Гостья из прошлого

Яркие языки костра поднимались все выше, пока Алин творила свою магию, сжав тонкими ладонями пальцы не сводящего с нее пристального взгляда Элайджи. Время перевалило за полночь, когда ведьма, наконец, дочитала заклинание, распахивая горящие глаза. Ее тонкое тело сотрясала мелкая дрожь, и вампир обхватил хрупкие плечи, притягивая Алин к себе. — Все хорошо, любовь моя? — ласково проговорил он, приподнимая девичий подбородок. — Да, — выдохнула ведьма, и пухлые губы дрогнули в слабой улыбке, — все хорошо, Элайджа. Мы можем идти домой. — Ты почувствовала его? — глухо проговорил вампир, крепче прижимая к себе возлюбленную. — Совсем слегка, — едва слышно ответила Алин, — ведь срок очень маленький… — А нашу силу? — О, да, — закивала девушка, — ее так много… — Вот и славно, кошечка, — улыбнулся Элайджа, подхватывая ее на руки, — не против, если я понесу тебя? Хочу быстрее оказаться дома. Ведь там меня ждет кое-что… обещанное моей распутной ведьмой. — Майклсон! — закатила глаза Алин, обвивая руками мужскую шею. — Ты обещала, — бросил на нее пристальный взгляд вампир, быстро двигаясь по темному лесу. — И я не отказываюсь, — прикусила губу ведьма. Элайджа лишь широко улыбнулся ее словам, после чего в полном молчании они добрались до маленького дома. Ведьма толкнула старую дверь, и вампир перенес ее через порог, аккуратно опуская посреди просторной гостиной. — Я переоденусь, если ты не против, — едва слышно проговорила Алин, поднимая на любимого свои раскосые глаза. — Как пожелаешь, милая, — мягко улыбнулся Элайджа, касаясь кончиками пальцев пылающей щеки, — послушай, если ты не хочешь… — Я хочу, — выдохнула ведьма, сводя брови, — просто я… я никогда этого не делала. — Поверь, мне понравится, даже если ты просто встанешь напротив меня, и молча стянешь с себя одежду, моя зеленоглазая кошечка. — Это крайний вариант, — немного развеселилась Алин, — но все же я постараюсь не доходить до него. Мне бы хотелось, чтобы тебе было хорошо, Элайджа. Ведь ты всегда… даришь мне наслаждение. А я… совсем ничего не умею. — Что за глупость, любовь моя, — расширил глаза Майклсон, — поверь, с тобой я не просто испытываю наслаждение… О небеса, Алин, да за всю мою жизнь… — Что ж, — перебила его девушка, — надеюсь и теперь я тебя не разочарую. И знаешь… достань бурбон. Думаю, мне не помешает. — Только капельку, ведьма, — нежно сказал Элайджа, очерчивая большим пальцем контур пухлых губ, — я хочу, чтобы ты знала, что делаешь. Алин лишь робко улыбнулась в ответ на его слова, и скрылась в своей тесной спальне. Тем временем вампир шагнул к служившему баром старинному буфету, распахнул деревянные дверцы и достал два низких бокала и бутылку принесенного им бурбона. Пока его любимая ведьма, облачалась в подходящий наряд, он разжег камин, после чего направился к высокому шкафу, где стоял старый музыкальный проигрыватель. Пару минут он перебирал пыльные коробочки, прежде чем нашел старый диск Мадонны. Через несколько секунд комнату наполнила тихая мелодия, и Элайджа так заслушался ею, что даже не заметил, как Алин вернулась из своей спальни. — Любишь Мадонну? Вампир обернулся на тихий голос возлюбленной и замер, не в силах отвести от нее начинающих чернеть глаз. На ведьме было свободное короткое платье из темно-синего кружева, застёгивающееся на множество мелких пуговиц на груди, через которое проглядывали очертания тонкого откровенного белья. — И где ты прятала такие милые вещички, кошечка? — только и смог выдавить Элайджа, тяжело дыша. — У меня их не было, — прикусила губу Алин, — но Кэролайн… — Благослови бог мою невестку. Ведьма улыбнулась и сделала шаг к низкому столу, на котором стояли бокалы