Утро выдалось болезненным. Голова трещала, под глазами красовались темные круги. Этой ночью Паша почти не спал — тупо пялился на дверь, опустошая бутылку за бутылкой, не веря, что всё это происходит на самом деле и отрываясь лишь на то, чтобы в сотый раз набрать Её номер. В ответ — номера не существует или он набран не правильно. Раз за разом, звонок за звонком, заставляющий усомниться в реальности происходящего. Была ли София на самом деле? Он смотрел на свои ладони. Руки помнят. Губы помнят…
Алкоголь туманил разум все больше и больше, сводя с ума, вызывая то истерический смех, то безразличие ко всему окружающему.
Помнится, они говорили об изменах, о том, что это больно. Оказывается, неизвестность больнее. Не знать, где она сейчас, в порядке ли она… И ничего нельзя сделать… Раньше Павел с легкостью уходил, не прощаясь. Бросил номер в чёрный список, и готово — будто бы и не было человека. Но он никогда не задумывался над тем, что будет, если с ним поступят так же.
Решил позвонить ещё раз. В глазах рябило и предметы вокруг расплывались. Нажал не туда. Именно тогда он заметил ту смс-ку. Он все понял.
Почти всю ночь Паша запивал боль крепкими напитками, пока организм окончательно не выдохся и последние силы его не покинули. Он уснул. Всего пару часов. А проснувшись с новыми силами, понял, что должен хотя бы попытаться что-то сделать. Может в отеле что-то знают? Может Соня кому-то сказала, куда она?
***
— Ой, Дашка, ты тут? А я думала ты в отеле останешься… — на кухню зашла заспанная Юля, застав там поникшую подругу, которая судя по всему вообще не ложилась, — Ну, рассказывай.
— А нечего рассказывать. — устало проговорила Даша, устремляя взгляд в никуда. Она потянулась с своей чашке, но тут же одернула руку — горячо.
— Как это нечего? — не отступала Комиссарова, — А как же Павлик Аркадьевич? Ты вроде бы должна была с ним поговорить.
Юля налила себе кофе и сделала два огромных бутерброда. Даша тем временем рисовала воображаемые круги чайной ложкой в своей чашке.
— Мы поговорили… — Канаева, кажется, не была настроена откровенничать.
— И что дальше-то? — с любопытством спросила Юля с набитым ртом.
— А ничего. Кажется, он любит Софию. — Даша уже еле сдерживала слезы.
Разговор вряд ли можно было назвать приятным.
— Да ладно? Ядовну? Никогда не поверю! — подруга Даши чуть не поперхнулась своим кофе и замолчала с целью переварить информацию.
— Я и сама бы не поверила. Вот только его глаза точно не врали. Он не смотрел на меня, как раньше. Я не дура, Юль. — Даша внимательно посмотрела на подругу в надежде, что та наконец поймет, что ей не хочется обсуждать это.
— Ну и пошел он нафиг! Тем более он теперь даже не хозяин отеля! — Юля начала искать плюсы в сложившейся ситуации в свойственной только ей манере, — Я же говорила, что Никитка — лучший вариант для тебя.
— Не неси чушь! Ты же сама знаешь, я пыталась. Но у нас ничего не получилось.
Даша злилась и хотела уже продолжить гневную тираду, но Юля вдруг вскочила со стула и полетела в ванную. Послышался звук воды.
Канаева не на шутку испугалась, вскоре она подошла к двери и постучала.
— Юль, всё в порядке? Что случилось?
Тут дверь открылась и из ванной вышла её бледная подруга. Цвет кожи был пугающим, на лице уже не было той утренней улыбки.
— Нормально всё. Вчера банкет был, много чего осталось. Съела может что-то не то. — говорила Юля, но Даша уловила в её словах нотки сомнения.
— Может, к врачу сходишь? Отгул возьмешь? Я могу тебя подменить. — Канаева искренне волновалась за подругу.
— Уже все прошло. Сейчас пару таблеток закину в рот и готово. Как огурчик буду. — уже увереннее сказала Юля.
— Ну, как хочешь — пожала плечами Даша, тем временем как Комиссарова уже обыскивала аптечку на предмет нужных ей таблеток.
Через полчаса Юля была уже готова идти на работу и стояла в дверях.
— Даш. Все равно дома сидишь, сходи в магазин, купи что-нибудь поесть на вечер.
— Мы же несколько дней назад закупились.
— Ой, так давно это было. Сама понимаешь, стресс и все такое.
— Уговорила. — Даша притворно закатила глаза и чмокнула в щеку подругу перед тем как закрыть за ней дверь.
***
Наверное, стоило переодеться. Хоть немного привести в порядок, а не заявляться в отель в таком виде, но ему было наплевать. На рубашке можно было заметить несколько засохших розоватых пятен от вина, да и в целом она выглядела помятой, как и ее хозяин. Войдя в холл, Паша поймал на себе сразу несколько любопытных взглядов охранников и горничных. Он ещё немного постоял на месте, размышляя на тем, что ему делать дальше. Ведь был план не до конца продуман. Вот он пришёл в отель. А что дальше?
Вдруг кто-то схватил его за рукав и с силой потащил за собой в сторону технических помещений.
— Ты что творишь? Хочешь нам всех гостей распугать? — голос Джековича был очень взволнованным.
Миша пытался затащить серба в подсобку и в то же время озирался по сторонам, боясь, что их увидит Элеонора Андреевна. И хотя так рано она в отеле никогда не появлялась, Михаил джекович хотел подстраховаться от греха подальше.
