***
Несколькими часами ранее Архимаг спал тревожным сном: ему снились вампиры, вампирессы, дети Маннимарко и прочая мерзкая нежить. Проснувшись, он схватился за ледяной посох, лежавший на тумбочке, и облокачиваясь на него, добрёл до другой тумбочки со стоявшим на нём серебряным кувшином с водой. Выпив половину кувшина разом, он отдышался и смахнул выступивший пот со лба. День обещал быть насыщенным. Зазвучал колокол: что-то случилось. Подняв на уши всю стражу, Архимаг взял свой любимый посох, облачился в синюю с золотой вышивкой робу, выпил укрепляющее зелье и пошёл в сопровождении боевых магов в город, чтобы узнать о случившемся. Дорогу ему преградила странная женщина во всём чёрном. Её длинные рыжие волосы, лихо связанные в хвост, спускались волнами ниже пояса, а на поясе – набор серебряных кинжалов. Это была одна из немногих охотниц на вампиров и нежить в Сиродиле. На красивом лице было видно несколько заживших старых шрамов, она не пользовалась косметикой, но её лицо было слишком белым, будто присыпанным пудрой. - Атэнора Лавлесс. Приветствую вас, Ганнибал Травен, - быстро кивнула она ему. На лицах сопровождающих магов промелькнуло облегчение: встреченная странная женщина не представляла угрозы. Архимаг кивнул имперке-охотнице, выражая своё почтение. Она подошла ближе, и пожилой мужчина разглядел её лучше. На ней была обтягивающая лёгкая чёрная кожаная броня, усиленный металлом корсет и серебряное ожерелье, надёжно скрывающее шею. - Красотка. Похожа на мою жену в молодости, - подумал Архимаг про себя, а вслух сказал: - Давно не встречал охотников на нежить. - В городе действует тайная организация охотников на вампиров, то ли «Дети Солнца», то ли «Живая кровь», я точно не знаю. Их возглавляет очень юная имперка, и похоже, что её не заботят нахлынувшие в город твари, - положила она руку на бедро, стискивая клинок. - Этот Орден бесполезен, мне одной приходится сражаться с ними. - Культисты Меридии тоже охотятся на нежить. Я охочусь на нежить, но с переменным успехом, - печально склонил он голову. - Мы никому не подчиняемся, ни Гильдии Магов, ни даэдрапоклонникам, ни служителям Девяти. Мы наёмники. И я знаю, что в вашем городе скрываются несколько кровожадных тварей. Ганнибалу очень не понравился тон женщины. Она была слишком упрямой, слишком самодовольной и горделивой. Такие обычно не добиваются успеха и гибнут по дурацким случайностям, но что-то хранило эту женщину от безвременной смерти и давало ей тешить своё самолюбие. Её лицо было продолговатым, губы полными, щеку украшала родинка. Она была определённо красива, но не была эталоном красоты. Голос был не слишком низким, но заметно ниже, чем у прочих дам. Она явно не была кисейной барышней-аристократкой, таким голосом обычно раздают приказы в армии. Ганнибал Травен почувствовал себя неуютно - его будто обвинили во всём происходящем и поставили на место. Ему, Архимагу, без нескольких лет как старику, соплячка указывает что делать! - Тогда пройдёмте с нами, и я смогу оценить ваши умения по достоинству, - вежливо проговорил он. - Вы не разочаруетесь, - неискренне улыбнулась она в ответ. Ганнибал успел увидеть, что несколько её зубов были из серебра. Не успели они пройти и нескольких шагов, как на них выбежала эльфийка со стопкой газет. - Свежий выпуск вороного курьера! Пойман Уведомитель Тёмного Братства! – сунула она газетёнки в руки людям и побежала дальше. - Тучи сгущаются, - нахмурилась Атэ. Через несколько минут процессию догнал запыхавшийся Раминус Полус. - Где Беатрикс? – спросил у него Ганнибал после того, как мужчина познакомился с Лавлесс. - Она с Гедеоном должна была уже прийти, но что-то их нет, - тревожно произнёс он. - Вампиры сожрали, - мерзко рассмеялась охотница. Как раз в этот момент план по отвлечению был готов. Роза и Лютик заняли свои позиции, приготовясь