В короне Робба

— Солдаты! — крикнул Эйгон, проезжая перед построившимся войском. — Ваш враг перед вами! — он указал на дальний конец поля, где скопились полчища Жирного Розана. — Их больше, чем нас, но не дайте страху встать на пути победы! Армия во главе с драконом всегда одолеет армию во главе с бараном! — Эйгон возвысил голос. — Их предводителя прозвали Дутой Рыбой! Грозное прозвище, не так ли? — Эйгон засмеялся. — Он дважды пытался взять Штормовой Предел, и не смог! А я смог! Мы победили тогда, и победим сейчас! Рёв тысяч глоток заглушил последние слова короля. Обара кричала вместе со всеми. Ей понравилась речь. Стояла холодная, безветренная погода, и поле боя сковал лёгкий морозец. Будь температура чуть теплее, конница увязала бы в грязи, но, казалось, сами боги хотели этой битвы. Что касается Обары, то она жаждала битвы с тех пор, как под Джоффри зашатался Железный Трон. Прекрасный шанс отомстить Ланнистерам, говорила она отцу и дяде Дорану, но принц Дорна медлил. В итоге Ланнистерам отомстил Станнис, и Обара убеждала братьев Мартеллов поддержать его, чтобы пройтись огнём и мечом по Простору и стереть Старомест в прах. Но Станнис погиб, война кончилась, и Обара испытала горькое разочарование. Высадка Эйгона дала им новый шанс, которым дядя наконец-то воспользовался. Сестрёнка Ним и кузина Арианна отправились на переговоры в Штормовой Предел, Обара же с отцом присоединились к войску, ждущему сигнала у Костяного Перевала. День, когда из Солнечного Копья прилетел ворон с приказом выступать, стал самым счастливым в её жизни. Эти неженки из Простора узнают, что такое обжигающая дорнийская ярость!

***

Вооружённая копьём и щитом, она сражалась в пешем строю наравне с мужчинами. Мир сузился до квадрата в несколько ярдов, и в нём не было никого, кроме соседа справа, соседа слева и врага впереди. Когда враг умирал, его место занимал новый. Обара отражала удары щитом, наносила удары копьём, вгрызалась зубами в кожу подшлемника, и пьянела от запаха крови. Она была счастлива. В какой-то момент враги кончились, и у Обары появилась минутка, чтобы осмотреться по сторонам. В тридцати ярдах справа шумно умирал слон. Он лежал на боку, его хобот был утыкан стрелами, а брюхо распорото. У Штормового Предела слонам удалось обратить врагов в панику и бегство, но сейчас им повезло меньше. Вражеские солдаты уже не боялись серых гигантов и научились их убивать. Основной удар Мейс Тирелл направил на левый фланг, где стояли Ланнистеры. Их войско было самым слабым среди союзников. Но Розан не учёл, что Коннингтон предугадал его план и обрушил на левый фланг резерв из Золотых Мечей, лучших солдат Эйгона. Дорнийский центр наступал медленно и неотвратимо, неся потери, но на двух убитых дорнийцев приходилось трое просторовцев. А вот на правом фланге дела были плохи. Там стояли штормовые лорды, чья верность Эйгону была сомнительной, а боевой дух низким. Только глупость Розана, увязшего своими лучшими силами на левом фланге, спасла правый фланг от полного разгрома, но долго штормовые лорды не протянут. Тирелл наверняка уже перебрасывает силы на правый фланг, и тогда дорнийцам в центре грозит окружение. — Смотри! — крикнул Обаре её боевой товарищ, невысокий и очень смуглый дорниец, указывая пальцем на вражеский центр, где началось какое-то непонятное движение. Обара не поверила своим глазам. Посреди вражеских рядов лёгкий ветерок развевал чёрно-красное знамя Таргариенов. Воодушевлённые дорнийцы с новыми силами бросились в атаку. Обара целиком отдалась танцу железа и крови, позволив красному туману ярости затопить свой разум. Из всего последующего сражения ей запомнились лишь отдельные фрагменты. Вот её отец мчится галопом по полю, ведя за собой конницу, а наперерез ему скачут рыцари Простора во главе с Гарланом. Предводители скрестили клинки, но чем закончилась схватка, Обара не видела. Вот фаланга Золотых Мечей загоняет в реку вражеских солдат. Река покрыта тонким льдом, люди с конями проваливаются, кричат и тонут. Вот Лорас Тирелл лежит мёртвый, а в его удивлённых глазах отражается бездонное небо. Обара переступает через труп и идёт дальше. А вот её отец, тяжело раненый, из груди торчит арбалетный болт. Обара кричит и зовёт на помощь, но никого нет. Отец умирает у неё на руках. Оберин пытается что-то сказать ей, но на губах лишь кровавые пузыри. Тяжёлый удар обрушивается Обаре на затылок, и свет гаснет навсегда.