***
Бюлейст посмотрел на него и тугой комок начал сворачиваться в груди. Всю жизнь ему, как старшему наследнику твердили, что он должен. Должен то, должен это. Должен разгромить надменных асов, будто бы на них сошёлся свет клином. Лофи запустил дела королевства, и страна приходила в упадок, потому что король проводил странные и страшные ритуалы. Лофи жаждал обладать Ларцом Древних Зим и мечтал его украсть, хотя по легенде Ларец не служил тому, кто не осознаёт своей ответственности перед народом. Призвать его через Ничто Лофи не мог, поэтому решил просто выкрасть. За что и поплатился жизнью. Теперь, когда Бюлейст обрёл Локи, когда почувствовал поддержку не только советников, но и родной крови, когда страх перед туманным будущим отступал, он снова должен был остаться один. От этого становилось тоскливо на душе. Локи это видел, он подошёл к Бюлейсту, положил руку ему на плечо и тихо сказал: — Ты справишься, брат. Я вернусь, обязательно вернусь хотя бы только для тебя, — и Бюлейст кивнул.***
Бартон слушал рассказы остальных Мстителей и бесился. Его, одного из сильнейших воинов Земли, выставили за дверь и провели переговоры. Он ведь считал, что если бы он был там, Локи не смог бы навязать свои условия игры. Ну, что поделаешь, гнев и ярость плохой советчик, а Клинт до сих пор сердился на то, что Локи взял его под контроль. Поэтому на данный момент он ничего слушать не хотел, просто злился. Тор тоже не хотел принимать условия, навязанные ему йотунами. Не так он представлял эту встречу. Он ожидал, что Локи будет рад, что попросит прощения и будет молить о пощаде, а он, конечно же, его поймёт и простит, но всё пошло не так. Складывалось впечатление, что Локи сам не помнил, что случилось в Мидгарде. Точнее помнил, но отрывками. Нужно было расспросить его. Это была, пожалуй, первая здравая мысль, пришедшая в голову Тору. — Мы не можем так принять все условия, которые нам навязывают! — кипел Бартон. — Он нас обманет! — Не обманет. Я скреплю договор так, что в случае отступления от клятвы, его покарают Норны, — мрачно сказал Тор. — А это возможно? — удивился Тони. — Только в том случае, если один из принесших клятву маг. Поэтому магию нужно вернуть. — Понятно, а что… — Да ничего не понятно, — Стивен Роджерс потёр лицо. — Почему у него на Земле были синие глаза, а сейчас зелёные? — Какая разница?! — снова вспылил Клинт. — Магия, линзы, ещё какая-нибудь хрень! Он нас обманет. Они могли бы ещё долго препираться, но Тор уже всё решил. Принял ответственность на себя. Оставалось только ждать. — И всё же, мне кажется, поймём почему у него изменился цвет глаз, поймём и ситуацию. — В любом случае, теперь мы можем только ждать.***
Посольство собиралось долго и основательно. Локи решил, что для Асгарда много чести и мало выгоды для Йотунхейма делать посольство на постоянной основе, поэтому решил ограничиться временным визитом. Всё равно Асгард утратил свои преимущества, а уж когда станет известно о союзнических договорах между Йотунхеймом и Ванахеймом, то реакцию Тора будет даже трудно представить. Два дня Локи отдавал необходимые распоряжения, усиливал защиту Йотунхейма, чем вызвал удивление у Старка, который просто не мог понять, как Локи вернул магию, гнев у Клинта и Наташи, и надежду у Тора. Стивен, в итоге, занял нейтральную позицию и наблюдал, не делая поспешных выводов и не подпуская Бартона и Романофф близко к Локи. Конфликтов он не хотел. Когда по прошествии двух недель Локи заявил, что нужно задержаться ещё на четыре дня, Тор занервничал: — Локи, времени мало. Нам же ещё ехать в горы. Когда доберёмся, на перевалы ляжет снег, и мы завязнем здесь на год. — Я телепортирую нас к тропе, — спокойно пояснил Локи, изучая какой-то доклад. — Здесь можно телепортироваться? — удивился Старк. — Значит, нас могли