Вдали от звёзд

      Единственным желанием Джима было поскорее убраться с этой чертовой отсталой планеты.       Моряк на берегу чувствует себя неважно. Порой скучают ноги по привычной качке, а вынуждены ходить по блеклым неподвижным улицам, вымощенным неровной брусчаткой. Моряк тоскует по соленому ветру, по ласковым серебристым волнам, по вечным спутникам — длинноносым дельфинам. Теплые мерцающие огни с чужих берегов влюбляют в себя ненадолго — только вперед, только рука об руку с непостижимой стихией летит навстречу судьбе истинный бесстрашный покоритель морей.       Сколь же ничтожны все земные моря по сравнению с бесконечными космическими просторами! Моряк на берегу чувствует себя неважно — это ясно, так что уж говорить о космоплавателе, прикованном к одной-единственной планете?       Джим, конечно, прекрасно знал, что ни к какой планете он, собственно, не прикован. Каждое путешествие когда-нибудь завершается. И пребывание на Земле тоже имело свой срок. Даже если б и хотел он остаться, великолепный фрегат уж точно не стал бы дожидаться какого-то курсантика Межзведной Академии, который возомнил о себе невесть что. А Джим оставаться как раз-таки не хотел. С истинно юношеским нетерпением он рвался вперед. С тех пор, как спущен был тяжелый якорь, гордый космоплаватель успел несколько раз оббежать город. Вначале — с восхищением, внимательно осматривая все местные достопримечательности (благополучно путая с ними некоторые чересчур уж вычурные жилые дома). От переизбытка впечатлений кружилась голова. Ноги, сбитые в кровь, готовы были повторять путанный маршрут снова и снова.       Но на следующее утро небо показалось серым, город — скучным, люди… да какая, черт возьми, разница, что там за люди?       «Инопланетяне и дикари», — уверенно заключил Джим. Земля застряла где-то далеко-далеко, на ранних ступенях развития. У пришельца из мира будущего тихая неяркая планета тотчас же вызвала необъяснимое отвращение.       Подобно многим гордым романтикам, он вообразил, что по одному маленькому городку и по одному дню, проведенному в нем, можно судить о целой планете. Которая, к слову, была побольше, чем ему представлялось.       Так или иначе, наш романтик уже успел разочароваться в только-только открытом для себя мире. Джим рвался домой, называя своим домом космос. Это было довольно дерзкое заявление.