Маскарад Вампиров: Противостояние.

Реальность происходящего утекала сквозь пальцы, как песок. Мозг был перегружен, нервы натянуты до предела, хоть внешне он старался держать привычную мину, несмотря на плохую, просто ужасную игру.  — Сакура от тебя отказалась, — настаивала Хана. Он видел: ее затрясло, медленно выцветал синяк на ключице, а глаза увлажнились — быть отвергнутой весьма неприятно. Сакура была где-то рядом. Видела этот цирк. Не хотелось верить, что она наслаждается.  — …самки у тебя нет. Я победила. Все четко. Он уже не смотрел на нее и не слушал; Хана не скажет ему ничего нового. Блуждал взглядом, ища нежно-розовый росчерк в полумраке парка, ища ее запах — и когда его взгляд встретился с ее, он попросил:  — Сакура. — Мольба. Надежда. Сакура смотрела на него, и на ее лице не дрогнул ни один мускул; ее тело не шелохнулось. — Она — старшая самка в моей стае. И если она согласится меня отстоять… — он подчеркнул это неосознанно; его судьба была в ее руках. Был бы Наруто — может, было бы проще. Но вожак запропастился черт знает куда, видимо, тоже решив его наказать таким образом. Ему очень ясно дали понять: единственное, что истинно объединяет его со стаей — Сакура. Никакие другие отношения не имели под собой основы, если Сакура разорвала связь. А она равнодушно смотрела ему в глаза, и он, не выдержав, опустил взгляд, вдруг сжавшись внутри — всё. Это — всё. Он потерял то, что ему было действительно значимо, обидел ту, что привносила в его жизнь краски и искренность, радовалась за него, была опорой, поддержкой, тылом — как ни назови. А он сравнил свою привязанность… С чем-то настолько ужасным. Он же видел, как Сакура мучилась. Видел это сомнение и страх в глазах, граничащий с ужасом — он читал ее, как открытую книгу, достаточно было взгляда, чтобы распознать, о чем она думает, и она действительно страдала из-за этого. Сложно представить, как она металась, а ведь она верующая, и в ее вере таким чувствам, как привязанность к проклятому самим богом, места не было. А он, ослепленный красотой идеальной женщины, вместо того, чтобы защитить и утешить Сакуру, думал лишь о том, как Ино может быть красива без одежды. Мудак. Он заслужил, действительно заслужил все, что происходит. Конечно, вряд ли Хана силком потащит его в постель — у него на нее просто не встанет, — но пытаться точно будет, а если ей сейчас наплевать, что он не хочет быть с ней, то оставшись наедине тем более забьет на его эмоции, повторяя, как мантру, что она имеет право. Как сквозь туман, услышал голос Сакуры, тут же заставивший поднять голову — она встала, буравя Хану взглядом:  — Я не хочу тебя бить. Мы обе понимаем, чем это закончится. — Обе? Это понимали вообще все оборотни, постепенно сужающие кольцо вокруг них. Он тяжело, надрывно вздохнул: не бросила. — Да, как от самца — отказалась. Но он останется в моей стае. Он инстинктивно сделал шаг в сторону, когда к Хане подошла Цуме; он с ней еще ни разу не пересекался, но представление имел — настолько суровая и властная, что ее самец от нее просто сбежал, оставив одну с двумя щенками. Достоверно было неизвестно, был он из своих или человек, но это и не играло особой роли — кем надо быть, чтобы мужик бежал, сверкая пятками? Холодок прошел по спине. И дело уже было не в нем. Он перевел взгляд на Сакуру, с тревогой наблюдая, как она что-то выпила и отдала стакан Карин, откровенно веселившейся, и что-то в Сакуре его насторожило; пусть другим могло быть незаметно, но уже по нескольким ее уверенным, выверенным шагам, он понял — она пьяна. Безбожно пьяна. Ничем хорошим это не закончится. Взгляд Сакуры на Цуме неуловимо изменился — в нем было что-то нездоровое. Круг сомкнулся. За спиной Сакуры, рядом с Карин, стоял Гаара — он коротко махнул ему в знак поддержки, и Сай кивнул в ответ; Гаара был хорошим парнем. Такой же несчастный, как Наруто: не оборотень, демон в человеческом обличье. Сай ни разу не видел его в поединке, но если верить Наруто, то Гаара вообще не чувствовал боль, мог не спать неделями и, если выходил из себя, то становился так же жесток и беспощаден, как сам Наруто, сдаваясь под натиском истинной сущности. Это был крест оборотней. Чудовища, как Наруто и Гаара, рождались неравномерно, их всегда было девять: новый рождался только после смерти предыдущего, и то, что в их поколении таких было сразу двое, сильно озадачивало старейшин; Цунаде не раз высказывалась, что это может служить предзнаменованием чего-то глобального, ведь даже на ее памяти такого раньше не случалось — а у Сая были подозрения, что Цунаде совсем не четыреста тридцать, как она озвучивала. Скорее, лет шестьсот. Обреченные на постоянную битву между человеческим и звериным, так называемые демоны постоянно балансировали на грани, не могли так легко перекидываться, как обычные оборотни, и почти теряли рассудок в животном облике. Оттуда — постоянные медитации Наруто, оттуда же — нежелание Гаары вообще связываться с любыми поединками. Он уже убивал раньше. Цуме и Сакура замерли напротив друг друга, музыка стихла совсем, закончились все перешептывания. Сай смотрел только на Сакуру, и она бросила ему только один короткий взгляд — спокойный и уверенный, совершенно обдолбанный, и стоило ему подумать, что ей нельзя в таком состоянии драться, как Сакура тут же пропустила прямой удар в лицо. Ее голова дернулась, из носа хлынула кровь; она отшатнулась, неловко уходя от следующего прямого удара и пнула Цуме в ногу — та рухнула на колено, громко рявкнув и тут же набросившись на Сакуру, еще дезориентированную и не успевшую прийти в себя, впечатывая другое колено ей в солнечное сплетение — Сакура задохнулась, открыв рот в попытке вздохнуть. Вмешиваться нельзя; все в нем бунтовало. Сакура, казалось, совсем потеряла силы, не могла даже отреагировать на резкие, сильные удары Цуме; Цуме была старше и опытней. Агрессивней. Щадить не собиралась — наверняка понимала, что дай она Сакуре секундную передышку, как все может обернуться против нее, и потому — быстро, четко, очень болезненно. Навалилась сверху, оседлала с рыком, коленями прижав руки Сакуры к земле, и еще два раза с силой — по лицу, разбивая губы, доламывая нос; Сакура не издала ни единого звука, как будто уже сдалась, как будто не чувствовала боли, как будто… Не хотела бороться. Сай на мгновение закрыл глаза. Перед глазами — десятки картин из детства, слишком похожие на эту: его тетка, молодая женщина с глубокими морщинами у глаз и постоянно хмурая, вот так же распластанная на полу, после того, как муж пришел с работы не в духе; он был слишком мал, чтобы понимать, что она — голая, что она — в синяках и с потеками на бедрах, но достаточно напуган, чтобы запомнить, что подходить к ней — нельзя. Нельзя, потому что если дядя увидит — опять будет таскать за спутанные отросшие волосы, а если не увидит — тетя, как только придет в себя, будет срывать зло на нем, будет бить по лицу, тушить сигареты о живот, каждый раз зло рыча, почему ожоги так быстро исчезают с его кожи. Только Сакура — не его тетка. Тетку он боялся, пока был ребенком. Сакуру он