Smarter

Спустя пару дней наконец-то настал долгожданный вечер пятницы. Джебом заранее сообщил Паку, что они встретятся за кулисами перед выходом на его первое выступление P.A.N. И когда Джинён оказался на месте, то его тут же затащили за кулисы, в комнату, которая была заполнена экранами, показывающими, что происходит на сцене. — Наслаждайся, — еле расслышал парень голос Джебома. Джинён, вздохнув, сел. Он посмотрел на экран — зал потихоньку стал заполняться людьми. В толпе Пак приметил ярко-красные волосы Марка и ему явно не понравилось, что он неосознанно выделил из всей публики именно этого парня. Также Джинён увидел, как Джебом и Джексон тоже зашли в зал и присоединились к компании друзей Туана. Вечер сценических искусств приближался к концу, когда пришло время выступления Джебома. Возможно, парень специально попросил поставить его выступление ближе к концу, чтобы доставить Джинёну удовольствие извести себя до смерти беспокойными мыслями в этой маленькой комнатке, смотря выступления других участников. Пак взял микрофон в руки и аккуратно включил. Он явно был не в настроении петь и хотел, чтобы всё поскорее закончилось. Парень услышал, как Им сказал что-то публике, и та засмеялась, после чего заиграла музыка. Без задней мысли Джинён запел и, не замечая того, что зал погрузился в тишину, просто продолжил. Когда всё закончилось, публика некоторое время сохраняла тишину, пока кто-то не захлопал. Вскоре к нему присоединились другие — поднялись со своих мест и начали хлопать, осыпая Джебома бурными овациями. Джинён, выключив микрофон, бросил его на диванчик и, не оглядываясь, вышел из комнаты. Сказать, что он был подавлен, раздражён и раздосадован не совсем верно, ведь, на самом деле, вся досада уже давно улетучилась точно так же, как и другие эмоции. Сейчас Пак просто устал. Джинён вернулся в свою комнату и бросился на кровать. Ещё один вечер был потрачен впустую, а ведь он мог поучиться вместо этого. Парень не понимал, почему из всех людей Джебом хотел, чтобы спел именно он. Честно говоря, здесь было куча других индивидов, которые бы добровольно спели за него, но, конечно, намного веселее заставлять Джинёна сделать это. Пак вздохнул, решая лечь спать. На этих выходных, проведённых в учёбе, парня больше никто не отвлекал всякими мероприятиями. Ничего особенного не произошло, Джинён просто устал. Он, как и обычно, подавал людям кофе в полном молчании и проводил свободное время за учёбой. На следующий понедельник все до сих пор разговаривали о выступлении Джебома. Джинён и не подозревал, как же сильно люди были поражены им, но в школе он услышал множество комплиментов и благоговейных комментариев об этом «сюрпризе», которые дали ему понять, сколько же выгоды извлёк Им из этого выступления. Когда Джинён зашёл в класс истории, он увидел толпу девушек, которая окружала Джебома; они говорили о том, что не знали, как же парень хорошо поёт, и о том, как же они восхищаются им. Марк уже сидел за своим местом, и Пак заметил, как тот уставился на Джебома с таким же мечтательным видом. Мысленно рука Джинёна встретилась с его лбом. Конечно, Марк ведь тоже мог быть настолько глуп, чтобы восторгаться «голосом Джебома», так же сильно, как и остальная часть школы. Им, бросив взгляд в сторону Пака, ухмыльнулся. Честно говоря, парня совершенно не волновало, что всё внимание заполучил Джебом, ведь он сам никогда никого не просил об этом внимании, да и не хотел просить. И Джинён не понимал, почему Джебом думал, что его может задеть какая-то усмешка. — Разве он не был удивительным вчера? — спросил Марк, пока парень садился за своё место. — Я не знаю и мне всё равно, — единственное, что сказал Пак перед тем, как открыть книгу. Вместе с этим событием его будние дни потерпели изменения. Каждый понедельник вокруг Джебома толпились люди, выражающие ему своё восхищение, и каждый понедельник Джинён получал новую бумажку с названием песни, которую затем исполнял каждый вечер пятницы за парня; на выходных он учился и работал, а дальше всё шло по кругу. Хоть они с Марком не стали ближе, но всё же их общение перешло на новый уровень. Туан больше не пытался начать разговор с Джинёном, так как и сам был не шибко разговорчив, да и Пак всё равно не отвечал. Разъяснение различных вещей и помощь друг другу проходили в полной тишине. На математике Марк в любой момент мог забрать тетрадь соседа, а затем решить за него задачи. В свою очередь на истории Джинён жестом показывал на свой ответ и указывал на ту часть текста, где это можно найти. Никогда ещё Джинён не был таким общительным. По правде говоря, он не знал, что и думать о выступлениях за Джебома. Многих могло бы огорчить такое отношение и то, что их просто используют, но не Джинёна, который просто действовал на автомате. Пак делал то, что от него просили, и это было несложно. Весь месяц прошёл в таком же духе, и пришло время для новой экзаменационной недели. Джинён готовился изо всех сил, чтобы набрать максимальное количество баллов, которое он только сможет, а также продолжал петь за Има. Ученики начали предлагать выступать в дуэте, и Джебом с радостью принимал эти предложения, усложняя этим жизнь Пака, но тот, как обычно, просто делал то, о чём его просили. После сдачи экзамена в тумане бессонных ночей со слишком большим количеством кофеина, Джинён снова смотрел на доску с результатами за экзамены. В начале списка его имя было выведено рядом с другим. Марк Туан. Он слышал, как люди вокруг перешёптывались, удивлённые первой строкой списка, ведь раньше такого никогда не случалось. Марк и Джинён были оба первыми. Он вдруг снова почувствовал чьё-то присутствие рядом. Пак увидел его правильные черты и, кажется, испытал чувство дежавю, ведь он снова был здесь, конечно же, с лёгкой улыбкой на лице. Джебом подошёл к Марку и похлопал того по плечу. «Хорошо сработано, парень», — услышал Джинён. Он стал удаляться, цокая каблуками. Можно сказать, что Туан доставлял ему проблемы, занимая первое место, но это ещё, конечно, мягко сказано. Джинён уже понял, что если он начнёт чувствовать хоть одну эмоцию сильнее остальных, то это будет, по крайней мере, досаждать или даже печалить, но в данный момент это больше досаждало. Пак думал, что на этот раз он сможет сделать это, что сможет переплюнуть Марка, но у него до сих пор ничего не выходило, что очень огорчало. Всё выглядело таким лёгким для Марка, будто он никогда не прилагал усилий, чтобы чего-то добиться, и за это Джинён ненавидел его.