Youre the Worst

Чимин закрывает глаза, откидываясь на пропотевшие простыни, они совершенно размолотили диван, сбив в кучу и бельё, и свою одежду. Голое тело незнакомца опускается рядом, с заметной усмешкой косится на Чимина, пытается дотронуться до его лица, но Чимин отворачивается к стене. Незнакомец хмыкает и пальцами поглаживает выступающие позвонки на красивой, обнажённой спине. — Ты удивительный, солнышко, - от столь фамильярного обращения Чимина тошнит, он закрывает глаза, пытается не думать ни о чём, кроме как... — Как тебя зовут хотя бы, скажешь? — Отвали? - Чимин привстаёт на локте, приятная, тягучая нега во всём теле не даёт ему достаточно сил, чтобы бороться, усмешка незнакомца начинает раздражать. Он смутно помнит ночь в баре, когда он решил напиться, потому что, чёрт возьми, ничего лучшего в голову не пришло. Чимин решил обойтись без танцев на стойке, прежде чем сильные руки увели его, пьяного и смеющегося, прочь. Кажется, у него действительно была классная ночь, классный секс и всё такое, и он, фактически уже разведённый молодой человек без обязательств, сейчас должен отыскать свои трусы и свалить без обещаний позвонить и прочей лабуды. Чимин обнаруживает себя в незнакомом бардаке, довольно уютной большой комнате, пусть и неубранной слегка. — Уходишь? — Ухожу. Он поднимается, невзирая на подрагивающие колени, а потом останавливается. — А в душ можно? — А с тобой можно? Чимин думает пару секунд, прежде чем снова совокупиться с неизвестно кем, только теперь под прохладными струями воды, лишь бы не думать, забыться, хотя бы на время... — Могу тебя подкинуть, скажи, куда. Чимин не собирается отказывать. Он называет адрес больницы Чонгука, наносит под глаза тональный крем, потому что перед мужем, хоть и практически бывшим, нельзя предстать в таком помятом виде. Незнакомец выглядит импозантно и молодо, с художественным беспорядком на голове и едким взглядом насмешливых серых глаз. Чимин падает на пассажирское сиденье, от души использует одеколон, найденный в бардачке, смотрится в зеркало, чтобы хоть как то заглушить нарастающее беспокойство и волнение в груди. — Ну, пока, солнышко, - улыбается незнакомец, проводит острым языком по верхней губе, от чего Чимин краснеет, если вспомнить, что вытворял с ним этот язык... — Иди на хуй, - лучезарно лыбится Чимин, открывая дверь. — Без проблем, если на твой. Чимин находит Чонгука в своём кабинете, стоящим у открытого окна, неслышно подходит сзади, едва не обнимая его по привычке. Чонгук, как всегда бывает в таких ситуациях, кажется ему бледным и похудевшим. После пятиминутного бессмысленного разговора о делах и погоде, Чонгук подходит к своему столу, выуживая из его недр папку с необходимыми документами о разводе. — Ты подумал? - устало осведомляется альфа, потирая однодневную щетину; этот жест больно колет Чимина прямо в сердце. — А ты? - спрашивает Чимин, с надеждой поднимая глаза, в тот же момент понимая, что замок из песка не восстановить. — Да. В подтверждение своих слов Чонгук берёт ручку и ставит кривую подпись в конце страницы. Они делают это молча, без юристов и адвокатов, в абсолютной тишине, спрятанные в кабинете. Чимин расписался тоже, вспоминая, как они совершали нечто подобное, только два года назад, в Дворце бракосочетания — счастливые и влюблённые. — Доктор Чон? - в кабинете появилась медсестра. — Тэхён готов идти. — Хорошо, - коротко отрезал Чонгук, захлопнул папку и подошёл к двери. Чимин поднялся. Они вышли в коридор, теперь уже чужие друг другу официально, Чимин попытался улыбнуться, но перед ним оказался парень в инвалидном кресле, поднявший глаза на Чонгука и радостно улыбнувшийся. Чимин почувствовал, как Земля уходит из-под ног, потому что это лицо с квадратной улыбкой он уже видел когда-то, на ночной дороге, в ярком, ослепляющем свете фар... Чимин с ужасом наблюдает, как Чонгук принимает управление коляской из рук медсестры, улыбается тоже, и увозит парня дальше по коридору, кажется, забыв обо всём... Кто-то подходит к нему и предлагает воды или присесть, но Чимин отнекивается, на ватных ногах семенит к выходу, облизывает пересохшие губы, шарит рукой в кармане, нащупывая сигареты. Летний воздух кажется более спёртым и тягучим, а может, Чимину просто становится сложно дышать, но он продолжает давиться дымом, жадно затягиваться сигаретой, пока не оказывается близок к полной потере сознания.