Ветер над мутной рекой

      В комнату вошел тучный мужчина. Оби едва мог обвязать его необъятный живот. Он широко улыбнулся и, тяжело ступая по татами, вышел к центру комнаты. За ним следовала худощавая женщина. Молодое лицо ее говорило о том, что замуж ее выдали в совсем юном возрасте. Прическа женщины была очень торжественной, воткнутый в нее гребень придавал ей изящества. Следом за женщиной шла девушка, робко ступая. Когда она поравнялась со своими родственниками, Миямото велел ей встать чуть впереди.       - Позвольте представить вам нашу племянницу, - торжественно начал Джуничи. – Она приехала с северных земель, чтобы получить здесь достойное образование.       Аканиши, не обращая внимания на слова старого воина, рассматривал девушку. У нее была совсем иная фигура, нежели у ее предшественниц. Племянница Миямото была чуть шире в плечах, а в шее не хватало изящества. Молодой господин, решив, что это природа севера так повлияла на нее, не стал зацикливаться на этом. Склонив голову, не поднимая своего искусно накрашенного лица, девушка даже не взглянула на Джина.       - Разве на севере нет подходящих учителей? – с насмешкой спросила мать Аканиши.       - Здешние учителя, выписанные из столицы, смогут многому научить ее, чтобы девушка смогла стать достойной женой Аканиши-сама.       - И как же ее зовут? – поинтересовалась Аямэ, рассматривая гостью.       - Её зовут Куродзава Минори, - Джуничи, его жена и племянница поклонились.       Аканиши не спешил предлагать им присесть на подушки. Взгляд его был прикован к девушке. Сложная прическа выдавала мастерство искусного парикмахера, гребни и заколки идеально подходили к богато расшитому кимоно цвета мурасаки, на подоле которого бушевал океан и красные карпы. Косметика была мастерски положена на ее лицо, силуэт выдавал стройный стан. В глазах, лишь на миг встретившихся со взглядом Джина, мелькнула страсть и дерзость, будто на Аканиши смотрела не робкая девушка, а парень-сорванец. Минори поспешно отвела взгляд, заставив мужчину еще некоторое время следить за выражением ее лица. Но покрытые белилами щеки и изящно очерченные линии больше ничего ему не рассказали.       - Проходите, пожалуйста, - гостеприимно произнес Джин и показал на подушки напротив себя. Пока семья располагалась, Аканиши с интересом рассматривал невесту. Девушка снова подняла голову. В отличие от других юных особ, пришедших на сегодняшний омиай, смотрела она прямо и серьезно. Тонко очерченные губы были ярко накрашены красной помадой, тепло-коричневого цвета глаза уводили в неизвестность, в них хотелось раствориться. Небольшая горбинка на носу могла быть изъяном на лице любой женщины, но почему-то Минори эта горбинка придавала особую очаровательность. Не говоря ни слова, Джин не сводил с девушки глаз, будто наваждение охватило его. Минори, словно лиса, заколдовала его. Что таила в себе эта девушка? Почему Джина так влекло к ней? Подперев подбородок рукой, Аканиши ненадолго задумался.       - Так значит, она не прошла положенного обучения? – уточнила госпожа Аканиши, и в уголке губ мелькнула усмешка.       - Полагаю, до свадьбы она сможет многому научиться, - убеждал Джуничи.       - Тогда и кимоно вы сможете купить, достойное невесты? – вскинул бровь Джин, наблюдая за девушкой и ее дядей; Ямашита неодобрительно посмотрел на друга.       - Уверяю Вас, - произнесла Миямото. – Для этого кимоно использовался настоящий шёлк и даже позолоченные нити! Вам не следует так дурно отзываться о нашей семье! – воскликнула женщина.       - Возможно, горячий чай и сладости смогут умерить ваш пыл, - отозвалась сестра Джина и велела слугам принести угощение.       