забрать из гор в день прибытия. — Да, — Локи отложил свиток, взял перо и бумагу и начал что-то писать. — А почему не забрали? — Тор был огорошен. Мало того, что о его «тайном» прибытии, как выяснилось, знали, так ещё и наблюдали, как он путешествует по Йотунхейму. — А зачем? Асы не заявили о прибытии посла, так что ваши дорожные трудности — это ваши проблемы, а не Йотунхейма. Так что я всё по времени успеваю, а что там у вас — не моя печаль. В посольство Локи набрал в основном воинов, пару знахарей и несколько магов. Асам он не доверял и о безопасности решил позаботиться заранее, а ещё, по молчаливому уговору они решили не менять в Асгарде свой облик. Остаться йотунами, а так могли делать только умелые воины и маги.***
Наступил день отправки, Тор должен был вернуть Локи магию. Всё обставили без помпы. Луч золотого огня ударил Локи в грудь, тот сложился пополам, будто бы задыхался. Некогда такая желанная магия теперь ощущалась чем-то чуждым, тяжёлым, давящим на плечи. Он едва устоял на ногах, было даже больнее,чем в тот день, когда её отнимали. Мысленно поблагодарив лекаря за то, что тот не позволил сразу вернуть ему силу, Локи попробовал пару заклинаний. Он не стал использовать иллюзии, не стал призывать пламя. Заклинание было нейтральным — небольшой фонтанчик воды и всё. — Да, — вздохнул Локи, — непривычно, и по большей части бесполезно, — Тор задохнулся от ужаса. Локи отторгал свою магию. Он же всегда ей так гордился, а тут демонстративно пренебрёг. Отдал предпочтение магии льда. Магии чужого, как думал Тор, для него народа. Магии йотунов, он с обидой посмотрел на брата, но ничего не сказал.***
При дворе Асгарда царила страшная суета. Такого не может быть! К ним шли йотуны. А йотуны - это враги! Зачем же Тор привёл их? К чести многих солдат и советников нужно сказать, что большинство из них считало, что правильнее будет похоронить войны прошлого и идти к продуктивному сотрудничеству, но были и другие, которые считали, что им позволено всё. Их было меньшинство, но среди них были друзья Тора. Они привыкли в любой идее, не связанной с войной, видеть коварные происки врагов. Точнее, видела их только Сиф, а трое мужчин-воинов не могли возразить по причине неуёмной гордыни и наглости последней, и собственной бесхребетности. Сейчас валькирия злилась и не понимала, зачем Тор тащит йотунов в Асгард. Королева Фригга впервые покинула покои Одина, с тех пор как он впал в сон. Здесь был посол Йотунхейма, нужно было выяснить судьбу Локи, и она решила выйти на встречу, ещё не зная, что увидит. Локи шёл по знакомым с детства местам. Сюда он въезжал победителем, сюда же его в оковах тащил Тор, отсюда его забрали йотуны. Забрали в Йотунхейм. Нет, не так, забрали домой. И сегодня он возвращался сюда, чтобы заключить временный дипломатический альянс. Он поймал себя на мысли, что его душе даже не больно. Просто странно, что он столько всего сделал для славы Асгарда, и никто тогда не вступился за него, а сейчас смотрели с любопытством, но без ненависти. В толпе шептались: — А говорили йотуны гигантские, а они чуть выше чем асы. — Да и не настолько синие. — Ой, да и рогов у них нет. — Смотрите, а глаза у них не красные. — А что им тут надо? — Да неважно. Ничего интересного не будет. Асам было всё равно. Йотуны никогда не вторгались в пределы Асгарда, а что там было в Мидгарде? Да и когда это уже было. Дело прошлое. Ничего интересного не предвиделось и жизнь пошла своим чередом. Локи в Асгарде не нужен был договор, он просто хотел добраться до своего тайника.***
