***
Когда в твою спокойную, размеренную жизнь врывается Грейнджер, жизнь перестаёт быть спокойной. Он не понимал, что происходит с ним, с его мыслями, эмоциями, но знал, что во всём виновата она. Драко будто сходил с ума: он спал и думал о ней, он ел, и думал о ней, он тренировался и думал о ней, он учился и думал о ней. Это было похоже на безумие, но Малфой не мог избавиться от неё в своей голове. Он не хотел. Но за эти дни между ними не было ничего. Совсем. Только его желание. Она была так сдержанна, так серьёзна. И чёрт. Это только ещё больше бесило. Ещё больше дразнило. Ещё больше манило. Но Малфой не рисковал ещё раз подходить к ней, потому как понимал всю опасность этого дела. Оставалось только ждать. Но чего? «Что она кинется ко мне на шею сама.» Мечтай больше, Малфой. Грейнджер не так проста. Грейнджер ни Дафна, и ни Астория, ни Гестия, ни Флора, и даже ни Пэнси, и ещё множество девушек, пытавшихся завлечь твоё внимание. Она не такая. Она.. особенная? Фу. Нет. — Кто-кто, но точно не Грейнджер, — воцарившийся за столом в Большом зале Малфой откусил яблоко и посмотрел на сидящую к нему спиной Гермиону. Гордо раскинув плечи, она о чём-то беседовала с рыжим. «Чем можно завлечь такую, как она? Цветы? Шоколад? Подарки? Геройские подвиги? Квиддич.» Слизеренец улыбнулся своим мыслям. Действительно, она вечно носится с Уизли, ходит на их тренировки, а достойного квиддича всё ещё не видела. Пора показать хорошую игру. Малфой встал с места и последовал за только что покинувшей Большой зал Гермионой. Всего лишь подойти и пригласить. Драко, уже предвкушая этот сладкий запах успеха, прибавил скорости, чтобы догнать двушку, но как только завернул за ней за угол, остановился и повернул обратно. «Как же без этого. Чёртов сукин сын — Маклагген.» Малфой вытянулся из-за угла. Ну, конечно, Кормак уже во всю поглощал её своими, нечеловеческих размеров, лапами. Хиханьки да хаханьки. И квиддич. Он, мать его, только что позвал её на игру. Прямо перед высоко задранным малфоевским носом. Втоптал в грязь. Унизил. Да, они споются. Выродки. Злой, Драко вышел из-за угла и, не удержавшись, толкнул её плечом. — Малфой, полегче, — девушка повернулась к слизеренцу и нахмурила брови. — Грейнджер, — он, расплываясь в нахальной улыбке, взглянул ей в глаза. — Нашла себе нового дружка? Неудивительно, — и просто ушёл вперед. Чёрт. Малфой. Что за поведение одиннадцатилетнего мальчишки? Как ревнивый придурок. А всё из-за чего? Из-за тупости твоей. Из-за наивности. Идиот. Влюблённый идиот.***
Слизнорт, конечно, неплохой учитель, но его привычка разглагольствовать и менять темы одну за другой смущала почти всех учеников. Да, возможно студентам слизерина не привыкать, но вот другие. Гермионе и так непросто было усваивать новые темы, плюс ко всему тому Малфой перестал плотно заниматься изучением зелий, и поэтому ей приходилось допоздна засиживаться в библиотеке за изучением рецептов. — Сегодня вас ждёт одна небольшая практическая работа, — после длинной дискуссии о пользе яда акромантула, Слизнорт всё-таки решил вернуться к главной теме занятия, — вы должны будете сварить зелье, с которым, я уверен, знаком каждый из вас. Феликс Фелицис. Теперь, что у нас здесь по парам, да, итак: Долгопупс и Поттер, Корнер и Забини, Бут и Макмиллан, Уизли и Нотт, Грейнджер и Малфой. В классе началось движение, шум и суматоха. Кто-то был недоволен, кто-то рад, а кто-то Малфой и Грейнджер. Слизеренец покинул своё привычное место и подсел за стол к Гермионе. Молча, без лишних слов, двое переглянулись