любил. Цуме, поняв, что Сакура уже не может сопротивляться, встала, нависнув над ней:  — Хм. Один пинок. Видимо, не так тебе этот щенок важен, — усмехнулась она, посмотрев сверху вниз на лежащую без движения Сакуру, и обернулась к нему, — Хана, солнышко, забирай… Он сделал широкий шаг по направлению к Сакуре; срать на все правила. Кажется, уже и так все закончилось — он имел право помочь, а если и нет, то клал он большой и толстый на все происходящее. Пусть Цуме его бьет — у него мораль простая: бьют тебя — бей в ответ. И совершенно плевать, женщина это, ребенок, хоть Папа Римский — как минимум, один раз он ей успеет всечь, пока не вмешаются остальные. Цуме нахмурилась и выставила перед ним руку, не пуская к ней, и Сай, уже совсем не улыбаясь, коротко и тихо:  — Отойди. Как вдруг в повисшей тишине раздался смех. Сай опешил. Цуме удивленно вскинула брови и обернулась — Сакура смеялась, лежа на голой земле, раскинув руки и приоткрыв разбитый рот — кровь бежала по ее щекам, текла из носа, но она искренне хохотала, задыхаясь и захлебываясь, и со смехом же, прижав одну руку к груди, села:  — И это — все?  — Тебе мало?! — прорычала Цуме, а Сакура, продолжая смеяться, поднялась на ноги, сильно качнувшись — Гаара за ее спиной коротко вырвался вперед, чтобы придержать, но его назад отдернул Киба, покачав головой. Больше никто не попытался ей помочь, но она удержалась на ногах, согнувшись и сплюнув кровавый комок в сторону.  — Мы не закончили, — хрипло выдала она сквозь смех, и Цуме яростно пнула ее прямо между ног — у Сакуры сбилось дыхание, подкосились ноги и она снова упала, но ни крика, ни стона не издала; только вымученный смех. — Ладно. — Она опять встала, у нее тряслись колени, пока она пыталась их свести, руками зажав промежность; Сай оцепенел, четко вспомнив боль от подобного удара, не раз испытанного на себе, и в панике замер, не зная, куда себя деть. Сакура резко дернулась. Удар ногой пришелся Цуме по плечу, и ее откинуло в сторону, но она не упала, вскрикнув и тут же другой рукой попыталась вцепиться Сакуре в волосы; Сакура слегка ушла в сторону и вонзила зубы ей в предплечье — она охнула от неожиданности и боли; по руке заструилась кровь — Сакура укусила очень глубоко, — и когда Цуме отдернула руку, Сакура впечатала ей кулак в солнышко — точно так же, как она поступила с ней буквально минуту назад. У Цуме глаза полезли из орбит; она задохнулась, отступая и кашляя, оборотни за ней сделали шаг назад, давая больше пространства, а Сакура, равнодушно размазав кровь по своему лицу в попытке ее стереть рукавом, подошла к ней и со всей силы пнула — так же. Между ног. Цуме сдавленно закричала, согнувшись, и все с тем же невозмутимым видом Сакура схватила ее за жесткие растрепанные волосы, сбивая с ног, протаскивая ее волоком за собой в сторону Карин, и хрипло прошептала:  — Пиво мое. Где? Карин дрожащими руками дала ей пластиковый стаканчик; Сакура опрокинула его, влив в себя содержимое, даже не глотая, и еще раз дернула Цуме за волосы, под аккомпанемент ее злого стона ставя ее на ноги:  — Как ощущения? Так, что у нас осталось. Кажется, ты сломала мне нос, да? — стаканчик жалобно захрустел, зажатый в ее кулаке. Сай не видел, что было с лицом Цуме в этот момент, но хруст, последовавший за этим, не оставлял никаких сомнений — это уже не стаканчик. Цуме взвыла. Рядом испуганно подвывала Хана; Сай с трудом обернулся к ней, но она вообще не проявила к нему интереса, только тонко, жалобно закричав:  — Хватит! Прошу, хватит, она сдается!  — Пусть скажет это сама, — покачала головой Сакура, изучая результат удара, и стоило сопернице потянуться руками вверх, к волосам, чтобы ослабить хватку, как она цыкнула: — Нет, наверное, недостаточно.  — Стой… Сакура замерла с занесенным кулаком.  — Сдаюсь, — сквозь зубы просипела Цуме, и Сакура тут же разжала руки — Цуме рухнула на колени, глухо застонав и закрыв руками лицо. Хана кинулась к матери, помогая ей подняться; Гаару наконец-то отпустили, и он придержал резко ослабевшую Сакуру, чтобы не упала; Сай в несколько больших шагов преодолел расстояние между ними и осторожно прижал Сакуру к себе, ощутив, как сильно она дрожит.  — Где больно? — прошептал он ей в ухо, ощущая, как испуганное оцепенение, вызванное зрелищем этой драки, постепенно покидает его тело, и Сакура громко простонала:  — Ребра… пися. По-японски из окружающих понимала только Карин, уже надыбавшая где-то влажных салфеток, и она прыснула:  — У нее теперь тоже наверняка болят ребра и пися. Взаимность во всем — уважаю такой подход, — Сакура сжала зубы, пока Карин аккуратно стирала с ее лица кровь; окружавшие их оборотни снова начали переговариваться, обсуждая увиденное. В их кругах настолько жестокие драки пусть нечасто, но были. Сакура немного отдышалась, выпив воду, предложенную Гаарой, и повернулась к Саю спиной; он обхватил ее поудобнее, удерживая вертикально, и она обмякла в его руках, устало вздохнув:  — Подальше. В лес. Сай переглянулся с Карин, но вмешался Гаара, вместо нее закинув одну руку Сакуры на себя; Сай придерживал с другой стороны, понимая, что брать ее сейчас на руки — не лучшая идея, и они неторопливо пошли в сторону деревьев, уходя от шумного сборища, как ни в чем ни бывало продолжавшего ночной разгул. Когда лишних глаз почти не осталось, не считая Гаары, на лбу Сакуры вспыхнула печать, заструившаяся по ее телу черными полосами, но Сакура, что странно, даже бровью не повела, как будто ей совсем не было больно от превращения; Сай запрокинул ее голову, внимательно вглядываясь в расширенные зрачки, уже поняв — она иногда принимала морфин, когда собиралась перекидываться, чтобы избавить себя от необходимости терпеть боль, и это было очень кстати теперь; буквально через минуту она уже сама стояла на ногах, прихрамывая, направившись за большое дерево, и они с Гаарой тактично отвернулись, так и не сказав друг другу ни слова. Карин пошла к ней, на ходу кинув:  — А вот Цуме от удара обоссалась сразу, — и тоже скрылась за деревом, оставив их вдвоем. Гаара молчал; Сай тоже не знал, о чем говорить, как вдруг ощутил знакомое ощущение — волоски на руках встали дыбом, как каждый раз, когда рядом был вампир, и он обернулся, вглядываясь в темную гущу парка измененными зрачками.  — Слушай, я тоже отойду, ты пока присмотри за девочками, ладно? — обратился он к Гааре, и тот кивнул; Сай, ориентируясь по запаху, пошел вглубь леса, пытаясь из общей массы вычленить нужный; получилось не сразу, запахов будто было несколько, но все — примерно в одном направлении, так что когда вдалеке между деревьев что-то шевельнулось — он уже понял, что не ошибся. Вампиры. Не один. Что они забыли в Гриффит-парке ночью, еще и относительно недалеко от тусовки оборотней? Самоубийцы?  — Эй, — окликнул он, и тени вдруг замерли, прислушиваясь, но вдруг знакомый голос почти с облегчением выдохнул:  — Сай. Это свой.  — Ино? — не поверил он своим ушам; действительно, подойдя ближе, увидел ее, стоящую рядом с Саске, напряженным и угрюмым, почти бешеным. — Что вы тут… Он осекся, разглядев третью фигуру, и едва не присел — это была Темари. Она выглядела напуганной, и если сначала ему показалось, что это он их напугал, то теперь он понял — она какое-то время назад плакала, совсем недавно, и это было… странно.  — Что вы… — повторил он, но Саске резко и грубо обрубил:  — Шикамару похитили.  — Кто? — напрягся он, и Ино зло прошипела, прижимая Темари к себе:  — Андрей, ублюдок, чтоб ему провалиться, суке!  — Он… это было слишком быстро, — Темари заикалась, пытаясь выровнять загнанное дыхание. — Логово уже давно рассекречено, мы строили новое, искали тоннели под канализацией, решили уйти глубже… Там просто… выскочили эти твари, и их было много, они его просто утащили… Утащили у меня на глазах, вообще не обратив на меня внимание! Он был их целью, — с отчаянием и злостью выпалила она. Сай ощутил холодок, ползущий по загривку.  — Есть шансы, что он еще жив вообще? — обратился он к Ино, но ответил Саске:  — Уверен на все сто, что жив. Шикамару слишком ценен как информатор, чтобы его убрать, Андрей наверняка хочет его завербовать — он знает все планы Камарильи на несколько лет вперед, к тому же, осведомлен обо всем, что делали мы.  — Вы ему докладывали? — вскинул брови Сай, мысленно хлопнув себя по лбу — буквально днем сам звонил ему с просьбой достать номер отца Ино, и у Шикамару ушло на все минут двадцать, еще и в базы сотовых операторов обещал залезть, чтобы стереть оттуда информацию о звонке, который Сай планировал; так что всю глупость своего вопроса успел понять сам — для Шикамару конфиденциальности не существовало, ему не нужно было что-то докладывать, чтобы он знал.  — Я… не знала, что делать. Ваши телефоны были недоступны, — сказала Темари, глядя на Ино и Саске, — Хината не брала трубку, и я… Шика говорил, что тут сегодня ночью будут оборотни, он какой-то сайт хакнул с новостями, и тут надеялась встретить кого-то из вас, — уже посмотрев на него, — и наткнулась на ребя…  — Сай, ты куда пропал? — раздался крик Карин неподалеку.  — Я здесь! — громко крикнул он, обозначая свое местоположение, сам переводя взгляд с Саске на Ино. Что эти двое тут забыли? Он ясно дал Ино понять — ей здесь делать нечего. Если бы кто-то из оборотней заметил ее присутствие? Перемирие перемирием, а это не отменяло того, что основная масса жаждала пройти боевое крещение, убив вампира — слишком глубоко сидели предрассудки даже в юных головах. На Саске было плевать, конечно, может, она его из страха позвала с собой, но черт… С Шикамару надо было срочно что-то решать.  — У вас уже есть какой-нибудь план?  — Идти вниз толпой и дать Андрею по страшной морде считается планом? — через силу улыбнулась Темари, и Сай, улыбнувшись в ответ, только покачал головой. — Я даже представления не имею, где он его держит… и что с ним делает, Каин Всемогущий… Цимици могут менять плоть как угодно…  — Он — носферату, — вставил Саске, — что бы Андрей с ним ни сделал — он не сможет изменить его форму. Их тела все равно возвращаются в исходный вид — это часть их проклятья. Даже пытать он его толком не сможет, так что… Из-за деревьев показались свои; Сакура еще опиралась на Гаару, но уже шла довольно уверенно, Карин сильно нахмурилась, тут же повторив первый вопрос Сая на своем языке:  — Какого хуя вы тут ошиваетесь? Ебобо совсем? Гаара, если че — это свои, их трогать нельзя, Цунаде башку оторвет, — заявила она, и тут случилось сразу две вещи. Первая — Гаара как-то странно дернулся, отпустив Сакуру, и решительно, быстро приблизился, широко распахнутыми глазами вглядываясь в сторону вампиров, как