***
Мы напиваемся быстро. Даже уже переместившись на диван в другой комнате, укутавшись в один плед, проливая из бокалов драгоценную жидкость. Мы пили и пили, пока я рассказывала о прервавшихся отношениях на ноте "вернулся к бывшей", говорила о нелюбви, о привязанности, и как было паршиво, сидеть в зале ожидания с билетом руках. — А почему именно сюда? — голос у него был немного пьяный, как и всё это тело. — Давно мечтала съездить в Питер, но эта поездка не стала тем, что я ожидала, — он скорчил гримасу обиды. — Камон, я тебя сейчас выпру, — я закатила глаза, — ты бухаешь с Юликом! — Да-да, ты моё Питерское спасение, — стукнув бокалом о его, я залпом выпила остаток виски. А потом всё как в тумане: допитая бутылка, выкуренные в окно сигареты, громкая музыка и возмущающиеся соседи. Его неумелая игра на гитаре, объектив камеры и несуразные высказывания. — Аве, с вами Юлик. Это самый пьяный влог на моём канале. — Ты что, блоггер? Снова смех, вторая бутылка виски, попытка поехать куда-нибудь танцевать. А потом расстеленные простыни, сброшенная им одежда, холодные ступни о горячие икры и сонное лицо на соседней подушке. Питерская алкогольная романтика, что сказать?два
10 июля 2017 г. в 22:29
Добрый мальчик просит называть его Юликом и заводит в свою квартиру: просторно, куча техники для съёмок и по-холостяцки неубрано. Кивает в сторону кухни и просит приготовить что-нибудь из имеющегося в холодильнике, пока подыщет мне что-то из одежды. Из обнаруженного соображаю бутерброды и даже нахожу листовой чай и заварочный чайничек — он оказывается любителем чая в пакетиках.
— Ну, у тебя всё равно нет выбора, — он протягивает мне черную футболку, и я растягиваю её перед собой за плечи.
— Коротковата, — Юлик пожимает плечами, — но ты прав, выбора у меня нет.
Мальчик с милым лицом протягивает мне бордового цвета махровое полотенце и указывает на дверь ванной.
Душ оказывается очень и очень к месту, тело липкое после ночевки в плацкарте, а снимать с себя одежду оказывается удовольствием высшей степени. Нагло и без спроса беру бутылочки с гелем для душа и шампунем, провожу под бьющими струями воды не меньше получаса, пока в комнату не входит хозяин и я не начинаю кричать.
— Ну ты долго ещё? — Юлик на удивление не смотрит ниже моего подбородка; не разглядывает сквозь стекла душевой кабинки.
— Ты совсем охренел? — голос почти дрожит. Какого хуя? Ебучий Юлик.
— Это мой дом, камон. Хожу, где хочу, — он улыбается и сводит брови к переносице — ну что за прелесть? Юлик уходит, а я до конца смываю пену с тела и волос, обтираюсь от воды и натягиваю нижнее бельё и его футболку сверху — коротковата, я не ошиблась.
А Юлий уже разогрел бутерброды и разлил по чашкам чай, притащил плед.
— Дома холодно, а футболка открывает твои ноги в мурашках. Садись и ешь, я за вискарём. Судя по выражению твоего лица тебе срочно нужно напиться.
Парень выходит из комнаты, а я отпиваю глоток горячего чая и вгрызаюсь в бутерброд, проглатывая кусок не прожёвывая.
— Ты пиздец какая голодная, — я даже не замечаю, как он появляется в комнате с бутылкой виски в руке, за наслаждением смеси вкусов во рту, — расскажешь, какими путями занесло в Питер? — я молча киваю, запивая всё чаем. Юлик достаёт бокалы и разливает янтарную жидкость, — надеюсь, не будешь запивать, как малолетка? — я смеюсь. Не буду.