В короне Робба

На Винтерфелл падал снег. Во дворе выросли трёхфутовые сугробы; между ними виляли протоптанные обитателями замка тропинки. Башни и стены укутались белым покрывалом. А снег всё шёл и шёл. Русе Болтон приехал неделю назад, ещё до снегопада. Его сопровождали две дюжины всадников. Робб поселил их в дальнем крыле, за что Теон был ему благодарен. Он старался избегать встреч с Болтоном и его людьми. Каждый день в замок приезжал очередной вассальный лорд Робба, а иногда сразу несколько. Амбер, Мандерли, Рисвелл, Карстарк, Дастин, Гловер, Сервин — все собрались на королевский суд. Робб обвинил Рамси в целом ряде преступлений, и Русе — в укрывательстве и соучастии. Болтон-старший явился по первому зову, Рамси же, как слышал Теон, ударился в бега. Далеко он не убежал: люди лорда Мандерли схватили его в Белой Гавани, где он пытался проскользнуть на корабль. Сейчас его, закованного в цепи, везли в Винтерфелл. «Я не боюсь его», — сказал себе Теон. — «Я больше не Вонючка. Я Теон из дома Грейджоев, брат королевы Железных Островов, друг короля Севера». Ложь и самообман. Теон снял меховую перчатку и пошевелил тремя уцелевшими пальцами, ощупал языком лунки во рту, где раньше были зубы. Куда бы он ни пошёл, что бы ни делал, Вонючка всегда останется с ним. А Вонючка никогда не пойдёт против хозяина. — Ужасно, — услышал он женский голос. — Это Рамси Болтон с вами сделал, да? Теон торопливо надел перчатку и обернулся. Королева Маргери. Живот выпирает сквозь три слоя одежды, щёки румяные, глаза сияют. Что она может понимать? — Да, — глухо сказал он. Маргери уверенно взяла его под руку. — Мой муж воздаст ему по заслугам, не сомневайтесь. — А где был ваш муж раньше? — Воевал на юге, как вам прекрасно известно. — Робб вернулся на Север пять месяцев назад. Маргери выпустила его руку. — У короля множество дел, лорд Грейджой. — Настолько важных дел, что он оставил друга гнить в темнице? — Он же вытащил вас оттуда. Не пойму, чего вы жалуетесь? — И не поймёте. Оставив Маргери, Теон быстрым шагом пересёк двор и поднялся на стену замка. Ничего не изменилось, подумал он. Я чужой здесь. Никому нет дела ни до меня, ни до моих страданий. Увидев на дороге всадников с водяным на знамёнах, Теон понял — нет, почувствовал — что с ними едет он. Лорд Рамси. Задрожав от ужаса, он побежал вниз, назад в замок, скорее, там тепло, там безопасно, там Рамси его не тронет… Он остановился, столкнувшись с Роббом лицом к лицу. — Вот ты где. Мне только что сказали, что Рамси здесь. Завтра утром начнём суд. — Нет, — пролепетал Теон. — Нет, пожалуйста… Робб вздохнул, и потрепал его по голове. Как собачонку. — Опять твои глупые страхи? Прекрати, Теон. Ты под моей защитой, и тебе ничего не угрожает. — Я знаю, — сказал Теон. — Прости меня. Я вёл себя как дурак.