и уткнулись в карточки, которые им раздал профессор. Это было похоже на все их внеурочные занятия. Уткнувшиеся в книги оба не хотели проронить и лишнего слова. — Ах, да, мерлинова борода, как я мог забыть, — Слизнорт хлопнул себя рукой по лбу, — один из пары должен будет испробовать приготовленное зелье на себе. — Ну, что, Грейнджер, сегодня тебе везёт и без всякого зелья удачи, — Драко наклонился к её уху и ткнул палочкой в бок, от чего та подпрыгнула на стуле. Конечно, перспектива отравить Драко Малфоя казалась очень даже привлекательной, но Гермиона не на шутку занервничала от такого намека, что готовить зелье будет она. Ведь с рецептом этого зелья прежде у неё возникали небольшие проблемы, а с Малфоем за всё это время они так и не дошли до его изучения. Грейнджер взглянула на невозмутимого Драко, который уже успел вальяжно рассесться за её партой, поняла, что помощи от него сегодня не будет и занялась приготовлением. Всё как и полагается. Глаза боялись, а руки делали. Гермиона была так увлечена изготовлением, что не замечала взгляда Малфоя на себе. А тот в это время неотрывно следил за всеми её действиями: как она резала ингредиенты, как помешивала их в котле, как, заглядывая в учебник, убирала мешавшую ей прядь волос от лица как тогда это делал он и как мастерски игнорировала его. И почему он доверил ей изготовление этого сложного зелья? Потому что доверял? да, пожалуй, так. Она бы не стала специально травить его. Но с чего ты так решил, Малфой? Это опять твоя самоуверенность, которая когда-нибудь тебя погубит. — Как там твой дружок — Маклагген? — «Что ты творишь, придурок? Какой Маклагген?». Гермиона отвлеклась от зелья и с недоумением посмотрела на Малфоя. Такой вопрос поставил её в тупик. Что у неё могло быть с Маклаггеном? Дружба? Нет, это так не называется. Он, скорее, приятель, чем друг. Да, пригласил на квиддич, но она просто не смогла отказаться, потому что говорить «нет» не привыкла. Но какое дело до этого Малфою? — Мистер Малфой, мне кажется, это вовсе не ваше дело, — она потрепала его за правую щёку и подмигнула. Если бы Драко не сидел на стуле, он бы давно рухнул наземь. Что она себе позволяет? Дотрагиваться до него так фамильярно да ещё и при всех. Но чего ты ожидал, Малфой? Она ответила наглостью на наглость. Но тебе же понравилось. Ты мечтал об этом с того вечера. Ты мечтал о её прикосновениях, о её внимании. Мерлин, кто может понять эту девчонку? — Ну, всё. Зелье готово. Слизеренец оценивающе посмотрел на котелок, в котором томилось зелье удачи, после на Гермиону, которая уверенно улыбалась, потому что была уверена, что приготовила всё идеально и ошибок быть не может. А вот Драко это насторожило: с чего она могла лыбиться во всю свою милую мордашку. Милую? Хм, странно, и даже черти в глазах не бегают. Малфой прихватил со стола ложку, зачерпнул немного зелья и сделал глоток: — Неплохо, Грейнджер, очень даже не кхм.. неплохо, — парень перестал улыбаться и, схватившись за горло руками, закашлял. Он жадно начал ловить ртом кислород и чувствовал, как теряет сознание. — Малфой! — Гермиона подбежала к лежащему на полу слизеренцу и начала хлопать по щекам, дабы привести его в сознание. Попытки не приносили желаемых результатов. — Профессор, он, кажется, не дышит. Грейнджер взяла его руку в свою и ужаснулась: она была словно лёд. Гриффиндорка и понятия не имела, что делать, а вокруг уже столпилась кучка любопытных студентов вместе с профессором Слизнортом, который растерянно смотрел на всё происходящее. Гермиона наклонилась