В короне Робба

Его освободили дорнийцы. — Признателен вам за спасение, принцесса. — Я лишь вернула долг. Тирион, кашляя, встал. В последние дни к простуде добавилась слабость в ногах. Он чувствовал себя отсыревшей тряпичной куклой. — Судя по вашему виду, принцесса, ваше заключение было комфортнее моего. Арианна рассмеялась. — Полагаю, регент опасался слишком злить моего отца. — А злить меня он, значит, не опасался. А чего ты ожидал, карлик? У Дорна десять тысяч солдат, а у тебя и двух не наберётся. — Хотите взглянуть на него? — лукаво улыбнулась Арианна. — На лорда регента. — Разве он с вами? — Арео, покажи ему. Здоровенный стражник-норвосец вынул из мешка голову и, держа за волосы, поднёс к лицу Тириона. Тот отшатнулся. — Я отвезу её в Солнечное Копьё и поставлю рядом с черепом Григора Клигана, — сказала Арианна. — Это будет небольшая, но милая коллекция. Тирион промолчал. — Лорд Тирион, я слышала, вы очень умны. Кто, по вашему, отравил короля? Вы и отравили, принцесса. Вам хочется править Дорном, а не греть постель королю. — Судя по вашему молчанию, вы подозреваете меня. Я угадала? Тирион не видел смысла отпираться. — Да. — Но это же глупо! В чём здесь моя выгода? — Если вы невиновны, то почему не дождались суда? Зачем эта резня? Арианна презрительно фыркнула. — Вы не так умны, как говорят. А вот лорд Бейлиш считает, что короля отравил Варис, и я с ним согласна. — Мизинец здесь? — Здесь, но уже завтра он отплывает в Чаячий Город. Корабль лорда Бейлиша — самый быстрый во всём Вестеросе. Солнечное Копьё по пути, и лорд Бейлиш любезно предоставил мне каюту. Она заодно с Мизинцем? Боги, всё гораздо хуже, чем я думал.

***

Тириону не довелось видеть Королевскую Гавань после взятия войсками отца, но, судя по рассказам, масштаб разрушений был схожим. Дорнийцы жгли и грабили Старомест три дня подряд, не пощадив ни Цитадель, ни Звёздную Септу. Едва ли один из десяти домов уцелел; сотни трупов гнили на улицах; стаи крыс и ворон вели себя как хозяева. Порт был переполнен. Кораблей не хватало, чтобы вместить всех желающих покинуть город, где скоро могла начаться эпидемия. Тириону пришлось пообещать капитану сто золотых драконов, чтобы получить место в каюте. К счастью, капитан поверил, что он — тот самый лорд Ланнистер, иначе бы мог потребовать плату вперёд. Кроме него, в каюте сидел ещё один человек. Он снял капюшон, и Тирион с изумлением узнал Вариса. — Вы?! — Я, милорд. Уверяю вас, я не искал этой встречи. Я просто хотел оказаться подальше отсюда. Но у богов странное чувство юмора. — Принцесса Арианна сказала мне, что короля отравили вы. Варис поморщился. — Какая глупость. Эйгон был моим детищем, моим творением. Идеальным королём, который объединил бы Вестерос. Но теперь он мёртв, и годы планов пошли прахом. — А как же Дейнерис? — Вздорная, непослушная девчонка. Она имела смысл только как приложение к своим драконам, которые нужны были Эйгону для завоевания трона. Но ситуация сложилась столь удачно, что завоевать трон оказалось возможным и без драконов. Коронация Эйгона должна была стать триумфом всей моей жизни, однако боги решили иначе. — Дейнерис скоро вернётся. — Увы. Она будет ужасной королевой. — Даже будь Эйгон жив, Дейнерис отняла бы у него трон. На что вы рассчитывали? Варис развёл пухлые ладони. — Изначально я рассчитывал на брак. Эйгон и Дейнерис должны были пожениться. Но Эйгон выбрал Арианну, и тогда план изменился. — Ничуть. Вы решили убить Арианну, чтобы освободить место для Дейнерис. — Ах вот оно что, — протянул Варис. — От кого вы услышали эту сплетню, милорд? — Хотите сказать, вы не планировали убивать принцессу? — Нет. Я планировал убить Дейнерис. Тирион яростно почесал нос. — Надо же. И давно? — Когда Робб Старк развалил Семь Королевств на части, он открыл Эйгону путь к трону. Дейнерис сидела в Миэрине и непосредственной угрозы не представляла; я решил дождаться её возвращения и только тогда убить. Смерть Эйгона перечеркнула эти планы. Я смирился с тем, что Дейнерис станет королевой, и всё же пытался минимизировать ущерб, оберегая тот хрупкий мир, который упрямство регента и недоверчивость принцессы в итоге разрушили. — Почему вы рассказываете мне всё это, Варис? — Потому что испытываю к вам симпатию. Потому что вы умный человек и способны понять. Потому что я устал лгать и притворяться. Потому что тщеславен, и хочу, чтобы вы оценили мои планы и труд, который я вложил в них. — Я оценил, Варис. Я всегда считал вас самым коварным из известных мне негодяев. Варис улыбнулся. — Но больше так не считаете? — Нет. Вы показали мне свою человечность. — Благодарю. Всё же, я хочу знать. Кто сказал вам, что я планирую убить Арианну? — Я поклялся не раскрывать его имя. — Уверяю вас, мной движет чистое любопытство. Я познал горечь поражения и решил отойти от дел. Ваши слова никак не повредят этому человеку. Тирион молчал. — О, я понимаю. Вы не верите мне. И кто вас упрекнёт? Я же Паук, бесчестный манипулятор, и евнух вдобавок. Кто верит евнухам? Только тот, кто верит карликам. Стрела попала в цель. — Маслобой. Шут из Хайгардена. Варис закрыл глаза. — Королева Шипов. Ну конечно. Розы проиграли на поле боя, но сдаваться не собирались. Поссорить Дорн с другими сторонниками Эйгона — прекрасная месть. — Значит, короля отравили Тиреллы? Варис покачал головой. — Несомненно, смерть Эйгона обрадовала их, но вряд ли они к ней причастны. У них просто не было такой возможности. Мои люди охраняли Эйгона, и они получили чёткую инструкцию не подпускать к нему никого из людей Тиреллов. — Тогда дорнийцы? — Зачем? Чтобы Арианна из королевы превратилась в заключённую? Нет, дорнийцы невиновны. — Тогда кто? — Лорд Бейлиш, кто же ещё. — Не хочу защищать Мизинца, но я не вижу здесь ни малейшей выгоды для него. — И я не видел, и в этом заключалась моя ошибка. Мизинец не всё делает ради выгоды. Иногда он просто хочет посеять хаос. — Вас послушать, он прямо какой-то монстр. — Он обиженный маленький мальчик, мстящий миру за то, что тот его отверг. — Принцесса Арианна плывёт в Дорн на корабле Мизинца. Варис вздохнул. — Не стоит искать зловещий смысл там, где его нет, лорд Тирион. Мизинец просто хочет подружиться с дочерью влиятельного дома, вот и всё. — А вы, Варис? Чего хотите вы? — Покоя. Теперь — только покоя.