будто первый раз в жизни их видел. Что, кстати, вполне могло быть правдой. Вторая — Темари издала какой-то странный нечленораздельный звук, отпрянув; Сай среагировал мгновенно и встал между ними, опасаясь, что Гаара проигнорирует слова Карин и кинется на вампиров, но он остановился в нескольких шагах от них, дрожащим голосом, прищурившись, бросив только одно:  — Тамара? Сай посмотрел на него, как на полоумного. Хуй знает, что у этих демонов в башке, ему хватало киселя Наруто, чтобы хлебать, и разбираться еще и с Гаарой в его планы не входило. Сзади раздался всхлип. Сай оглядел остальных — кажется, никто ничего не понимал; Карин переводила ошалелый взгляд с Гаары на вампиров, вдруг тихо, задумчиво цокнув:  — А вот о такой хуйне он меня не предупреждал…  — Гарри? — выдавила из себя Темари, и Сай обернулся, не поверив своим ушам — какой еще Гарри? Она обозналась?  — Это ты… — Гаара легко оттолкнул его в сторону, Сай особо не сопротивлялся; Темари сделала шаг навстречу, задрожав, когда мужские ладони обхватили лицо: — Это правда ты. Я думал, ты умерла.  — А я умерла, — она снова всхлипнула, накрыв его руки своими, прижимая плотнее к щекам, — умерла, и мне… Маскарад. Мне пришлось…. Как же ты вырос за эти годы…  — Тэмми, если бы я знал… что они сотворили с тобой… Первой очнулась Ино:  — Может, я чего-то не понимаю… — начала она, но Темари ее тут же перебила, улыбнувшись сквозь слезы и уже прижав Гаару к себе — он был одного с ней роста из-за ее каблуков:  — Знакомьтесь. Это Гарри, мой… младший брат.  — Что?! — Сай дернулся от того, как истерично прозвучал голос Сакуры; она осела прямо на землю, почему-то расплакавшись, и он сразу ринулся к ней, обнимая и стараясь успокоить эту непонятную истерику. Его не так ошарашили слова Темари, как реакция Сакуры на них.  — Как это возможно? Ты же оборотень, верно? — обратилась Ино к Гааре, и он, бесстыдно зарываясь в волосы Темари лицом и пальцами, кивнул. — Но такого не может быть! Кровь вампира оборотня убьет!.. — она осеклась, опустив глаза, не глядя в их с Сакурой сторону. Темари отстранилась от Гаары, но руки не разжала, продолжая обнимать его:  — Я никогда не была оборотнем. Я была обычным человеком. Мой Сир не знал, что я из семьи оборотней. Но хватит объяснений, нам надо вызволять Шикамару. Он мой муж, — пояснила она Гааре, — я тебе все расскажу потом, обещаю. И тут Сая осенило:  — Так вот почему ты так спокойно себя вела, когда мы впервые встретились! Ты знала об оборотнях больше любого вампира!  — Ну, теперь нет смысла это скрывать, — она пожала плечами, уже не плача, — так, что насчет Шики?  — У Хинаты по-прежнему не абонент, — сквозь зубы процедил Саске.  — Сами справимся, — вставила Карин, — Гаара, поможешь сестре вернуть суженого, раз такая пьянка? Нам бы не помешал… ты, ну ты понял, — вывернула она, и Сай закатил глаза — блять, Карин никогда не быть шпионом, она все была готова вывалить при первой же возможности.  — Конечно, я с вами. Что делаем? — тут же включился Гаара, и все замерли; а ведь правда, что делать? Куда идти? Как искать Шикамару — по запаху? В канализации? Карин вытащила из заднего кармана шорт мобильный и набрала номер. Пока шли гудки, она заметила, что все смотрят на нее, и недовольно ощерилась:  — Ну чё опять? Вы-ж понятия не имеете, что делать дальше. Вот, я звоню тому, кто… Алло, Суйгецу, Цимици у нас тут Шикамару спиздили, ты случайно не знаешь, где его держат?.. И тут Сай не выдержал и расхохотался. Через пять секунд смеялись все. Включая практически овдовевшую Темари.