У дураков мысли сходятся

— Да, Эльза, в этом месяце мы не уедем больше. Платье дорогое, но великолепное, — с улыбкой сказала тётя, заглядывая в примерочную Эльзы.       Она была великолепна. Чёрный, глубокий и насыщенный чёрный, просто отлично смотрелся на её бледной коже, подчёркивал талию. Эльза кружилась около зеркала, рассматривая длинный подол платья. Оно ей понравилось. Она чувствовала себя в нём королевой. — Да, придётся голодать, — блондинка улыбнулась в ответ тётушке.       Платье было куплено. Довольная Эльза, вдыхая мартовский свежий воздух, шла домой, чтобы скорее покушать. Она выходила из дома ещё утром, но лишь сейчас, около пяти вечера, она наконец-то идёт домой, хоть и абсолютно уставшая. А когда Разенграффе вспомнила, что дома её ожидает гора домашней работы, усталость усилилась в разы.       Ключ в двери повернулся, открылась дверь. Первое, что почувствовала Эльза, это приятный аромат, доносившийся с кухни. Она не могла понять, почему она чувствует это. — Тётя, ты чуешь запах? — Да, кажется, пахнет чем-то вкусным. — Но…       Эльза и слова в ответ не успела сказать, как в прихожей оказалась мужская фигура. На лице Фроста сияла улыбка, он снимал с ладоней прихватки и складывал их в карман фартука. — Мойте руки, проходите ужинать.       Эльза удивлённо улыбалась и приподнимала брови. Тётя же молча повесила своё пальто в шкаф и, как и просил Джек, прошла в ванную. Уже спустя две минуты она была за столом. Голубоглазая блондинка всё ещё сидела на кушетке в прихожей, не в силах снять с себя обувь. — Вижу, ты не очень бодренькая, — подметил Джек. — Устала. Но видел бы ты! Видел бы ты, какое платье мы купили! — Что за платье? — поинтересовался Джек, помогая Эльзе снять куртку. — На выпускной! Оно такое чёрное и красивое! Я его примерю, как только поужинаю. Кстати, как ты попал в дом? — Выпускной, значит…       Взгляд Джека потупился куда-то в сторону, он молчал. Улыбка сошла с лица. Эльза заметила это. Это просто нельзя было не заметить. — Пойдём ужинать, — позвала Эльза и с помощью неизвестно откуда взявшихся сил сняла обувь.       Очень быстро все оказались за одним столом. Джек приготовил ароматную пасту с курицей, и никто уже не мог ждать, все хотели поскорее насытиться блюдом. Уплетая угощение, Эльза была в полном восторге, настолько вкусна была еда. Она помнила, что Джек хорошо готовит. — Спасибо, это невероятно вкусно. Джек, подай, пожалуйста, сок. Он в холодильнике.       Джек встал из-за стола, достал пакет сока, стакан, налил напиток и подал девушке. — Спасибо, Джек. Фу, как же я наелась. А ещё столько дел. Уже вечер, а так светло на улице. — Конечно, уже ведь не зима, темнеет позже, — начала тётя, — Глядишь, скоро июнь, выпускной, а там и уезжать недалеко.       Эльза покосилась в сторону тёти. Затем посмотрела на Джека, лицо которого стало хмурым. — Эльза, примерь платье! Пусть Джек оценит! — Может, лучше в другой раз? Я сейчас наелась, боюсь, не влезу, — Эльза отнекивалась как могла, ведь она не хотела видеть почерневшее лицо Джека, когда она наденет выпускное платье. — Да, Эльза, примерь платье, — девушка была ошарашена, когда Фрост сам предложил ей примерить наряд.       Тяжело вздохнув, блондинка встала из-за стола и направилась наверх, что-то бубня под нос. Джек и тётя ждали. В своей комнате Эльза робко надевала платье, чересчур медля и не хотя выходить в зал. Вот, новые туфли, как раз к платью, они уже на её ногах. Осталось лишь причесать волосы. — Ненавижу это платье, — эти слова разнеслись за спиной Эльзы, где-то в дверном проёме. — Джек? — она лишь повернула голову.       Треск. Платье оказалось разорвано на спине. Безнадёжно разорвано. Ткань трещала, и от этого сердце девушки уходило в пятки, бешено стучало. — Джек, что ты делаешь?! — по комнате разнёсся отчаянный крик ученицы.       Платью приходил конец. — Прекрати! Фрост! Да что с тобой такое?!       Громкий шлепок. На лице Джека был красный след от ладони Эльзы. Взгляд девушки был хмурым, её разбитый вид просто отлично дополняло разодранное платье. — Эльза, прости…       В один миг Джек как будто переменился. Он судорожно осматривал остатки платья, шипел. — Неужели это я…       Блондинка не могла вымолвить слово, её голубые глаза дрожали. Душу волной укрыла обида и горечь. — Прости! Прости! Я куплю тебе новое платье! Эльза, я не знаю, что я наделал, что на меня нашло! Ох, ты никогда меня не простишь. — Джек! Я повторяю вопрос: что происходит? Что ты сделал? Зачем? — Я не знаю, зачем. Прости. Наверное, это из-за того, что я не хочу, чтобы ты уезжала.       Эльза неровно выдохнула воздух, быстро сделала новый глоток воздуха и холодно сказала: — Не веди себя, как маленький, Джек. Ты уже давно не ребёнок. Оставь меня ненадолго. Дай мне остыть, иначе я убью тебя. — Прости, — он поднялся с кровати, медленно уходя на другой этаж, продолжал извиняться себе под нос.       Эльза, прижимая к груди платье, легла на край кровати. Внутри мешала какая-то тяжесть, из глаз катились одинокие слёзы.