Девушка по-прежнему молчала, лишь продолжала пристально смотреть на жениха. Когда принесли чай и десерт, Джин не притронулся к своей порции. Еда могла отвлечь его от правильного выбора, а этого Аканиши допустить не мог. Молодой человек сделал глоток чая и обратил свой взгляд на гостей. Супруги Миямото аккуратно отламывали по кусочку от пирожного маленькой двузубчатой вилочкой, а Минори едва понимала, как обращаться с приборами. Пытаясь отделить ломтик, она уронила кусочек себе на колени, испачкав дорогое кимоно.       - Негоже пачкать кимоно, пусть оно и дешевка! – язвительно заметил Джин и провел тыльной стороной ладони по подбородку. – Такая неряха вечно будет ходить в перепачканном платье, позоря себя и мужа! – воскликнул он.       - Просим прощения, Аканиши-сама, - залепетал Миямото. – Должно быть, она притомилась с дороги.       - Девушка всегда должна вести себя так, будто завтра станет супругой императора, - с укором произнес Аканиши. Девушка стиснула в кулачке кимоно, молодой человек заметил, как побелели костяшки ее пальцев.       Минори терпела все его выходки. Почему такой сдержанный Джин сейчас вел себя подобным образом? Аканиши и сам не знал. Присутствие этой девушки в комнате заставляло его кровь бурлить, грудь пылать, а с языка слетали горькие, жестокие слова. Он не хотел говорить гостям всё это, но почему-то сердце и разум не желали идти рука об руку вместе. Сделав глоток чая, Джин поставил чашку на столик.       - Думаю, вам лучше уйти. Я никогда не приму такую невежду в качестве своей невесты! Вас проводят до выхода!       Аканиши услышал, как недовольно цокнула его мать, как удивленно ахнула сестра, а Ямашита одернул его за рукав кимоно, но тот был непреклонен. Холодными глазами прожигая невесту, он ждал, как же чета Миямото поступит теперь.       - Какие жестокие слова! – услышал он голос Минори. – Я никогда не считала себя достойной невестой Аканиши-сама… Однако... подобного обращения я никак не ожидала!.. – Джуничи удивленно посмотрел на племянницу, до этого не произнесшую ни слова. – За что Вы так жестоки со мной, Аканиши-сама?! – девушка подняла на Джина глаза, полные слез.       - Прекрати плакать! – зашипела супруга Миямото. – Ты испортишь макияж!       - Пусть так! – отозвалась девушка. – Не думала никогда, что в таком славном доме будет такое плохое обращение! – девушка резко встала, опрокинув деревянный столик, недопитый чай разлился по татами. Госпожа Аканиши ахнула от такой дерзости.       - Просим прощения, - низко поклонились супруги Миямото и последовали за девушкой.       - Тебе стоило быть повежливее с ней! – с укором произнесла Аямэ. – С каких пор ты стал таким грубияном?       Джин ничего ей не ответил. Медленно поднявшись с подушек, он обернулся к матери и другу.       - С меня хватит на сегодня. Я устал.       - Но тебя там ждут столько… - принялась возражать мать, но Джин резко оборвал ее.       - Пусть приезжают в другой день. Мне нужно отдохнуть, - громко хлопнув сёдзи, молодой господин отправился в свои покои.       Аямэ поспешила за Минори. Ей удалось нагнать девушку в глубине длинной галереи. Опустив голову, сопровождаемая тетушкой и дядюшкой, она торопливо семенила к выходу, стремясь как можно быстрее покинуть этот неприветливый дом.       - Куродзава-сан! – крикнула Аямэ, подбегая к девушке, та обернулась. – Постойте, пожалуйста!       Минори остановилась, Миямото обернулись на голос, ожидая, что же скажет им сестра Аканиши, и желая узнать, зачем она побежала за ними.       - Куродзава-сан, - сестра вежливо поклонилась. – Прошу прощения за недостойное поведение моего брата, - продолжала она, не поднимая головы.       - Вам незачем извиняться, - печально произнесла она. – Простите, что доставили вам столько хлопот, - Минори повернулась и зашагала к выходу.       - Постойте же! – воскликнула Аямэ и схватила девушку за рукав шелкового кимоно.       - Зачем мне оставаться здесь, - устало произнесла Куродзава. – Мне лучше уйти.       - Хотя бы послушайте меня, - умоляла сестра; Минори повернулась к девушке. – Мой брат никогда не вел себя подобным образом, - начала Аямэ. – Обычно он очень вежлив со всеми гостями, - Куродзава печально вздохнула. – Но вам не стоит беспокоиться, - заметила ей Аканиши. – Должно быть, вы заинтересовали его. Он просто побоялся показать свои истинные чувства.       - Можно ли верить Вашим словам? – с сомнением прошептала Минори.       - Разумеется! – пылко отозвалась Аямэ. – Вот увидите, через несколько дней он пришлет вам письмо с приглашением! Я просто уверена!       - Хорошо, если так, - с сомнением ответила Куродзава. – Мне пора. Спасибо за беспокойство, - девушка поклонилась и в сопровождении родственников покинула усадьбу Аканиши.       - Не кажется ли тебе, что ты был слишком груб с этой девушкой? – обратился к другу Ямашита.       Ночь опустилась на город. Друзья покинули приемную и уединились в покоях Томохисы. Молодой человек зажег ароматическую палочку и вставил в курильницу. Пряные благовония наполнили комнату. Обмахиваясь веером, Ямашита прислонился к стене, глядя в спину другу. Джин, раздвинув сёдзи, вышел на веранду. Цикады скрипуче трещали, ни ветерка, ни дождя не было снаружи. Джин, облаченный в парадное кимоно, стоял спиной к другу и молчал. Он и сам не мог найти объяснения своему поведению. Еще никогда он не вел себя так дерзко. Даже если ему не нравился человек, он никогда не показывал своей невежливости и нетактичности на людях. К тому же Миямото был известным самураем, пусть и разорившимся из-за своей глупости и алчности.       - Даже если отец ищет мне невесту, это не значит, что я возьму любую! – заявил Аканиши и стиснул кулаки.       - Вот как, - задумчиво произнес Томохиса, взвешивая слова Джина.       - К тому же, я еще не видал такую уродину! – Аканиши кривил душой.       Девушка была прекрасно подготовлена к омиаю: ее дорогое кимоно, наверняка, заказанное из Киото, эта прическа – дело рук профессионального парикмахера, и белила, и помада были умело нанесены на лицо, шею и руки девушки. Дерзкий взгляд этих темных завораживающих глаз по-прежнему стоял в мыслях молодого господина. «Это всё кимоно! – догадался Джин. – Кимоно того же цвета, что надевала Саёри!»       - Чёрт! – зашипел Аканиши и вернулся в комнату.       Комнату освещал небольшой фонарь с восковой свечой внутри, но даже в тусклом свете Томохиса сумел рассмотреть негодование на лице друга.       - Если она тебе так не нравится, - нараспев произнес Ямашита. – Я сам женюсь на ней! – довольная улыбка скрылась за широким веером.       - Что?! – оторопел Джин, глядя другу в глаза.       Однако Томохиса молчал, наслаждаясь переменами в лице Джина. Не оставалось сомнений, что Аканиши пригласит Куродзаву к себе в дом. Это был лишь вопрос времени.       - Я сделаю ее своей невестой! – заявил Ямашита и, опустив веер, вплотную подошел к Джину.       Аканиши, потеряв дар речи, ошеломленно смотрел на друга.       Рикша медленно вез Коичи к дому Миямото. По договоренности Коичи должен был привезти с собой вторую часть серебра. Придерживая на коленях дорожную сумку, он, словно дух дьявола, улыбался, сдерживая смех. Молодой человек не собирался сдерживать своего обещания. Оставаясь в женском платье, Коичи привлекал к себе лишнее внимание, но это нисколько его не смущало.       