Королева узнала его. Даже в Йотунском обличии она узнала воспитанника. — Локи, подожди, — голос её дрожал. Она силилась что-то сказать. — Ваше величество, почему вы не с Одином? Он нуждается в вас, — голос Локи был холоден. — Локи, а как же ты? — тихо произнесла королева. Не так она представляла себе эту встречу. — А я нет. Теперь уже нет, — ей хотелось обнять его, а Локи хотелось прекратить этот балаган и всё. Он повернулся к Тору, и начал было говорить, но тут, наконец, отмерла Сиф. Локи был ей неприятен, а у неё не хватило такта дождаться, когда делегация йотунов покинет зал. Она подошла к Тору и начала что-то яростно шептать, тыкая в Локи пальцем. Вот не любила она его. Будь на его месте любой другой йотун, она бы не вела себя столь вызывающе, но здесь, в Асгарде она привыкла, что Тор всегда был на её стороне. Вот и сейчас она тыкала пальцем в Локи и недовольно возмущалась. Зрел скандал, а Тор ещё не умел проявлять твёрдость, присущую монархам. Сиф всё больше распалялась, Фандрал молча одобрительно кивал головой, а вот Вольштагг и Огун переглядывались. Они Локи тоже не любили, но вот пытаться давить на Тора им не хватало наглости. — Если ты ему не скажешь, то этим займусь я, — выпалила Сиф и повернулась к Локи. — Почему ты… — Тор, — Стив Роджерс быстро оценил развитие ситуации, — отправь её под арест. Быстро. — Почему? — Ты помнишь договор с Бюлейстом. Он не конкретизировал, какого рода будет намеренный ущерб Локи. Если она оскорбит его, Локи может потребовать казни, — капитан был прав. Тор побледнел. Он чувствовал, что теряет друзей. — Арестовать, — тихо, но твёрдо приказал он страже. Эйнхерии тут же выполнили приказ. — Тор, ты арестовываешь её из-за предателя? — удивился Фандрал. — Я гарантировал безопасность принцу Йотунхейма, а Сиф напрямую нарушает мои распоряжения. Хочешь составить ей компанию? — Тор уже закусил удила. На карте стояло слишком много, и пора было проявить твёрдость.***
Валькирию увели, Фандрал покинул Тора. Вольштагг и Огун остались. Появление Локи внесло раскол в ряды друзей Тора. Эти двое считали, что Сиф не стоило вмешиваться в дела Тора и Локи. Фандрал же наоборот поддерживал её. Огун рассматривал Локи, и только сейчас заметил, что к чёрному с серебром камзолу приколота веточка полыни. Знак тоски по дому, в беде и радости окутает душу запах полыни, и повернёт путника к родному порогу. Вот только порог этот теперь не в Асгарде. Локи предал их, но почему Огун ощущал, что и сам он является предателем. Неужели из-за запаха полыни? Локи снова заговорил: — Мне нужно попасть в мои бывшие покои, — Тор замялся, он ведь так и не успел дать распоряжение навести там порядок. — Локи, тебе выделят… — Я догадываюсь, что вы там всё разгромили, но мне нужно найти и забрать несколько вещей. Тор и Мстители, Локи и его охрана проследовали в жилые покои дворца. Громовержец потупился, Старк с сожалением взирал на разгромленную комнату, прикидывая, сколько всего интересного здесь было. Сейчас уже ничего не уцелело. У Мьёльнира была огромная сила, как разрушительная, так и созидательная. Что характерно, Тор пользовался молотом только чтобы рушить. Локи подошёл к камину, снял с полки трут и кресало и поджёг дрова. Он не желал пользоваться магией огня. Всё теперь воспринималось по-другому. Внешняя магия пыталась вползти в него, а он старался оградиться от этого. Она была слишком тяжёлая, а после того как он привык обходиться внутренним резервом, эта магия скорее мешала, а не помогала. Локи повернул «хрустального» оленя вокруг своей оси и рядом с камином открылась ниша. В ней лежали сапфировый медальон на чёрной цепочке, несколько книг в чёрных обложках, свиток и…. деревянные солдатики. Когда-то давно, когда Тор и Локи были ещё детьми, Тор научился резать по дереву. Именно тогда он вырезал набор солдатиков в подарок на день рождения младшему братишке. Никто не понял ничего, а Тор во все глаза смотрел на бережно хранимые Локи фигурки. Рядом с опасными вещами лежали детские игрушки, как будто что-то дорогое, любимое и бережно хранимое