***
Барри улыбнулся вслед Лену, уходящему за хворостом. Он не знал, когда именно стал относиться к Лену по-особенному, но сомневался, что в ближайшее время что-нибудь сможет изменить это. Как только Барри перестал переживать по поводу каждой мелочи и начал развлекаться, всё стало гораздо лучше. Лен танцевал с ним, обнимал его, когда они думали, что утонут, хоть и не обязан был делать ничего из этого. Он был прекрасным с самого начала, но теперь Барри мог видеть, насколько добрым был Лен, хоть и старался скрывать это. И он рад, что решился сделать это. Даже если фонарики не окажутся такими, как Барри ожидал, этих моментов с Леном будет достаточно. — Я уж думал, он никогда не уйдёт. Барри застыл. Он знал этот голос. Барри вскочил и обернулся. — Отец? Эобард вышел из тени, в которой прятался, выжидая момент, чтобы застать Барри в одиночестве. Он снял капюшон, показывая постаревшее лицо и поседевшее волосы, потому что магия Барри больше не делала его молодым. — Здравствуй, Барри. Барри не знал, что сказать. Он задумывался о том, что скажет отцу, когда вернётся в башню, но не ожидал увидеть его раньше. Все причины и оправдания, которые он придумал, как будто вылетели из головы. — Но я… — Он запнулся, пытаясь подобрать слова. — Как ты меня нашёл? Эобард скрестил руки на груди и подошёл поближе к Барри, чтобы говорить с ним, глядя ему в глаза. — Это было просто. Я просто шёл на звук полного обмана и предательства. Барри вздрогнул. Он знал, что если уйдёт против воли отца, это не приведёт ни к чему хорошему. — Отец, я… — Мы идём домой, Барри. Сейчас. — Эобард схватил Барри за руку, не собираясь слушать его оправдания. Он попытался потащить его за собой, но Барри не позволил. — Подожди! — Барри остановился, вынуждая Эобарда повернуться и посмотреть на него. Он сомневался, что сможет подобрать слова, которые не обидят его, но всё равно постарался говорить очень осторожно. — Мне жаль, что я убежал, но… — И правильно, — перебил Эобард. — Ты хоть понимаешь, что я даже не знал, жив ты или нет? — Я знаю, и мне жаль… — С меня хватит этой твоей завороженности внешним миром. Мы уходим. — Эобард снова потащил его. — Отец, я… — Хватит, Барри… — Нет! — Барри надоело, и он вырвался из хватки удивлённого отца. — Может, ты хотя бы один раз послушаешь меня? Он ждал, что отец снова попытается поспорить с ним, перебить его, но тот просто стоял, потрясённый от того, что Барри впервые в жизни стал пререкаться с ним. Он остановился, скрестил руки на груди и посмотрел на Барри, готовый выслушать его. Барри не думал, что Эобард станет слушать, но не собирался упускать возможности высказаться, не сильно интересуясь тем, почему его отец позволил ему сделать это. Он выпрямился и постарался вести себя спокойно, несмотря на обстоятельства. — Хорошо. Я знаю, ты говорил мне, что я не должен делать этого, но… Мне правда хорошо здесь, снаружи. Я увидел и узнал столько всего. Я знаю, что для меня это всё ещё опасно, всегда будет опасно, но… — Он прижал руки к груди и вспомнил слова, которые услышал совсем недавно. — У нас у всех есть свои шрамы. Это опасно, но я всё равно должен сделать это. Эобард не выглядел убеждённым, но всё равно дослушал до конца. Барри всегда был настойчивым, даже когда жил в башне. — Кроме того, я пока что не могу вернуться назад, — заметил Барри. Даже если не брать в расчёт его мечты, он был человеком слова. — Я ещё не сделал того, что собирался сделать… Я заключил со Снартом сделку и не могу нарушить её. Тогда Эобард наконец заговорил. — А, точно, тот вор, которого все ищут, — усмехнулся он. — Уйти из башни — одно дело, но убежать со