разыграть Архимага и стражу. Сначала на них выскочила Роза, крича не своим голосом, что его брата «зажрали» вампиры. Первой наживку проглотила Атэ и побежала в указанном направлении так, что и Тенегрив вряд ли бы обогнал. Следом за ней, гремя доспехами, побежала стража Университета Волшебства, а потом и присоединилась обычная. Перед глазами разьярённой Атэ предстал грязный, лежащий в луже альтмер. На его руках не было живого места, по белым рукам растеклись жуткого цвета синяки с кровоподтёками. Вампирские укусы напоказ. - Проклятие! – подбежала к нему охотница, накладывая исцеляющие чары. – Этому бедняге сильно досталось. Архимаг, заглянув в льдисто-голубые глаза эльфа, сразу его вспомнил. - Люцифер, - сквозь зубы произнёс он. - Вы его знаете? – удивлённо подняла бровь рыжеволосая красотка. - Это известный алхимик, - сказал часть правды Архимаг. Тут из-за угла вышли Гедеон с Беатрикс под ручку, увидели Розу с Лютиком, близких родственников, поняли, что дело пахнет эктоплазмой и собрались обратно, но заботливый папаша что было мочи заорал: - Беатрикс Габриэль! И Гедеон Агенор! Парочка остановилась. Архимаг встретил их злым взглядом и поманил к себе. Сопротивляться было бесполезно. - Вы где были? Тут весь город в опасности, а вы пропадаете чёрти где! Надо было придумать что-то быстро и неожиданно, чтобы пресечь дальнейшие расспросы. - Папа, хочу представить тебе свою невесту – это Роза! – подошёл к эльфийке Гедеон и прижал к себе. Лежащий в луже с видом мученика Лютик ожил, приподнялся на локтях, широко раскрыв лаза. Раминус на пару с Атэ держали челюсти: первый не знал о невесте, а вторая не знала и о сыне Архимага. Роза просто проглотила язык и пыталась его вытрясти из глотки обратно, кашляя изо всех сил. Пока дядюшка с папочкой не пришли в себя, Беатрикс села в лужу к Люциферу и обняла его: - А это мой лучший друг Лютик! Папа, возможно, это твой будущий зять. Лютик всхлипнул, давясь слезами. Смеха, радости или печали – было трудно сказать. Раминус приземлился в лужу. - Так это же сын Ма… - начал говорить Ганнибал. Контора уже заполыхала. Роза, вернув язык в рот и проглотив слюну, добила магов, пока Архимаг не проговорился о родстве с Королём Червей: - Я беременна. Тут уже выпали в осадок все: и Архимаг, и его сын, и Лютик, и все остальные. Ганнибал в обнимку с сыном сели в лужу к Лютику и Беатрикс. - Я, - начала говорить Беатрикс, Раминус схватился за сердце, и дочка продолжила: - не беременна. - Что за чертовщина тут вообще происходит? – первая пришла в себя Атэ. – Где вампиры? - Там, - неопределённо махнул рукой Люцифер и упал в лужу, прикрыв глаза. Охотница Лавлесс, смерив его долгим взглядом, убежала в указанном направлении вместе со стражей. - Гедеон, Роза, Люцифер, Беатрикс, - идём со мной. Раминус, не беспокойся, я сам с ними разберусь, - сказал Архимаг окрепшим голосом. Помощник кивнул и дал Ганнибалу руку, помогая встать. - Больше магам нет дела до вампиров и Лашанса, - подумал про себя Лютик. - Принц, для вас особое приглашение нужно? – обернулась на брата Роза. Опустим же завесу жалости над ними, ибо и потомкам Архимага, и потомкам Маннимарко досталось от него. Исследующая дом Атэнора не переставала думать о том странном альтмере. Что-то в нём её привлекало, эти пронзительные глаза она забудет очень не скоро. Она мечтала иметь глаза такого необычного цвета, её тёмно-карие глаза ей совсем не нравились. - Надо будет навести о нём справки. Что это за такая важная птица-алхимик, о которой знает сам Архимаг? В заброшенном доме ничто не могло помешать её мыслям. Казалось, что эхо её слов отдавалось от стен. Здесь явно творилось какое-то зло, но какое именно женщина пока не могла понять. Увидев на стенах пятна от засохшей крови, она насторожилась и тихонько взяла в две руки по кинжалу – серебряный и обычный, митриловый. По