наполненные бурбоном. — Может, выпьем? — Как скажешь, маленькая соблазнительница. Алин сделала еще шаг и опустилась на старый диван, вопросительно глядя на вампира. — Не хочешь присесть? — Пожалуй, — хрипло выговорил Элайджа и оказался рядом с несводящей с него своих раскосых глаз ведьмой. Помимо воли, его ладонь потянулась к ее часто вздымающейся груди, очерчивая контур проглядывающего через платье узкого лифа. — Мне, кажется, предполагалось, что раздеваться я буду сама, — прищурилась ведьма, отводя мужскую руку от своего тела. — Это было до того, как я увидел твое белье, кошечка, — тяжело дыша, отозвался Элайджа, — если эти лоскутки ткани можно назвать таковым. — Не нравится? — вскинула бровь Алин, делая глоток бурбона, и проводя кончиком языка по нижней губе, собирая капли янтарного напитка. — Ты что делаешь? — только и смог выговорить вампир, шумно сглатывая. — Ты же сказал, ночка будет жаркой, — соблазнительно улыбнулась ведьма, — и я подготовилась. Хочу доставить тебе удовольствие, Элайджа Майклсон. — Скорее ты сведешь меня с ума. — Это часть моего плана. Все еще хочешь увидеть стриптиз? — Больше всего на свете, моя распутная ведьма, — хрипло ответил вампир, не сводя с возлюбленной горящего от страсти взгляда. — Тогда смотри. И Алин, сделав еще один глубокий глоток, грациозно поднялась с дивана, отступая от него на несколько шагов, так что мягкий свет горячего камина освещал ее хрупкую фигуру, за каждым движением которой жадно следил пытающийся выровнять дыхание Элайджа. Танец ведьмы начался с улыбки. Алин подняла на любимого горящие зеленые глаза и вытащила из собранных в пучок волос удерживающую их палочку. Смоляные локоны рассыпались по плечам и спине, накрывая ее блестящей накидкой. Девушка смахнула их, плавно водя бедрами в такт звучащей музыке, и ее тонкие пальцы потянулись к мелким пуговицам на груди. Не сводя с вампира пристального взгляда, она прикусила нижнюю губу и очень медленно принялась расстегивать кружевное платье, пока не стал полностью виден крошечный черный лиф, едва скрывающий успевшие затвердеть соски. — Иди ко мне, — выдохнул вампир, обводя жадным взглядом налитые груди. — Какой ты нетерпеливый, Элайджа, — слегка прищурилась Алин, отступая на шаг, — я ведь еще не закончила. Тебе не нравится мой танец? — Что ты, кошечка, — процедил Майклсон, едва сдерживая себя, — но лучше тебе ускорить… темп. — Как скажешь, любимый. И с этими словами, ведьма приподняла подол короткого платья и потянула его вверх, снимая через голову. Через секунду она стояла перед вампиром лишь в узком лифе, едва прикрывающем напряженные вершинки девичьей груди, и маленьких трусиках, состоящих из крошечной полоски ткани, прячущей низ ее живота. Как этот чертов кусочек кружева выглядел сзади, Элайдже было страшно даже представлять. Не прекращая движений точеными бедрами, Алин завела руки за спину, и вампир услышал, как тихо щелкнула застежка лифа, и через мгновение ведьма спустила с плеч тонкие лямки, обнажая высокие груди. Элайджа с шумом втянул воздух, не отрывая глаз от плавно раскачивающейся ведьмы, которая медленно покрутилась вокруг своей оси, демонстрируя ему свою округлую попку, которую совсем не скрывал микроскопический треугольник ткани задней части трусиков. — Алин, — позвал возлюбленную вампир, и она подняла на него свои зеленые глаза, горящие от желания, — если сию же секунду… — Терпение, милый. И ведьма, водя бедрами, потянула вниз резинку трусиков. Спустя мгновение она стояла перед ним полностью обнаженная, кусая свои пухлые губки. Элайджа не мог отозвать взгляда от ее прекрасного точеного тела, пока Алин, медленно приближаясь к нему, тихо проговорила: — Идем со мной.