухого красного вина в одной руке и маленькой собакой в другой. — Мы с Чарли решили, что нам будет много этого на двоих, — кусая губы и тушуясь, говорит Гарри, протягивая Мэтту бутылку. Тот хватает его за руку и втягивает в квартиру. А потом целует, не обращая внимания ни на резкий удивленный вздох Гарри, ни на язык песика, решившего присоединиться. — На вашу долю стейки я тоже готовлю, — выдыхает он, оторвавшись от губ Гарри. — С Рождеством, — шепчет тот, отпуская собаку и снова притягивая Мэтта к себе, и думет только о том, что когда-нибудь он сможет выйти из шкафа. Ради Мэтта. И ради себя.