Под сводами канализации

Их дом был маленький, темный и тесный. Соединяющийся множественными туннелями с бесконечными потоками зловонной жижи, он представлял из себя узкое помещение с холодными стенами и грязными трубами на потолке. Место, настолько отдаленное от основной части канализации, что сюда не проникнет ни один человек и ни один луч света. Но оно было безопасным, а оттого Хамато Йоши задушил в себе ростки брезгливости и поселился здесь, а вместе с ним — четыре маленькие черепашки, которые и на деле оказались маленькими. Еще дети, практически младенцы, они буквально кричали о потребности внимания, и оттого немолодой — уже — крыс, не смог оставить их без присмотра. «Пропадут ведь…» — подумал он, когда, преодолев в себе отчаяние, смог осмотреться решительным взглядом — впервые после мутации. Маленькие черепашки барахтались рядом и плакали громко, навзрыд. Они выглядели совершенно беспомощными и потерянными, и от их голосов сердце старого мастера сжалось. Он закутал детей в остатки своей одежды — крохи были настолько малы, что он мог легко удерживать всех четырех одной рукой — и скользнул в канализацию, чтобы больше никогда не увидеть солнечного света. Первое время было тяжело. В их новом «доме» не было абсолютно ничего в полном понимании этого слова. Городские свалки, куда Сплинтер зачастил при любом удобном случае, стали практически родными. Малыши же, бросающиеся в отчаянные слезы при любом возможном случае, усложняли и без того не простую жизнь. Сплинтер и раньше ценил каждую минуту отдыха, а уж теперь, когда его сыновья научились ползать… Однако, как бы не был сложен путь отца-одиночки, в какой-то момент он понял, что… Он рад. Рад этим четырем маленьким комочкам, что плачут каждую свободную минуту и вечно хотят есть, но улыбаются и весело лопочат что-то на своем языке, когда он обнимает их и целует смешные мордочки. Они буквально помогают ему жить. Он представил, что бы было, не будь их у него. Представил гигантскую уродливую крысу, сжавшуюся у водостока, что смотрит в никуда пустым взглядом и просто ждет смерти. Наверняка бы все так и было. Он бы не нашел в себе силы волочить жалкое бесцельное существование, и просто сдался бы. Как бы не было это низко для него, но он и без того был на дне, и терять уже просто было бы нечего… Черепашата не дали долго копаться в себе, и, стоило ему отвлечься, Сплинтер понял, что в кучке одеял видит только троих малышей. Быстро оглядевшись, крыс обнаружил пропажу в двух шагах от него, уверенно уползающую в неизвестном направлении. Взяв Микеланджело на руки, Сплинтер вернул его в «кровать», но понял, что по какой-то причине черепашек по-прежнему недостает. Рафаэль вывалился из кокона одеял, чтобы изучить новую территорию. Подняв сына, крыс почти без удивления обнаружил, что Леонардо и Донателло тоже уже отсутствуют и каждый пополз в нужную ему сторону. Представив, как он день за днем проводит, бегая вокруг их импровизированной кровати и укладывая сыновей обратно, Сплинтер немного истерично хихикнул. (Случайно, ей богу случайно!) «Нужно сделать вольер…» — решил он.