серебряным кинжалам шли узоры в виде роз, они оплетали лезвие и гарду, распускаясь на ней рубиновыми цветами из драгоценностей. Когда-то Атэнора спасла от вампиров сына графа Чейдинхола и тот не остался перед ней в долгу, подарив набор драгоценного оружия и заменив несколько её сломанных зубов на серебряные. Жизнь такая жестокая штука, что очень многим красоткам портят улыбки несмотря на их статус, умение сражаться и внешние достоинства. Перед тем, как забить древнего вампира, ей пришлось совсем несладко. Большая грудь ей очень мешала сражаться, ей приходилось её заковывать в корсет, чтобы не мешала делать кульбиты, обычные дамские доспехи на неё не налезали. Быстро перевязав мешающие волосы кожаным шнурком, она пошевелила ногой чтобы убедиться, что её маленький отравленный кинжальчик в сапоге был ещё с ней. В темноте перед ней что-то прошелестело. Атэ давно дала себе обещание выучить либо заклятие Ночного глаза, либо освещения, но она слишком была занята охотной на вампиров, чтобы прерываться на уроки в Гильдии Магов. Она была одиночкой и не любила когда ей кто-то мешает. Лишь однажды, когда её серьёзно ранили и она еле доковыляла до стражи, волоча за собой обкусанную ногу, она признала одного человека. Он её вылечил, дал ей постель и новую одежду, пока она без сил лежала в постели, он рассказывал ей об основах изгнания нежити, поил из мисочки ценными зельями, менял повязки. Глава Чейдинхольского Отделения Гильдии Магов всегда славился своей добротой, тогда она и думать не могла, что это сын самого Архимага, лишь сейчас отдельные кусочки сложились в общую картину. Священники прогнали её из Храма, не дав благословения, а юный мужчина на своих руках занёс в Отделение и занялся ею. Тогда она даже влюбилась в его заботу, но Гедеон этого не заметил, он как всегда был погружён в свои хлопоты. Теперь он выбрал себе невесту среди альтмерок. - Не удивительно, ведь брат той эльфийки – какая-то важная птица в магическом сообществе, - подумала Атэ, перехватывая поудобнее оружие. Из темноты на неё вышел красивый молодой бретонец в чёрных штанах, рубашке и жилете. Его тёмные волосы до плеч были завязаны в хвост. Охотница никогда не разговаривала со своими жертвами, предпочитая словам действие. Замахнувшись, она расчертила перед собой лишь воздух – вампир молниеносно отступил назад. - Человеческое дитя, уйди с дороги Тёмного Братства, пока я не убил тебя. - Так убей же меня и дело с концом, - недовольно ответила Атэнора. Вампирская харизма никак не влияла на неё, она с ней легко справлялась. Не влияли на неё и многочисленные вампирские укусы – её невозможно было заразить порфириновой гемофилией, или гемофилией венценосных. - Я не могу убить дочь своего давнего друга, - холодно произнесла тень с красными глазами. - Ты знаешь моего отца?! – казалось, что всё её тело пронзила судорога, но она продолжала держать себя в руках, борясь с эмоциями. - Да. Поэтому, дитя, держись подальше от Тёмного Братства. Если хочешь истреблять вампиров – делай это, но не впутывай себя в нечто большее. За прошедшие годы ты должна была научиться нас избегать. - Как твоё имя? И… Как поживает мой отец? - Меня зовут Винсент Вальтиери. Если когда-нибудь всё же тебя отловят безжалостные головорезы с дорог, даже не думай говорить им о своём происхождении. Но если тебя схватят мои братья и сёстры из Братства – скажи им, что знаешь меня, и они тебя отпустят. Это на случай крайней необходимости. Человек внезапно оказался около неё и крепко схватил за горло, легко пережимая серебро на её шее, словно оно было из воска: - Мой подарок для тебя – твоя жизнь. Убирайся из города и не вздумай убивать моих потомков рода Вальтиери. Они скоро покинут город и вряд ли скоро вернутся. Уничтожай вампиров, опустившихся до животных, уничтожай гнусных тварей в пещерах, крадущих торговцев, но не смей трогать таких, как твой отец. Женщина рухнула на пол, растирая горло. Вампир исчез так же внезапно, как и появился. - Я найду способ, я смогу, возможно, что мне сможет помочь тот эльфийский алхимик Люцифер, приближённый к самому Травену… - сказала она в пустоту, смотря на неё остекленевшим взглядом.***
