Smarter

На выходных Джинён не ходил на работу, а в понедельник не пришёл в школу. Его не волновало, что об этом подумает Джебом, что подумает Марк, — он был просто сыт по горло. Пак чувствовал себя изнурённым и эмоционально истощённым после стольких эмоций, которые он испытал. Он оставался в кровати на протяжении всего дня, ничего не делая. Уже где-то вечером Пак услышал стук в дверь. Он не имел ни малейшего понятия, кто это мог быть, и просто решил не отвечать. Когда стук всё же не прекратился, парень со стоном поднялся с кровати. Открыв дверь, он увидел перед собой Марка, удивлённо смотрящего на его лицо. Старший казался ещё более уставшим, чем неделю назад. Джинён вдруг осознал, как же ужасно мог выглядеть, учитывая, что он весь день безвылазно пролежал в кровати, а если вспомнить, что из одежды на нём только худи и потные штаны... Он захлопнул дверь и пошёл обратно в кровать. Джинён услышал, как Марк снова начал стучаться. Он яростно распахнул дверь. — Что? — прорычал он. — Слушай, извини, если я чем-то тебя отвлекаю, но нам нужно закончить проект, — немного раздражённо ответил Марк. Джинён посмотрел на него с непроницаемым лицом. Ну, конечно, их проект по истории. — Мне всё равно, — выдал Джинён, собираясь закрыть дверь, но парень поставил ногу в проходе и не дал этого сделать. — А мне нет, — сказал он, протискиваясь сквозь Джинёна в комнату. Ни один посторонний не бывал здесь раньше. Обычно чистая и опрятная комната сегодня была тёмная, с немного замусоренной обстановкой, так как Джинён не вставал с кровати на протяжении всего дня. Джинён вздохнул и потёр лицо ладонью. Марк решил отодвинуть шторы единственного здесь окна, и свет проник в комнату, освещая её. Пак бросился на кровать, пряча лицо в подушку, чтобы защитить глаза от яркого света. Марк же сел на единственный стул в комнате. — Убирайся, — простонал Пак. — Итак, задание связано с философией. Давай ответим на несколько вопросов, касающихся этой темы, чтобы посмотреть сходятся ли наши взгляды хоть в чём-то, — медленно проговорил Марк, полностью игнорируя высказывание Джинёна. Тот ничего не ответил. — Хорошо, мой первый вопрос. Как ты считаешь, что самое важное в жизни? — спросил он. — Ничего, — ответил Джинён, всё ещё утыкаясь лицом в подушку. — Ничего... — повторил Марк. Послышался вздох. — Слушай, я не понимаю, почему ты так говоришь. Должно же быть хоть что-то важное для тебя. Ты можешь хоть раз помочь? — спросил Марк в отчаянии, на что Джинён снова промолчал. — Отлично, тогда я скажу учителю, что мы не справились и не смогли ничего разузнать, да и неудовлетворительная оценка нас вполне устраивает, — просто заявил он, поднимаясь. Джинён вновь простонал и сел. — Ладно, — согласился он и увидел, как Марк обернулся, — давай просто покончим с этим поскорее, — проговорил, обнимая подушку. Марк снова сел и улыбнулся. Сердце Джинёна затрепетало, что сбило того с толку, никто не заставлял его сердце трепетать прежде. — Эй, — произнёс Туан, размахивая рукой перед его лицом. — Что? — опешил Пак. По-видимому, всё это время Марк что-то говорил ему. Тот посмеялся, отчего сердце Джинёна снова подпрыгнуло в груди. — Тебе, видимо, действительно нехорошо, — утвердил Марк. Пак не понимал, почему старший был так мил с ним. После всего того времени, когда он еле как поддерживал разговор с ним, когда он совершенно ничего не делал для него, Марк всё равно продолжал относиться к нему с добротой. — Знаешь что, давай выйдем отсюда. Развеемся, поговорим заодно, — предложил он. Джинён хотел было сказать нет, но не успел: — И не смей говорить нет. — Марк стащил парня с кровати и повёл того наружу, тот последовал за ним только из-за оценки. Какого чёрта Марк делал? Пак не знал, он, в его сейчас эмоционально истощённом состоянии, даже думать не хотел о том, как Туан влияет на него своими действиями. Они направились в парк, который находился неподалёку от школы. Марк продолжил задавать различные вопросы, и Пак старался отвечать на них как можно более развёрнуто. Хоть Джинён и не привык находиться в компании другого человека, всё же рядом с Марком он не чувствовал себя неудобно. Марк частенько улыбался и смеялся, а Джинён чаще, чем следовало, чувствовал, как губы дёргаются в порыве улыбнуться в ответ. Однако каждый раз он сопротивлялся этому желанию. Джинён не был против присутствия Марка рядом, однако он ясно давал понять, что они не друзья. Когда они закончили, Пак незамедлительно вернулся в общежитие. Он упал на кровать и глубоко вздохнул. Все его мысли занимал Марк. Совершенно всё изменилось после его появления в жизни