Письма

«мой дорогой Джон, пожалуйста, послушай. Я стоял в телефонной будке на улице, съеживаясь от дождя. Держа черный пластмассовый телефон, я набрал по памяти номер. Мне еле хватило денег на звонок, оставалось лишь пара монет, которые не смогли бы оплатить еще один разговор. Я надеялся, что ты ответишь, что ты будешь в своей прошлой квартире. Каждый раз, когда проезжала машина, я тревожно вслушивался, чтобы не пропустить тот момент, когда ты снимешь трубку. Иногда я думал, что ты уже ответил, и звал тебя, но меня прерывал очередной гудок. Я нервничал с каждым разом все больше. Когда я услышал твой усталый, до боли в груди знакомый голос, я чуть не заплакал. Я схватился крепче за телефон, сжал его, будто боясь, что так ты не сможешь повесить трубку. Сначала ты молчал, я даже пару раз думал, что тебя нет на конце провода. — Джон? Джон, ты тут? — Да, — отвечал ты. Мы некоторое время молчали, но вдруг ты вздохнул и начал говорить... ты говорил потоком, иногда сбиваясь с мысли, не договаривая предложения. Ты рассуждал о том, что дружба рано или поздно заканчивается, о том, что иногда отношения прерываются после мучительных месяцев отдаления. — Люди такие забавные. Знают, что в конце их ждет провал, но ведь продолжают убеждать тебя, что все прекрасно, а по ночам начинают рыдать в подушки, думая: "Ну все, началось". И когда их вдруг игнорируют, плавно избегают общения. Я ненавижу этот период в дружбе, потому что это жестоко. Жестоко по отношению к обоим, к первому из-за того, что слишком быстро сдался, он ведь понимает, что делает больно, но продолжает. И ко второму бедолаге, на которого свалился этот груз понимания, что тебя забывают. Слышишь меня? В первую секунду я не знал, что сказать. Я не мог подобрать слова, мысли будто превратились в непонятный комок. — Джон... — еле смог выдавить я. Вдруг я услышал щелчок, и я понял, что нужно вставить еще деньги, чтобы продолжить разговор. Я порылся в карманах, вытащил монеты и с ужасом понял, что я не смогу больше ничего сказать Джону. Я, разозлившись, в сердцах швырнул телефон в стену. Послышался громкий треск, а после он жалобно повис на проводе. Я был сбит с толку. Я впервые не знал, что мне делать.»