Колёса рикши гремели по гравию, уставший служащий тяжело катил повозку вперед. У подножья холма юноша велел рикше остановиться, а после отпустил. Лишние свидетели ему были ни к чему. Убедившись, что он остался у усадьбы один, Коичи осторожно пошел по дороге, ведущей к дому. Узкое кимоно и высокие гета затрудняли путь, но он утешал себя тем, что скоро всё завершится.       Стражники без лишних вопросов впустили юношу в усадьбу, а слуга снова проводил его в приемную.       - Добрый вечер! – с улыбкой поприветствовал его Миямото, потирая руки. – Присаживайтесь, - гостеприимно предложил Джуничи.       - Простите за беспокойство, - так же вежливо отозвался Коичи. – Прежде, чем мы обсудим нашу сделку, не хотите ли выпить чаю? – предложил юноша, вытаскивая из сумки коробочку со сладостями.       - Отчего бы и не выпить? - засмеялся Джуничи и велел слуге принести столики и чай.       - В конце концов, это всего лишь чай, - улыбнулся Коичи, придвигая сладости ближе.       - Зачем ты пришла? – раздраженно спросил Аканиши, не глядя на Саёри и продолжая любоваться садом.       Он снова вернулся в свою комнату. Пусть опасность была высока, Джин не желал прослыть трусом. Вокруг фонаря кружила мошкара, мужчина обмахивался учивой, время от времени поглядывая на любовницу.       - Я тосковала по тебе, - сладко шептала Саёри и наполняла чарку саке. – Выпей со мной хоть разок. Я так давно не видела тебя…       Джин нахмурил брови, но ничего не сказал. Приняв от женщины чарку, он выпил. Мысли его сейчас занимала та девушка, племянница Миямото. Аканиши хотел побыть наедине со своими мыслями, но Саёри разрушила его планы, явившись к нему в дом так не вовремя. Мужчина поднялся с веранды и шагнул в комнату, любовница поднялась с колен, тревожась, что господин покинет её и оставит ни с чем, но Джин резко обернулся. Женщина, встретившись с прожигающим насквозь взглядом своего господина, отступила на шаг, но Джин быстро сократил расстояние между ними. Приподняв подбородок Саёри, он раздражённо спросил:       - Что тебе нужно?       - Я лишь хочу быть Вашей, господин, - покорно отозвалась женщина. – Не отвергайте меня! – молила она.       - Пусть так! – отозвался Аканиши и толкнул ее на футон; Саёри упала на подушки и взглянула на Джина, не зная, чего ожидать. – Ты принадлежишь мне! – прошипел он в темноту и, развязав оби, сбросил многочисленные одежды.       Ещё никогда Саёри не видела прекрасного тела Аканиши. Никогда прежде он не позволял ей видеть своего обнаженного тела. Опустившись на женщину, Джин опытными руками развязал оби на талии любовницы и, отбросив его в сторону, распахнул кимоно. Не желая возиться с нарядом женщины, Аканиши задрал полы нижних одежд и раздвинул ноги любовницы. Обнимая господина за шею, она наслаждалась горячими нетерпеливыми поцелуями, что покрывали ее шею и плечи. Саёри не сопротивлялась, когда Джин дерзко целовал ее губы, впиваясь так сильно, что становилось больно. Эта боль была ценой этой любви. Закрывая глаза, Саёри представляла себе, что господин по-настоящему любит ее. Принимая его грубые ласки, позволяя брать себя, еще недостаточно подготовленную, она была по-своему счастлива. Длинные волосы Саёри рассыпались по подушкам, а Джин продолжал с силой двигать бедрами, даруя удовольствие и обрекая на боль. Неожиданно покинув её тело, Аканиши заставил любовницу встать на колени. Видя перед собой лишь лицо Куродзавы, Джин не желал видеть уже ненавистное лицо Саёри, скрывавшей горькие слезы в мягких подушках.       - Что ты сделал с нами?! – хрипел Джуничи, катаясь по полу. Его жена, схватившись за горло, тяжело дышала.       - Не стоит тревожиться, Миямото-сама, - ласково произнес Коичи. – Яд скоро подействует, и вам не нужно будет так страдать…       - Ах ты ж дьявол! – хотел закричать толстяк, но из горла вылетал лишь натянутый хрип.       Перешагнув через Джуничи, юноша направился в соседнюю комнату.       - Не трожь мои деньги! – завопил Миямото, с трудом приподнявшись с пола.       - Вам они уже ни к чему, - покачал головой Коичи. – Зачем мертвецу столько серебра?       Ханако потихоньку угасала. Ослабевшие пальцы больше не сжимали горло. С трудом хватаясь за жизнь, Джуничи не сводил взгляда с обманщика. Коичи, не обращая внимания, складывал в сумку серебро и золото из тайника бывшего самурая. Джуничи, умирая, даже не подумал позвать слуг. Поднявшись с татами, убийца толкнул ногой посиневшую голову: глаза безжизненно смотрели в сторону, а распухший язык вывалился изо рта. Коичи довольно улыбнулся и, вытащив из сумки железную флягу, облил комнату горючей смесью.       - Покойтесь с миром, - прошептал он и бросил свечу на татами.       Циновки вмиг вспыхнули, огонь охватил трупы четы Миямото, пламя быстро пожирало стены, а через некоторое время вся постройка была объята огнем. На крики слуг сбежалась стража. Черпая воду из купальни, что находилась в соседней постройке, люди тщетно пытались совладать с огнем. Перепачкавшись пеплом и опалив подол кимоно, Коичи, пробежав вдоль стены, выскочил из усадьбы незамеченным.       Вскоре известие о пожаре в усадьбе Миямото разнеслось по округе. Соседи и случайные прохожие помогали в тушении пожара, но, казалось, бог огня захватил этот дом и не желал отпускать. Сгоревшие стены подкосились, и крыша рухнула внутрь дома. Сомнений не оставалось: бывший самурай был погребен под обломками дома. Держа сумку около себя и опустив полог, Коичи в рикше ехал к усадьбе Аканиши. Предав смерти единственных свидетелей его злого умысла, убийце оставалось лишь претворить свой план в жизнь. Его план был довольно прост: Джину придется взять его в жёны, а Коичи уж постарается прикончить его до того, как они окажутся в храме в свадебных нарядах.       Рикша торопливо семенил по ночной дороге, лишь свет луны был ему проводником. Коичи жалел, что избрал именно такой план: полученное серебро следовало спрятать, а не везти с собой, но сейчас он не мог себе позволить возвратиться в свое убежище. Сейчас он был одет как девушка, и его наряд учинил бы переполох в доме, а потому Коичи решил наведаться домой тогда, когда представится удобный случай. Напихав разного платья и тряпок в сумку, юноша постарался устранить звенящий звук денег. Если он будет достаточно громко топать и причитать, никто в доме Аканиши ничего не заподозрит, а деньги могут понадобиться ему для подкупа слуг.       Когда усадьба Аканиши завиднелась вдали, Коичи велел рикше остановиться и, заплатив, побрел пешком в сторону ворот. Высокая женская обувь была чрезвычайно неудобна в прогулках по насыпной дороге, но выбирать не приходилось. Осторожно ступая, он с каждым шагом сокращал расстояние до дома Аканиши. Завидев девушку, перепачканную сажей, один из стражников направился в дом, второй остался у ворот. Когда Коичи подошел ближе, перед ним открыли калитку и пропустили в дом.       - Следуйте за мной, - негромко произнес слуга и повел девушку в дом.       Едва Коичи успел разуться, как перед ним оказалась девушка, которая присутствовала на смотринах. Она была очень похожа на Аканиши, даже родинка у глаза была точно такой же.       - Доброй ночи, Куродзава-сан, - поздоровалась молодая женщина. – Почему Вы здесь? И что случилось?       - Случилась беда, - наигранно печальным голосом произнесла Минори. – Наша усадьба сгорела! – из глаз девушки потекли слезы. – Какой-то злодей поджёг наш дом! – она закрыла лицо широким рукавом, плечи ее дрожали.       - Кто мог такое сотворить? – встревоженно спросила Аямэ.       - Никто не знает, - покачала головой девушка. – Я пыталась спасти дядюшку и тетушку, но балки обгорели и рухнули прямо на них!       - Что здесь происходит? – из темноты послышался чуть хрипловатый голос. Слуга, стоявший за спиной Аямэ обернулся на голос господина и, отступив на несколько шагов, осветил ему путь.        Аканиши показался из темноты. Волосы его были распущены и мягкими волнами спадали на плечи. Взгляд его был немного туманным. Его, кажется, совсем не беспокоил его внешний вид: нижнее кимоно было наспех запахнуто и перевязано оби. Грудь его была обнажена, и плечо было открыто. Красивый рельеф мышц проступал через загоревшую на тренировках кожу. Поверх нижнего, было накинуто шелковое кимоно, то самое, в котором он был на смотринах. Дорогие одежды прикрывали лишь одно плечо, остальное же беспечно волочилось по полу.       - Джин, это Куродзава-сан, - обратилась к брату сестра. – Она попала в беду! Ты мог бы быть и повежливее с гостями.       - Незваные гости гостями называться не могут, - холодно отозвался Аканиши.       - Да как у тебя язык поворачивается говорить такое?       Послышались чьи-то шаги, и вскоре в тусклом свете появилась еще одна фигура. Это была женщина. Она медленно подошла к молодому господину, обвила его грудь руками и положила голову ему на плечо. Волосы ее были бесстыдно распущены, а оби едва держался на тонкой талии. Женщина была молода, но годы цветущей юности давно остались позади. Она рассматривала Минори с явным пренебрежением, а затем, сделав шаг вперед и дерзко вскинув подбородок, спросила:       - А это ещё кто такая?       Куродзава сделала над собой великое усилие, чтобы сдержать свое негодование. Склонив голову, она сложила руки на поясе и вежливо ответила:       - Меня зовут Куродзава Минори, я племянница господина Миямото.       - И что же такая распрекрасная девица делает здесь среди ночи? – нараспев спросила Саёри, приблизившись к ней. Аямэ неодобрительно покосилась на любовницу брата.       - Наш дом сгорел от рук негодяев, - вполголоса произнесла Минори, выдавливая из себя слезы. – И я пришла к вам за помощью…       - За помощью? – ухмыльнулась девица. – Решила, небось, что Аканиши-сама тебя, такую несчастную, в жены возьмёт? – расхохоталась она.       - Довольно! – оборвал ее Джин и схватил за волосы, та вскрикнула от неожиданности и попятилась назад. – Возвращайся обратно! – прошипел Аканиши, поравнявшись с ней взглядами.       - Аканиши-сама… - залепетала Саёри, опомнившись, но Джин грубо толкнул ее в сторону своих покоев.       - Предоставь ей ванну и постель, - распорядился Аканиши. – Утром решим, как нам поступить дальше.       - Разумеется, - чуть склонила голову Аямэ, провожая старшего брата.       Разбуженный голосами Ямашита поднялся с постели и накинул юкату. Наспех завязав оби, он вышел из своей комнаты и двинулся на звук. Однако, не дойдя до приемного зала, он различил в темноте фигуру Джина. Аканиши, схватив кого-то за руку, вел в сторону своих покоев. «Опять тот убийца!» - мелькнула страшная мысль в голове Томохисы и тут же погасла, когда он различил женскую фигуру и длинные волосы. «Должно быть, Аканиши привел в дом очередную слишком говорливую особу», - решил Ямашита и хотел было уже вернуться, как услышал женский разговор. Один из голосов принадлежал сестре Аканиши. Томохиса подошел ближе и прислушался.       - Не переживайте так, Куродзава-сан, - успокаивала Аямэ. – Вы определенно заинтересовали моего брата, вам стоит лишь набраться терпения.       «Куродзава-сан?.. Понравилась Аканиши-сама?..» - пытался уловить смысл разговора Ямашита.       - Надеюсь, что Ваши слова окажутся правдой, - грустно отозвался второй голос.       - Не сомневайтесь даже, - ободряла Аканиши. – Он никогда и никому не грубит. Вы определенно, сумели затронуть его сердце! – убеждала девушка.       «Джин? Грубил? – Томохиса потряс головой и только потом догадался. – Да это же та девушка! Та девушка, что так грубо была отвергнута Аканиши».       - Слуги уже подготовили вам комнату. Вы сможете воспользоваться нашей купальней, если пожелаете…       - Ох, спасибо за доброту… Но мне будет достаточно лишь только омыть лицо, оно все покрылось сажей…       - Идемте, - сказала Аямэ и повела девушку в сторону гостевых комнат, Томохиса вжался в стену, оставаясь невидимым в темноте. Юноша слышал, как они прошли по галерее и, проследив за ними, запомнил, за которой дверью прячется девушка.       «Я стану ее тайным помощником, - улыбался Ямашита своей затее. – А затем и первым любовником! Господин даже не догадывается о моей затее».       Томохиса сам не понимал, отчего его так влекло теперь к женщинам, но находчивый разум подкидывал ему всё новые и новые уловки. Осторожно ступая по циновкам, юноша отправился в приемную, где еще совсем недавно проводились смотрины, но сейчас ничего в комнате не напоминало об омиае. Встретив Аямэ, отдававшую распоряжения слугам относительно гостьи, он сделал вид, что ничего не знает, и, наигранно зевнув, подошел к молодой женщине.       - Аканиши-сама, почему в такой час вы не спите? – будто бы удивился он.       - Ох, Ямашита-кун, - отозвалась она. – С нашей сегодняшней гостьей случилась беда!       - С гостьей? Беда? Что произошло?       - Бедняжка чудом уцелела в пожаре, и теперь она совсем одна в большом городе. Брат разрешил остаться ей до утра, но кто теперь ведает, как сложится жизнь этой девушки…       - Какой ужас! – покачал головой Томохиса, приложив ладонь к щеке. – А что это вы делаете? – заметил он служанку, несшую в руках тяжелую лохань с водой и чистые простыни.       - Это для Куродзавы-сан, - пояснила Аямэ. – Ей нужно привести себя в порядок.       - Давайте я вам помогу! – вызвался Ямашита и протянул руки к лохани. – Она ведь такая тяжелая…       - Но Ямашита-кун, ты же мужчина! – попыталась возразить Аканиши.       - Ками-сама определил моей душе неверное тело, - стыдливо опустил голову юноша. – И я лишь оболочкой отличаюсь от вас, Аканиши-сама! – пылко произнес он. Аямэ ахнула, прижав ладонь ко рту. – Не стоит пугаться, Аканиши-сама, - печально произнес Томохиса. – Я уже принял свою судьбу…       - Ну, тогда иди… - нерешительно ответила женщина.       Ямашита взял воду и простыни и направился к гостевой комнате.       - Только не напугай ее! – бросила Аямэ вслед удаляющемуся юноше.       Томохиса осторожно нес тяжелую бадью, стараясь не расплескать воду на татами. Таби тихонько шуршали по циновкам. Ямашиту непреодолимо влекло к этой девушке, он хотел во что бы то ни стало заполучить ее, но сердце его было неспокойным. С одной стороны, соблазнить девушку было интересно, но с другой - он не мог нанести удар по чести своего господина. Пусть Аканиши еще не выбрал ее себе в невесты, но подслушанный разговор давал основания полагать, что младшая сестра Джина была права. К тому же Ямашита помнил то удивление, что появилось на лице друга, когда Томо в шутку сказал, что сделает Минори своей невестой. В смешанных чувствах он подошел к комнате, где расположилась гостья.       