Джинёна, и тот не знал, что делать. Эмоции изнуряли его, и он хотел прогнать их раз и навсегда, но затем он чувствовал какие-либо приятные из них. То светлое чувство, возникающее при взгляде на улыбку Марка, было приятным; порыв улыбнуться в ответ на улыбку Марка было приятным. Однако он не хотел этого чувствовать. На следующий день Джинён всё же пришёл в школу; там он увидел Марка, который улыбнулся ему, как только завидел. Он не улыбнулся в ответ, но уже знакомое чувство посетило низ живота вновь. Он получил новую записку от Джебома, и все остальные дни прошли как обычно. Однако в следующий понедельник Марк снова появился на пороге его общежития. Пак услышал стук и открыл дверь, чтобы увидеть парня. Он хотел было послать его прочь, но тогда Марк сказал: — Хочешь прогуляться? — с улыбкой на лице. Джинён вздохнул и закрыл за собой дверь; они пошли в парк, где гуляли в полной тишине. Пак никогда не признает этого, но ему нравилось гулять с Марком. Хоть они ничего не говорили друг другу, атмосфера из-за этого не казалась неловкой или натянутой, она была уютной. Прогулки вместе стали чем-то новым, разбавляющим рутинные дни Джинёна. Он не помнил, почему уступил Марку, что было для него странным, так как Пак всегда помнил, почему он что-либо делает, у него всегда была причина что-либо делать, серьёзная причина. Но это, конечно, не означает, что ему не нравилось проводить время вместе с Марком. Их проект уже был закончен, так что им больше не о чем было говорить, но ему, собственно, было всё равно. Они научились общаться по-другому — с помощью языка тела они могли сообщить друг другу намного больше. Один взгляд и Джинён уже знал, чего хотел Марк или что ему было нужно. Пак перестал видеть Марка рядом с Джебомом и Джексоном так часто, как раньше; он даже задавался вопросом, не случилось ли что-то. В один из понедельников он всё же решил уточнить. Джинён не знал, почему это спрашивал. Ему никто не был интересен, однако он начал беспокоиться о Марке чуть больше, чем хотелось бы. — Что-то случилось между тобой Джебомом или Джексоном? — спросил Пак, когда они проходили мимо озера. Тогда был облачный и прохладный день. — Эм, — растерялся Марк. Казалось, он был очень удивлён из-за внезапного интереса Джинёна. Он почесал затылок. — Почему ты спрашиваешь? — осторожно уточнил Марк. — Я просто перестал видеть тебя рядом с ними, — признался Джинён. Это был действительно первый раз, когда он спрашивал что-то с неподдельным интересом, так что Джинён вполне понимал удивление Марка, да он сам себя удивил. — Ну, — Марк вздохнул. — Я думал, что влюбился в Джебома, поэтому признался ему в своих чувствах. Он «любезно» мне отказал. Даже не знаю, с чего вдруг решил, что люблю его. Возможно, я начал так думать после того дуэта. Я имею в виду, чувства, что он вложил в песню, как будто дошли до меня... М, проще говоря, сейчас они меня ненавидят, — сказал Марк. Пак вспомнил, как устало выглядел Марк в следующий понедельник после выступления. Он почувствовал странное облегчение. Марк больше не был втянут в их компанию, более того, они больше не нравились ему. Джинён не имел ни малейшего понятия, с чего это он должен был чувствовать облегчение. — Извини, что спросил, — сказал он явно не раскаиваясь. Всё же Пак знал, что Марк уже научился улавливать особые нотки в голосе, что выдавали его настоящие эмоции. — Ну, всё в порядке. Сам сглупил. Тогда Джебом казался мне хорошим человеком, а его вокал до сих пор поражает. Не понимаю, как такой, как он, может иметь такой голос. Он ведь и правда ужасный человек. На самом деле я не влюблялся, скорее это была минутная слабость, — разъяснил Марк. Пак промычал. Время шло, Марк и Джинён становились ближе. Этот вопрос Пака породил за собой ещё больше, и понемногу они начали узнавать друг друга лучше. Джинён не называл его своим другом, однако же понимал, что тот им и является. Джинён даже не знал, что Марк о нём думает, но он начал замечать, что ему становится не всё равно. Он никак не мог выбросить из головы, как тот отзывался о голосе Джебома (фактически его); Марк влюбился в голос — для Джинёна это звучало крайне нелепо. Впрочем, ему всё равно нравилось проводить с Марком время. Джинён продолжал чувствовать себя умиротворённо рядом с ним, как и самого начала, правда что, это чувство росло. Он осознал, что понемногу вновь начал ценить даже незначительные вещи — слабые чувства оставались всё же чувствами. Джинён больше не был так холоден и скучен, как раньше; приятно осознавать, что ты окончательно не канул в бессмысленном существовании. Ему это нравилось.