В короне Робба

Роды прошли легко. Девочка родилась здоровой и охотно сосала её грудь. Робб хотел предоставить это кормилице, но Маргери решила кормить дочку сама. Радость материнства переполняла её; даже на миг ей не хотелось отпускать свою дочь, это чудесное, крохотное беззащитное существо. Маргери быстро привыкла к своему новому дому. Тоска по Хайгардену накатывала временами, но дела и хлопоты оставляли слишком мало времени для ностальгии. Ей нравилось быть хозяйкой замка, нравилось командовать слугами, нравилось вникать в дела на кухне, конюшне и в оружейной — всё то, на что у Робба с его государственными заботами вечно не хватало времени. Маргери считала, что ей повезло с мужем. Робб заботлив, внимателен и вдобавок красив. Есть у него и недостатки — он сдержан и холодноват, но для северянина это, наверное, норма. Бабушка приучила её не ожидать слишком многого от мужчин; взаимопонимание и уважение были для Маргери важнее пылких чувств. Уложив Лианну спать, Маргери поднялась в кабинет Робба. Последние дни муж часто засиживался допоздна, читая и отправляя письма. Поначалу Маргери считала, что это не её дело, но потом любопытство взяло верх. — Милый, ты так занят последнее время. От кого все эти письма? Робб отложил перо и поднял взгляд. — Из Ночного Дозора, в основном. Заговорщики пытались убить Джона. Маргери картинно ахнула. — Виновных схватили? — Боуэн Мурш и Отелл Ярвик арестованы. Аллисер Торне и Русе Болтон убиты на месте. — Жизнь Джона вне опасности? — По словам мейстера — да. — Что ты будешь делать? Робб покусал кончик пера. — Джон поставил меня в дурацкое положение. Он ослушался моего запрета и пустил одичалых в королевство. Наказать его я не могу. Если я поведу войско против собственного брата, то мигом лишусь уважения северян. Я рассчитывал на заговор внутри Дозора, но Русе Болтон всё испортил. Маргери подняла бровь. — Так Болтон действовал по твоему приказу? Муж посмотрел на неё так, будто она сморозила глупость. — За кого ты меня принимаешь? Если бы заговор не удался — что и произошло — и кто-то из участников выжил бы и дал показания, моей репутации пришёл бы конец. Всё что я сделал, это написал несколько писем Болтону, где выразил своё беспокойство по поводу одичалых. Остальное Болтон додумал и сделал сам. — Ты лишил его титула и владений. Странно, что он так прислушивался к твоему мнению. — Он знал, что судьба его новорожденного сына зависит от меня. Но довольно об этом. Есть новости посерьёзней. Я не хотел пугать тебя раньше времени, но, похоже, я всё-таки ошибся насчёт Иных. Арья пишет, что это правда. — Ты так доверяешь мнению одиннадцатилетней девочки? — Ты прекрасно знаешь, что Арья умна и рассудительна не по годам. Я не верил Джону и другим дозорным, потому что преувеличивать угрозу было в их интересах. Дозор постоянно что-то выпрашивает — больше людей, больше денег, больше оружия. Теперь мне придётся дать им всё. Золото, которое я получил за Теона, пойдёт на закупку продовольствия и наёмников в Браавосе, и обсидиана на Драконьем Камне. Положение Баратеонов настолько плачевно, что леди Ширен продаст все запасы за треть цены. — Обсидиан? — В книгах говорится, что это оружие против Иных. Маргери улыбнулась. — Хочу посмотреть на одичалых. Я слышала, их женщины носят оружие и сами решают, за кого им выходить замуж. — А ещё у них есть великаны и мамонты. — Джон правильно сделал, что пустил их. Жалко оставлять все эти чудеса Иным. — Согласен. — И всё же он нарушил приказ. Нельзя это так спускать. — Джон мой брат, и он только что пережил покушение. Люди поймут, если я проявлю снисходительность. Маргери сладко потянулась. — Помнишь его стюарда? Такой смазливый парень. Мне кажется, между ними что-то есть. Робб засмеялся. — Тебе лучше знать. Всё-таки Лорас твой брат. — Бедняжка, — хихикнула Маргери. — Как им там тяжело без женщин. Письмо с пересмешником на сломанной печати, лежавшее на краю стола, привлекло её внимание. — Лорд Бейлиш вдруг вспомнил о нас? Что ему нужно? — Да так, мелочь. Он хочет, чтобы Север, Трезубец и Долина вместе выступили против Эйгона Шестого якобы Таргариена. Естественно, я отказался. — Почему? Этот Эйгон — угроза нашей независимости. Если он наберёт силу, то рано или поздно захочет подчинить нас себе. — Зимой и без драконов? Пусть попробует. — А весной? — Вряд ли Эйгон протянет так долго. Его тётушка приплывёт в Вестерос и выведет племянника из игры. Если только он сам себя не выведет раньше. — Думаешь, Дейнерис скоро будет здесь? — Уверен в этом. Она дочь Эйриса и у неё три дракона. Она вернётся, чтобы завоевать трон своего отца. — И что ты будешь делать, когда она вернётся? Робб поставил локти на стол и сцепил пальцы домиком. — Зависит от того, с какими силами она появится. В худшем случае мне придётся преклонить колено. Но, возможно, нам удастся договориться. Я помогу ей получить юг, а она поклянётся, что Север сохранит независимость. Быть может, её драконы даже помогут нам против Иных. — «Получить юг»? Это значит, и Простор тоже? — Лучше склонить колено, чем воевать с драконами. Все люди смертны, и чем больше у человека врагов, тем смертней он становится. Если Дейнерис окажется плохой королевой, недостатка во врагах у неё не будет. Маргери поняла. — А мы уж постараемся, чтобы её считали плохой королевой, правда? Робб расхохотался. — С каждым днём всё больше убеждаюсь, как мне повезло с женой. Маргери польщённо улыбнулась. — Ты сказал, Эйгон сам себя выведет из игры. Что такого он натворил? — Женился на Арианне Мартелл. Свадьба, правда, ещё не состоялась, но невеста уже убедила жениха преподнести ей подарок — вторжение совместными силами в Простор. Сердце Маргери пропустило удар. — Грязная дорнийская шлюха! — Понимаю твои чувства, но, поверь, Простору ничего не грозит. У Штормового Предела Эйгон победил благодаря внезапности и чужим знамёнам. Теперь у него нет этих преимуществ. Простор богат, а его армии многочисленны. Твой отец легко отразит вторжение. — Но теперь против нас будут дорнийцы! — Насколько я помню, у Дорна тридцать тысяч солдат, а у Простора — восемьдесят. Даже с помощью дорнийцев Эйгону не победить. — Робб вдруг запнулся. — Если только… — Если что? — спросила Маргери, чувствуя неприятный холодок по спине. — Если вассалы Тиреллов не предадут их, переметнувшись к Таргариену.