***

Сотни факелов освещали главный зал. Снаружи ещё не рассвело; лорды и леди, позёвывая, рассаживались по местам. Рыцари и лорды помельче толпились возле стен. Шестеро дюжих солдат внесли железную клетку, в которой сидел арестованный. Губы Рамси были разбиты в кровь, но он улыбался. Первым выступил сир Родрик. Он поведал собравшимся, как подсудимый насильно женился на леди Хорнвуд, чтобы присвоить её земли; как он был пойман и доставлен в Винтерфелл под личиной Вонючки; и как он сбежал, когда в Винтерфелл вошли люди Болтонов, а сам сир Родрик в это время охранял ров Кейлин. Выступила незнакомая Теону девушка, назвавшаяся дочерью фермера. Тихим, прерывающимся голосом она рассказала, как Рамси силой увёз её в Дредфорт и устроил охоту, где ей и ещё дюжине таких же несчастных была отведена роль добычи. Девушка сутки шла по ледяному ручью, чтобы сбить собак со следа, и ей одной удалось спастись. Выступил лорд Мандерли. Толстяк плакал и причитал, сокрушаясь о судьбе леди Хорнвуд, приходившейся ему родственницей; проклинал «это чудовище» и призывал в свидетели Семерых. Когда он сел, лорды и леди зааплодировали. Выступил — и рот Рамси дёрнулся при его первых словах — Жёлтый Дик, один из ребят Рамси. Несомненно, он надеялся купить себе помилование и старался вовсю, выгораживая себя и расписывая своего хозяина самыми чёрными красками. — Обвинение вызывает последнего свидетеля, — сказал Робб. — Теон Грейджой! Но Теон смотрел не на Робба, а на Рамси. Рамси почувствовал его взгляд и улыбнулся. «Здравствуй, Вонючка», — говорила его улыбка. — «Тяжело тебе без хозяина, верно? Лучше помоги мне выбраться отсюда, и хозяин наградит тебя». Чья-то невидимая рука сдавила Теону горло. — Я… — Теон прокашлялся. — Я был пленником в Дредфорте. Русе Болтон обвинил меня в измене, когда я хотел помешать ему натравить собак на мою сестру. С каждым произнесённым словом Теон чувствовал себя уверенней. Он рассказал им про Жиенну, как Рамси скормил её псам; рассказал про пытки и продемонстрировал отсутствие пальцев. Когда Теон сел, стояла гробовая тишина. — Слово предоставляется обвиняемому, — сказал Робб. — Рамси Болтон, вам есть что сказать? — Только одно. Вы все — кучка надутых индюков. Я бы скормил вас моим сучкам. — Что решат уважаемые лорды? — спросил Робб. — Виновен, — в один голос сказали Амбер, Рисвелл, Карстарк и Гловер. — У нас есть ещё один обвиняемый, — сказал Робб. — Лорд Болтон, вам слово. — Я признаю свою вину, — тихо произнёс тот, — в том, что недостаточно занимался воспитанием сына. Рамси жесток и необуздан. Дурная кровь. Я полностью согласен с вердиктом уважаемых лордов. Мой сын виновен и заслуживает казни. — Вас обвиняют в соучастии и укрывательстве. — Клевета. Я был слишком занят, выполняя поручения короля, чтобы следить за тем, что делает мой сын. Я знал, что у Рамси скверный характер, но я понятия не имел, что его развлечения криминальны до такой степени. — Теон Грейджой утверждает иное. Он сказал, и все это слышали, что вы знали о делах Рамси и помогали ему. — Возможно, это месть с его стороны. Я разоблачил его измену и отправил под арест — мотив оклеветать меня у него есть. — Обвинение просит выслушать ещё одного свидетеля, — Робб щёлкнул пальцами. Появилась пожилая женщина, скромно одетая, но со следами былой красоты. В её облике Теону почудилось нечто знакомое, хотя он был уверен, что никогда раньше не видел её. — Мама, — сказал Рамси. На долю секунды в глазах Болтона-старшего мелькнула растерянность. — Я не знаю эту женщину, — спокойно сказал он. — Лжец, — так же спокойно сказала она. Выслушав её показания, все знаменосцы Робба, кроме леди Дастин, признали Русе Болтона виновным. Королева Маргери что-то шепнула на ухо мужу. Робб кивнул. — Хоть лорд Болтон и виновен, — сказал король, — его преступления менее тяжкие, чем у его сына. Принимая во внимание долгую и верную службу лорда Болтона, а также просьбу моей жены о милосердии, я приговариваю Русе Болтона к отправке на Стену. Лицо Русе Болтона осталось бесстрастным. — Моя супруга, леди Уолда, беременна, — прошелестел он. — Поскольку мой сын приговорён к смерти, и новых детей на Стене я завести не смогу, я прошу его величество проследить, чтобы мой ребёнок от леди Уолды унаследовал Дредфорт. — А если у вас родится дочь? — И в этом случае тоже. — Быть посему, — решил Робб. — Если же ребёнок лорда Болтона родится мёртвым, или умрёт, не достигнув совершеннолетия, Дредфорт унаследует лорд Рисвелл, ближайший родственник по материнской линии. Что касается земель Хорнвудов, то поскольку брак Рамси с леди Хорнвуд был заключён против её воли, он признаётся недействительным, и земли отходят лорду Мандерли, родственнику леди Хорнвуд. И Рисвелл, и Мандерли выглядели чрезвычайно довольными. — Король сказал! — рявкнул Большой Джон. — Ну-ка, кто даст мне топор? Хочу оттяпать бастарду его бастардову башку. Губы Рамси сжались в тонкую линию. Он что-то прошептал. Теон подошёл к клетке. — Мой милый Вонючка, — прошептали губы. — Тебе будет так одиноко без меня.