ближе к Драко в надежде услышать его дыхание, но вместо этого почувствовала, как его губы коснулись её уха и услышала хриплый шепот: — Волнуешься за меня, Грейнджер? По голосу она поняла, что Малфой расплылся в ухмылке. Нет. Он улыбался, как чеширский кот. Гермиона отпрянула от слизеринца и ударила его в живот, от чего тот закашлял. — Ты самодовольный идиот, Малфой, — гриффиндорка схватила сумку со стула и стремительно выбежала из класса. — Мистер Малфой, такое поведение недопустимо на моих уроках, — Слизнорт встал в позу «руки в боки» и с нравоучительным видом устремил взор на всё ещё находившегося на полу студента, — Минус двадцать пять очков слизерину. Мда, эта была не лучшая идея. Не всегда шутки оцениваются по достоинству. Но лишь одна мысль грела душу Драко: она испугалась за него. Это не пустой звук. Она может злиться на него, обижаться, острить ему в ответ, показывать своё «я», но гриффиндорка неравнодушна к нему. Он не понимал, что между ними. Это было что-то несвязное, странное, не имеющее объяснения, но точно имеющее продолжение.***
День был тёплый и влажный, в воздухе чувствовалась приближающаяся гроза. Казалось, вся школа собралась на поле для квиддича, чтобы увидеть первую за год игру. У многих были бинокли. Хотя зрительские места были подняты высоко над землей, иногда всё же было трудно разглядеть, что происходит. Трибуны бушевали. Слизерин, на удивление, уже успел забить пару раз в ворота Гриффиндора, но львиный факультет не терял надежд на победу. Гермиона чувствовала себя сковано среди всей этой толпы. Кормак уже успел послать ей воздушный поцелуй, который привёл гриффиндорку в смущение. Видимо, вратарь — это не его призвание, иначе бы он не пропустил два квоффла. Зато Малфой был бесподобен. Усиленные тренировки шли ему на пользу. — Квоффл у Слизерина, — рассказывал Ли Джордан. — Охотник Малфой уклоняется от двух бладжеров, Кута и Пикса и охотницы Белл и с огромной скоростью направляется к воротам Гриффиндора и.. о, нет, плюс десять очков Слизерину. Похоже, капитан команды Слизерина — Драко Малфой не собирается так просто сдаваться, да и к тому же имеет личные счета с вратарём Гриффиндора. Кэти, нападающий Гриффиндора, подрезала Пьюси, обошла Флинта и Монтегю и заложила в слизеринское кольцо. Десять-тридцать. — Итак, квоффл вновь у Гриффиндора, с ним Джинни Уизли, она направляется прямо к кольцам Слизерина. О, нет… квоффл перехватывает Малфой, Малфой рвётся вперед… И! … прекрасный удар бладжером демонстрирует Ричи Кут, Малфой роняет квоффл, его подхватывает… Поттер, снова Гриффиндор с мячом. Прекрасно обходит Монтегю… ну же, Гарри, увернись, там бладжер! И… он забивает! Двадцать-тридцать. Гриффиндорские болельщики надрывали глотки, слизеринцы пытались перекричать красный факультет. Комментарии Джордана потонули в волне криков с трибун. Каждый болел за свою команды. В этой суматохе даже Гермиона обрела в себе силы для того, чтобы поболеть. Возгласы гриффиндорцев с новой силой заполнили прохладный воздух. От слизеринцев послышались завывания и стоны. Драко бросило в жар от возбуждения. Стиснув зубы, он рванулся вверх, чтобы столкнуться с Поттером, но тот ухитрилась ускользнуть от слизеринского охотника. Слизеринцы теряли концентрацию, а Гриффиндорцы рвались вперёд. Гриффиндор завладел квоффлом, их команда шла к кольцам. Чёрт, неугомонный Поттер. Тридцать-тридцать. — Эй, Боул, биту мне, — Малфой решил пользоваться более жесткими методами. Он направил бладжер в Поттера, желая разделаться с ним. Но бладжер, отскочив от биты, выбрал