Вечерело. Без Люсьена мне было скучно и я катала по столу отравленное яблоко туда-сюда, здорово раздражая сидевшего напротив меня Лютика. - Может, прекратишь? – поднял он своё лицо, прекратив изучать глазами столешницу. - Я волнуюсь, - положила я яблоко в вазу. - А я будто нет. Моя сестра беременна, ладно бы, неизвестно от кого, так от того придурка! – схватился за голову некромант. - Не смеши, у меня уже лицо болит от смеха, - из последних сил я улыбнулась. Мышцы уже здоровско болели, но рассказанная им история продолжала смешить. - Это совсем не смешно. Отец меня заживо закопает, - с мрачным предчувствием произнёс Лютик. - Как закопает, так и раскопает, не вечно же ты будешь под землёй от него прятаться… - Ты забыла, с кем имеешь дело? Я же не могу подохнуть просто так, я же Принц, мою же! – состроил злобную рожу эльф. Я легко хлопнула его по руке: - Розочка же сказала, что пошутила, что только для Архимага… - Её шуточка вышла мне таким боком, что ты себе представить не можешь. Проклятый Архимаг! Сказал всё, что обо мне и моих родственниках думает, а я не смог его там убить – будущий родственничек, как-никак! - О Девять, - закатила я глаза. – Ладно. Надо тебя чем-то отвлечь. Пойдём со мной, я тебе подарочек сделаю. Ты любишь проклятые вещи? По его выражению сразу стало понятно, насколько он их любит, и я потащила его в отцовскую комнату. Как я уже не раз рассказывала, мой отец весьма странный человек, может поэтому они так с маман спелись… Короче, он хранил дома не только протухшие зелья неизвестного года варки - «антиквариат»! И старые немытые реторты «раритет»! Но и такую найденную им дрянь, от которой любой приличный маг бы сбежал куда подальше. Под его кроватью в специальном серебряном ларце находился древний могущественный артефакт, который никто, кроме отца не брал в руки за последние несколько тысяч лет. Там находился какой-то церемониальный айлейдский меч важной персоны, отец, с грехом пополам разобрав руны, заявил, что это меч проклятой принцессы, которую за отцеубийство приговорили к вечным мукам – тело замариновали в саркофаге, душу отделили и засунули в этот меч, сделав хранителем, лишив её возможности говорить и появляться в виде призрака. Так появилась в мире эта игрушка, убивающая неподготовленных простачков насмерть электричеством, но отец мой человек хитрый – заранее подготовил ларец и брал его в руки, только обвесившись зачарованными медальонами, и всё равно потом ходил пару дней с волосами дыбом. Магия злой твари прошибала магические барьеры. Предупредив Лютика о возможных последствиях и рассказав краткую историю злоключений принцессы, я, кряхтя, с надрывом вытащила из-под кровати тяжеленный ларь. Странно, что моя рожа в нём отражалась, а рожа Лютика - нет. Видимо, из-за последствий питья вампирской крови... Некромант с высунутым языком тут же начал распечатывать его и перед нашими глазами предстал митриловый сияющий меч необыкновенной красоты. В его рукояти был вправлен огромный искусно обработанный голубой камень. По клинку шли руны, узоры, просто мечта коллекционера. - Он здорово подходит к твоим глазам, - хихикнула я. Возбуждённый некромант с высунутым языком меня не слушал, он был целиком поглощён и оружием, и проклятой душой, заточённой в ней. Он начал потирать руки, тереть нос, предвкушая первое прикосновение к артефакту. Усевшись, он закрыл глаза. - Лютик? – тронула я за плечо замершего на коленях перед ларцом эльфа. Лютик мне не ответил, замерев в прострации с закрытыми глазами. Похоже, что