в жизни. Та связь, которая держала его в Асгарде. Далёкое беззаботное детство помахало ладонью и на миг показалось, что не было ничего. Всё дурной сон, сейчас вбегут в комнату двое мальчишек и будут возиться, играть и смеяться над очередной проказой. Локи бережно запаковал книги, медальон взял тканью, а потом сгрёб солдатиков рукой и безо всякого сожаления швырнул в камин. Тор обомлел, не было и тени жалости на лице Локи. Он спокойно собирался, а Тор ругнувшись выгреб уже начавшие гореть игрушки из пламени. Обжёг руки, но ничего не сказал. Он хотел их сохранить, будто бы это могло изменить хоть что-то. Локи даже не обозвал его позёром. Мстители не знали что и сказать, и только Стив Роджерс понимал, что рушится семья. На его глазах рушится чужая жизнь и это ужасно. Тор, застыв, ожидал вспышки гнева своего брата, но её не было. — Я готов, — тут он заметил, что Тор до сих пор сжимает в ладони обгоревших солдатиков, — брось ты эту гадость и пошли. Тор молча убрал игрушки в дорожную сумку и пошёл в направлении Радужного Моста. — Уже? — удивился Локи. — А распоряжения о защите Асгарда отдать не хочешь? Хотя, какая мне разница. Пошли. — Нет, подожди, — угрюмо ответил Тор. — Мы задержимся. Мстители невольно отмечали, что Локи справляется с делами лучше и быстрее Громовержца. Тор упрямился, часто был вспыльчив, но хотя бы старался сдержать характер. Удавалось это слабо. Тор дал распоряжения советникам приготовить к его возвращению покои Локи, разместить послов Йотунхейма, усилить защиту стен. Фригга еще два раза пыталась говорить с Локи, но натыкалась на холодный, отчуждённый взгляд.***
Сиф буянила в камере. Осыпала проклятиями Локи и призывала Тора одуматься. Фандрал, дежуривший под дверями пошёл к Тору. Мстителей рядом не было. — Локи, всё же, какие твои предположения? Что за угроза движется на наш мир? — Тор был встревожен. — Какая теперь разница, — холодно ответил Локи. — Всё узнаешь когда будем в Мидгарде. Твои спутники тоже захотят знать, а я плохой рассказчик. — Не говори так, ты…. — Хороший лжец, — вмешался Фандрал. — Тор, ты позволил зачаровать себя? Неужели ты променяешь своих проверенных боевых товарищей на этого…. Эту мразь! — выплюнул блондин. — Фандрал, ты…. — Тор не мог подобрать подходящие слова, чтобы успокоить друга. — Оскорбил меня, — жёстко продолжил Локи. — Поскольку Тор Одинсон не предпринимает никаких мер, то я приму их сам. Я требую поединка, завтра, перед отбытием. Выбор оружия, как оскорблённая сторона, оставляю за собой. Это будут кнуты, — Локи жестко улыбнулся.***
Мстители ничего не знали о предстоящем поединке, поэтому когда перед отправкой в Мидгард принесли кнуты и Фандрал мрачно посмотрел на Локи, их передёрнуло. Локи принял оружие и встал в центр круга. Блондин лениво поигрывая тяжёлым кнутом встал напротив. Он всегда был первым в упражнениях с бичом, и был уверен в победе. Послышался сигнал, и оба воина начали кружить друг вокруг друга, будто бы танцевали. Фандрал качнулся, кнут неуловимо быстро метнулся в сторону Локи. Этот удар должен был попасть в плечо и поставить Бога Обмана на колени. Не тут-то было. Локи разорвав в кровь ладонь, перехватил кнут соперника, резко дёрнул на себя и без замаха ударил своим кнутом. Блондин взвыл и схватился за лицо руками. Из-под ладоней ручьём лилась кровь. Локи просто изуродовал лицо соперника. Поверженный Фандрал корчился у его ног, а Локи холодно взирал на бывшего друга. Тор разрывался между тем, чтобы броситься на помощь Фандралу и тем, чтобы потребовать у Локи объяснений, но тут Бог Обмана заговорил: — Складывается впечатление, что всё происходящее — это дешёвый фарс. Мы идём в Мидгард или нет? — Да, — тяжело ответил Тор. Он обернулся на друга, над которым хлопотал лекарь, посмотрел на Локи и двинулся к Радужному Мосту.