Подойдя к перегородке, Томохиса несколько раз постучал и, услышав нетвердое «войдите», отодвинул сёдзи.       Служанки разбирали футон и раскладывали на нем подушки, подготавливая для гостьи постель. Увидев в дверях Томохису, они поспешили закончить свою работу и покинуть комнату. Когда они остались одни, Куродзава смутилась и отступила к стене. Юноша же вежливо улыбнулся и, поставив воду на низкий столик, положил простыни рядом.       - Доброй ночи, Куродзава-сан, - поздоровался юноша вежливым поклоном и сел возле двери.       - Доброй ночи, - почтительно отозвалась она и, чуть приблизившись, опустилась на пол неподалеку от Ямашиты.       Лицо ее было перепачкано сажей, подол кимоно обгорел и оставлял грязные пятна на татами. Белые таби стали серыми, но в прическе не выбилась и прядка. Томохиса старался не смотреть на девушку в упор, однако он заметил, что Куродзава неуютно заерзала на месте.       Коичи было некомфортно находиться с этим типом в одной комнате. Он узнал в юноше того человека, что пришел на помощь Джину. Должно быть, это был его приближенный или слуга.       - Я слышал, что в вашей усадьбе произошел пожар. Я очень переживал за вас, когда узнал об этом.       - Спасибо, - слабая улыбка мелькнула на губах девушки.       Коичи не понимал, чего добивается этот парень, и начал обдумывать план по удалению его из комнаты.       - Аканиши-сама позволил вам остаться здесь, - заметил Ямашита. – Думаю, он сможет оказать вам помощь. На самом деле он не такой грубый и высокомерный, каким кажется, - по секрету поделился Томохиса.       - Вы так считаете? – с сомнением отозвалась Минори.       - Несомненно, - загадочно улыбнулся Ямашита, прикрыв губы веером. – Вы его заинтересовали. Это бесспорно, - ненадолго замолчал он. – Если вы проявите все свои способности и чары, он, несомненно, выберет вас.       - Что Вы имеете ввиду? – произнесла девушка, не понимая, о чем говорит этот юноша.       - Не стоит делать такое изумленное лицо, - загадочно улыбнулся Ямашита и взял девушку за руку; она попыталась отдернуть руку, но Томохиса лишь сильнее сжал ее. – Вы должны применить все ваше обаяние, вашу чувственность, вашу юность и прелесть, чтобы обольстить его и сделать своим! – с каждым словом юноша приближался всё ближе и ближе. Пытаясь отступить от молодого человека, она попятилась назад и упала на татами. – Я могу стать вашим помощником в этом деле, - сладко шептал Томохиса, склонившись над девушкой. - Я обучу тебя искусству любви… - юноша положил руку на бедро Минори, та встревожено ахнула, но, казалось, Ямашиту этот вздох нисколько не смутил. – Ты станешь самой искусной любовницей, какую только доводилось иметь моему господину, - Томохиса медленно раскрыл полы кимоно. – Поверь мне, я смогу научить тебя, как доставить мужчине удовольствие… - юноша запустил руку под одежды Куродзавы и ощутил набедренную повязку… фундоси под кимоно девушки.       Минори замерла, приоткрыв рот и обдумывая план бегства или убийства. Действуя смелее, Ямашита плотнее прижал руку. Томохиса как никто другой разбирался в мужском теле. Принимающий мужские ласки и дарящий наслаждение мужчинам, он в миг понял, кто перед ним. Поведя ладонь выше, он почувствовал не только мошонку, но и член. Глаза юноши расширились от удивления, он хотел закричать, позвать охрану, чтобы разоблачить самозванца, но Коичи зажал ему рот и, повалив на пол, сдавил горло цепкими пальцами.