лживым преступником… — Он не такой! — Барри даже подпрыгнул, защищая своего спутника. — Он добрый и благородный… Я нравлюсь ему за то, кто я такой, а не за то, что я могу делать. Он не сделает мне больно… Барри замолчал, услышав вздох Эобарда, который посмотрел на него с сочувствием, как будто жалел его. — Я вижу, в чём тут дело. — Он подошёл ближе к Барри и положил руку ему на плечо в утешительном жесте. Барри не понял ни этого жеста, ни слов своего отца. — Что ты имеешь в виду? Эобард легонько покачал головой на рассеянность Барри, смерив его взглядом с ног до головы. — Ты любишь его, не так ли? Барри открыл рот, чтобы ответить, но говорить было нечего. Он пока не знал, можно ли назвать это любовью, но он заботился о Лене гораздо больше, чем мог представить. Барри не мог сказать, что он не любил его, — это было бы ложью. Он должен радоваться, наконец облекая свои чувства в слова, но его отец постоянно переворачивал всё с ног на голову. От того, что Эобард жалел Барри за его привязанность, у него потяжелело на сердце. Барри был так счастлив из-за этого, а Эобард относился к его чувствам так, словно это что-то ужасное, просто глупая ошибка. Барри не мог посмотреть отцу в глаза, поэтому опустил взгляд, только подтверждая подозрения Эобарда. — Ох, Барри. — Он положил вторую руку на другое плечо Барри и теперь стоял прямо перед сыном. — Ты влюбился в первого же человека, которого увидел. — Что? — наконец выговорил Барри. — Нет, всё не так. Но Эобард как будто не услышал его. — Барри, вся эта романтика, которую ты напридумывал, приведёт к разбитому сердцу и ничему более. Я говорил тебе, что люди жестоки… Барри не хотел слышать это. Он должен был догадаться, что его отец никогда не будет видеть в этом ничего серьёзного. Эобард всегда относился к его желанию увидеть фонарики как к детской мечте, а теперь ещё и принижал его чувства к Лену, как будто они были просто глупым желанием наивного мальчишки. Барри научился справляться с таким отношением к себе, с тем, как ему приходилось смотреть на свои мечты. Но он не мог согласиться с тем, что касалось Леонарда. — Ты… — Барри не хотел говорить это, уже зная ответ. — Ты ведь не думаешь, что он любит меня, правда? Эобард вздохнул. Он обхватил лицо Барри ладонями — попытка спрятать суровые слова за добрым прикосновением. — Ох, Барри. Ему нужна далеко не твоя любовь. Эобард не успел ничего сказать, потому что Барри отшатнулся от него. Барри сделал шаг назад, выскользнув из рук отца, не веря ни его словам, ни его действиям. Барри просто смотрел на него, злясь всё больше и больше, и Эобарду надоело потакать его капризам. — Барри, давай просто пойдём домой… — Нет. Эобард закатил глаза. — Перестань вести себя как ребёнок, и… — Возвращайся домой без меня, — выплюнул Барри, и это удивило и его самого, и Эобарда. Ему надоело, что его отец не слушает его, что ему плевать. Барри докажет, что он прав. — Я остаюсь. Эобард не верил, что Барри впервые в жизни не соглашается с ним. С каждым разговором он терял мальчика всё больше и больше. Эобард так старался построить хорошие отношения с Барри, а теперь все его попытки терпели крах, и всё потому, что Барри захотелось быть на свободе. Он не хотел этого делать, но если Эобард хочет вернуть Барри, ему придётся заставить мальчика прийти домой по своей воле. Если Барри и думал, что его слова расстроят Эобарда, злобное выражение лица отца заставило его изменить своё мнение. — Отлично. — Эобард достал что-то из-под своего плаща. — Тогда тебе лучше вернуть ему это. Барри узнал сумку Лена. — Как ты её нашёл? — А не всё ли равно? — Эобард кинул сумку Барри, поймавшему