совсем другой путь. Облетев Уизли, Кута и Белл, он понёсся к гриффиндорским трибунам и влетел в толпу. Послышались громкие крики и визги. Бладжер угодил в какого-то бедолагу. Вокруг раненного образовалось кольцо из студентов. Минерва Макгонагалл старалась пройти сквозь собравшуюся толпу. Малфой, понимая, что он уже не жилец, подлетел к трибунал, чтобы посмотреть, у кого придётся вымаливать прощение. Но стоило ему только приблизиться к толпе, он обомлел. Это была Гермиона. Она лежала на деревянном полу без малейших движений. Кожа казалась мертвенно-бледной на фоне ярко-бардовой крови, которая струилась из раны на лбу. Она была такой.. неживой. И сейчас бы он всё отдал, чтобы увидеть её надутые губки, как она хмурит брови, когда злиться, услышать её коронное «Идиот». Чёрт. Малфой, ты и правда идиот. Ты труп. Парень провожал взглядом Хагрида, который уносил Гермиону с поля и в голове была всего лишь одна мыль. В этом виноват ты.***
Квиддич удался, но не для Малфоя, да и не для Слизерина в общем. Гриффиндорцы урвали победу зубами. Как обычно. Из года в год не меняется ничего. Но квиддич мало волновал Драко сейчас. Все мысли были только о ней. Он не видел Гермиону с того момента, как её унесли с поля. Он не знал, что с ней. Он не знал, жива ли она вообще. Совесть не давала покоя. Она грызла стенки черепа, создавая адскую боль в голове. Парень слонялся по коридорам около больничного крыла. За вечер там побывала чуть ли не вся школа. Кто-то приходил посмотреть просто из любопытства, кто-то, действительно, волновался, учителя сменяли друг друга, проверяя состояние девушки, хотя мадам Помфри уверяла, что обеспечит ей достойное лечение. Гермиона, по словам колдомедика, ещё легко отделалась. Это было сотрясение мозга и пару царапин на лице. Ей требовался сон и покой, с последним были проблемы. Лишь только ближе к десяти часам вечера обеспокоенная Уизли, которая оставалась последней в лазарете, покинула место около кровати Грейнджер. Драко наконец-то дождался и своей очереди. Он занял стул, на котором пару минут назад сидела рыжая, и, дрожа, выдохнул, будто боялся разбудить гриффиндорку. Гермиона спала, спокойная и невозмутимая, подрагивая ресницами. Слизеринец смотрел на неё и не мог оторвать глаз. В этой комнате были только он и она. И оглушающая тишина. — Гермиона, Гермиона, — парень накрыл тыльную сторону её ладони своей рукой, — права ты была, идиот я, да ещё какой. Мерлин, я так испугался за тебя. Ты ведь могла.. могла. Знаешь, Грейнджер, с тобой приятнее разговаривать, когда ты в таком состоянии, а не когда покушаешься на моё хозяйство. Знаю, я дурак. Надеюсь, ты не захочешь убить меня, когда проснёшься. Пора нам уже перейти к нормальному общению, как считаешь? Да-да, понимаю, у меня отвратительный характер, но попробовать можно. Смогут ли они найти общий язык? Смогут ли понять, что нужны друг другу? Зачастую, люди сами губят себя и других. Так и эти двое. Глупые, упрямые подростки. Они могут общаться, если только один из них без сознания. А стоит ли оно того? — Тебе нужен покой. Спи, негодница моя, — Драко приподнялся со стула и, поцеловав Гермиону в лоб, покинул лазарет. Он понимал, что она не его. И, скорее всего, никогда не будет. Но в душе рождалась вера во что-то хорошее в этом мире. Драко знал, что она может стать для него солнцем, которое освещало бы дорогу в этой чёртовой жизни. Она может стать для него всем. И эта жизнь с постоянными отцовскими правилами и материнскими нравоучениями может измениться, обрести смысл. Он так этого хотел.