Вздохнув, Миша поморщился — очевидно Павел даже не удосужился принять душ, а алкогольное амбре, казалось, бесконечным шлейфом будет тянуться за ними и никогда не выветрится. Интересно, что случилось? Опять взялся за старое. Только вот денег он больше от тёти не получит. Надолго ли его хватит?
Оказавшись в каморке дяди Бори, Миша перестал уже держать едва стоящего на ногах серба и жестом указал ему на стул.
— Ну и что случилось?
— Думаешь, я с тобой откровенничать буду? — Паша усмехнулся.
— Было бы неплохо. Иначе я сейчас же позвоню твоей тете. И ты больше не будешь работать здесь. Даже в должности портье.
— Валяй, мне все равно.
Кажется аргументы у Миши кончились, ведь раньше бы подобное подействовало, но почему-то сейчас не сработало. Что изменилось? Он смотрел, как его бывший начальник безразлично уставился на стену и даже не пытался оправдываться как обычно. Он просто молчал. А такого раньше не бывало.
— Я же помочь хочу. Посмотри на себя. я не смогу тебе помочь, если ты и дальше будешь молча сидеть и уж тем более не позволю тебе разгуливать в таком виде по отелю.
Прошло несколько минут, но паша не стремился нарушить тишину. Джекович потянулся к внутреннему карману пиджака, чтобы достать телефон — в молчанку играть ему надоело. Как вдруг он услышал едва различимый шёпот.
— Она уехала.
Повторять сто раз не надо было. Миша сразу понял, о ком идёт речь.
— Куда?
— Не знаю, записку оставила, попросила не искать.
Несмотря на то, что по сути серб был его соперником, он испытал к нему острое чувство жалости. Паша действительно выглядел подавленным, не отпускал глупых шуток, как обычно, не вёл себя как ребёнок.
Не долго думая Миша достал из заначки дяди Бори настойку и пару граненых стаканов, молча разлил ее по стаканам и протянул паше. Тот залпом осушил стакан.
— Звонить пробовал?
— Сто раз. Кажется, номер она поменяла. Я даже представить себе не могу…
— Может в полицию обратиться?
— И что я скажу? Они даже не возьмутся.
— Вдруг одумается и вернётся? Она же тебя тоже любит. — нехотя произнёс Джекович.
— Ты же ее знаешь…
— Тут ты прав, если она решила…
— То не никогда не поменяет своего решения. — закончил Паша мысль.
— Что тогда делать будешь? — спросил Миша.
— Не знаю, но работать здесь я точно не буду, так и передай Элеоноре.
***
Даша наслаждалась солнечной погодой и не спеша прогуливалась по широким улицам спального района. До магазина было недалёко, но она шла медленно, наблюдая как подтаявший снег переливается под яркими лучами. У неё была вся ночь, чтобы подумать. Целая ночь, чтобы все понять. Канаева наконец поняла, что надо жить дальше. Всё не настолько плохо, Юля ее простила, да и работа портье ей очень нравилась. А любовь — понятие абстрактное и не всегда нужное в жизни.
Проходя через огромную арку, соединяющую два дома, Даша заметила, что сзади неё кто-то идёт. До этого она не обратила на это внимание, но как только она оглянулась этот человек почему-то поспешил скрыться из поля её зрения. Даше это показалось странным. В голове начали всплывать другие эпизоды… Тот странный звонок. Да и в последнее время она часто ловила себя на мысли, что на улице постоянно чувствовала на себе чей-то взгляд. Но никого не было рядом. Дарья списала это на усталость и перенапряжение, однако все это становилось все более подозрительным.
Она уже хотела пойти дальше, как вдруг кто-то схватил девушку сзади, ответный манёвр не заставил себя ждать, всего несколько секунд и обидчик уже лежал на земле, потирая ушибленную спину.
— А ты совсем не изменилась! — рассмеялся нападавший.
А Даша наконец узнала, кто перед ней.
— Егор?
***
Находиться в этом проклятом месте больше не хотелось. Однако появилось огромное желание высказать своей тебе все прямо в лицо, тем более ему повезло — она как раз сейчас сидела в ресторане.
— Я увольняюсь! Не нужны мне твои деньги! Подавись!
Элеонора от неожиданности даже поперхнулась кофе.
— Что ты сказал?
Хозяйка отеля была в полном недоумении от происходящего.
— Что слышала! Из-за тебя София уехала. Довольна?
— Я всегда знала, что она умная женщина и поступит правильно. — Губы Эли расплылись в самодовольной улыбке.
— Это все ты виновата, и я не желаю больше иметь с тобой ничего общего.
— Подожди. — Элеонора уже не выглядела так самоуверенно.
Но Паша даже не стал ее слушать. Все было бесполезно. Он ушел, а Элеонора смотрела ему в след, осознавая, что где-то она совершила ошибку.
***
Несколько недель спустя
Разбросанные грязные вещи, липкие пятна на полу, столе и не только. Недобитые бутылки, осколки от них же, какой-то мусор, гора грязных тарелок. Внутри этого хаоса уже долгое время находился Паша. Многодневная щетина, опухшее от огромного количества алкоголя лицо, взлохмаченные и слипшиеся волосы — больно было смотреть. Одежда на нем давно загрязнилась и благоухала отнюдь не приятными ароматами.
Кажется, чья-то жизнь катилась под откос.