её дрожащими руками. Он открыл её и увидел сверкающую корону. — Ты знаешь, что этот вор до сих пор с тобой только из-за короны. И если ты думаешь, что ему нужно что-то ещё, он обманывает тебя. — Перестань, — процедил Барри. Он не смотрел в глаза отцу, всё ещё глядя на землю под ногами, но знал, что Эобард подходит ближе к нему. Как только отец встал прямо перед ним, Барри наконец поднял глаза. — Если он любит тебя, отдай ему это. — Может и отдам. Эобард усмехнулся. — Он уйдёт, как только ты сделаешь это. Барри не ответил, зная, что тот всё равно не будет слушать. Эобард ещё немного подождал, надеясь, что Барри передумает, но этого не случилось. Барри стоял на своём, и они спорили без слов, пока Эобард не начал уходить, будучи уверенным, что всё равно всё получится так, как ему надо. — Я не буду говорить «Я же говорил». Когда Эобард начал уходить, Барри опустил глаза на сумку в руках. Всю свою жизнь он слышал, что люди за пределами башни — лжецы и монстры, а теперь, когда он думал, что нашёл того, кто заботится о нём, его отец всё ещё пытался доказать ему, что он ошибается. Барри хотел убедить самого себя, что Лен не стал бы манипулировать им, что он не разобьёт ему сердце, но какая-то его часть всё ещё боялась, что отец окажется прав. Барри всегда говорили, что он слишком наивен, что его отец умнее. Корона в его руках больше не казалась красивой. Теперь она представляла собой только неопределённость. — Если окажется, что он лгал, не прибегай ко мне в слезах. — Папа… — Барри поднял голову, но перед ним не было ничего, кроме пустого леса. Вот и всё. Если Лен и правда лжёт, Барри даже не сможет вернуться домой. Он и не заметил, что весь дрожит.***
— Я хотел спросить, — сказал Лен, возвращаясь к месту их ночлега с охапкой хвороста в руках. — Как ты думаешь, моя рука станет сильнее? Это было бы здорово. Он шутил, укладывая охапку рядом с костром, но сразу же стал серьёзным, увидев, как Барри сидит, безучастно глядя на пламя костра. — Ты в порядке? — мягко спросил Лен, чтобы не напугать его. Барри вынырнул из своих мыслей и посмотрел на Лена так, будто только что его заметил. Он заговорил, немного заикаясь. — Д-да. Просто… задумался, наверное. Лен ни на секунду ему не поверил. — Барри, ты дрожишь. — Мне просто холодно, — быстро сказал Барри в свою защиту. Лен отошёл от костра и сел рядом с Барри. Снарт обнял его за плечи, чтобы Барри перестал дрожать, и тот, кажется, немного расслабился. Барри почувствовал, как слипаются глаза, и лёг на плечо Лена, сворачиваясь клубочком в его руках, позволяя усталости взять верх. Лен не ожидал этого, но и возражать не собирался. Снарт понимал, что Барри о чём-то переживает, но решил не спрашивать об этом, а позволить поспать. Он переместил взгляд с костра на Барри, наконец нашедшего что-то хоть каплю спокойствия во всём этом безумии. Барри казался таким умиротворённым, что Лен не шевелился, боясь разбудить его. У Снарта было ещё много вопросов, но в этот вечер он довольствовался тем, что просто сидел рядом с Барри.***
Из своего убежища в деревьях Эобард и братья Мардоны видели, как Барри спрятал сумку перед тем, как Лен вернулся. И хоть Эобард видел, как сын свернулся калачиком в объятиях Лена, он знал, что ещё на шаг приблизился к своей цели. Барри, может, и не пошёл с ним, но слова Эобарда всё равно задели его, не дали ему вернуть Снарту сумку. Эобард видел, чтобы братья изнывали от нетерпения, желая напасть на Лена и Барри, когда те этого не ожидают, но Эобард хотел придерживаться плана. — Терпение, господа. — Он вытянул руку, чтобы остановить их. — Всё приходит к тому, кто умеет ждать.