контакт удался. Его рука медленно начала двигаться в сторону меча, он положил пальцы на рукоять и тут же вскрикнул. Трогать поражённого электричеством человека было нельзя, вспомнила я папин урок, но Лютика трясло явно не от электричества. Он что-то очень быстро стал говорить на айлейдском, я разобрала лишь некоторые слова: «уважение», «дар», «боль». Открыв глаза, он с улыбкой схватил меч и вложил его в ножны. - Она мне не ответила, но причинять боль перестала, - радостно проговорил он, гладя красивые ножны. – Уж я-то позабочусь о тебе, буду тебя любить как Меридия… А где мой кот? – нахмурился Корвус Пестус, повесив меч на себя. - Говорят, что его видели на этой улице, он еду у какого-то пожилого бретонца выпрашивал. Может, он уже и живёт у него. Некромант тут же умчался на разборки, а я потёрла ладони: папка давно не знал, кому эту гадость втюхать, а тут получатель ещё и отблагодарил, и потом ещё отблагодарит и не раз. Как говорится, на каждый товар найдётся свой купец. Лютик, Роза, Модесточка и сам Маннимарко это такие нелюди, которые оказанное добро очень долго помнят, намного дольше короткой человеческой памяти. Атэнора, Атэнора… Где-то я уже слышала это имя, но уже смутно помню. Надо будет спросить у Люсьена, когда он вернётся, он в таких делах хорошо разбирается. Думаю, что в своём форте Фаррагут он держал не только оружие и вещи с колбами, но и данные на каждого жителя Сиродила. Интересно, какое на меня у него досье? Хи-хи… Охотников на вампиров я и раньше встречала, но это были мужчины, ещё на нежить поклонники Меридии охотятся, боевые маги, ох и плохо живётся бедняжкам-некромантам! Сочиняют про них сказки, что и грязные, и пещеры у них горами гнилой мертвечины завалены, и что весь интерьер из костей… Это не правда! Маннимарко всегда чистенький и опрятный, как и его детки, новая жена о нём заботится получше, чем моя мамаша, сама себе не починю и не выстираю одежду – никто не позаботится. И из костей у него только трон да пара стульев! Вот! К вечеру приплёлся Лашанс. Так как весь народ собрался на него поглазеть, я не стала выяснять с ним отношения в присутствии Гедеонов-Беатриксов-Лютиков-Розочек-Меридиев, оставила казнь на потом. Выдав ему чистое одеяние Чёрной Руки из сундука, я отправила его в ванную, чтобы привёл себя в порядок. Лютик не обращал внимание на стрёкот Беатрикс, Розочки и Гедеона, он полировал тряпочкой полученный подарок. Меч и так уже сиял, не знаю, чего добивался Лютик, может, ждал, что меч светиться начнёт? - Новая побрякушка для большого ребёнка, - прервала обсуждение нового платья Роза и протянула когтистую руку к мечу, но брат аж зашипел, отодвигаясь. - Моё! Это проклятая бесценная древняя вещь, в ней заключена душа убитой Принцессы! Она признаёт только меня. - Ты ему подарила эту побрякушку? – по-змеиному улыбнулась Роза, поворачиваясь ко мне. Я кивнула. - Может, там душа не прынцессы, а прынца, мужеложец ты несчастный! Бетти, я не рассказывала тебе, как однажды он чуть не трахнул жреца Девяти, приняв за девку? - Не зли меня, я с оружием, - величественным голосом предупредил брат. - Ой-ой, страшно-то как. Боюсь! Поверь, кроме тебя эта дребедень никому не нужна! - Замечательно, - бросил Лютик и снова занялся мечом. - Хотя бы не пристаёт ко всем, уже хорошо. Откуда гостинец? - Папаня откопал, - пролила свет я на историю меча. - Люблю айлейдские руины, там можно хорошо поживиться! А как туда маги заманиваются… - Роза! – возмутился Гедеон. - На чём мы там остановились, Бетти? - быстренько сменила чертовка тему разговора. - Ах, на моде! Что у вас там носят? Пока они трещали, я перекинулась парой слов с сыном Архимага, тот уже пришёл в себя после Розочкиного заявления и папиных речей. - Ты не помнишь ту девицу, Атэнору? – решила я попытать счастья. На лице Гедеона ничего не отобразилось из его мыслей: - Помню, только она тогда не была рыжей, перекрасилась потом. У неё были тёмно-коричневые волосы. Она пришла в моё Отделение, её вампиры хорошо тогда покусали. Священники отказались её принять в Храме, но я помог. - Эх Гедеон Ганнибалович, щедрая ты душа! - Людям надо помогать, пусть и безвозмездно. Чейдинхольцы до сих пор меня помнят и любят, послали далеко нового главу Отделения, ждут меня, а я с вами. - Не расстраивайся, как закончим эту историю с Обливионом, сразу туда переедешь с женой, наплодите детишек… - …И одним утром я не проснусь, потому что меня убьёт или её папаша, или мой. Беатрикс удивлённо спросила: - Как твой отец может быть против, Роза? Гедеон происходит из знатной и богатой семьи, его примут в любом обществе. - Понимаешь, подруга, - мягко начала бестия, стараясь не сильно ударить словом и не проговориться, - мой отец и мать тоже практикующие некроманты. Они не злобные, просто обиделись на Ганнибала и не признают новые законы Гильдии Магов, скрываясь от них. - Угу, - поддакнул Люцифер, обмахивая тряпочкой драгоценный камень. - Жаль. Наверное, они хорошие люди, такие же, как вы с Розой и Модестой, - пожала плечами Беатрикс. - Как-то Гедеона почти наизнанку вывернули, так папаша Розочки по кусочкам его собирал, используя запретные знания, после этого Архимаг долгое время не хотел общаться со своим сыном. Лицо Гедеона побелело – он вспомнил Маннимарко и его ласковый голос. И руки, которыми он собирал потроха обратно и вправлял рёбра. - Хорошим людям всегда достаётся. Я поговорю об этом со своим папой, так не должно быть! - Не надо, - посмотрел на неё Лютик. – Просто поверь, не надо. Пусть всё остаётся так, как есть. - Как хотите, - Беатрикс начала внимательно изучать глазами меч, боясь к нему прикоснуться. В глубине дома раздались шаги. К нам вышел свежий и опрятный Люсьен. Без щетины он выглядел лет на десять моложе. Пока мы тут разводили беседы о высоких материях, он успел не только помыться и побриться, но и магией исцеления вправить себе сломанный нос. Бросив украдкой взгляд на меч Гедеона, он сел рядом со мной. - Каково наше следующее задание? - Выбраться из города. Мартин сказал, что мы работаем на опережение: даэдрический артефакт мы ему принесли, Мистериум Заркса и прочая писня у него есть благодаря вещам мамы, ох и зря она копии этих книжек оставила дома! Следующая наша задача: добыть Амулет Королей в их святилище. Люсьен, выдержав паузу, злобно проговорил: - Он там случайно не стукнулся головой, этот ваш Мартин? Отправлять нас двоих в их убежище, мы оттуда не вернёмся живыми! - Если пойдём все, то вернёмся, - оторвался от полировки произведения искусства Лютик. - Ты как себе это представляешь? – спросил Лашанс. – Мы все разом прикинемся новыми культистами и туда придём? Они же сразу нас узнают! - Не узнают, тряпок на всех хватит, привратники в лицо нас не знают. Всё будет хорошо, - лучезарно улыбнулась я. - Какой абсурд, - бубнил бывший Уведомитель, закинув ногу на ногу. – Вам не дороги ваши жизни. - Просто кто-то струсил, - подколола его Роза. - Во мне нет ни капли страха, - ответил убийца. – Привык красться бесшумно, убивать из тени, а не сдаваться жертвам сразу. - Беатрикс, ты остаёшься дома. Не хватало мне ещё разборок в Гильдии! - заявила я. - Но почему?! – возмутилась она. - Потому что ты не сумеешь перебить всех сектантов, а если тебя ранят или убьют, то твой папаша сделает мне вот что, - я провела рукой по шее. - Я за неё поручаюсь, - сказал Лютик. – Она первая, кто дотронулась до меня. С добрыми намерениями. За долгое время. Роза едва подавила смешок, и с её коралловых уст сорвалось элегантное похрюкивание. - Спасибо-спасибо! – расцвела дочь Раминуса, чуть ли не взлетев в воздух птичкой от счастья. - Хорошо. Собираем вещи и в путь! А где я оставила свою лошадь… - задумалась я вслух.